Ткань жизни

Натуралисты прошлого века были чрезвычайно заинтригованы сво­ими наблюдениями взаимосвязей и взаимосоответствий в царстве живой природы — многочисленностью и разнообразием повсюду распространившихся видов. Их последователи — сегодняшние бо­таники и зоологи — обратили свое внимание к более специфич­ным исследованиям, и «царство природы», как и понятие эволю­ции, стало для них чем-то далеким и умозрительным.

«Ткань жизни», в которой все живые организмы (растения и животные) связаны воедино в обширной системе взаимозависимых жизней, все же является, по выражению Артура Томпсона, «одним из фундаментальных биологических понятий» и «столь же харак­терно дарвиновским, как и борьба за существование»¹.

Знаменитый пример Дарвина с кошками и клевером — класси­ческая иллюстрация этой взаимозависимости. Он обнаружил, как он говорит, что шмели просто необходимы для опыления анюти­ных глазок, так как другие пчелы не посещают этот цветок. То же самое происходит и с некоторыми видами клевера. Только шмели садятся на красный клевер; другие пчелы не могут добраться до его нектара. Вывод заключается в том, что если шмели станут ред­ки или вообще исчезнут в Англии, редкими станут или же вовсе исчезнут и анютины глазки и красный клевер. Однако численность шмелей в каждом отдельном районе в большой степени зависит от численности полевых мышей, которые разоряют их норы и гнезда. Подсчитано, что более двух третей из них таким образом уже разру­шено по всей Англии. Гнезд шмелей гораздо больше возле деревень малых городов, чем в других местах, и это благодаря кошкам, эторые уничтожают мышей². Таким образом, будущий урожай эасного клевера в некоторых частях Англии зависит от численно­сти шмелей в этих районах; численность шмелей зависит от коли­чества полевых мышей, численность мышей — от числа и провор­ности кошек, а количество кошек, как кто-то добавил, — от числа старых дев, проживающих в окрестных деревнях, которые и дер­жат кошек.

Эти длинные цепочки пищи, как их называют, каждое звено в которых поедает другое, имеют своим прототипом детское стихот­ворение «Дом, который построил Джек».

Помните:

А это корова безрогая,

Лягнувшая, старого пса без хвоста

Который за шиворот треплет кота,
Который пугает и ловит синицу.

Которая часто ворует пшеницу.

Которая в темном чулане хранится
В доме, который построил Джек.*

* Перевод С. Маршака. — Прим. перев.

 

Дарвина и его современников-натуралистов особенно интересо­вали наблюдения и описания подобных любопытных иллюстраций взаимной адаптации, взаимосвязи растений и животных, поскольку это, как им представлялось, проливает свет на происхождение ви­дов. И виды, и их взаимозависимость в едином обиталище являют­ся, по всей видимости, результатом все той же дарвиновской борь­бы за существование.

Примечательно, что именно приложение к органической жизни социологического принципа, а именно — принципа «соревнова­тельной кооперации» — дало Дарвину тгервую возможность сфор­мулировать его эволюционную теорию.

«Он перенес на органическую жизнь, — пишет Томпсон, — со­циологическую идею и тем самым доказал уместность и полез­ность социологических идей в области биологии»³.

Действующим принципом упорядочения и регулирования жиз­ни в царстве живой природы является, по Дарвину, «борьба за существование». С ее помощью регулируется жизнь многих организ­мов, контролируется их распределение и поддерживается равнове­сие в природе. Наконец, с помощью этой изначальной формы конку­ренции существующие виды, те, кто выжил в этой борьбе, находят свои ниши в физической окружающей среде и в существующей взаимозависимости или разделении труда между различными ви­дами. Дж. Артур Томпсон приводит впечатляющее подтверждение тому в своей «Системе живой природы»:

«Множества живых организмов —...не изолированные созда­ния, ибо каждая жизнь переплетена с другими в сложной ткани... Цветы и насекомые пригнаны друг к другу, как рука к перчатке. Кошки так же имеют отношение к чуме в Индии, как и к урожаю клевера здесь... Так же, как взаимосвязаны органы тела, взаимосвя­заны и организмы в мире жизни. Когда мы что-нибудь узнаем о подспудном обмене, спросе и предложении, действии и реакции между растениями и животными, цветами и насекомыми, травояд­ными и плотоядными, между другими конфликтующими, но взаи­мосвязанными интересами, мы начинаем проникать в обширную саморегулирующуюся организацию».

Эти проявления живого, изменяющегося, но устойчивого поряд­ка среди конкурирующих организмов — организмов, воплощающих в себе «конфликтующие, но взаимосвязанные интересы» — являют­ся, по всей видимости, основой для понятия социального порядка, относящегося к отдельным видам, и к обществу, покоящемуся, ско­рее, на биотическом, нежели культурном основании; это понятие позднее было разработано экологами применительно к растениям и животным.

В последние годы географы растений первыми возродили свой­ственный предшествующим естествоиспытателям определенный интерес к взаимосвязям видов. Геккель в 1878 г. первым назвал такого рода исследования «экологией» и тем самым придал им ха­рактер отдельной самостоятельной науки, науки, которую Томпсон описывает как «новую естественную историю»⁴. Взаимосвязь и взаимозависимость видов, естественно, более очевидны и более тесны в привычном окружении, чем где бы то ни было еще. Более того, по мере увеличения числа взаимосвязей и уменьшения конку­ренции в последовательности взаимных адаптации конкурирующих индивидов, окружающая среда и ее обитатели стремились принять ха­рактер более или менее совершенно закрытой системы.

В пределах этой системы индивидуальные единицы популяции вовлечены в процесс соревновательной кооперации, которая при­дает их взаимосвязям характер естественной экономии. Такого рода среду и ее обитателей — растения ли, животных или человека — экологи называют «сообществом».

Существенными характеристиками интерпретируемого таким об­разом сообщества являются: 1) популяция, территориально органи­зованная; 2) более или менее полностью укорененная на земле, кото­рую она занимает; 3) причем ее индивидуальные единицы живут в состоянии взаимозависимости, которая более симбиотична, нежели социетальна в том смысле, в каком этот термин применим к людям.

Эти симбиотические сообщества — не просто неорганизованные собрания растений и животных, которые по случайности сосуще­ствуют в одной среде. Напротив, они взаимосвязаны самым замыс­ловатым образом. У каждого сообщества есть что-то от органиче­ского образования. Оно обладает более или менее определенной структурой и «историей жизни, в которой прослеживаются перио­ды юности, зрелости и старости»⁵. Если это организм, то он — один из органов, какими являются и другие организмы. Это, выражаясь словами Спенсера, — суперорганизм.

Более чем что бы то ни было, придает симбиотическому сооб­ществу характер организма тот факт, что оно обладает механизмом (конкуренцией) для того, чтобы 1) регулировать свою численность и 2) сохранять равновесие между составляющими его конкурирую­щими видами. Именно благодаря поддержанию этого биотического равновесия сообщество сохраняет свою тождественность и целост­ность как индивидуальное образование и переживает все изменения и чередования, которым оно подвержено в процессе движения от Ранних к поздним стадиям своего существования.