Sleepless Nights

 

 

Гарри POV

 

 

С тех пор, как Луи уехал на лечение, дни проходят глупо, скучно и до невозможности долго. Я постоянно пытался занять себя хоть чем-нибудь; чем-нибудь, что сможет отвлечь меня от мыслей о нем. Беспокойство, что растекается по моему телу и каждое мгновение выедает часть меня, доводит меня до безумия. Разные ситуации всплывают в моем воображении: например, ему плохо, или же врачи и вовсе не заботятся о нём. Я боялся, что они просто заперли его в комнате, привязав к кровати, и каждый месяц получают свои денежки, ничего не делая. Я боялся, что он угаснет, что он совсем ничего не ест, не принимает нужные ему лекарства, или же полностью обделен столь нужным ему общением.

 

В глубине души я понимаю, что все совсем не так, но мое сердце не может перебороть эту волну беспокойства. Когда он был здесь со мной, до всего произошедшего, я всегда считал своей обязанностью присматривать за ним. Пусть мы почти не разговаривали, и по большей части были друг другу никем, я всегда наблюдал за ним. Наблюдал, чтобы удостовериться в порядке ли он, даже если не произносил вслух ни единого слова. Я всегда был здесь для него, знал он это или нет, но все, что ему нужно было сделать, сказать мне хоть слово.

 

Скорее всего, моя первая ошибка была в том, что я так и не дал ему понять, что всегда был рядом. Я прокручиваю последние два года в своей голове и понимаю, что все, что я делал, было неправильным. Я бы мог стать ему другом, дать ему понять, что я всегда буду на его стороне. Что, если ему вдруг что-то понадобится, я брошу все на свете и сделаю то, о чем он меня попросит. Возможно, я был выбит из колеи, но только мысль о том, что он где-то и жив, помогла мне продержаться столь долго.

 

Я не собираюсь врать самому себе и окружающим, уверяя, что последние два года был хорошим мальчиком, потому что это далеко не так. Я наговорил достаточно глупостей и совершил кучу поступков, о которых сейчас сожалею, но они скрывали за собой мою боль. Я хотел показать миру, что у меня все отлично, даже несмотря на то, что умер изнутри. У моего сердца больше не было причин биться, но я не желал, чтобы кто-то наслаждался моими страданиями. Я не знал, были ли рядом такие люди, но я не хотел этого в любом случае.

 

Так что, я спрятал это чувство, спрятал как можно глубже. Я позволил вечеринкам, ночным клубам, алкоголю и женщинам полностью поглотить меня. Я хранил это чувство, держал его в тайне, потому что последнее, что мне было нужно, это внимание прессы. Вероятность того, что они все же уловят что-то, была всегда, но, если это происходило, Лиам всегда меня прикрывал. Тогда я не догадывался, что он делал это из жалости и чувства вины, но теперь я понимаю это. И я презираю его за эту жалость.

 

Унять свой гнев и разочарование оказалось весьма сложно, особенно когда чувство, что во всем случившемся виноват именно он, не желает отпускать. Он не виноват, и все это понимают, но мне просто нужно свалить на кого-то вину. Он знал обо всем и не сказал мне ни слова. Хотя вся правда в том, что если мне и следует кого-то винить, то только самого себя.

 

Одна часть меня, пытается понять, что он защищал себя и Найла, но другая чувствует себя преданной. Та часть меня, которая уверена в том, что мой друг пошел бы на все, лишь бы видеть меня счастливым, но вместо этого позволил мне рухнуть на самое дно. Он знал о моих вылазках на вечеринки, он видел боль в моих глазах, но он ничего не сделал.

 

У Лиама всегда было самое доброе сердце, он был самым преданным человеком, которого я когда-либо встречал. Он выручал меня миллионы раз, даже больше чем Луи, и я был благодарен ему за это. Даже когда Луи бросил меня, я видел заботу, которой он хотел окружить меня, пытаясь помочь, не смотря на то, что я полностью игнорировал его. Он был заботливым, внимательным и добрым.

 

Я вижу то, как он смотрит на Найла, и то, как Найл смотрит на него в ответ. Любовь и страсть, что пылают в их глазах настолько крепки, что заслуживают преклонения. Когда-то мне довелось испытать нечто подобное, и это непреодолимое желание быть с Луи до сих пор живо во мне.

 

И лишь осознав это, я отпускаю свой гнев, потому что я никогда не смогу винить Лиама за то, что любит кого-то настолько сильно, что не позволит никому отнять у него его любовь.

 

~~~

 

 

Недели шли, а мое беспокойство продолжало расти. Я сгрыз ногти в кровь, мешки под моими глазами стали постоянным явлением, а мое сердце терзает нескончаемая боль.

 

Все, подчеркну, все получили весточку от Луи. Письмо, e-mail или же звонок. Все узнавали от него о том, как у него дела, как проходит его лечение, что у него все еще есть некоторые проблемы, но он верит в то, что все наладится. Он снова набрал вес, и больше не отказывался от еды. Он вел моральную борьбу со своими желаниями причинить себе боль, а так же посещал длительные беседы со своим психотерапевтом. В целом он чувствовал себя намного лучше, не настолько хорошо, чтобы вернуться домой, но он стремился к этому. Все были рады услышать от него хоть пару слов.

 

Все, кроме меня.

 

Он ничего не прислал мне. Ни одного е-mailа, даже, черт возьми, не позвонил. Каждый раз, когда почтальон приносил почту, я бросался к нему сломя голову и вырывал письма из рук бедного мужчины. Я проверял свою электронную почту и входящие звонки каждые десять минут. Ничего. Я подумал, что, может быть, он удалил мою почту, забыл мой адрес, или не переписал себе номер моего телефона перед отъездом.

 

Так что я попытался сам связаться с ним, но ничего не вышло. Он никогда не отвечал на мои письма, сообщения и бесконечные потоки звонков. Каждый раз, когда я говорил об этом со своей семьей или остальными парнями, они отвечали: «Уже скоро, Гарри», но ничего не менялось.

 

~~~

 

 

В конечном итоге недели его лечения растянулись в месяцы. Мы с парнями остановили нашу карьерную деятельность, не только потому, что Луи не было с нами, но и потому что пытались принять юридически правильно решение, которое касалось нашего руководства.

 

Без мнения Луи это было весьма не просто, но мы пытались действовать так, как бы он повел себя в данной ситуации. Случившееся привело нас в ярость, и мы даже не могли себе представить, что продолжим работать с этой компанией. Так что, мы уволили их.

 

Слова были брошены, они наняли адвокатов и швырнули нам в лицо контракты, но мы оказались непреклонны. Ни один из нас не собирался работать с ними, после того, как они поступили с Луи и довели его до того, что он едва не покончил с собой. Ни единого шанса. Мы даже ни разу не подняли этот вопрос для обсуждения, потому что никто из нас бы не позволил подобному повториться.

 

Всё усложнялось с каждым днем. Луи все еще оставался частью группы, и без него мы не могли давать много интервью. Остальные концерты нашего тура были отменены, премьеры, подписи альбомов, всё было отменено. Да и мы сами просто старались по максимуму избегать людей, мы не могли заставить себя что-либо делать без Луи.

 

Дело было не только в нашей карьере, которую было невозможно продолжать без него, это был вопрос личного характера, затронувший каждого из нас. Ни у кого из нас не было желания работать, у нас натянулись отношения. Мы должны были стать сильнее и сплотиться, до тех пор пока Луи не вернется к нам, но мы наоборот отдалились друг от друга.

 

Я запер себя в своем доме и не покидал его без особой надобности. Я не держал зла ни на кого из парней, но мне было трудно смотреть, как двое из них были до безумия влюблены друг в друга, в то время как Зейн то и дело отмечал, какие же они милые. Я не мог этого вынести, и в итоге просто сидел дома. Да, это было несправедливо по отношению к ним, но я просто не мог спокойно дышать рядом с ними, и мне нужно было побыть одному.

 

Первые несколько недель или около месяца после отъезда Луи мы только и делали, что смотрели новости и все возможные источники СМИ. Нам хотелось узнать, как именно фанаты реагируют на случившиеся, и реагировали они не лучшим образом. Море печали, обиды и стыда. Некоторые поклонники винили себя за то, что не достаточно ценили его или же слишком сильно давили. Фанаты, с одной точкой зрения, в конце концов сталкивались в другими и начинали винить друг друга в том, что случилось. Но больше всего было упреков, обидных упреков, причиняющих жгучую боль, которые были обращены на меня.

 

Я видел, как некоторые говорили, будто во всем виноват только я, что я должен был быстрее добраться до него в ту ночь. Что я не заслуживаю его, что я никогда не буду заслуживать его, и что мне лучше просто уйти из группы.

 

Часть меня видела правду в этих словах, я знал, что это так, но я просто не мог заставить себя все бросить и уехать. Я обещал быть здесь, когда он вернется, и, если после, он посчитает, что мне лучше уйти, то я сделаю это, я уеду. Но пока он сам меня об этом не попросит, я буду здесь.

 

~~~

 

 

Наступила осень, и листья стали окрашиваться в прекрасные оттенки желтого, оранжевого и красного. Раньше осень была моим любимым временем года, и отчасти это так до сих пор. Все дело в воздухе пропитанном свежестью, запахом листьев, это пора, когда дозревают тыквы. Атмосфера, царящая в природе, настолько меняется, что невозможно тут же не улыбнуться.

 

Я всегда любил гулять по улицам, шурша опавшими под ноги листьями и просто получать удовольствие от каждой минуты этой чудесной погоды. Но сейчас она лишь дает мне время обдумать все, что произошло. Возможно, октябрь принес с собой новую смену погоды, но он не принес мне ни капельки счастья.

 

Те годы, что я получал наслаждение от прихода осени, остались в прошлом, теперь я просто слонялся по улицам, чувствуя себя совершенно пустым. Цвета больше не казались мне столь яркими, а воздух был просто сухим на вкус. Ничто не казалось особенным и не вызывало у меня улыбку, сопровожденную легким головокружением. Нет, все было обычным. Дни шли своим чередом, медленно текли, не внося с собой никакого разнообразия. Все кругом стало скучным и утратило для меня всякий интерес, мир опустел.

 

Мои глаза были прикованы к тротуару и считали трещины при ходьбе. Я думал, что, может быть, прогулка и свежий воздух помогут мне разложить все мысли по полочкам, но стало только хуже. Стоило же мне остаться дома, рядом появлялись мама, сестра или мальчики, которые то и дело уговаривали меня что-нибудь сделать, что-нибудь съесть, пытаясь занять меня хоть чем-нибудь. Так что, в конце концов, я оказался здесь, на тротуаре, просто гуляя, не имея никакого определенного маршрута. И я знаю, что обязательно пожалею о своем решении, потому что одиночество ползет вверх по моему позвоночнику в несколько раз ощутимее, чем когда я остаюсь дома.

 

Три месяца я не слышал от него ни слова, три проклятых месяца. Он продолжал писать письма и звонить всем, но только не мне. Даже моя сестра получила от него письмо, но не я, не тот, кто любил его больше всего на этом свете.

 

Когда он уехал, я думал, что у нас все будет в порядке, все будет прекрасно, все наладится, но, очевидно, что ему не было до этого дела. Я пинаю листву под ногами и просто думаю о том, что может быть сделал что-то не так, и это заставило его передумать? В тот день он уехал со сладким поцелуем на губах, который я подарил ему, забрав с собой наше тихое, полное слез прощание, хранившее в себе обещание. Обещание вернуться, в то время как я буду ждать его, обещание, что всё вновь будет, как и прежде.

 

Сейчас моя жизнь перевернута вверх дном, в ней все неправильно.

 

С каждой секундой я скучаю по нему всё сильнее и сильнее, только теперь меня разрывают тревога и злость. Злость за то, что он так и не связался со мной, и тревога о его возвращении домой.

 

Я вздыхаю, осознав, что эта прогулка так и не помогла мне успокоиться и избавиться от нервов. Меня передергивает, и я решаю, что пора возвращаться домой и снова встретить толпу людей, которая теперь никогда не покидает мой дом.

 

Звуки, запахи, люди проплывают мимо меня как в тумане, но я ни на что не обращаю внимание. Я словно на автопилоте, и мне этого вполне достаточно.

 

Я приподнимаю голову, когда приближаюсь к дому, и слышу звук открывающегося почтового ящика. Раньше мое сердце трепетало от надежды на то, что в нём будет хотя бы одно письмо для меня, но теперь оно лишь глухо стучит в груди. В нем никогда ничего не бывает, так что я больше не чувствую эту взволнованность, зачем тешить себя надеждой понапрасну.

 

Почтальон, увидев меня, дарит мне сдержанную улыбку, прежде чем вручить мне небольшую стопку конвертов. Я благодарю его и, развернувшись, направляюсь к дому, на ходу просматривая почту, пробегаясь глазами по конвертам, что адресованы именно мне. Я уже подхожу к мусорному ведру, чтобы выкинуть туда все письма, когда замечаю на одном из конвертов свое имя, написанное аккуратным, красивым почерком.

 

И в этот раз мое сердце действительно трепещет и пропускает удар, в то время как я отбрасываю в сторону все ненужные мне письма, держа в руках лишь одно, и не могу оторвать взгляд от имени отправителя.

 

Луи Томлинсон.

 

 

Я жадно вдыхаю воздух, наконец, понимая, что он все же написал мне хоть что-то. Мысли проносятся в моей голове столь же быстро, как мои руки разрывают этот проклятый конверт, раздирая его на мелки кусочки. Я думаю обо всех тех словах, что он, наконец, смог написать мне, о том, как же сильно он тоскует по мне, и мое лицо озаряет улыбка. Я уже представляю себе, как брошусь писать ему ответ и тут же его отправлю, чтобы он знал, что я до сих пор здесь, я не бросил его. У меня трясутся руки, когда я как можно быстрее разворачиваю письмо и пробегаюсь по нему взглядом. Я хмурюсь в недоумении, смотря на белый, чистый лист бумаги. Ни одного слова о любви, ни одного слова о тоске по мне. Я еще раз пробегаюсь по нему глазами и, решив, что возможно я открыл не ту сторону, переворачиваю страницу. Мой взгляд растерянно находит одно единственное слово, написанное на обратной стороне листа.

 

Прости.

 

 

______________________________________________________________

 

Я хочу сказать большое спасибо читателям моего перевода! Спасибо Вам за все ваши просмотры, отзывы, плюсы, Вы вдохновляете меня не останавливаться и двигаться дальше)