Часть оказалась дописана раньше, чем я ожидала, поэтому выставляю сразу, чтобы долго не ждали)
И да, НЦа - далеко не первая, и всё же каждый раз, как в первый, так что сразу прошу прощения за косяки;)
Спасибо*
Мозг Луи Томлинсона работал быстро только в экстренных ситуациях. Поэтому, когда надо было срочно что-то делать, то решения находились моментально.
Вот и сейчас, он видел, что Гарри уже собирался уходить, поэтому сразу же пригласил его к себе, закусив губу и молясь о том, чтобы он не выглядел навязчивым со стороны.
Гарри молчал несколько минут, а в голове Луи уже были разного рода мысли. Он корил себя за то, что так поспешно это предложил, возможно, он всё-таки был назойливым, или у Гарри сейчас были какие-то другие дела, а может, он вообще выглядел легкомысленно. Но Томлинсон не мог отпустить Гарри просто так.
Гарри Стайлс – тот, по которому Луи сходит с ума с того самого момента, как устроился на работу в фирму Pearson и увидел его, стоящего около лифта в задумчивости. Всё в нём казалось идеальным – его потрясающе красивое, задумчивое лицо, его кудрявые волосы, которые Луи так хотелось потрогать, его зелёные глаза, его сильные руки, на которых проступали вены, но самое прекрасное в нём – это его губы. Луи просто не мог оторвать от них взгляда, особенно сейчас, когда, задумавшись, Гарри чуть приоткрыл рот, и они выглядели особенно привлекательно.
Луи тяжело сглотнул. Ох.
- Почему бы и нет, - сказал Гарри, и Луи просто не смог сдержать улыбки.
Поэтому сейчас, стоя в своей новой кухне, Луи трясущимися руками пытался открыть бутылку вина, которую он приобрёл в честь новоселья. Но сейчас она была куда более к месту. Гарри же скромно устроился на розовом диване в яркой гостиной, сложив руки в замок и осматривая комнату.
Просто невероятно, как сейчас мужчина мечты Луи преспокойно сидит в ЕГО гостиной и осматривает ЕГО квартиру. В это даже как-то не верилось.
Доставая рюмки, Луи подвели руки, и одна рюмка упала на пол, разбиваясь.
- Луи? Что-то случилось? – послышался обеспокоенный голос Гарри, и у Луи действительно могло что-то случиться, но из-за этого божественного голоса.
- Н-нет, всё в порядке, я уже иду, - отозвался Томлинсон, собирая осколки и выкидывая их.
Прежде, чем взять в руки бутылку и две рюмки, он опёрся о стол и глубоко вдохнул. Надо взять себя в руки. Ну и что, что он мог только мечтать о Гарри Стайлсе в своей гостиной? Ну и что, что сейчас он сидит там и ждёт его? Ну и что, что у Луи уже тесно в штанах от одной мысли, что будет, когда они останутся вдвоём в комнате?
- А вот и я, - улыбаясь своей прекрасной улыбкой, сказал Луи, появляясь в гостиной и ставя всё на маленький столик. Видя взгляд Гарри, он промолвил: - Сегодня пятница, конец рабочей недели, можно выпить и что-то покрепче чая, - он подмигнул, видя, как Стайлс потупляет взгляд.
Сначала Гарри вел себя очень скромно, молча вертя в руке рюмку с вином и скупо отвечая на многочисленные вопросы Луи ни о чём. Но терпкий напиток знает своё дело – спустя полчаса Стайлса уже разморило, и он будто превратился в совершенно другого человека.
Он с энтузиазмом отвечал на все вопросы Томлинсона, хохотал во всё горло и, чёрт подери, Луи мог поклясться, что у его начальника была самая потрясающая улыбка на всём чёртовом свете! А эти ямочки? Кто вообще знал, что они существуют? Зачем ему надо было прятать их от мира? Господи Боже, дай ему сил сдержаться и не натворить глупостей!
Наконец, после часа посиделок, Гарри резко встал с дивана, при этом, чуть не упав, и ухватившись за стул, стоящий рядом.
- Мне… наверное, мне пора, - чуть заплетающимся языком сказал он. – Ты прекрасный, Луи, но мне ещё надо много работы доделать…
Луи тут же соскочил с дивана, меняясь в лице. Он понимал, что это вполне логичное завершение вечера, и что они официально познакомились только сегодня, час назад, но он так не хотел его отпускать. Он просто не мог его отпустить.
Поэтому, подойдя к нему, Томлинсон мягко положил свою руку ему на плечо, усаживая обратно на диван.
- Зачем же торопиться? К тому же, Гарри, у тебя есть целых два выходных дня, успеешь ещё, - неосознанно они уже полностью перешли на «ты». – Или… - он сглотнул, боясь произнести это вслух: - Тебя кто-то ждёт?
Но его страхи не оправдались.
- Нет, я живу один, - ответил Гарри, понемногу расслабляясь, так как Луи начал неспешно массировать ему плечи, умело надавливая на нужные места.
- Как же так, что такой красивый, умный, ответственный мужчина живет совершенно один? – спросил его Луи, продолжая массировать плечи. – Думаю, любая девушка была бы рада разделить с тобой вечность…
– Ммм… да, вот так, хорошо, - Луи продолжал стоять позади Гарри, делая массаж и наслаждаясь такой реакцией. – Подожди! – вдруг сказал Стайлс, и чуть отстранился, расстёгивая пуговицы на пиджаке и снимая его. После него он расстегнул белоснежную рубашку, и оголил плечи и половину спины, открывая вид на прекрасное мускулистое тело и кое-какие татуировки. Луи ошалело заморгал. И когда вдруг в комнате стало настолько жарко? – Вот так лучше. Можешь продолжить, пожалуйста?
И кто Луи такой, чтобы отказать?
Он медленно, неуверенно коснулся своими прохладными руками разгоряченной кожи Гарри, начиная неспешно мять и поглаживать широкие плечи, пытаясь в то же время не умереть от перевозбуждения, что было трудно сделать, учитывая то, какие звуки издавал Стайлс в тот момент. Серьёзно, у Луи был просто ушной оргазм. Кудрявый тихо постанывал, громко вздыхал, и, в общем-то, успешно справлялся с миссией «свести Луи Томлинсона с ума не прилагая никаких усилий».
- Сильнее, Лу… - прохрипел он, и это звучало настолько эротично, что Томлинсон уже не мог сдерживаться.
Присев на уровень плеч Гарри, Луи, всё ещё продолжая делать массаж, невесомо коснулся его шеи своими губами, отмечая, как тот дернулся. Томлинсон замер, ожидая реакции, и через пару секунд послышалось хриплое:
- Продолжай.
И это стало зелёным светом. Луи опять поцеловал его шею, только уже более весомо, заставляя Гарри откинуть голову в сторону, освобождая ещё больше места. Правая рука Томлинсона легла на его грудь, и стала продвигаться всё ниже, уже очерчивая кубики пресса, в то время как губы всё ещё ласкали его шею.
- Иди ко мне, - пробормотал Гарри, и Луи не смел ослушаться.
Обойдя диван и встав теперь прямо перед Стайлсом, Томлинсон остановился, замявшись. Однако кудрявый лишь расставил ноги шире, хлопая по своим коленям, как бы приглашая Луи сесть к нему. Что тот и сделал.
Как только голубоглазый оказался сидящим на Гарри, тот сразу же подвинул его ближе, прижимая к себе за талию. Но и Луи был не промах. Он слегка поёрзал на нём, заставляя кудрявого резко выдохнуть, и улыбнулся сам себе. Гарри сейчас казался полностью расслабленным, он даже уронил свою голову на спинку дивана, позволяя Томлинсону делать всё, что ему заблагорассудится.
А Луи же, словно котёнок, нуждающийся в тепле и ласке, делал всё, чтобы его «хозяин» был доволен и не был разочарован. Он мягко целовал его шею, медленно проводя языком по кадыку и вдыхая аромат его кожи, просто теряясь в своих ощущениях. Его руки гладили торс Стайлса, проводили по бокам, прокладывая дорожку вниз, к пупку, и ещё ниже…
Но тут Гарри перехватил его руку и поднял голову, смотря в его глаза. Они находились на таком близком расстоянии, что Луи чувствовал дыхание кудрявого на своём лице. Глаза Гарри застилала чуть заметная дымка, а эти божественные, пухлые розовые губы находились так близко и были так призывно приоткрыты.
Стайлс прижался своим лбом ко лбу Луи, едва касаясь его губ и всё ещё не сводя с него взгляда.
- И что же ты сделаешь дальше? – тихо прошептал он, будто нарочно облизываясь.
Один Бог видел, что целью Луи вовсе не было соблазнять своего сексуального начальника. Он пригласил его к себе с совершенно чистыми намерениями, он просто хотел отблагодарить его за услугу, немного выпить за знакомство, да и, в общем-то, всё. Да и сейчас Гарри был слегка подвыпившим, и такие развязные движения вряд ли он когда-нибудь бы совершил, будучи в трезвом состоянии. И Томлинсон знал, что пользоваться таким стечением обстоятельств нельзя, что, протрезвев, Стайлс наверняка будет рвать и метать, возможно, он уволит Луи, возможно, он его побьёт, но, чёрт, голубоглазый парень просто не мог устоять перед таким искушением.
Поэтому он прикрывает глаза и почти слепо находит губы Гарри, и целует их. Мягко, очень-очень нежно, просто наслаждаясь этим ощущением и тем, что эти губы на вкус оказались ещё слаще, чем он представлял. Не удержавшись, Луи прикусывает его нижнюю губу и оттягивает её зубами, тут же зализывая неприятные ощущения.
Однако Гарри этого было мало. Он аккуратно прикоснулся к подбородку Томлинсона и потянул его вниз, заставляя того открыть рот шире, и сразу же вторгся внутрь языком, застонав в поцелуй, когда их языки соприкоснулись. Он провёл им вдоль языка Луи, руками прижимая тело, сидящее на нём, ещё ближе.
Томлинсон же просто медленно умирал от наслаждения, и начал медленно толкаться в тело под собой, чтобы создать хоть какое-то трение, так как напряжение у него в штанах росло с невероятной силой.
Поцелуй из неторопливого перешёл в жадный, Гарри нещадно целовал и кусал мягкие губы Луи, очерчивая языком всё, до чего только мог достать. Луи же уже полностью снял с него рубашку, теперь наслаждаясь прекрасным телом под своими руками. Гарри тоже не медлил, начиная избавлять Луи от многочисленной и такой ненужной сейчас одежды – шарф полетел куда-то в сторону, как и подтяжки, рубашка, ввиду того, что имела много пуговиц, была безжалостно разорвана и выкинута на пол, а яркие бриджи с боксёрами ждала та же участь.
Прервав поцелуй, Луи стал вновь целовать шею Гарри, спускаясь вниз, целуя соски, обводя языком пупок и приближаясь к его брюкам. Посмотрев на него снизу вверх из-под полуопущенных ресниц, он кокетливо прикусил губу, начиная неспешно, будто дразнясь, расстегивать ремень и тянуть замок вниз. Наконец, когда со штанами и боксёрами было покончено, взору Луи предстал огромного размера возбуждённый орган, немного сочащийся естественной смазкой. Томлинсон даже облизнулся, увидев это зрелище, и тут же услышал тяжёлое дыхание Гарри сверху.
Смотря прямо в глаза кудрявому, Луи опустился, и медленно, будто пробуя, лизнул головку, удовлетворённо мурча. Идеально.
От этого простого движение Гарри зашипел, и тут же запустил одну руку в волосы голубоглазого, чуть их сжимая. Луи понял всё без слов, поэтому в следующее мгновение, всё ещё не прерывая зрительного контакта, взял член в рот, тут же принимаясь усердно, и с какой-то особой жадностью его сосать, правой рукой массируя яички и просто заслушиваясь низкими, хриплыми стонами Стайлса. Немного отстранившись, Луи тут же провёл языком по всему основанию, опять смыкая губы на органе, и принимаясь работать ртом ещё усерднее, при этом, не забывая вырисовывать восьмерки языком.
Гарри же просто сорвало башню. Схватив уже двумя руками волосы голубоглазого совратителя, он глубоко толкнулся ему в рот, стараясь окончательно не сойти с ума от невыносимого жара внизу. Сейчас ему хотелось лишь одного – чувствовать эти губы на своем члене и никогда не останавливаться, хотелось по полной оттрахать этот будто резиновый грешный ротик, который сейчас вобрал в себя весь орган полностью. Что он и сделал.
Гарри начал вбиваться в этот невыносимо прекрасный рот, сжимая короткие волосы в своих руках и насаживаясь ещё сильнее, откидывая голову назад и начиная стонать от этого удовольствия. Темп был быстрым, Гарри вбивался резко и глубоко, но Луи не жаловался, казалось, ему наоборот нравился этот жесткий подход, нравилось, что Гарри с таким остервенением трахает его рот, почти уже не контролируя свои крики.
Это было невыносимо, но Стайлс не хотел кончить таким способом. Он хотел большего, хотел всё то, что Луи был готов ему дать. Поэтому он за волосы поднял его на уровень своего лица, и чуть не задохнулся от того, как идеально тот сейчас выглядел: расфокусированный взгляд, красные опухшие губы, в уголках которых остались капельки смазки, и вообще, вид потрясающей затраханной шлюхи, коей он сейчас и являлся.
Гарри тут же слизнул капли спермы с его губ, снова целуя Луи и проталкивая свой язык глубоко в его рот, доставая почти до самых гланд и будто пытаясь ощутить свой же вкус. Его руки требовательно сжали ягодицы младшего парня через ткань боксёров, и он одним движением перевернул его, оказываясь сверху и буквально вдавливая его в матрас, не переставая целовать.
- Перевернись, - тяжело прошептал он, еле контролируя свой голос от возбуждения.
Луи без лишних вопросов сделал так, как ему сказали, и тут же почувствовал, как Гарри стал снимать с него последний предмет одежды, целуя шею, спину, руками гладя бока и вновь сжимая столь восхитительные ягодицы.
Луи просто таял, начиная стонать лишь от таких простых движений, зарываясь лицом в подушку. И в следующее мгновение, когда он почувствовал, как Стайлс раздвигает его ягодицы, пристраивается у его промежности и широко, влажно, слишком грязно и пошло лижет сжатое колечко мышц, то хрипло кричит в подушку. Он чувствует, как Гарри пустил поток горячего воздуха на его дырочку, и вновь ощущает эту невыносимую влажность его языка, который одним резким движением толкнулся внутрь, буквально вырывая крик из горла Томлинсона.
Он продолжал работать своим языком, трахая такую узкую и аппетитную дырочку Луи, раздвигая ягодицы ещё шире, входя ещё глубже и с нездоровым удовольствием слушая, почти что бешеные крики голубоглазого.
- Господи… блять, да! – простонал Луи в подушку, пытаясь насадиться ещё глубже на язык, руками сжимая ткань подушки и просто умирая с каждой секундой.
Но тут Гарри отстранился, переворачивая Луи на спину и хватая одной рукой за бока, языком обводя его губы, делясь вкусом.
- Сладкий, - прорычал он, рвано целуя Томлинсона в губы. – Такой невероятно вкусный, Боже, - Луи увидел, что глаза Гарри стали почти чёрными от возбуждения, и, Господи, он готов был кончить от такого взгляда.
Тем временем Стайлс навис над Луи, вновь целуя его уже искусанные губы, и одновременно проникая в него сразу двумя пальцами, тут же задевая нужную точку так, что Томлинсон выгнулся в спине, зажмуриваясь и откидывая голову назад, закусывая губу. Кудрявый продолжал разрабатывать отверстие, добавляя уже третий палец и видя, что голубоглазый уже сам насиживается глубже на его пальцы в нетерпении.
Выйдя из него с влажным хлюпающим звуком и слыша скулёж Луи под ним, он взял свой член в руку, направил его в разработанное отверстие, и вошёл одним плавным движением на всю длину, тут же удерживая Томлинсона за пояс и закусывая его плечо, чтобы не заорать от бешеного удовольствия. А Луи же и не пытался сдерживаться, высоко и громко застонав, впиваясь короткими ногтями в шею кудрявого.
Гарри выходит из него, но только чтобы толкнуться вновь с сильным шлепком, который раздался по всей гостиной, делая атмосферу ещё жарче.
- Г-гарри… - стонет Луи, отчаянно стараясь подмахивать движениям. – Е-ещё, глубже, да…
Толчок. Ещё один толчок. Железная хватка. Сильные руки сжимают бока. Крепкие пальцы точно оставят синяки на молочной коже, но обоим было плевать. Рваные, мокрые поцелуи. Укусы, губы, зубы, языки – всё сплелось в одно.
Гарри сделал особенно глубокий толчок, точно попадая по простате и слыша их крики в унисон. Луи безумно нравилось. Нравилось, каким прекрасным было лицо Гарри во время секса, нравилось, как грубо он сжимал его тело, нравилось, каким огромным он был по сравнению с ним. Но больше всего ему нравилось, как он буквально втрахивал его в этот диван, полностью, до основания, толкаясь глубоко внутрь.
Протрахивал. Насквозь. Доставая, казалось бы, до самых глубоких мест внутри Луи.
Томлинсон стонет, раздвигая ноги ещё шире, хотя, казалось бы, куда ещё шире? Подмахивает, пытается насадиться глубже, получить больше, быть протраханным до мозга костей так, чтобы потом не мог сидеть неделю.
Голубоглазый снова стонет, поднимая голову и встречаясь с чёрными глазами Гарри, который, не сводя с него взгляда, толкается с невероятной скоростью, хрипя и лишь ещё сильнее сжимая бока. Правой рукой он берёт член Луи и начинает надрачивать ему, стараясь делать это в том же темпе, с которым он толкался в него.
Он словно машина. Бешеная. Ненасытная. Огромная. Идеальная.
Последний толчок. Финальные крики. И Гарри кончает глубоко внутри Луи, осторожно выходя из него и наблюдая, как его сперма и сперма Луи текут по бедрам и ногам Томлинсона. Завораживающе.
Вялым движением голубоглазый дотянулся до салфеток, лежащих на столе, и принялся вытираться, давая половину кудрявому.
Когда с этим было закончено, Гарри без сил рухнул на диван рядом с Луи, благо диван был большим, и пристроился позади него, лицом упираясь в его шею и вдыхая его запах.
- Ты был великолепен, - прохрипел он, обнимая его за пояс. – Теперь-то я уж точно запомню тебя, Луи Томлинсон, - в последний раз поцеловав его в шею, он мирно засопел, совсем изнурённый диким сексом и вином.
И Луи решил последовать его примеру, обмякнув в таких тёплых объятьях и засыпая под тихое сопение кудрявого. Последней мыслью, пролетевшей у него в голове, было: лишь бы только Гарри помнил и принял всё это, когда протрезвеет.
