ВСТРЕЧА

 

Май, наверное, лучшее время в приволжской степи. Под ласковым солнцем источают неповторимый аромат травы. Кузнечики, птицы и зверьки наполняют пространство тысячами звуков, которые, несмотря на всю несогласованность, сливаются в неповторимую симфонию и вселяют в слушателя ощущение покоя и радости.

Но людям, собравшимся на берегу Волги, было не до этих прелестей. Еще утром, в предрассветном тумане, несколько лодий со стрельцами русского царя под командованием сотника Виктора Белых скрытно подошли к берегу около примостившейся там татарской крепостцы. Бой был коротким, яростным и жарким. С первых же минут нападающим удалось захватить главные ворота, и с этого момента участь защитников была предрешена. Однако они сражались отчаянно, до конца. Только последние десять бойцов, прижатые к крепостному валу, израненные, еле держащиеся на ногах, сложили оружие. Сейчас, связанные, они сидели на центральной площади и щерились на победителей. Прежде чем заняться ликвидацией крепости, русские осматривали каждый дом, каждый закоулок, сгоняя на площадь жителей и собирая все оружие и ценности на холст, также разложенный на площади.

Сотник Белых стоял на валу и, щурясь, смотрел на Волгу. Происходящим в крепости он особо не интересовался — знал, что ребята и без него хорошо справятся с делом. Он вспоминал былые операции — не этой войны, а той, что будет, возможно, более чем через четыреста лет. «Интересно, вроде оружие совсем другое, иная тактика… Почему же кажется, будто ничего не изменилось, что все как и прежде? К отсутствию электричества, к лучинам до сих пор привыкнуть не могу, хотя месяцами в рейдах бывал, а вот на пищали, бердыши и сабли перешел, будто еще с училища привык…»

— Сотник, — отвлек от размышлений голос Прохора, командира первого десятка. — Там полон освободили. Человек сорок. Мужики, бабы, детишки есть.

Огромная, статная фигура Прохора нависала над не таким уж маленьким сотником.

— Мужикам объяви: кто хочет на цареву службу поступить, может прямо сегодня оружие в руки взять и ратником царевым себя числить, — произнес Белых. — Кто домой идти решит, всем поровну раздать половину крепостной казны.

— Воевода велел всю казну к нему доставить, — хитро улыбнулся Прохор.

— Так откуда воеводе знать, сколько мы взяли? — ухмыльнулся и сотник. — Если никто не проболтается…

— Слушаюсь, — склонился Прохор. — Там еще торговца взяли, что полон вел. С тобой поговорить просится. Говорит, старшему вашему что-то важное скажу. Странный он. Да и по виду не татарин. Высокий, белобрысый, русский будто, а говор странный.

— Веди, — буркнул сотник.

Через несколько минут, увидев, как, придерживая одной рукой саблю, Прохор другой толкает к нему связанного пленника, сотник удивленно поднял брови: в пленном торговце он без труда узнал начальника операции «Исторический спецназ» Олега Доченко.

Несмотря на густую бороду, обрамляющую теперь лицо бывшего спецназовца, Доченко тоже узнал капитана, остановился на миг, но тут же снова вынужден был идти, понукаемый десятником. Через несколько секунд он уже стоял перед командиром русского отряда.

— Повели меня развязать, — хитро подмигнул он капитану, стараясь говорить на русском языке шестнадцатого века. — Важное сказать тебе хочу, наедине.

— Развяжи и отойди на двадцать шагов, — мрачно скомандовал Белых Прохору.

Когда приказание было выполнено, Доченко расплылся в широкой улыбке и сразу перешел на родной язык:

— Повезло, что мы встретились. Здорово повезло.

— Откуда ты здесь? — глядя исподлобья, спросил капитан.

— Зашел в Крым, по делу, — будто не замечая неприязненного тона, начал рассказывать Доченко. — А коридор закрылся. А вы как?

— То же самое, — буркнул Белых. — Вышли в точку, контакта не было шесть суток.

— Технические неполадки, наверное, — пожал плечами Доченко. — Я раз в один-два месяца выхожу на ту точку, в Крыму, Ничего.

— Наверное, — капитан мрачно посмотрел на Доченко. — Чего надо?

— Курбского-то вы взяли? — снова не обратил внимания на откровенную враждебность бывшего капитана Доченко.

— Взяли, да сбежал он по дороге.

— Жаль, — нахмурился Доченко. — За него хорошие деньги могли дать. И ведь только первая операция, пробный шар, чтобы царь Иван узнал, на что мы способны. Потом бы мы ему пару батальонов сплавили, при стрелковом оружии и минометах. Вот это операция! Ну ладно, бизнес есть бизнес. Слушай, капитан, теперь, когда мы с тобой встретились, мы горы свернем. Ты, я смотрю, при московских властях в фаворе?

— Простой сотник.

— Рассказывай! Видел я, как твои парни работают. Ты и здесь командир спецназа, притом очень даже элитного. Угадал?

— Положим, — недовольно произнес капитан.

— У меня есть предложение для царя Ивана, — быстро заговорил Доченко. — Я ведь историк, ты же знаешь. И здесь изучил ситуацию. Есть потрясающие возможности присоединения Северороссии к Московскому княжеству. Если представишь меня хотя бы своему воеводе, я сумею его убедить, а он проведет меня к царю. Мы с тобой такое сделаем!

— Тебе-то что до этой Северороссии? — нахмурился капитан.

— Ну как? — удивился Доченко. — Мы при этом деле вполне состоять можем. Неплохо устроимся. Я советником при наместнике могу быть. Тебя в генералы быстро выведу. Мы же с тобой люди будущего — больше знаем и все понимаем. И в нашем-то мире ты был не простым капитаном, а я совсем не рядовым бизнесменом. Мы неординарны, неглупы и энергичны. Раз уж мы сюда попали, сам Бог велел править.

— Ну, советник не правит, — усмехнулся капитан. — Или ты уже сам в наместники метишь?

— Чем черт не шутит? — улыбнулся Доченко.

— Так чего же ты тут по степи скачешь, а к царю в Москву не едешь? — спросил капитан. — Подай челобитную, изложи. Какие проблемы? Ты ведь с самого начала с Малютой на ты был. Отчего же сам не едешь?

— Да я уж письма три заслал. Не отвечают. А в Москве сейчас, знаешь ли, небезопасно. Головы уж больно легко с плеч слетают. Не дурак я на рожон лезть без гарантий. Знаешь, я и в нашем мире по чиновникам набегался. Пока к ним по протекции от другого чиновника не зайдешь, ничего не выйдет. Натура такая — что там, что здесь. Кроме того, бизнес у меня здесь свой.

Бедных ни в нашем, ни в этом мире не любят. Хочешь не хочешь, деньги зарабатывать надо. Я указал, где меня искать, да пока никаких вестей.

Капитан снова повернулся к реке и задумался. «Давай думай быстрее, тупой ублюдок, — яростно думал Доченко. — Кретин, зеленые мозги, служака! Но тебя мне Бог послал. Решай, скотина. Я с твоей помощью ко двору московскому проникнуть должен. Только там настоящее дело начнется. Соображай, капитан. Ты служака, ты все равно ничего в жизни не понимаешь… Но человек ты надежный. И дорогу к престолу мне проложишь».

— Давно ты здесь? — не поворачиваясь, поинтересовался капитан.

— С момента, как коридор закрылся. Скоро год.

— И чем занимаешься? — голос капитана был ровным, лишь очень хорошо знавший Виктора Белых человек мог бы понять, что спецназовец кипит от ярости.

— Как всегда, бизнесом.

— Людьми торгуешь? — угроза в голосе прозвучала куда более явственно.

— Жизнь есть жизнь, капитан, — улыбнулся Доченко своему пленителю, как лучшему другу. — Зачем отказываться от того, что приносит деньги? Самый рентабельный здесь бизнес. В этом мире — дело обыкновенное.

— Да в нашем, в общем, тоже, — усмехнулся капитан. — Нас вы тогда здорово сплавили.

— Да ладно тебе, капитан. Ты ведь тоже премиальные должен был получить. Россия делится на тех, кто делится, и тех, кто не делится. Я всегда делюсь. Давай работать вместе. В накладе не будешь.

— Значит, решил расширить бизнес? — больше всего голос капитана напоминал шипение гремучей змеи, приготовившейся к броску. — Людьми торговать недостаточно прибыльно, странами доходнее?

— Ну зачем ты так, капитан, — протянул Доченко. — Каждый ищет своей выгоды. Чего морализаторством заниматься? Давай лучше деньги и карьеру делать, раз уж в этот мир попали. Ты здесь семьей еще не обзавелся? Обзаведешься обязательно. Неужели не хочется тебе, чтобы потомки твои в графах ходили, имения по всей России и за границей скупали?

— Прохор, — гаркнул капитан. — Ты что мне псов вонючих таскаешь? Торговцам христианами сразу голову с плеч рубить надобно. Исполняй.

— Слушаюсь, — прогудел десятник, направляясь к Доченко.

— Ты что, капитан?! — вскричал бизнесмен.

Сотник не удостоил его ответом. Когда мощная рука десятника легла Доченко на плечо, тот развернулся и резко, обеими руками, толкнул Прохора в грудь. Ратник отлетел на несколько шагов. Доченко снова развернулся, намереваясь сбросить капитана с вала и попытаться сбежать, но тут кривая сабля вошла ему в живот почти по самую рукоять.

— Дурак ты, капитан, — морщась от страшной боли, прошептал Доченко.

— Зато не подонок, — произнес сотник и с чавкающим звуком вытащил саблю из тела начальника операции «Исторический спецназ».