Габриэлла Пирс 14 страница

Джейн повесила трубку и несколько минут просто пялилась на дисплей. За несколько часов, прошедших с ее беспорядочных сборов в Лондоне, ее переживания притупились, осталось только хрупкое онемение, и она вдруг обнаружила, что совершенно не хочет звонить Ди – или не звонить Ди. Она вообще ничего не хотела. Она смирилась с тем фактом, что ее чутье – всего лишь везение, и, казалось, больше нет никакого смысла принимать хоть какие-то решения.

«Я не стану звонить», – решила она наконец, захлопывая телефон. Ди, похоже, прекрасно проводила время, и Джейн не хотела портить ей отдых… Или, если быть до конца честной с собой, слышатьо том, насколько у нее все прекрасно.

– И что теперь? – спросила она у пустой комнаты.

Ее голос показался ей чужим и глухим. Джейн никогда не была из числа тех, кто просто плывет по течению, и глубоко внутри нее что-то отчаянно кричало в ответ этой беспомощной слабости, охватившей ее. Она ничего не могла сделать, чтобы исправить весь сотворенный бардак, это было очевидно. Но в глубине души она знала, что точно так же не сможет и просто сидеть сложа руки. Если ее первый план не сработал и она не могла придумать другого, она заставит себя предпринять что-то еще. Хоть что-нибудь.

Когда она взяла телефон, чтобы убрать его в сумку, что-то вдруг привлекло ее внимание в ее собственной руке. «Разве я прежде не замечала ногти Эллы?» – удивилась она. Замечала, вспомнила она. Она ясно представляла себе полумесяцы, выделяющиеся на фоне смуглой кожи, на пару оттенков светлее, чем ореховая кожа пальцев. Теперь же белые лунки почти совпадали по цвету с невзрачной розовой кожей, с которой Джейн прожила всю свою жизнь.

«Надо встретиться с Мисти, – решила она. – Она поймет, если заклятие выветривается. Но может быть, я просто так привыкла к этому телу, что уже не вижу разницы».

Она глубоко вдохнула, ожидая испытать прилив уверенности, который всегда чувствовала, принимая решение. Но ничего не произошло, и Джейн неохотно поплелась в ванную. После долгого изматывающего полета горячий душ был настоящим наслаждением, и Джейн позволила себе подольше постоять под обжигающими струями воды. Наконец она потянулась за пополненным набором шампуня и кондиционера Bulgari и решительно взялась за подготовку к новому дню.* * *

Она вышла из отеля и поймала такси, ни разу не разревевшись от постигшей ее неудачи, и решила, что начать действовать – в любом направлении – было правильной мыслью. Завидев навес магазина Мисти, она расплатилась, выскочила из такси и почти улыбнулась, увидев в окно непричесанные седые волосы Мисти.

Пять минут спустя Джейн уже сидела в задней комнате магазина с бумажным стаканчиком жасминового чая (без бурбона) в руках, и Мисти, сочувственно вздыхая, слушала ееувлеченный рассказ о том, что случилось за полторы недели с момента их последней встречи.

Казалось, с тех пор прошел целый год.

К концу истории репертуар вздохов Мисти расширился, и к сочувственным прибавились удивленные, сердитые и испуганные. Она выхватила чашку из рук Джейн и направилась в другой угол комнаты, чтобы налить еще. Джейн сидела и почему-то чувствовала себя словно в ожидании приговора суда.

– Что ж, – начала Мисти, и Джейн выпрямилась на неудобном жестком стуле. – Мне есть, что сказать на это, – она сложила загорелые руки на коленях и выжидающе посмотрела на Джейн, которая сделала глоток чая и кивнула. – Во-первых – я знаю, что меня никто не спрашивал, – мне кажется, ты спешишь с выводами насчет Ди.

Джейн вскинула бровь. Совсем не это она ожидала сейчас услышать. Потом она вспомнила, что это было любимое выражение лица Линн Доран, и подняла обе брови. Тут она почувствовала себя глупо, расслабила мышцы лица и сказала:

– Продолжай.

– У нее все складывается хорошо, удивительно хорошо, с учетом обстоятельств, – начала Мисти, и Джейн нахмурилась: это она и так знала. – Но когда она тебе рассказывает о том, как все замечательно, она как раз и хочет, чтобы ты перестала обращать внимание на эти «обстоятельства». Она понимает, что тычувствуешь себя виноватой за то, что случилось в марте, и боится, что волнение за нее будет тебя отвлекать. Она же не хвастается, Джейн. Она пытается доказать, что тебе незачем вычеркивать ее из своей жизни. Снова.

– Я не… – начала было Джейн, но осеклась. Она знала, что это правда. Целых три недели после свадебной катастрофы она избегала любого контакта с Ди, и сейчас, когда ее план провалился, она мысленно готовилась сделать то же самое. – Ей грозила опасность из-за меня, и теперь история повторяется, – пробормотала Джейн, но Мисти только пожала плечами.

– Она уже взрослая девочка, солнышко. Она не станет сломя голову бросаться на амбразуру, но и бросить ее под видом заботы о ней же Ди не даст. Как это было с Мейв, как это было с Харрисом.

Джейн покачала головой, но отрицать это было бессмысленно.

– Ди ведь не выдала меня ему?

– Конечно, нет! – Мисти так удивилась, что Джейн немедленно почувствовала себя виноватой за то, что такая мысль вообще пришла ей в голову. – Она делает все, что может. Он, кстати, до сих пор переживает из-за того, что ты пропала. Они сблизились из-за твоего исчезновения, и теперь она знает, что ты вернулась, но вынуждена притворяться. Знаешь, каково ей?

Джейн не знала. Тысячи вопросов роились в ее голове, но она сдерживалась. Для школьных любовных историй было не время, а Мисти и так дала ей достаточно пищи для размышлений.

– Я поняла.

– Вот и славно. Теперь второе. В своем рассказе ты что-то говорила про электронные рассылки, про свадебный букет. Можно об этом поподробнее?

Джейн пожала плечами.

– Я получаю много спама, – ответила она. Она и не заметила, что упомянула такую незначительную деталь. Интересно, сколько же времени она болтала. Но Мисти жестом попросила ее продолжать. – Это, наверное, обязательное условие «свадьбы века». Сайт theknot.com все время шлет мне рекламу, как минимум раз в неделю, новости о скидках и вещах, которые Линн заказывала для нашей с Малкольмом свадьбы. Ну, знаешь, вроде «где купить самые соблазнительные платья», и все платья в рекламе похожи на мое. Или букеты, как у меня, за полцены. Даже не знаю, стоит ли Линн гордиться тем, что она задала столько модных трендов, или злиться, что кто ни попадя примазывается к ее безупречному вкусу. И то и другое, наверное.

– Это сайт с членской подпиской, – сказала Мисти таким тоном, как будто это существенная информация, на что Джейн нахмурилась и снова пожала плечами. – Когда ты регистрируешься, ты вводишь в анкету дату свадьбы. И твоя уже прошла, – добавила она, вопросительно глядя на Джейн.

– Давай ты просто скажешь, к чему ты клонишь, – беспомощно отозвалась Джейн.

– Они должны присылать тебе рекламу благодарственных открыток, а не букетов. Ты уверена, что эти письма действительно приходят с сайта?

– Откуда же еще…

Джейн открыла рот и вскочила со стула.

– Ну-ка за мной, – велела ей Мисти и скрылась в алькове за шторой, которая делила магазин на две части.

Джейн не помнила, замечала ли она раньше старенький компьютер, но оказалось, он тут был. Ее пальцы запорхали по клавиатуре, и она нетерпеливо барабанила по ее краям,когда допотопная машина отказывался выполнять все ее команды молниеносно. Через некоторое время, – ей показалось, что прошла целая вечность, – она восстановила из корзины последние четыре письма и открыла их рядом в соседних окнах.

– Выглядят правдоподобно, – усомнилась она, щелкая сначала на одно, потом на второе и пролистывая письмо донизу, чтобы рассмотреть целиком.

– Конечно, если не считать того, что ни один крупный вебсайт в наши дни не будет сообщать информацию по обслуживанию клиентов в таком виде, – едко заметила Мисти, указывая на два номера в конце сообщения.

Джейн улыбнулась и хотела согласиться, но потом внимательно посмотрела на номера. Первый был обычным американским бесплатным телефонным номером, а перед вторым, спометкой «для международных звонков», стоял код страны.

– Когда я жила во Франции, я заказывала товары из Америки. Это делается не так. Из-за границы не всегда можно набрать бесплатный номер, так что они дают другой, местный. А не выбирают случайную страну, предлагая всему миру звонить туда.

Она щелкнула по соседнему сообщению и издала победный возглас: бесплатный номер тот же, а «международный» – совершенно другой. Она открыла пятое окно, уменьшив его, чтобы не перекрывать остальные, и принялась искать, каким странам соответствуют указанные в письмах коды.

– Бразилия, – сказала она, победоносно закрывая первое окно. – Дальше – Чили, – щелчком мыши она убрала с экрана второе окно. – А это… хм… Лаос, – Джейн взволнованно посмотрела на Мисти. – Малкольм в Лаосе.

Мисти улыбнулась, и Джейн почувствовала, что сама не может сдержать улыбку. После всех драматических событий последних суток мускулы ее лица отвыкли улыбаться, но не было никаких сомнений: Джейн снова приходила в себя.

– А это уже не Южная Америка, – подсказала Мисти, и Джейн едва не рассмеялась.

Линн, может, и вышла на след Малкольма, но он ускользнул от нее в другое полушарие. Он по-прежнему был в безопасности, насколько Джейн могла судить, и теперь у нее даже была возможность с ним связаться. «В случае крайней необходимости. Или когда мне будет чем его порадовать», – сказала она себе твердо.

– И еще одна хорошая новость, – серьезно сказала Мисти, и Джейн переключила внимание на ее загорелое лицо. – Джейн, Анна все еще в Лондоне.

Джейн вздрогнула.

– Это что, шутка? – спросила она с обидой. Для шутки это было довольно зло.

– Ты знаешь, где она, дуреха, – ответила Мисти, закатывая глаза. – Ты же не стала ссориться с Андре и не спугнула ее, не сказала ей правду, которая привела бы ее в ужас. Она именно там, где ты ее и оставила, и никто, кроме тебя, этого не знает.

– Но я не могу и близко к ней подобраться, – пожаловалась Джейн.

– Тебе и не нужно, – чуть не взорвалась Мисти. – Или ты думаешь, Линн не может позволить себе билет до «Хитроу»?

– Уже за одну эту информацию она сделает все, о чем я попрошу, – медленно сообразила она. Отрывки мыслей стали складываться воедино: сделка, которую она хотела заключить с Линн до того, как все пошло прахом. – Отлично. Теперь мне нужно проговорить с тобой кое-какие детали.

Это не идеальный вариант, предостерегла она себя, но энергия уже начала возвращаться к ней. Она испытывала надежду, почти задор, и знала, что это значит. Джейн была готова провернуть очередной смелый, рискованный и блестящий план.

Глава 33

Джейн торопливо шла по одной из мощеных дорожек, которая огибала даунтаун через Центральный парк. Со всех сторон на нее пялились гулявшие по парку люди, и она чувствовала себя глупо. Конечно, неприметный плащ и огромные солнечные очки, которые снова служили ей службу по такому случаю, скорее привлекали внимание, нежели отвлекали его. «Наверное, солнечным днем в Центральном парке они кажутся подозрительнее, чем в марте в Порт Ауторити».

Но переодеваться было поздно, и Джейн нравилось чувство спокойствия и защищенности, которое окутывало ее в этом костюме. Она нуждалась в каждом грамме этого преимущества, потому что на этот раз ей предстояло по-настоящему нервное задание. Одна только мысль о нем вызвала желание повыше поднять воротник плаща. Но она напомнила себе, что впервые за долгое время она вступает в неприятное предприятие со всеми козырями на руках.

Удержаться за эту мысль оказалось не так просто, когда она завернула за угол и увидела высокую, как всегда, безупречно ухоженную, строгую фигуру Линн, стоящей на небольшой лужайке под каштановым деревом. Линн ждала ее. Джейн сглотнула и сошла с тропинки, ее красные шпильки от Louboutin утопали в зеленой траве. Линн медленно перевела взгляд с высоченных каблуков Джейн к ее большим очкам, и Джейн заподозрила, что ее свекровь в очередной раз не одобряет ее наряд. «Мой, Эллы… Пока я не начну носить Chanel и только Chanel, так и будет», – подумала она угрюмо и с удовольствием заметила, как Линн нахмурилась при виде ее неожиданной улыбки.

«Она ценит уверенность в себе», – вспомнила Джейн, словно на клей сажая улыбку на лицо. Вчера в «Book and Bell» все выглядело предельно просто, но сейчас, лицом к лицу с женщиной, которая до основания разрушила ее жизнь, помнить, что на сей раз игру ведет Джейн, было сложнее, чем ей хотелось бы.

Линн заговорила первая.

– Кажется, вы говорили, что у вас есть информация для меня, – бросила она нетерпеливо, и напряжение в ее голосе придало Джейн сил. – Я полагаю, что-то, имеющее отношение к моему сыну.

– Ошибаетесь, – выдавила из себя Джейн и торопливо продолжила. – Речь о вашей дочери.

Лицо Линн был настолько неподвижно, что, казалось, она была сама на себя не похожа.

– Джейн Бойл? Вы имеете в виду мою невестку. Хотя, конечно, она мне как дочь, – добавила она с коварной улыбкой, от которой Джейн невольно вздрогнула.

– Она послала меня сюда, – продолжила Джейн, повторяя слова, отрепетированные вчера с Мисти. – Но я говорю про вашу родную дочь. Малкольм Доран нанял меня, чтобы я нашла Аннетт.

Лицо Линн резко помрачнело, и Джейн приготовилась: когда ведьма выходит из себя, находиться поблизости опасно. Но Линн, конечно, виртуозно владела своей магией, и ничего, кроме напряжения в воздухе между ними, не изменилось.

– Аннетт мертва, – со змеиным шипением в голосе ответила наконец Линн. – Вам должно быть как никому известно, что я ни за что не поверю в такую наглую ложь.

Джейн почувствовала, как в ведьме скапливается магия, словно заряд в батарейке. Она поняла, что нужно рассказать правду прямо сейчас, пока Линн не потеряла терпение и не набросилась на нее, и она собралась на случай, если ее время подходит к концу.

– Дайте мне сказать, – рявкнула она, к удивлению их обеих. Но Линн умолкла, и Джейн решила продолжать. – У меня есть доказательства.

Как можно медленнее, чтобы не насторожить Линн еще больше, она залезла в сумку и извлекла оттуда свой телефон. Она заранее открыла на нем фотографию с Анной, которую Элоди услужливо прислала ей утром (даже без «я же говорила», как с благодарностью отметила Джейн). Она легким движением бросила телефон Линн, и та ловко его поймала.

«У этой стервы еще и координация на зависть», – промелькнуло в голове Джейн. Но основное ее внимание было сконцентрировано на ее враге в ожидании резких движений. Кроны каштанов вокруг них мягко покачивались на ветру, и в свете апрельского солнца лицо Линн казалось Джейн осунувшимся и усталым. Линн стояла молча, не двигаясь, но вся она как будто свернулась внутрь при взгляде на фотографию.

Наконец Джейн нарушила молчание.

– Мне неизвестно, как это произошло, но вам лгали.

Это было не совсем правдой. Да, она не знала точной последовательности действий, и никто из соучастников ни в чем ей не признался. Но она решила, что пока не станет сдавать Далкеску. Необходимости-то и не было, от возвращения Аннетт они и так понесут достаточный урон. Им наверняка придется скрыться из поля зрения, из страха, что Анна узнает их и выдаст. Кроме того, обвиняя их, Джейн могла показаться мелочной или мстительной, а для воплощения плана ей было нужно не только доверие Линн, но и ее уважение.

Несколько долгих минут Линн продолжала смотреть на экран. Воробьи чирикали в кустах, хищная птица с красным хвостом кружила над головами. Откуда-то неподалеку доносился детский смех, но к их небольшой лужайке никто не приближался. Она подумала, может ли магический заряд их с Линн магии удерживать посторонних на расстоянии. Сама Джейн точно обошла бы это место стороной, если бы не необходимость быть здесь.

Джейн слегка вздрогнула, когда раздался голос Линн. Он звучал охрипшим и разбитым, ничуть не похожим на ее обычный ровный тон.

– Где? – с придыханием спросила она. Она подняла голову, и Джейн поразилась перемене в глядящих на нее темных глазах. Линн всегда была бесстрастной, властной, держащей все под контролем. Теперь, с этими распахнутыми глазами и неуверенными дрожащими губами, она выглядела просительно.

– Я могу точно описать, как найти ее, – ответила Джейн. Она произнесла отрепетированную фразу, но внутренне была потрясена беззащитностью Линн. «На то и был расчет», – уговаривала она себя. Торговаться было труднее, чем она себе представляла, когда Линн была горюющей матерью, а не врагом номер один. Джейн слегка задрожала под теплым весенним солнцем и напомнила себе ни на минуту не терять бдительности, просто на всякий случай. – Но я вынуждена настаивать на определенных условиях, разумеется.

Линн отрешенно кивнула, не сводя глаз со снимка, словно боясь, что он испарится.

– Назовите их.

Джейн, все еще испытывая неприятное чувство вины, прочистила горло.

– Прежде всего, мой наниматель требует, чтобы вы немедленно прекратили искать его и его жену, – сообщила она достаточно спокойно, учитывая обстоятельства. – Полиция, награда – все это должно быть отозвано. Все, включая вас, должны прекратить поиски Малкольма Дорана и Джейн Бойл.

– Естественно, – нахмурилась Линн, и Джейн напомнила себе, что она и так была интересна Линн только в отсутствие Аннетт. Это условие было значительно проще следующего.

– Остается мой гонорар. Я взялась за эту работу, так сказать, с учетом комиссионных. Мне нужно, чтобы вы передали мне свою магию, прямо сейчас, в обмен на нынешнее имя иадрес Аннетт.

Джейн затаила дыхание. Она понятия не имела, какой реакции ожидать, но искры вполне могли посыпаться. Отнять у Линн ее силы казалось единственным безопасным способом воссоединить ее с Аннетт. Во-первых, это лишало Линн возможности передумать и вернуться за Джейн. Во-вторых, это значительно снижало шансы на то, что Линн сделает Анну несчастной. Джейн считала, что Линн могла стать хорошей матерью, если откажется от своего статуса идеальной ведьмы. «Кроме того, если она поставит Анну выше магии, я не буду чувствовать себя такой виноватой, что сдала ей девочку», – с тревогой подумала она.

Линн потянулась к своей сумке.

– Что вы делаете? – насторожилась Джейн, призывая свои чары образовать своеобразный щит вокруг нее, но Линн лишь снисходительно улыбнулась.

В предмете, который она достала из сумки, Джейн узнала серебряный кинжал атаме.

– Передайте… Малкольму… что эти условия более чем приемлемы, – спокойно заявила Линн и поднесла тонкое лезвие к своим губам. Она закрыла глаза, и земля с головокружительной скоростью ушла из-под ног Джейн. Линн глубоко вдохнула, и Джейн вдруг почувствовала, что ей не хватает воздуха. А потом Линн выдохнула на нож. Даже в относительно теплом воздухе она увидела выдохнутое облачко пара, которое на миг осело на лезвии ножа, а затем исчезло, поглощенное им. А потом все прошло, и на лужайке остались только Джейн, Линн и небольшой серебряный предмет, который Линн легонько бросила через лужайку в ее сторону.

«Она даже не засомневалась», – поразилась Джейн, кое-как поймав нож. Обмана быть не могло: она чувствовала магию Линн в нем. Она клубилась у ее пальцев, скованная серебряной поверхностью. Джейн содрогнулась и быстро спрятала нож в сумку. Она верила, что Линн пойдет на все ради Аннетт, она рассчитывала на это. Но почему-то легкость и быстрота капитуляции Линнзастали ее врасплох. «Она и впрямь любит дочь», – подумала Джейн с некоторым восторгом. Впервые с того самого момента, как эта идея пришла ей в голову, она почувствовала облегчение при мысли о встрече матери и дочери. Вопреки всему, ей стало казаться, что она все-таки делает хорошее дело, а не просто действует в своих интересах.

– Ее теперь зовут Анна Локсли, – мягко сказала она Линн и рассказала обо всех деталях второй жизни ее дочери, которые знала. Единственным, что она обошла вниманием, было участие Далкеску в похищении Аннетт. Вполне возможно, что со временем Линн и сама выяснит истинные подробности этой истории, но то, как легко Линн пошла на жертву, заставило Джейн сиять от счастья, и она не собиралась портить это прямо сейчас. Ей нравилась эта сторона Линн… И она не хотела бы оказаться поблизости, если прежняя, мстительная Линн снова даст о себе знать.

– Полагаю, наши с вами дела закончены, – подытожила Джейн. Она внимательно посмотрела на Линн, боясь увидеть в нем знаки, что все это лишь мастерски разыгранная уловка, но опущенные уголки персиковых губ Линн выдавали ее слабость и покорность.

– Передавайте своим нанимателям мои наилучшие пожелания, – поспешно ответила ей Линн и, спохватившись, вернула ее золотой Vertu. Она задержалась на мгновение, пристально глядя на Джейн, и та с удивлением уловила в глазах своей бывшей противницы тот странный, как от контактных линз, слой темноты поверх радужки. «Я-то всегда думала, что это из-за ее магии, – подумала Джейн. – Но, видимо, у нее просто такой взгляд». Действительно, и у Малкольма, и у Анны были довольно темные глаза. Но во взгляде Линн что-то всегда казалось ей неестественным, как будто его затягивала какая-то пелена.

– Передам, – ответила она с запинкой, стараясь сохранить в голосе твердость. – Уверена, они бы хотели, чтобы я передала их ответные пожелания.

Линн улыбнулась совершенно необъяснимой улыбкой, и секунду Джейн разрывалась между желанием обнять ее и бежать куда глаза глядят. Но ни того, ни другого она не сделала, потому что за странной улыбкой последовали еще более странные слова.

– Я всегда видела в тебе немного себя… Элла.

Пока Джейн успела осмыслить ее прощальную реплику, Линн уже зашагала прочь из парка. Джейн внезапно вспомнила, что однажды уже слышала эти слова от Линн. «Она говорила их не Элле. Она сказаламне,что я напоминаю ей ее – в день свадьбы».

Джейн сделала несколько неуверенных шагов в сторону дорожки и рухнула на ближайшую скамейку, еле сдерживая смех. Линн разглядела ее под маской. Кто знает, как ей это удалось и давно ли, но это и не имело значения. Линн добровольно и легко пошла на условия Джейн, и вся ее магия была надежно закупорена в атаме, лежащем в сумочке Джейн.

«Я забрала ее магию, она знает, кто я, и все равно, единственное, о чем она думала – это Анна», – изумлялась Джейн. Она почувствовала, как камень, который она так давно носила на душе, даже не зная об этом, начал исчезать.

«У меня получилось».

Она чуть ли не вприпрыжку пустилась прочь из парка. Ей не терпелось все рассказать Ди… и Малкольму.

Глава 34

На следующее утро Джейн сидела на кровати в своем номере и разглядывала атаме Линн. Именно в этой позе, с небольшими вариациями, она провела и весь вчерашний день и вечер, но ей до сих пор не надоело. Тонкое обоюдоострое лезвие было длиной с ладонь Джейн, и его зеркальная поверхность как будто впитывала землистые цвета ее спальни. Ручка атаме была также сделана из серебра, но на этом сходства с кинжалом Мисти заканчивались. Каждый сантиметр рукояти был испещрен непонятными символами и буквами и так потускнел, что лишь местами под почерневшим слоем были видны проблески металла. Он был по-настоящему красив. Но что с ним делать, было совершенно неясно.

Самый очевидный вариант: забрать силу себе. Она помнила, как взяла в руки серебряное кольцо, оставленное ей бабушкой, помнила свою мгновенную уверенность в том, чтооно принадлежит ей. Она не сомневалась, что может проделать это снова и впустить в себя магию атаме точно так же, как магию Селин Бойл.

Во многом перспектива была заманчивая. Джейн станет по меньшей мере вдвое могущественнее, чем сейчас. Могущественной настолько, что легко сможет оградиться от неприятеля. Она будет непобедима, или, по меньшей мере, будет чувствовать себя непобедимой, и в этом-то и заключалась проблема такого решения. Магия в кинжале принадлежала Линн, а Линн была – во всяком случае, до того, как рассталась со своей силой – необыкновенно злой и жадной до власти. В книгах о колдовстве Джейн не нашла указаний на то, что магия бывает плохой или хорошей сама по себе, но существование злых ведьм было неоспоримым фактом, и она не хотела рисковать и пускать их жизненные соки по своим венам.

«С кольцом бабушки у меня не было выбора», – напомнила себе она. Там она знала, что кольцо принадлежит ей. А магию Линн она может взять себе волевым решением. И она понятия не имела, какие последствия может повлечь за собой такой шаг. Может, она всего лишь будет самой могущественной ведьмой. Или получится, что Джейн завладела магией, которая принадлежит ей не по праву. Сила сможет изменить своего носителя, и Джейн потеряет способность – или желание – избавиться от чужих чар в этом случае.

И это если еще не касаться вопроса, что может пойти не таквокругнее, завладей она магией Линн. К врожденной силе Джейн уже получила большую дозу бабушкиной магии – даже больше, чем она умела толком использовать. Если она заберет себе еще и силы Линн, она, несомненно, привлечет внимание других практикующих колдуний мира, большинству из которых уже должно быть знакомо имя Джейн Бойл. Вся эта колдовская мощь превратит ее в мишень еще более яркую, чем злодеяния Линн.

Андре и Катрин будут первыми в очереди за ее головой, как только узнают о случившемся, – в этом она не сомневалась. И мысль о безжалостных румынах, преследующих ее по всему земному шару, заставляла ее содрогнуться. Она хотела заставить Линн думать, что Элла провалилась сквозь землю, прикарманив магию Доранов, и то, что Линн догадалась о связи между Эллой и Джейн, было веской причиной не заводить новых врагов своего ускользающего альтер-эго.

Пальцы Джейн сжались на рукоятке. Бесспорно, скрытая в атаме сила искушала ее, но в то же время было и что-то отталкивающее в прикосновении к металлу, и она быстро отпустила кинжал.

Если она не могла присвоить магию Линн, что ей оставалось с ней делать? Отчасти, ее так и подмывало взять и выбросить эту штуку в какую-нибудь канаву, но сама мысль заставляла ее кожу покрыться мурашками. Использовать ее магию было плохой идеей, а уж выпустить ее из-под контроля – и подавно.

«И что мне теперь, таскать ее с собой в сумочке, как чихуахуа? Проклятого чихуахуа?»

Это тоже не походило на идеальный план действий. Бо?льшая часть магического сообщества все равно придет к выводу, что она пользуется магией. Нося нож с собой, она не обезопасит себя и не получит больше способностей в защите. И как только любая ведьма, которая хоть чего-то стоит, окажется на расстоянии нескольких метров от ножа, она сразу же поймет, что за но?шу она таскает с собой. Джейн чувствовала ее через кожу сумки, через половину кровати: нож разъедал ее сны, пока она спала.

Неожиданно, проблеск света показался в конце туннеля. «Я знаю, где спрятать что-то ценное. Что-то тайное».

На дворе было воскресное утро, и все банки были закрыты, но у Джейн был личный номер телефона Джеймса МакДири, для экстренных ситуаций. Если кто и сможет привести еетуда, куда ей требовалось, это был он.

– Первый Трастовый банк Нью-Йорка, – бормотала она, листая глянцевую визитницу. – На пересечении Ректор– и Тринити-стрит.

Час спустя она выходила из банка, чувствуя, что огромный груз свалился с плеч. Как она и подозревала, банковский клерк был только счастлив выручить баронессу… дажеесли он и не знал, кто она такая. Она убедилась, что так было даже лучше. В этот раз он так и расстилался перед ней, хотя при их первой встрече, когда она выдала себя засестру Малкольма, что-то заподозрил. «Потому что я забрала единорога», – поняла Джейн, очередной кусочек мозаики встал на место. Когда-то Малкольм, наверное, упомянул, что «личные вещи» в ячейке принадлежали его покойной сестре, а тут вполне себе живая сестра приходит и забирает его. Неудивительно, что он так задергался, посмеялась Джейн.

Выйдя из банка, она пошла прямо, позволяя монотонному гулу улиц Манхэттена успокоить чрезмерную энергию и нервы. Но оказавшись на Хьюстон-стрит, она остановилась как вкопанная.

Она оказалась прямо перед витриной магазина электроники, уставленной телевизорами («Акция! Только на этой неделе!»), и каждый экран транслировал лицо Линн Доран. Джейн забыла, куда шла, когда камера отъехала и рядом с Линн появилась фотография Анны Локсли, похожая на фото из документов или полицейского досье. «Тайна двадцатилетней давности раскрыта!» – гласила подпись. «Возвращение наследницы. Семью переполняет радость».

Последовало множество таких же коротких сенсационных сообщений под разными семейными фотографиями. Похоже, возвращение Анны становилось главной новостью. «Поважнее исчезновения ее брата», – подумала Джейн с невесть откуда взявшейся ревностью, и тут же рассмеялась сама себе. Разве не в этом был замысел? И потом, история в самом деле была невероятная. Половина телевизоров показывала детские фотографии Аннетт. Сначала Джейн подумала, что это снимки из семейного архива Линн, но как минимум пара фотографий была позднего возраста, после того, как Анна оказалась в британском приюте. На других экранах обещали интервью с родственниками. Был даже короткий ролик, где муж Линн держал в руках стакан виски, и слезы стояли у него в глазах.

«Ничего себе, скорость», – Джейн в уме прикинула время полета, разницу в часовых поясах между Нью-Йорком и Лондоном. В конце концов, Джейн спала. А Линн, видимо, не стала тратить время на такие бытовые вещи. Масштаб освещения в СМИ, которое удалось организовать ее бывшему врагу всего за одну ночь, был впечатляющим даже для Доранов. Продолжая свой путь, Джейн обнаружила, что новости о триумфальном возвращении Анны в лоно любящей семьи были везде: телевидение, бегущая строка, даже газеты изловчились подхватить эти новости в момент. «Колдовство какое-то», – подумала она довольно, и с улыбкой стала ловить такси.

Маленький экран в салоне автомобиля показывал анонс интервью с Лорой и Блейком Хелдингами, которые удивили Джейн своей способностью сидеть рядом и не вцепляться друг другу в глотки. Они выступали относительно единым фронтом, поочередно выдавая выверенные кусочки рассказа о предположительной смерти Аннетт, пересыпая его информацией о том, что, к всеобщей радости, она оказалась жива. Имя Эллы, конечно, не было упомянуто даже вскользь. Из всей этой драмы Джейн удалось вычленить отрывочные сообщения о том, что Малкольм якобы проходил реабилитацию в Австрии, а его жена была дома со своей семьей, ожидая документов о разводе, который положит конец ее (совершенно не интересной журналистам) пытке. Лора изящно намекала, что те, кто нарушает личное пространство несчастной Джейн Бойл, параллельно бесстыдным образом наживаясь на трагическом детстве Анны, заслуживают публичной казни. Джейн не ожидала от приятельницы такой трезвости суждений о журналистах и даже задумалась, возможно ли каким-то образом поддерживать с ней контакт, когда весь этот цирк закончится.