Студопедия — В логове зверя, Глава 5
Студопедия Главная Случайная страница Обратная связь

Разделы: Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

В логове зверя, Глава 5






Сознание просыпается. Вместе с этим пробуждением приходит боль. Я громко стону и матерюсь сквозь зубы, открывая глаза и вспоминая, где я нахожусь. Кости ломит, болит, кажется, каждая мысль, что мелькает в моей голове, а всё потому, что после любой хорошей трёпки так всегда. Люди не выживают после таких повреждений, я не человек, я – охотник. Я прикрываю глаза и собираюсь с силами, а потом стараюсь как можно быстрее перевернуться на спину, потому что проспав всю ночь на животе, понимаю, что шея затекла. Я снова стону во весь голос. Как же это, чёрт побери, больно. Глубоко дышу, чтобы не думать о боли, когда слышу негромкий мелодичный смех откуда-то спереди и поспешно открываю глаза, устремляя взгляд к открытой балконной двери – Бэкхён. Сидит на подоконнике, сложив руки на груди, и спокойно глядит на меня с лёгкой усмешкой в глазах.
- Чего ты хочешь, Бэк? – интересуюсь я без особого интереса.
- Как-то не очень корректное обращение со своим спасителем. – отвечает Бэкхён.
- Я не просил меня спасать. – отвечаю я.
- Я мог добить тебя, Джунмён. Но ты прекрасно знаешь, что единственная причина, почему я этого не сделал – Чанёль.
- А я бы добил. – бросаю я. – Не на твоём месте, а если бы нашёл тебя потрёпанным после встречи с охотником, я бы добил. Именно для того, чтобы освободить его от тебя.
- Я не держу его в роли раба. – Бэкхён хмыкает.
- Да ты что? – я так же хмыкаю в ответ. – Домработницей скорее, да?
- Я так понимаю, что благодарностей так и не дождусь? – Бэкхён кривится.
- Не думаю, что ты явился сюда ради одного «спасибо». – я кое-как сажусь. – Что ты хочешь, Бэкхён? Говори!
Бэкхён молча кивает, облизывая губы, и встаёт с подоконника, а потом подходит совсем близко и садится на край кровати рядом со мной.
- Послушай меня внимательно, Ким Джунмён. – я не успеваю выдохнуть, когда он одним резким движением опускает меня обратно на подушку. Я бы справился с Бэкхёном, если бы не был в том состоянии, в котором я есть сейчас. – Внимай каждому слову, я повторять не буду. Первое – если Джонин каким-то образом пострадает из-за тебя, клянусь, я закрою глаза даже на то, что ты дорог Чанёлю. Второе – если ты не прекратишь свои глупые попытки настроить его против меня, я закрою глаза на вашу дружбу гораздо раньше. – Бэкхён кладёт вторую руку мне на грудь и вдавливает в кровать. Кости под его ладошками хрустят, я зажмуриваюсь. – И третье – мне плевать, если ты расскажешь Чанёлю о том, что я был у тебя, слышишь? Тебе некуда бежать. Только посмей сдать Джонина или выкинуть нечто подобное. Я уверен, тебе никогда в жизни не поймать его. Он не по зубам тебе, да-да, хотя бы потому, что он старше тебя раз в пять и куда опытней, поэтому если ты попробуешь что-то сделать ему другим способом…помни, что я предупреждал. – Бэкхён отпускает и встаёт. – Не стоит благодарностей. В следующий раз я брошу тебя подыхать. – он оборачивается через плечо уже с балкона и легко выскальзывает наружу.
- Чёрт! – я снова кое-как сажусь, посильнее сжимая зубы. Этот поганец сломал мне пару рёбер. Защищает Джонина? Не удивительно. Но почему же он готов рискнуть их связью с Чанёлем ради него? Неужели, этому подонку тоже досталось?

- Дома я! – Бэкхён закрывает за собой дверь, и разувается.
- Дома ты! – вторит из кухни Чанёль бодрым голосом. – Где ты…? – Чанёль выходит к нему в коридор и замирает. – Зачем ты ходил к моему хёну? – взгляд карих глаз становится пристальным.
- Предупреждал. – честно признаётся Бэкхён., снимая куртку.
- О чём? – Чанёль напрягается.
- О Джонине. – ликан кивает, обернувшись через плечо, и потягивается.
- Бэкки. – Бэкхён видит в зеркале напротив укоряющий взгляд.
- Я сказал, что если Джонин серьёзно пострадает, я закрою глаза на то, что он – твой хён, и прикончу его.
- Бэкки!!! – вскрикивает Чанёль. Он сначала злится, а потом до него доходит остальная часть фразы и он тут же поникает. Он разворачивается, чтобы уйти на кухню, но Бэкхён преграждает ему собой дорогу и тут же обнимает, приподнимаясь на носочки.
- Дурак, что ли? Никогда в жизни этого не сделаю. Ну иди сюда. – Бэкхён обнимает сильнее, и через мгновенье Чанёль сдаётся, обнимая в ответ.
- Зачем ты ходил? – вздыхает он.
- Я не против Джунмёна, ты же знаешь. Но их нужно подержать пока вдали от этой идиотской смертельной игры. Их обоих, понимаешь? – Бэкхён отрывается от крепкого плеча, но продолжает обнимать за шею.
- Угу. – Чанёль кивает.
- Чем покормишь? – Бэкхён целует охотника в плечо через футболку да идёт в ванную мыть руки.
- Бэкки-а? – зовёт Чанёль из кухни. – Ну ты идёшь?
Бэкхён входит к нему в кухню и усаживается напротив.
- Когда охота? – спрашивает он, пока достаёт из большого двухдверного холодильника кувшин с соком.
- Завтра. – отвечает Чанёль. – А сегодня я весь день свободен. Может, прогуляться сходим?
- В парк? – Бэкхён поддерживает идею улыбкой. – На улице прохладно.
- Я там был.- Чанёль кивает. – И мерзлячка из нас двух не я.
- Ну да, конечно! – фыркает Бэкхён. - А кто постоянно ноги закидывает на меня, потому что те мёрзнут?
- Это ты сделал меня таким чувствительным к холоду. Кто спит с открытым окном, но при этом под двумя одеялами? - Чанёль фыркает, пока уплетает завтрак.
- Я! – гордо отвечает ликан. И оба смеются.

Бэкхён надевает тёплый свитер и кожанку, а потом быстро вяжет шнурки на кедах и с порога наблюдает, как Чанёль наматывает вокруг шеи шарф. На нём серо-голубая удлинённая куртка, и Бэкхён улыбается, когда Чанёль застёгивается доверху.
Они уже давно не гуляли вот так просто вместе. На часах перевалило за десять, и на улице действительно прохладно. Чанёль шаркает ногами, пиная листья, а Бэкхён идёт рядом, держа его под руку. В абсолютной комфортной тишине. А потом Чанёль резко замирает и хватает огромную горсть листьев, а затем подбрасывает вверх и те жёлтым водопадом сыплются на них с Бэкхёном. Чанёль делает так снова и снова, пока Бэкхён не начинает смеяться и не обнимает его, прижимаясь ближе.
- Сколько тебе лет, Пак Чанёль? – спрашивает Бэкхён спокойно.
- Четыре. – улыбается Чанёль.
- Я серьёзно, дурень. – Бэкхён отстраняется, чтобы щёлкнуть его по носу, и снова обнимает. – Сколько?
- 51. – отвечает Чанёль.
- А мне 258. – отвечает Бэкхён. – А я веду себя, как ребёнок.
- Ты хорошо сохранился. – Чанёль кивает. – Пошли в парк, купишь мне мороженое, мм?
- И кто тут ещё ребёнок. – вздыхает Бэкхён, снова беря Чанёля под руку, и они направляются туда, куда шли.
Чанёль чувствует, что уже давно не был таким счастливым. Он каждый день видит жестокость и смерть в таком количестве, что у нормального человека уже давно поехала бы крыша. Рутина и обязанности постоянно давят, и Чанёль забывает жить, и вот сейчас, сидя с самым близким человеком в уютном тёплом кафетерии за чашкой ароматного латте с карамелью, Чанёль обхватывает большую чашку руками и мостит голову у своего ликана на плече, сидя на небольшом мягком диванчике и наблюдая за городом через стекло. Хотя Бэкхён и кажется хрупким и нежным, ниже его на две головы, Чанёль чувствует себя в безопасности. Ему тепло и спокойно с этим человеком, Чанёль хмыкает: Бэкхён не человек, но Чанёлю это неважно, потому что когда не осталось никого, был только Бэкхён. У Чанёля, который вырос в детском доме, большую часть его жизни был только Бэкхён, и если бы Чанёль был сейчас человеком, он был бы уже мужчиной пожилого возраста, а так он «вечно молодое, ушастое чудовище». Чанёль улыбается - Бэкхён всегда называет его так, когда наигранно злится.

Бэкхён увлечённо рассказывает о своём утре, а Чанёль внимательно слушает, да иногда смеётся. Руки Бэкхёна тёплые, как и ноги, о которые Чанёль греет свои вот уже, кажется, больше двадцати лет. В этот вечер Чанёль засыпает дома уставшим, но счастливым, прижавшись к Бэкхёну, потому что замёрз, как чёрт. Бэкхён целует его лоб, желает спокойной ночи и благодарит за день – Чанёль счастлив. Раньше прогулок с лучшим другом было больше, куда больше. Бэкхён заключает его стопы в свои и прижимает к себе сильнее – температура тела ликанов на несколько градусов выше, чем у охотников или людей, но ликан Чанёля – исключение их всех правил. Он не выглядит сильным и мощным - он хрупкий, и тонкий, он не высокий - он маленький, он не 42 градуса по Цельсию – он вечно мёрзнет, он не кровожадный монстр – он прижимает к себе своего ушастого придурка и прикрывает глаза, засыпая. Огромный, пушистый и тёплый кусочек счастья в его руках тоже быстро засыпает
- Спи спокойно, мой дурак. Я берегу твой сон, навечно. – успевает проронить Бэкхён. И прежде чем уснуть, он думает о том, что проснётся с утра раньше Чанёля и приготовит ему вкусный завтрак. И плевать, что спать они будут до обеда!


Родительский дом – моё второе место проживания, встречает пустотой и тишиной. Я тут же включаю свет в коридоре, а затем и во всём доме. Это создаёт эффект уюта, тепла, а главное заполненности. Кажется, вот-вот и мама позовёт ужинать, а отец спустится снизу, подхватывая меня на руки. Сейчас я бы уже давно не помещался в его руках, а у мамы в уголочках глаз были бы морщинки. Мне часто не хватает их, как поддержки и опоры, как родителей, как самых близких. Вечеров у камина, прогулок, их смеха, сна в их объятиях. Кому бы объяснить, как часто не хватает элементарного «Доброе утро», или «всё хорошо», «иди ко мне».
Я собираюсь остаться здесь на пару дней, поэтому несу принесённые с собой пакеты на кухню. Раскладываю продукты, а потом достаю себе большой бокал и наполняю алым, словно кровь, вином. Комната родителей выглядит живой, я давно не заходил сюда. Здесь уютно, и я всегда чувствовал себя здесь в безопасности. И сейчас я усаживаюсь на большую кровать и притягиваю к груди коленки. Делаю пару глотков вина и прикрываю глаза. Воспоминания накрывают, словно одеяло.

Жить на окраине леса страшно в любом случае. Страшно жить в обычной семье, и тем более жить в семье охотника. Мне пять. Я лежу в своём доме, на втором этаже, в своей комнате, в своей кровати, спрятавшись под одеялом полностью и оставив только глаза. За окном, одна за другой мелькают тени, и мне становится действительно страшно. Выбираясь из кровати, я хватаю свою подушку и, шлёпая маленькими ножками по холодному ламинату, направляюсь в родительскую комнату. Там безопасно. Весь наш дом окружен капканами, ловушками и скрытыми распылителями, которые стоит только включить с помощью пульта в папиной комнате, чтобы на несколько метров от дома прогнать ликанов водой с серебром. Я оказываюсь в родительской комнате, останавливаюсь у подножья кровати, а потом поспешно залезаю под одеяло, двигаясь к верху. Оказавшись возле родителей, я кладу свою подушку посредине, вытягиваю из-под мамы и папы руки, прижимая к себе, и зажмуриваясь.
- Мёни! – тут же зовёт проснувшаяся мама.
- Джун, рыцарь мой, что случилось? – следом отзывается папа. Я на несколько мгновений замолкаю, чтобы сформулировать, но потом выдыхаю:
- Они везде!
Чувствую, как мамины руки напрягаются, лёжа на моём животе.
- Всё нормально. – улыбается мне папа. Он оборачивается к своей тумбочке у кровати, включая системы полива. У нас в доме звуконепроницаемые окна, звуконепроницаемые для нас с мамой, но не для папы, у него слух охотника – в несколько десятков раз сильнее, чем у человека. Поэтому мы не слышим ни звука воды, ни воя, только мокрые разводы на стекле. – Всё хорошо. – снова зовёт папа, маня нас к себе. Мы с мамой двигаемся поближе, и папа нас обнимает, я лежу посредине между ними, и они с обоих сторон меня обнимают, крепко, бережно. Здесь, в безопасности, с родителями, я и засыпаю.

Это только утром я просыпаюсь раньше мамы, потому что чувствую, что с одной стороны исчез источник тепла – папа ушёл. Осторожно вылезая из маминых объятий, я на звук спускаюсь вниз. Входная дверь открыта нараспашку, с улицы слышится какой-то непонятный звук и, выходя во двор, я понимаю, что этот звук создаёт папа. Прямо во дворе в нескольких метрах от дома, огромный костёр, плавится и горит волчья шерсть и плоть. Я стою, как заворожённый, не в силах оторвать глаз.
- Джун! – выдыхает папа, даже не повернувшись, но учуяв меня, а потом он подхватывает меня на руки, чтобы я не бегал босой по земле, и снова возвращается туда, где стоял. Мама старается ограждать меня от всех этих охотничьих дел, но отец наоборот закаляет меня и мой характер, поэтому мы оба спокойно смотрим весь этот праздник сожжения врага. Я не рискую спросить, сколько же ликанов вокруг нашего дома папа нашёл с утра после душа серебром. Я расту смышленым и сообразительным мальчишкой, как говорит и папа, и дедушка. Мама замирает на пороге позади нас и негромко вскрикивает, прикрывая губы ладошкой. Она старается изо всех сил, но всё никак не может привыкнуть к тому, что папа охотник, и что он готовит к этому и меня, потому что знает, что я – его сын, и в любое нападение ликана на меня я наверняка стану охотником. Мне пять, я это отлично понимаю, потому что я перестал быть ребёнком слишком рано. Уже прошёл почти год с того времени, как я впервые увидел ликана. Увидел и запомнил. Вот и сейчас мама недовольно возмущается на отца, забирая меня с его рук, и несёт в дом. Пока папа заканчивает с делами, я сижу в своём высоком кресле, которое папа сделал специально для меня, и болтаю ножками в воздухе. Папа появляется в кухне спустя несколько минут, а мама всё ещё готовит завтрак. Я наблюдаю, как папа обнимает маму и говорит о том, что я должен учиться и что я уже взрослый мальчик, а мама протестует и возмущается, но прекращает, когда папа крепко обнимает её, потом забирает и меня из кресла, и я тоже могу обнять маму.

В тот день вечером отец уходит на охоту, меня отправляют к бабушке с дедушкой, а маму закрывают в доме. На той охоте отец убьёт вожака крупной и сильной стаи ликанов, а утром он найдёт маму дома, мёртвой.

Это моё последнее воспоминание, связанное с ней!

Думая об этом сейчас, я понимаю, что отец поступил тогда необдуманно. Оставить любимую женщину одну в доме, на окраине леса, прекрасно зная и осознавая, что она – жена одного из самых сильных и уважаемых охотников Гильдии. Это было ожидаемо, но папа думал, что успеет. Он задержался всего на несколько минут, но этого хватило. Он в тот же день забрал меня домой и первое, что я увидел, возвращаясь, это надгробный камень с маминым именем и полевые цветы на нашем дворе. Сейчас на заднем дворе два надгробных камня, родители рядом друг с другом, и я рядом, только я жив. Не знаю, к счастью, или нет!

Сворачиваясь клубочком в родительской кровати, я забываюсь тревожным, чутким сном.

 







Дата добавления: 2015-09-15; просмотров: 271. Нарушение авторских прав; Мы поможем в написании вашей работы!



Функция спроса населения на данный товар Функция спроса населения на данный товар: Qd=7-Р. Функция предложения: Qs= -5+2Р,где...

Аальтернативная стоимость. Кривая производственных возможностей В экономике Буридании есть 100 ед. труда с производительностью 4 м ткани или 2 кг мяса...

Вычисление основной дактилоскопической формулы Вычислением основной дактоформулы обычно занимается следователь. Для этого все десять пальцев разбиваются на пять пар...

Расчетные и графические задания Равновесный объем - это объем, определяемый равенством спроса и предложения...

Основные структурные физиотерапевтические подразделения Физиотерапевтическое подразделение является одним из структурных подразделений лечебно-профилактического учреждения, которое предназначено для оказания физиотерапевтической помощи...

Почему важны муниципальные выборы? Туристическая фирма оставляет за собой право, в случае причин непреодолимого характера, вносить некоторые изменения в программу тура без уменьшения общего объема и качества услуг, в том числе предоставлять замену отеля на равнозначный...

Тема 2: Анатомо-топографическое строение полостей зубов верхней и нижней челюстей. Полость зуба — это сложная система разветвлений, имеющая разнообразную конфигурацию...

Разновидности сальников для насосов и правильный уход за ними   Сальники, используемые в насосном оборудовании, служат для герметизации пространства образованного кожухом и рабочим валом, выходящим через корпус наружу...

Дренирование желчных протоков Показаниями к дренированию желчных протоков являются декомпрессия на фоне внутрипротоковой гипертензии, интраоперационная холангиография, контроль за динамикой восстановления пассажа желчи в 12-перстную кишку...

Деятельность сестер милосердия общин Красного Креста ярко проявилась в период Тритоны – интервалы, в которых содержится три тона. К тритонам относятся увеличенная кварта (ув.4) и уменьшенная квинта (ум.5). Их можно построить на ступенях натурального и гармонического мажора и минора.  ...

Studopedia.info - Студопедия - 2014-2024 год . (0.012 сек.) русская версия | украинская версия