Королева теней

(первая встреча Патча и Норы, рассказанная Патчем)

 

Качнувшись на стуле и поставив его на две задние ножки, Патч вытянул руки и скрестил их на шее. Его пристальный взгляд был прикован к входной двери в бар Энцо. Он попросился за дальний столик в темном углу, куда почти не добирался свет от ламп. На всех остальных столах горели свечи в прозрачных стаканчиках, а свою Патч затушил между пальцев, как только присел. Напротив него устроился Риксон и, развалившись на стуле, разглядывал потолок, преувеличенно скучая.

– До посинения тебя я буду ждать[7], ‑ нараспев бубнил он. – А что еще мне остается делать? Напился с демонами, восставшими из, – замолчав, парень многозначительно изогнул бровь и указал себе под ноги, – ада. Еще чуть‑чуть, и ждет их полная победа.

Патч улыбнулся.

– Распеваешься перед прослушиванием на "Фабрику Звезд"?

Риксон пнул его под столом.

– Когда ты планируешь посвятить меня в то, что замышляешь?

Официантка, проносясь мимо них, швырнула на стол две чашки кофе.

Патч сделал глоток.

– Замышляю?

– Мы приходим сюда – Энцо, кажется? – каждый четверг около восьми вечера. Пять недель подряд. И ты думал, я не замечу.

– Четыре недели.

Риксон демонстративно закатил глаза.

– Этот малый умеет считать.

– У них хороший кофе.

– Допустим. Но проблема в том, что ты не чувствуешь вкуса, – заметил Риксон. – Перейдем ко лжи номер два?

– Мне нравится здешняя атмосфера.

От удивления Риксон выпучил глаза.

– Все девчонки в этой забегаловке не старше двадцати. Разве не ты говорил, что мы должны клеить пташек примерно своего возраста… хотя бы не младше семи сотен лет.

– Я здесь не ради девчонок.

Только ради одной из них. Он бросил взгляд на свои часы, а затем снова посмотрел на дверь. В любую секунду, начиная с этого момента…

– Не ради девчонок, – эхом повторил за ним Риксон. – Не ради азартных игр, не ради выпивки, не ради драки. Судя по всему, мы проводим идеальный вечер в респектабельном заведении. Либо ты начал прислушиваться к крошечному белому ангелу на своем плече, либо твои чудовищные мозги разрабатывают некую схему.

– И…?

– И я ставлю на последнее. Но мне любопытно: что за гениальная схема включает в себя место тусовки кристально‑непорочных старшеклассниц? – спросил он, обведя бар мрачным взглядом.

Снаружи, мимо забрызганного каплями дождя окна, просеменил знакомый силуэт. Девушка скрестила руки над головой, пытаясь таким смешным способом укрыться от непогоды. Она поторопилась попасть внутрь и придержала двери, чтобы ее спутница‑блондинка успела протиснуться в них прежде, чем те захлопнутся. На некоторое время они замерли у входа, стряхивая с себя дождь и вытирая обувь о коврик.

Риксон по‑прежнему зыркал по сторонам в поисках ответов, но Патч перестал обращать на него внимание. Его куда больше интересовала одна из двух девушек: худощавая рыжеволосая с прямыми плечами и чуть вздернутым подбородком, что ошибочно можно было принять за тщеславие. Но он достаточно долго наблюдал за ней, чтобы узнать, что дело было в другом. Он разрывался между определениями типа: "скрытность", "скромность"… "осмотрительность". Она забрала волосы в тугой хвост, но несколько прядей выбились из него, от чего на лице Патча показалась легкая улыбка умиления.

На ней были черные тренировочные брюки из спандекса и трикотажная рубашка с широким вырезом, которая словно играла с ней в перетягивание каната – рубашка то и дело спадала то с одного, то с другого плеча, но девушка тут же возвращала ее на место. Даже если бы он не выучил наизусть распорядок ее дня, одежда подсказала бы ему, что она приехала сюда прямиком из тренажерного зала. Во все увеличивающемся списке того, что он узнавал о ней, значилось и то, что она ходила на тренировки исключительно при благоприятных условиях. Максимум один раз в неделю. И только когда блондинка, безуспешно сидящая на диете, брала ее с собой.

Администратор повела девушек в направлении столика Патча. Он сразу подобрался и осторожным движением надвинул на глаза бейсболку, чтобы скрыть свое лицо. Раз в две недели он наблюдал за рыжей через весь ресторан, не давая ей повода хотя бы раз взглянуть в его сторону. Она обычно сидела, подперев подбородок сплетенными пальцами, и внимательно слушала треп блондинки о парнях, о чудо‑диетах, о разводах знаменитостей или же о ее гороскопе.

Администратор неожиданно свернула и усадила девчонок за несколько столов от него. Ощущение непонятной тревоги охватило Патча и почти заставило его рассмеяться. Когда в последний раз он испытывал мальчишескую нервозность, боясь быть застуканным за свершением неблаговидного поступка?

Но он должен был действовать наверняка. Когда он, наконец, представится рыжей, прикидываясь, что это их первая встреча, она не должна заподозрить, что его появление не случайно. Только познакомившись с ней поближе – как с внешней, так и внутренней ее стороной – он сможет приступить к воплощению своего плана по завоеванию ее доверия.

И тогда он опустит пресловутый топор.

Риксон был неправ. Ангел на его плече уже давно сложил крылья и помалкивал. Патч руководствовался своим собственным наивысшим благом, шкалой полезности своего личного нравственного компаса. У него имелся план на все, но конечным результатом всегда было одно: удовлетворять свои желания.

 

После всех этих лет он, наконец, получит человеческое тело. Потому что он хочет этого, и у него есть план. И сердцевина этого плана сидит всего в паре метров от него и помешивает соломинкой воду со льдом в стоящем перед ней бокале.

– Не знаю как ты, но я думаю, что мы должны начать второй год средней школы на взрывной волне, – громко заявила блондинка, обращаясь к рыжеволосой. – Больше никакой банальщины. Этот год должен стать эпическим. Никаких ограничений. И ничто не может сделать этот год более эпическим, чем заполучить в бойфренды Люка Мессерсмита. И я уже начала претворять в жизнь свой план под кодовым названием как‑я‑собираюсь‑его‑захомутать. Я написала свой номер телефона маркером на двери его гаража. Все, что мне остается делать – сидеть и ждать.

– Судебного запрета? – рыжая растянула губы в широкой улыбке, осветившей все ее лицо.

Патч подумал, что она явно не знает, какой при этом производит эффект, иначе стала бы делать это чаще.

– Что, тебе не нравится моя прямота? – возразила блондинка.

– Его родители внесут тебя в черный список. В любом случае, семь цифр, выведенных маркером на двери гаража – не лучший способ растопить лед.

Патч не мог оторвать от нее глаз. На этой неделе даже больше, чем на прошлой. Если подумать, то это продолжалось с самого начала. Ему был неудобен тот факт, что она совсем не похожа на пра‑пра‑потомка Чонси, иначе ее убийство принесло бы ему гораздо больше удовлетворения. Он не знал, чего ожидал, но точно не этого. Длинные ноги, но осторожные опасливые широкие шаги. Строгие черты лица. Смех, который не был ни слишком громким, ни слишком тихим. Все так, как и должно быть.

Что‑то похожее на улыбку снова скользнуло по его губам. Он был охвачен стремлением нащупать в ней брешь. Чтобы обрушить ее тщательно выстроенный мир. Он даже готов был поспорить, что достаточно одной реплики, чтобы она смутилась и залилась краской.

– Может, в следующий раз просто отправить ему смс‑сообщение? – предложила рыжая. – "Эй, Люк, вот мой номер". С остальным человечеством это обычно срабатывает.

Блондинка вздохнула и оперла подбородок на кулак.

– Ерунда все это. Подцепить Люка Мессерсмита в любом случае было дерьмовой идеей. Нам нужно расширить горизонты. Съездить в Портленд. Черт, да, у Марси от этого пар из ушей повалит. Мы с тобой зависаем с парнями из колледжа, пока она демонстрирует развратные купальники в ДжейСи Пенни перед пускающими слюни препубертатными салагами.

Стул Риксона скрежетнул по полу.

– С меня хватит, – сказал он, привлекая внимание Патча. – С меня. Хватит. Что у тебя на уме?

Патч сделал еще один глоток кофе.

– Отлично провести время с тобой.

– Видишь ли, мне больно, когда ты лжешь, – захныкал Риксон, смахнув мнимую слезу. – Я думал, что между нами существует нечто особенное. Я думал, что мы связаны тем, что мы оба приговорены к вечному проклятию. Я знаю, что ты что‑то задумал, и, если понадобится, я выбью это из тебя.

– Уймись.

– Да я бы с радостью. Но проблема в том, что я не идиот.

– Зато ведешь себя как идиот.

– И то верно. Спасибо тебе за это. К твоему сведению, есть разница между тем, чтобы быть идиотом и вести себя по‑идиотски.

– Это очень тонкая грань, но кто‑то должен ее провезти.

Риксон опустил руки на стол с громким стуком.

– Что мы здесь делаем, кроме того что подыхаем от скуки? И если ты не прояснишь мне это в течение ближайших трех секунд, я приведу в исполнение свои угрозы сбить с твоего лица эту самодовольную ухмылку.

Потерпи! Когда я прошу о терпении, то подразумеваю именно это. Мысленно ответил Патч другу.

Извлекать на свет божий недостатки друг друга, да? Так‑так… Это никоим образом не способствует поддержанию нашей дружбы. Что касается твоих недостатков, то ты забыл, что значить веселиться. Почему бы нам не найти группку Нефилимов, которых можно потерроризировать? Риксон начал вставать.

Патч тоже приподнялся, но звуки разговора за три столика от них проникли в его мысли, на миг завладев его вниманием.

– Почему никто из парней в школе не выглядит, как… вон те двое. Обалдеть!

Голос блондинки повис в воздухе. Патч едва успел бросить мимолетный взгляд в сторону и заметить, что и она, и рыжая смотрят на него, а значит, безусловно, уже знают о его существовании, как в следующее мгновение Риксон заехал кулаком ему в челюсть. Голова Патча откинулась в сторону, позволив ему увидеть четкую, но плывущую перед глазами картину: губы рыжей сложились в исполненную удивления идеальной формы букву "О".

Что ж, это было неловко.

– Я же говорил, что собью ее с твоего лица, – загоготал Риксон, грациозно и проворно отбегая за стол.

Через мгновение Патч уже выпрямился. Риксон врезался в него, прижав его спиной к стене и висящей на ней картине в раме. Та упала на пол, и стекло разбилось.

Краем глаза Патч заметил, что рыжая моргает потрясенно и растерянно, и, если ему не померещилось, то и с достаточной долей тревоги во взгляде, что доставило ему некоторое удовлетворение… и вдохновило на дальнейшие действия.

Патч рефлекторно отклонился, и следующий удар Риксона пришелся ему в плечо. Ударом, направленным снизу вверх, Патч впечатал свой кулак в подбородок Риксона. После чего атаковал его в корпус, нацеливая удары в ребра и в живот, но в тот момент, когда друг опустил руки, чтобы защититься, он переключился на его голову. Один удар, второй. Еще два. После пяти прямых ударов Риксон, пошатываясь, отступил за пределы досягаемости Патча и вскинул ладони вверх.

– Ты хочешь, чтобы я признал поражение, да? – тяжело дыша, выпалил Риксон и нацепил на лицо улыбочку, извещающую, что впервые за вечер повеселился.

 

Блондинка протиснулась между столами к Риксону. Она протянула ему салфетку и показала на его лицо.

– У тебя кровь…

– Спасибо, лапуля. – Риксон приложил салфетку к губам, затем хитро подмигнул Патчу.

Его голос легко проник в мысли друга. Я сказал, что предпочитаю девчонок возрастом лет под семьсот, да? Я имел в виду семьсот… плюс‑минус.

Патч наградил блондинку мрачным взглядом, желая, чтобы у него была возможность внушить ей послушно топать к своему столику, но Риксон что‑то заподозрит и навалится с расспросами. Патч медленно выдохнул. Двадцать четыре часа спустя Риксон даже не вспомнит ее имени. Она же, наверняка, обладала более продолжительной концентрацией внимания. Что могло стать проблемой.

– Так скажи мне, лапуля, – нарочито медленно обратился Риксон к блондинке, – каталась ли ты когда‑нибудь на Дукати Стритфайтер? Я припарковался у заднего выхода.

Блондинка тут же перекинула ремешок своей сумочки через плечо.

– А у твоего друга тоже есть мотоцикл? Он бы мог прокатить мою подругу Нору.

К изумлению Патча она качнула головой на него.

– Ви, – протянула рыжая с раздражением и предупреждением в голосе.

Блондинка даже не потрудились прислушаться к ней. Она повернулась к Риксону.

– Но начнем с главного. Кто‑то должен тебя умыть. Этим летом на курсах нянь я изучила действия по оказанию первой медицинской помощи. Когда дело доходит до кровотечения из носа, я – та, кто тебе нужен.

Она схватила Риксона за рукав и потащила его в сторону совмещенного туалета.

Характерным жестом Риксон положил руку ей на плечо и ткнулся носом в щеку.

– Веди, медсестра… Ви, верно?

А Патч остался стоять в недоумении рядом с рыжей. А ведь всего две минуты назад у него все было под контролем. Он провел рукой по волосам. Похоже, что его план только что протаранил грузовик Мак.

Рыжая, переминаясь с ноги на ногу, украдкой посмотрела на него, и сразу отвела взгляд. Она боялась его. Он задумался: внушал ли он ей страх сам по себе или же на каком‑то подсознательном уровне она чувствовала, что он хочет от нее.

Внутри него разгорелась непонятная война желаний, тянущих его в противоположные стороны. Он хотел заставить ее нервничать. И по иронии судьбы, он также боялся ее напугать. Теперь, когда она была так близко, ему хотелось, чтобы так все и оставалось.

Она откашлялась.

– Думаю, тебе следовало бы сказать своему другу, чтобы он не увлекался гелем для волос. Итак блестит, как намасленный. Еще немного, и страны третьего мира начнут засматриваться на него, как на потенциального поставщика.

Патч улыбнулся ей. С близкого расстояния она казалась еще красивее. Настороженные, но выразительные глаза, аристократический нос, небольшое количество веснушек, которые она наверняка ненавидит, и волосы: густые и непослушные. У него возникло желание стащить резинку и распустить копну ее волос, чтобы они падали ей на плечи. И ничего кроме нефилимской метки на запястье, не указывало на ее генетическое родство с Чонси.

 

– Итак, – начал он, – ты местная?

Она вытянула шею, окидывая взглядом ресторан, явно стремясь зацепиться за что угодно, чтобы избежать разговора с ним.

– Вроде того. А ты…?

– Джев.

По слегка нахмуренному виду он понял, что она посчитала его имя странным. Как и большинство людей.

– А ты? – спросила она. – Ты местный? Я не видела тебя раньше.

– Я все время в тени.

– Почему?

– Ты задаешь слишком много вопросов.

Она вздрогнула. Он хотел прекратить этот разговор, и это сработало. Он знал, что ведет себя как придурок, но, учитывая, что он уготовил ей, мог поступить и намного хуже. Он понимал, что должен отступиться, но теперь, получив возможность говорить с ней, он вдруг обнаружил, что его к ней тянет. Их обоюдные подшучивание казались очень естественными. И она отвечала ему. Безусловно, опасалась его, но также испытывала и любопытство. Он достаточно ясно читал это по ее глазам.

С ощутимым усилием Патч повернулся к ней всем телом, демонстрируя интерес. И ласково улыбнулся.

– Я в городе по делам.

– По каким делам? – спросила она после паузы.

– Генеалогическим. Разыскиваю давно потерянных родственников.

– Какую семью ты разыскиваешь?

– Ланже.

– Я не знаю ни одного Ланже в Колдуотере.

Чтобы скрыть улыбку, он провел большим пальцем по своим губам.

– Значит, мне придется прекратить свои поиски.

– Как долго ты планируешь оставаться в городе?

– Столько, сколько понадобится. – Он склонил голову ближе к ней, словно они были заговорщиками. – Процесс можно было бы ускорить, если б у меня был гид, кто‑нибудь, кто покажет мне тут все.

Ее губы изогнулись в кривую улыбочку, как если бы она поняла, что он имел в виду, но не преминула подразнить его, сказав:

– Тебе повезло. Ви – превосходный гид.

Он легко скрыл свое удивление.

– Но я предпочитаю рыжих гидов.

Она с сожалением развела руками.

– Жаль слышать. Я не знаю никого с рыжими волосами.

– Ты смотрелась в зеркало этим утром?

Она постучала пальцем по губам – игривый жест, привлекший его внимание к ним, строгим и чувственным, которые он уже имел удовольствие заметить. Она немного потеплела к нему, и Патчу показалось, что вокруг них образуется защитное поле, заглушающее посторонние звуки. Та часть его, что так долго находилась под замком, вырвалась на волю. Находясь рядом с ней, он испытывал странное чувство удовлетворения. Их поддразнивание заставляло его хотеть бóльшего.

И глазом не моргнув, она ответила:

– Смотрелась. И точно помню, что видела в нем брюнетку.

Он засмеялся, стараясь понять игру, в которую она играла.

– Тебе не помешает проверить зрение.

– Так вот чем объясняется, почему у тебя три глаза, два рога и один очень желтый клык там, где должны быть передние зубы, – она наклонила голову чуть на бок и, прищурившись, осмотрела его.

Он усмехнулся.

– Раскусила. Я монстр. А Джев – мой обманчиво безобидный и потрясающе красивый Альтер‑эго.

– Я его уложила! – возвестила она с триумфальной улыбкой.

– Это оговорочка по Фрейду?

Его прямота застала ее врасплох. На лице расцвел румянец смущения. На секунду она нерешительно застыла, а потом нетерпеливым жестом махнула в сторону туалета.

– Сколько времени нужно, чтобы смыть кровь с носа?

Он негромко засмеялся.

– Не уверен, что это единственное, чем они там занимаются.

Ее глаза в ужасе расширились… затем подозрительно сузились, она напряженно думала, стараясь понять, не дразнит ли он ее. В этот раз он говорил серьезно.

– Может, тебе следует пойти и постучать в дверь? – предложила она, наконец.

Предложение его не заинтересовало. Он не спешил закончить разговор. Мысль о том, чтобы уйти от нее сейчас причиняла ему зудящую боль. Он не испытывал ничего подобного на протяжении уже очень долгого времени. Насколько он мог судить, искра интереса не загоралась в нем так давно, что, казалось, будто это случилось впервые.

– Не будет никакой пользы. Единственное, что привлечет внимание Риксона – это звук заведенного мотора его мотоцикла. Даже если кто‑то просто подышит на него, он сразу заметит конденсат. Если хочешь выманить его оттуда, это – твой единственный шанс.

– Ты предлагаешь мне взять его мотоцикл?

– Скорее, стать моей сообщницей, – он позволил себе увлечься этой идеей.

– И ты хочешь, чтобы я поехала с тобой?.. Почему?

Чтобы остаться с тобой наедине столько времени, сколько потребуется на очистку твоей памяти.

И если уж быть совсем честным, чтобы просто побыть с ней наедине, и точка. Его взгляд переместился на ее губы, и он предался потаенному удовольствию, представив, что целует ее.

– Позволь мне угадать. Ты никогда не каталась на Дукати Стритфайтер.

Они вновь вернулись к прежней заигрывающей болтовне, увязая в ней все глубже.

– Откуда тебе знать?

– Лишь один раз прокатись на нем, и все – ты на крючке. – Он устремил большой палец в сторону входной двери. – Сейчас или никогда.

– Я не сбегаю с парнями, которых знаю всего три секунды.

– А с парнем, которого ты знаешь, скажем, двадцать секунд? У него больше шансов?

К его удивлению, она рассмеялась. Ему понравился звук ее смеха, и вопреки своему собственному представлению о логике, ему захотелось снова рассмешить ее.

– Вообще‑то, – сказала она, улыбаясь с бóльшей непринужденностью, – у такого парня шансов еще меньше. Двадцать – мое несчастливое число.

– А твое счастливое число?

Она закусила губу, обдумывая ответ.

Поверх ее головы Патч увидели Риксона, выходящего из туалета и прижимающего к носу квадрат, сложенный из туалетной бумаги. Патч в досаде приподнял кепку и почесал голову. Это было быстро, даже по меркам Риксона.

– Оно в пределах от одного до десяти? – спросил Патч, которого посетило озарение.

Она кивнула.

– Покажи это число на пальцах у себя за спиной. Я угадаю его. Если назову его правильно, мы с тобой поедем кататься. Не обязательно сегодня вечером, – добавил он в ответ на ее скептический взгляд. – В следующий раз я предложу тебе прокатиться на моем байке, и ты согласишься. Все просто.

Она долго смотрела ему в глаза, а затем уступила, решительно пожав плечами.

– Твои шансы угадать верно – один из десяти. Перевес в мою пользу.

Сколько пальцев она показывает? Обратился он к сознанию Риксона.

Услышав его, Риксон поднял взгляд, и губы его расплылись в усмешке. Я оставил тебя одного всего на пять минут, а ты уже клеишься к девчонкам?

 

Сколько пальцев? Повторил Патч.

А что мне за это будет?

В следующий раз, когда мы подеремся, ты получишь возможность пустить мне кровь из носа.

 

Получу возможность? Риксон откинул голову и тихо засмеялся. Буду счастлив напомнить тебе о том случае на прошлой неделе, когда я едва не лишил тебя одного из зубов.

– Ну и? – поторопила рыжая Патча. – Навыки телепата малость заржавели?

Завтра вечером ты выбираешь, чем мы будем заниматься. Выдвинул предложение Патч.

Все, что захочу? Даже если моим желанием будет терроризировать несовершеннолетних Нефилимов?

Патч вздохнул. Все, что угодно.

Ладно, приятель. Уговорил. Она показывает восемь пальцев. Но не затягивай с флиртом, ладно? Семь минут на небесах с няней Ви закончились. Я готов свалить отсюда.

Патч закрыл глаза, силясь придать лицу выражение, говорящее о сосредоточенности. Затем открыл один глаз и задумчиво глянул на рыжую.

– Как насчет… восьми? – Он сказал это с достаточной долей неопределенности, чтобы придать своему ответу правдоподобности.

Рыжая приоткрыла рот.

– Не может быть!

Патч потер руки, по‑настоящему довольный собой.

– Ты понимаешь, что это значит. Ты должна мне поездку, Нора.

Назвать ее по имени было ошибкой. Он решил обходиться с ней с хладнокровной отчужденностью, ограничив обращение к ней безликим прозвищем "рыжая". Он и подумать не мог, что, связываясь с красивой девушкой, рискует поддаться эмоциям. Однажды он уже усвоил этот урок, следовательно, бояться было нечего.

– Ты сжульничал, – обвинила она его.

Его улыбка стала шире. В ее словах не было разочарования, и она это знала.

Он не стал отрицать, пожав плечи и изобразив невинность.

– Уговор есть уговор.

– Как тебе это удалось?

– Может быть, мои телепатически способности не так уж и заржавели.

Риксон подошел и хлопнул друга по спине.

– Давай сваливать, Джек[8].

– Где Ви? – поинтересовалась у него рыжая.

Как по сигналу, блондинка вышла из туалета, привалилась к дверному косяку, руками показывая, что ее сердце выпрыгивает из груди, а губами выводя "о‑ла‑ла".

– Что ты с ней сделал? – спросила рыжая у Риксона.

– Осчастливил. Обращайся, – добавил Риксон, и Патч подтолкнул его к выходу.

– Не бери в голову, – с неохотой бросил Патч рыжей.

Он еще не был готов прервать их разговор, но и не желал продлевать воспоминания Риксона о ней.

До поры до времени, ему хотелось сохранить втайне то, кем она на самом деле являлась.

Рыжая моргнула.

– Что ж, полагаю, мы еще увидимся, – сказала она, и на лице ее возникло выражение "что здесь только что произошло?".

Учитывая обстоятельства, Патчу не мешало бы задать себе тот же вопрос.

– Безусловно, – ответил он.

И даже раньше, чем она думала. Сегодня же чуть позже он планировал наведаться к ним домой. Сначала к блондинке, а затем и к рыжей.

Если бы сегодняшний вечер случился семью или восемью месяцами позднее, то это было бы идеально. А сейчас ему придется стереть их воспоминания. Он почувствовал укол сожаления из‑за необходимости стереть память рыжей. Он хотел, чтобы она запомнила сегодняшний вечер. Он хотел, чтобы она запомнила его.

Он представил себе, как принесет ее в жертву – картинка, что прежде прокручивалась у него в голове сотни раз, – но сейчас она остановилась. Впервые посмотрев сквозь себя, он увидел ее. Он планировал не просто убить ее, мысленно он рисовал себе, что сначала предаст ее. Что бы она подумала о нем, если б узнала? Внезапно ему пришло в голову вытащить ее на улицу и прямо сейчас покончить с этим. Эта мысль вспыхнула в его мозгу, возбуждая и искушая, но он отмахнулся от нее. Если он может сделать это сейчас, то сможет и завтра.

Но его колебания беспокоили его. Что‑то подсказывало ему, что убить ее будет не так‑то просто. Флиртуя с ней, он ничуть не облегчал себе задачу, и что еще хуже: он наслаждался этим. Больше, чем он был готов признать.

В попытке собраться с мыслями, он закрыл глаза и представил конечную цель. Когда он принесет ее в жертву, он получит человеческое тело. Все просто. А то, что стояло у него на пути, включая и терзающие его сомнения, не имеет значения. Ни о чем не думая, он обернулся и украдкой посмотрел на нее. Ему лишь хотелось в последний раз увидеть ее лицо, но, к его удивлению, она тоже смотрела на него, с вопросительным выражением в своих прелестных серых глазах, которые отныне будут его преследовать.

 

[1]Netflix – американская компания, создавшая интернет‑сервис Video on Demand, предоставляющая цифровой прокат видео‑фильмов в интернете, используя технологию потокового мультимедиа.

 

[2]Эпплби – сеть ресторанов быстрого питания в США.

 

[3]GHB (или Гамма‑гидроксибутират) – так называемый «наркотик для изнасилования», в малых дозах вызывает расслабление, в больших действует как хорошее снотворное.

 

[4]Дебби Доунер – персонаж, который появлялся в Saturday Night Live. Ее имя – сленговая фраза, которая значит «зануда», «тот, кто портит кайф».

 

[5]Чинос – мягкие свободные штаны из прочного легкого хлопка или льна.

 

[6]Ray‑Bans – солнцезащитные очки.

 

[7]песня Flogging Molly – Salty Dog

 

[8]Риксон ссылается на песню Перси Мэйфилда "Hit The Road Jack" (рус. Проваливай, Джек). Песня построена на шутливом диалоге женщины, которая упрекает своего мужчину в том, что у него за душой ни гроша, и требует, чтобы он собрал свои вещи и покинул её дом, и ответов мужчины, который обвиняет женщину в сварливости и обещает наверстать упущенное.

 

Королева теней