Глава 8. – Трейс! – позвал Том. – Тебя к телефону

ЭТО НАЗЫВАЕТСЯ «ПОЛОВОЕ ВЛЕЧЕНИЕ»

 

– Трейс! – позвал Том. – Тебя к телефону! Твоя мама! Трейси красноречиво закатила глаза. Со дня помолвки ее мать совершенно изменила мнение о происходящем. Больше она не сетовала, что дочь живет с каким-то парнем; напротив, теперь она каждый день изводила Трейси свадебными идеями. Матери было дело буквально до всего – до списка гостей, которых обязательно нужно пригласить, до флористов, до свадебного торта, до почтовой бумаги, на которой полагается писать приглашения… Еще она настаивала на немедленной покупке платья. «Ты любишь все откладывать на последний день, а потом не успеешь» – вот как звучал любимый рефрен матушки.

– Привет, мам, – сказала Трейси в телефонную трубку, садясь на кухонную табуретку и теребя конец посудного полотенца. – Как дела?

– Я только что говорила по телефону с Филлис Эпштейн, – затараторила мать. – Так вот, Кики и Брэд поженились прошлым летом, и на свадьбу они заказали роскошную ледяную скульптуру. Очень изысканная вещь: представляешь, изображение жениха и невесты, а вокруг – премиленькие херувимчики! И между прочим, Филлис дала мне адрес поставщика – прямо здесь, в Чикаго! Трейси вздохнула:

– Мам, ты уверена, что мы не обойдемся без ледяной скульптуры? Она у нас не растает?

– Обойтись можно безо всего, дорогая. И все же каждая маленькая деталь вносит свой колорит.

– Да-да, ты права. Мы подумаем над этим, ладно? – При этом Трейси делала рукой отчаянные знаки Тому, который улегся смотреть спортивный канал.

Он наконец за метил сигналы SOS и громко воззвал:

– Эй! Трейси! Ты не можешь подойти на минутку? Срочно!

– Мам, меня Том зовет. Если хочешь сказать что-нибудь по-быстрому…

– Нет-нет, ничего. Я тебе потом перезвоню. Счастливо.

– Пока, мам. – Трейси с облегчением положила трубку и благодарно улыбнулась Тому: – Она меня с ума сведет.

– Что она придумала на этот раз? Кареты, запряженные лошадьми?

Том вытянулся на кожаной кушетке, подложив руку под голову. Теперь он возвращался с работы в семь, раньше, чем когда бы то ни было, но проводил почти все вечера, лежа на кушетке.

– Только не вздумай подавать ей новые идеи, – вздохнула Трейси.

Она уселась на край кушетки у его ног и ласково пощекотала Тому ступни.

– Ох, как хорошо, крошка! Еще, еще! – промурлыкал Том.

Трейси сидела, рассеянно массируя жениху ноги, пока он с увлечением смотрел бейсбольный матч. Похоже, Тома не особенно волновали свадебные приготовления: он полностью уступил инициативу невесте. Как всегда, за организацию отвечала она. Массируя его ногу, Трейси слишком сильно сжала пальцы и отогнула вперед.

– Эй! Так немножко больно, крошка!

– Извини.

Почему она чувствовала себя стервой? Наверное, из-за свадебных дел, которые оттеснили на второй план даже работу – при том, что на службе Трейси сейчас была на редкость загружена. На банк обрушился целый обвал жалоб на дискриминацию, все опирались на ЕЕОС, и на Трейси лег ли просмотр и сортировка писем протеста. И отвечать на них тоже приходилось ей.

Один из плюсов работы в банке заключается в том, что она строго регламентирована по времени – с восьми до шести, и ты свободен. Конечно, не самый короткий рабочий день – и все-таки лучше, чем пятидесяти– и шестидесятичасовые недели, как у большинства юристов вроде Тома и Кейт. Трейси развратил подобный режим: она привыкла после службы посещать спортзал и при удаче возвращалась домой одновременно с Томом. Зато в последнее время она работала как сумасшедшая, а в обеденный перерыв звонила в разные фирмы, или рассылала приглашения, или назначала на выходные походы по свадебным магазинам. Платьев Трейси перемерила уже не меньше сорока, но не нашла ничего себе по вкусу.

Кейт оказалась незаменимой помощницей, хотя Трейси подозревала, что давно уже испытывает терпение подруги. Когда Трейси в третью субботу подряд отвергла очередное платье с юбкой «русалка», сообщив, что такой фасон ее толстит, Кейт не сдержала горестного вздоха:

– Полнит? Тебя? Трейси, ты худа как палка. У тебя совершенно плоский живот, а задницы вообще нет, – Она покачала головой и отпила воды из бутылочки. Теперь она везде носила с собой эту бутылочку, и половина времени в салонах и магазинах уходила на поиски туалета. – Ты не сможешь выглядеть толстой, даже если постараешься. Не помог бы даже ужасный кринолин, который ты мерила в прошлый раз.

Трейси повертелась перед огромным трельяжем, разглядывая себя со всех сторон…

– Ну не сердись, – горестно сказала она. – Я не хотела тебя, задеть… Мне просто не нравится, фасон…

Кейт, которая опустилась было на стул, сжимая голову руками, сразу вскинулась:

– Ладно, извини. Я голодная, вот и огрызаюсь без повода. Не хотела тебя огорчить.

– Ты ни при чем. – Трейси развернулась, чтобы Кейт могла расстегнуть ей молнию на спине, и освободила плечи от ткани. – Я сама не знаю, из-за чего так нервничаю. – Она понизила голос и призналась: – Я-то всегда думала, что покупать свадебное платье очень весело! А теперь ненавижу это занятие. И уже не надеюсь найти что-нибудь красивое.

В этот момент появилась хозяйка салона, холеная и радостная, в розовом, как таблетка пептобисмола, костюме и в жемчугах.

– Ну, как наши делишки? – пропела она. – О, какая прекрасная модель! Юбка «русалка» для вашей фигуры просто идеальна! Вы сделали свой выбор?

Кейт встала и задернула занавеску кабинки, чтобы дать Трейси спокойно переодеться.

– Платье неплохое, но на сегодня мы уже закончили, – сообщила она с примирительной улыбкой. – Наша стыдливая невеста устала от примерок.

– Конечно, конечно, понимаю. Возьмите мою карточку на всякий случай. – И она, вручив Кейт визитку, уплыла элегантным розовым облаком.

Трейси высунула голову из-за занавески:

– Спасибо.

– Эй, а для чего еще нужны подружки? Давай пойдем пообедаем вместе. Может быть, выпьем вина – и поговорим, о'кей? Забудем хоть ненадолго о свадьбе.

Они нашли неподалеку маленькую уютную пиццерию. Кейт заказала бокал шардонне для себя, мерло для Трейси и по салатику для обеих.

– Если это тебя не развеселит, нам придется рискнуть и попробовать поп-корн «Гарретт», договорились?

Трейси не ответила, и Кейт подождала, пока им принесут вино.

– Цени – ради тебя я готова отступить от диеты! – Она отпила глоток шардонне. – А теперь, Трейс, давай рассказывай. В чем дело? В последнее время ты что-то не лучишься счастьем.

– Это так заметно? – Трейси рассеянно заправила волосы за уши. – Думаю, дело в свадебных хлопотах и все такое.

– Не пытайся меня обмануть. Ты всегда хотела выйти замуж за Тома – с первой вашей встречи, если помнишь. Ты говорила, что хочешь выйти за него замуж, даже до того, как вы переспали. Хотя уж не знаю, как ты могла этого пожелать, не испробовав его в постели.

– Помню… – вздохнула Трейси, уныло крутя в руках бокал. – Все так и есть. Но теперь меня в нем очень многое раздражает. То, что он оставляет в раковине грязные тарелки, и что все время работает допоздна, и что ванная усыпана кусочками его щетины из бритвы… И что Том находит время для своих дружков, а со мной не хочет никуда сходить, и что каждую пятницу он надевает эти ужасные «Доккеры»…

– Да, плохо дело, – с усмешкой перебила ее Кейт. – Ты хочешь сказать, что раньше тебя подобные мелочи не задевали?

– Может, и задевали малость. Только сейчас я воспринимаю их как что-то безумно важное, и если мне придется жить с этим всю оставшуюся жизнь, я… я лучше умру. – Трейси шмыгнула носом и вытерла набежавшую слезу. – Наверное, я сумасшедшая. Я ведь люблю Тома и знаю, что хотела выйти за него. А теперь… – Она отпила большой глоток вина. – Самой не верится, что я такое говорю. И тем не менее, честное слово, уже и не знаю, хочу ли выходить замуж за Тома.

Кейт откинулась на спинку кресла, раскрыв рот от изумления:

– Ого… Трейс, мне даже сказать нечего. А Том знает о твоих чувствах?

– Конечно, нет! Я надеюсь, что это со мной временно, но оно все не проходит и не проходит. – Трейси перебирала приборы перед собой, раскладывая вилку, ложку и нож в одну линию. – Есть еще добавочный фактор. Я… я… в общем, я встретила одного человека.

Кейт поперхнулась вином.

– Что? Отсюда поподробнее. – Она махнула официантке и заказала еще по бокалу вина. – Думаю, выпивка нам понадобится. Так кого же ты встретила? И где? И кто он такой?

– Мы познакомились в Вегасе, на той конференции.

– И?..

– Ну и… Ох, как стыдно в этом признаваться, даже тебе! Помнишь, как ты все время описывала флюиды? В общем, похоже, до сих пор я их не чувствовала. Меня никогда не тянуло к мужчине физически.

– Даже к Тому?

– Даже к Тому. Он мне всегда нравился, я его считала красивым и сексуальным, и в постели Том хорош, но это совсем другое дело. Будто какая-то химическая реакция. Даже когда я просто вспоминаю… того человека, у меня сердце колотится. – Трейси выдавила смешок. – Вот, например, сейчас: голова закружилась, и перед глазами все плывет – без малейшей причины. Не могу сосредоточиться на работе, мне плевать на свадьбу, а когда вижу Тома, то сразу думаю, что он не Уильям.

– Вот это да. – Кейт несколько секунд помолчала, размышляя. – Ты, конечно, не обязана мне говорить, если не хочешь, но… Между вами что-нибудь… было?

– Нет. Сначала мы посидели в баре, потом поужинали. Поговорили. Он сказал, что его влечет ко мне, – Трейси заговорила совсем тихо, – и что он хотел бы заняться со мной любовью. Ни один парень мне такого не говорил.

– Даже Том?

– Он обычно выражается попроще. Например, «Почему бы нам не поехать домой, не поиграть в "спрячь колбаску"?» – и все в таком роде, – ответила Трейси и даже испугалась выражения лица подруги. – Нет-нет, Том вовсе не плох! Он просто не романтичен, вот и все. Я это всегда знала… Боже, я снова впадаю в патетику!

– Патетика тут ни при чем! – с чувством воскликнула Кейт. – Ты всего лишь… Я сама не знаю, Трейс. Понимаешь, с тобой случилось нечто очень важное! И в том, чтобы испытывать влечение к кому-то еще, кроме своего партнера, нет ничего ненормального! Это часть процесса взросления.

– Нет. Ничего подобного! – пылко возразила Трейси. – Когда человек любит своего мужа – или жену, – ничего такого не должно происходить. Взять хотя бы моего отца. Он бы никогда не бросил маму, если бы любил ее. Сам факт, что меня влечет к кому-то еще, указывает: у нас с Томом не все в порядке. – Она вспыхнула. – И мне это нравилось. Я была просто в восторге! Все время нашего общения, с первой минуты. Я говорила с Уильямом о таких вещах, которые никогда ни с кем не обсуждаю. Ни с кем кроме тебя, разумеется…

Кейт внимательно смотрела в лицо подруге.

– Что это за вещи?

– Например, секс.

– Ты говорила о сексе? С парнем? С трудом представляю, как ты со мной-то о сексе говоришь!

Трейси коротко усмехнулась:

– В том-то и дело. И я сама завела этот разговор! На второй день конференции мы снова ужинали вместе, и я не смогла удержаться. – Она со стуком поставила пустой бокал и взялась за второй. – Кейт, он невероятно сексуален. Такие глаза… – Ее голос дрогнул.

– Так, у него есть глаза. Это хорошо…

– Такие глаза… На первый взгляд – темно-карие, но если всмотреться в самую глубину, то видно золотые и зеленые искорки. Верхний ряд зубов у Уильяма идеально ровный, а нижний – не совсем. А на тыльной стороне левой руки у него длинный шрам от зубов собаки – в семь лет его укусил пес…

– Бог ты мой, как же ты влипла! Между вами точно ничего не было? – Голое Кейт звучал весьма скептически.

– Ничего! Или почти ничего… После нашего второго ужина он проводил меня в номер. Мне нужно было собираться и ехать в аэропорт, но я как могла тянула время. Я так не хотела… с ним расставаться, – призналась Трейси. – Вела себя как идиотка. Хотела пожать ему руку. А он сказал, что не отпустит меня, даже ни разу не обняв. И тут же обнял. – Она с трудом сглотнула. – Кейт, ты не представляешь, как у меня сердце колотилось! Мы так и стояли, прижавшись друг к другу, минуты две, не меньше. Он казался настолько меньше Тома… И я все время думала: «Это не Том, это не Том», – и чувствовала запах его одеколона, и не могла с собой справиться… Я поцеловала его в шею, а он поцеловал меня.

– И что дальше?

Трейси снова сглотнула.

– Мы целовались не меньше минуты. – Голос ее сошел почти на шепот. – И знаешь что? У меня, ну… совершенно намокли трусики. От одного поцелуя.

– Боже! – только и сказала Кейт. Она взяла карточку с меню и стала ею обмахиваться. – Я, кажется, сейчас взмокну от одного твоего рассказа.

– Замолчи! – Трейси слегка покраснела. – Это было так… прекрасно. Мы целовались, он не пытался пойти дальше, но я чувствовала, какой он стал… твердый, и я так хотела его. Все, о чем я могла думать: «Том не узнает, Том тут ни при чем». Я повторяла себе что-то подобное даже во время поцелуя. А потом он отстранился от меня, застонал и сказал: «Ты даже не представляешь, как я хочу поцеловать каждый дюйм твоего тела».

У Кейт лицо вытянулось от удивления.

– Не могу поверить, что ты мне это рассказываешь! Потрясающе!

Трейси хмыкнула:

– А я ответила: «Боюсь, мне хочется того же самого», – и… положила ему ладонь… ну, туда.

– Ты так сделала?!

– Ну да. Гормоны совсем свели меня с ума. Сама не понимала, что творю. А он простонал, схватил мою руку, сжал ее до боли и сказал: «Если ты так еще раз сделаешь, я за себя не ручаюсь».

– И ты сделала так еще раз? Сделала?

– Нет. – Трейси изменилась в лице. – Тогда все и кончилось. Я подумала о Томе, о том, что никогда не смогу ему объяснить случившееся, о СПИДе, и что мне нечем предохраняться, и что белье на мне некрасивое, и ноги я не успела побрить, и что пора на этот идиотский самолет… в общем, что я не должна. Тогда мы отпустили друг друга, и я побежала в аэропорт и едва не опоздала на рейс, но все время думала об Уильяме и ничего не могла с этим поделать. С того времени я не могу смотреть на Тома, чтобы не почувствовать себя виноватой. И это совершенно невыносимо!

– Да-а, – протянула Кейт, наконец принимаясь за салат. – Слушай, я на целых семь минут забыла о голоде! Трейси, ничего более возбуждающего я в жизни не слышала. Я даже завидую!

– А я чувствую себя так ужасно. Мучусь виной не переставая.

– Почему? Ведь ты ничего не сделала. Поцеловала парня и пощупала его член через несколько слоев ткани. Не думаю, что такая мелочь может котироваться как смертный грех.

– Я не потому мучусь. Я рада всему, что произошло! Нет, мне плохо оттого, что я так сильно его хочу. Как я могу любить Тома и одновременно хотеть кого-то другого?!

– Слушай, эта штука называется половое влечение. С каждым может случиться. И не стоит теперь заниматься самобичеванием.

Трейси открыла было рот, чтобы заспорить, а затем решила промолчать.