Вся медицинская братия натаскана на то, чтобы оставлять людей живыми, а не создавать условия, чтобы они могли с достоинством умереть.

Видишь ли, для врача или медсестры смерть означает неудачу. Для друга или родственника смерть — это несчастье. Только для души смерть есть облегчение, освобождение.

Величайший подарок, который ты можешь сделать умирающему, — это позволить ему умереть с миром, не думая о том, что он должен «остаться», продолжать страдать и беспокоиться о тебе в этот момент самого важного перехода в его жизни.

Именно это часто и происходит, когда умирающий человек говорит, что он будет жить, верит в то, что он будет жить, даже молится о том, чтобы жить: на уровне души он уже «передумал». Приходит пора сбросить тело и освободить душу для ее дальнейших устремлений.

Когда душа принимает такое решение, ничто из того, что делает тело, уже не может поколебать его. Ничто из того, что решает разум, не может изменить этого решения. Именно в момент смерти мы узнаем, кто в триумвирате «тело — разум — душа» действительно руководит процессом.

Всю свою жизнь ты думаешь, что ты — это твое тело. Иногда ты думаешь, что ты — это твой разум. И только в момент смерти ты узнаёшь, Кто Ты Есть в Действительности.

И, конечно, бывает так, что тело и разум просто не слушают душу. Это тоже создает тот сценарий, который ты описал. Самое трудное для людей — услышать свою собственную душу. (Обрати внимание, сколь немногим это удается.)

Далее. Часто случается так: душа решает, что ей пора покинуть тело. Тело и разум, вечные слуги души, слышат это, и процесс высвобождения начинается. Но разум (эго) не желает принимать этого. В конце концов, это ведь означает конец его существованию.

Поэтому он дает команду телу — сопротивляться смерти. Что тело и делает с удовольствием, поскольку оно тоже не хочет умирать. Тело и разум (эго) получают большое вдохновление и большую поддержку от внешнего мира — мира, который является плодом их творчества. Итак, их стратегия получает одобрение.

На этом этапе всё зависит от того, насколько сильно душа желает покинуть тело. Если это не так уж неотложно, душа может сказать: «Хорошо, вы победили. Я побуду с вами еще немного».

Но если душе абсолютно ясно, что пребывание в данном теле не служит ее высшим целям, что более не существует возможности развиваться с помощью этого тела, — душа покинет его, и ничто не сможет остановить ее; никто не должен даже пытаться сделать это.

Душе предельно ясна цель ее эволюции. И это ее единственная цель. Ее не заботят достижения тела и развитие разума. Для души во всём этом нет никакого смысла.

Душе также абсолютно ясно, что в покидании тела нет никакой великой трагедии. Во многих смыслах, трагедия — это быть в теле. Таким образом, тебе необходимо понять, что душа видит весь этот процесс смерти иначе.

И уж, конечно, весь этот процесс «жизни» она видит тоже иначе — и в этом источник многих разочарований и тревог, которые каждый испытывает в своей жизни. Разочарования и тревоги появляются от того, что мы не слушаем свою душу.

Как же мне лучше всего слушать свою душу? Если душа — главный начальник, как мне наладить связь с ее кабинетом?

Первое, что ты можешь сделать, — это выяснить, что нужно твоей душе, и прекратить осуждать ее.

Я осуждаю свою душу?

Постоянно. Я тут только показал тебе, как ты осуждаешь себя за свое желание умереть. Ты также осуждаешь себя за свое желание жить — в полном смысле слова жить. Ты осуждаешь себя за свое желание смеяться, желание плакать, желание выиграть, желание проиграть, за желание ощущать радость и любовь — особенно за это ты осуждаешь себя.

В самом деле?

Когда-то, где-то ты пришел к идее о том, что отказывать себе в радости — угодно Богу, что не радоваться жизни — это божественно. Отрицание, сказал ты себе, — это хорошо.

А ты говоришь, что это плохо?

Это ни хорошо, ни плохо, это просто отрицание. Если ты чувствуешь себя хорошо после того, как отрицаешь себя, значит, в твоем мире это хорошо. Если ты чувствуешь себя плохо, — тогда это плохо.

В большинстве случаев ты так и не можешь определиться. Ты отказываешь себе в чем-то просто потому, что «так надо». Затем ты говоришь, что поступил хорошо, — и удивляешься, почему же ты не чувствуешь себя хорошо.