Блистающая

 

Выходя, одной ногой уже переступив порог, Чарли замешкался и сказал:

- Не знаю, сколько из всего этого нужно рассказывать Рене.

Он потянулся, и у него заурчало в животе.

Я кивнула.

- Знаю. Не хочу волновать ее. Будет лучше уберечь Рене от этого. Это не для слабонервных.

Он печально скривил губы в улыбке.

- Я тоже попытался бы защитить тебя, если бы знал как. Но предполагаю, что ты никогда не принадлежала к категории пугливых, не так ли?

Я улыбнулась в ответ, втягивая свое горячее дыхание сквозь зубы.

Чарли рассеянно погладил свой живот.

- Я что-нибудь придумаю. У нас ведь есть время, чтобы обсудить это, правда?

- Правда, - пообещала я.

Кое в чем этот день выдался долгим, и кое в чем таким коротким. Чарли опаздывал на обед — Сью Клируотер готовила для него и Билли. Это будет неловкий вечер, но, по крайней мере, он поест настоящей еды; я была рада, что кто-то, зная об отсутствии у Чарли кулинарных способностей, пытался спасти его от голода.

Весь день из-за атмосферы напряженности минуты текли медленно; Чарли так и не расслабил напряженные плечи. Но и уезжать он тоже не спешил. Он посмотрел целых два матча - к счастью, он был настолько погружен в свои мысли, что не обращал никакого внимания на наводящие на размышления шуточки Эмметта, которые стали более резкими и менее связанными с футболом — и комментарии после игры, и затем новости; он не двигался с места, пока Сет не напомнил ему о времени.

- Чарли, ты хочешь, чтобы Билли и моя мама заждались нас? Поехали. Белла с Несси будут здесь и завтра. Давай-ка поедем, поедим, а?

По глазам Чарли было ясно, что он не доверяет доводам Сета, но позволил ему идти впереди. Сомнения его никуда не делись, и он замер в дверях. Облака разошлись, дождь прошел. Возможно, что как раз перед закатом покажется солнце.

- Джейк сказал, что вы ребята, собирались уехать от меня, - пробормотал он.

- Я не хотела делать этого, если была бы какая-нибудь другая возможность. Именно поэтому мы все еще здесь.

- Он сказал, что вы могли бы остаться на некоторое время, но только если я выдержу, и буду держать рот на замке.

- Да … но папа, я не могу обещать, что мы никогда не уедем отсюда. Это все довольно сложно…

- Я хочу знать, - напомнил он мне.

- Точно.

- Вы ведь зайдете ко мне, если вам нужно будет уехать?

- Я обещаю, папа. Теперь, когда ты знаешь столько, я думаю, что это сработает. Я буду держаться поблизости, так близко как ты сам захочешь.

Он пол секунды пожевал губу, затем медленно наклонился ко мне, осторожно раскинув руки. Я переместила Ренэсми – которая уже засыпала — на левую руку, сжала зубы, задержала дыхание, и очень легко обняла его за теплую, мягкую талию правой рукой.

- Держись очень близко, Беллс, - бормотал он. – Совсем рядом.

- Люблю тебя, папа, - прошептала я сквозь зубы.

Он задрожал и отпрянул от меня. Я опустила руку.

- Я тоже люблю тебя, детка. Несмотря на все изменения, это осталось по-прежнему. - Он одним пальцем дотронулся до розовой щечки Ренэсми. - Она точно похожа на тебя.

Я ничем не показала свои чувства, выражение лица у меня не изменилось.

- Я думаю, что больше на Эдварда.

Поколебавшись, я добавила:

- У нее твои кудряшки.

Чарли начал было говорить, затем фыркнул:

- Ха. Наверное, так оно и есть. Ха. Дедушка. – Он с сомнением покачал головой. - Мне когда-нибудь позволят ее подержать?

Шокированная я моргнула и затем постаралась собраться. После полусекундного размышления и взглянув на Ренэсми — она, кажется, совсем уснула - я решилась – если рисковать так рисковать - ведь сегодня все шло так хорошо…

- Вот, - сказал я, протягивая ее Чарли. Он машинально, неуклюже сложил руки, чтобы принять ребенка, и я уложила Ренэсми в эту импровизированную колыбельку. Его кожа не была столь же горяча как ее, но от его тепла у меня защекотало в горле, я чувствовала, как жар течет под тонкой оболочкой. В местах, где моя белая кожа соприкоснулась с его кожей, у него пробежали мурашки. Я не была уверена в причинах этой реакции, то ли это произошло от моей новой температуры или это было что-то психологическое.

Чарли тихо хмыкнул, когда почувствовал ее вес.

- Она … крепенькая.

Я нахмурилась. Мне она казалась не тяжелее перышка. Возможно, у меня было отключено чувство веса.

- Крепкая, это хорошо, - сказал Чарли, заметив мое выражение.

Затем он пробормотал себе под нос:

- Она должна быть крепкой, со всем этим сумасшедшим домом вокруг.

Он немножко покачал ее на руках из стороны в сторону.

- Самый красивый ребенок из всех, что я когда-либо видел, включая и тебя, детка. Прости, но это правда.

- Я знаю, так оно и есть.

- Красавица, - повторил он, но теперь это было скорее воркование.

Я видела это в его лице - я наблюдала, как оно росло. Чарли оказался столь же беспомощен против ее волшебства, как и все мы. Две секунды у него на руках, и он уже принадлежал ей.

- Можно я приду завтра?

- Конечно, папа. Конечно. Мы будем здесь.

- Вы должны быть, - серьезно, произнес он, но его лицо было мягким, он все еще пристально глядел на Ренэсме. – До завтра, Несси.

- Не начинай еще и ты!

- Чего?

- Ее имя Ренэсми. Как Рене и Эсме вместе. Никаких вариантов.

Я изо всех сил пыталась успокоиться, на сей раз без глубокого дыхания.

- Хочешь узнать ее второе имя?

- Кончено.

- Карли. Через «К». Как Карлайл и Чарли вместе.

Лицо Чарли осветила широкая улыбка, его реакция застала меня врасплох.

- Спасибо, Беллс.

- Спасибо тебе, папа. Так быстро многое изменилось. Моя голова все еще кружиться. Если бы у меня не было теперь тебя, я не знаю, как бы я удержалась… в реальности.

Я собирался сказать «превратившись в то, чем являюсь теперь». Вероятно, это было бы лишнее для него.

У Чарли заурчал желудок.

- Иди, поешь, папа. Мы будем здесь.

Я вспомнила, эти ощущения, то первое неудобное погружение в фантастику — когда мне казалось, что все исчезнет в свете поднимающегося солнца.

Чарли кивнул и неохотно возвратил Ренэсми мне. Он поглядел мимо меня в дом; его глаза были немного дикие в течение минуты, когда он осматривал просторную яркую комнату. Все они находились там, кроме Джейкоба, который судя по доносившимся из кухни звукам, совершал набег на холодильник: Джаспер склонил голову на колени Элис сидящей на нижней ступеньке лестницы, Карлайл уткнулся в объемную книгу, Эсме, набрасывая что-то в блокноте, напевала себе под нос, а Розали и Эмметт выстраивали основание для монументального карточного домика под лестницей, Эдвард прошел к своему фортепьяно и очень тихо что-то наигрывал сам себе. Ничто не говорило, что день подходил к концу, что настало время для еды или приготовлениям ко сну. Нечто неуловимое изменилось в атмосфере. Каллены в этот момент не столь усердно играли в человеческие игры, как обычно — человеческая маскировка ослабла лишь на чуть-чуть, но достаточно для Чарли, чтобы почувствовать разницу.

Он вздрогнул, покачал головой, и вздохнул.

- До завтра, Белла, - он нахмурился и затем добавил, - я хочу сказать, что ты вовсе не выглядишь... плохо. Я привыкну к этому.

- Спасибо, папа.

Чарли кивнул и задумчиво направился к своей машине. Я смотрела, как он отъезжал; только когда я услышала, как его колеса покатили по шоссе, я поняла, что сделала это. Я выдержала целый день и не навредила Чарли. Совершенно самостоятельно. Я определенно должна обладать сверхспособностями!

Все это казалось слишком хорошо, чтобы быть правдой. Неужели действительно у меня может быть и своя новая семья, и я смогу сохранить часть своего прошлого? А я еще думала, что вчера было прекрасным.

- Ничего себе, - прошептала я. Я моргнула и почувствовала, как растворилась третья пара контактных линз.

Звук фортепьяно смолк, и руки Эдварда обвились вокруг моей талии, его подбородок лег мне на плечо.

- Ты украла мои слова.

- Эдвард, у меня получилось!

- У тебя получилось. Ты вела себя просто невероятно. Столько переживаний из-за того, что ты новообращенная, и вдруг ты через все это просто перешагиваешь, – он тихо засмеялся.

- Я даже не верю, что она вообще вампир, уже не говоря о том, что новообращенный, - из-под лестницы раздался голос Эмметта. - Она слишком ручная.

Все смущающие комментарии которые он сделал перед моим отцом снова зазвучали в моих ушах, и наверное хорошо, что на руках у меня была Ренэсми. Скрыть свою реакцию совсем я не смогла и тихо зарычала.

- О-о-о, боюсь-боюсь, - рассмеялся Эмметт.

Я зашипела, и Ренэсми, заметалась в моих руках. Она несколько раз моргнула, затем с испуганным видом огляделась. Она фыркнула и коснулась моего лица.

- Чарли вернется завтра, - заверила я ее.

- Превосходно, - сказал Эмметт. На сей раз Розали засмеялась вместе с ним.

- Ничего выдающегося, Эмметт, - презрительно заметил Эдвард, протягивая руки, чтобы взять у меня Ренэсми. Он подмигнул мне, когда я замешкалась, и немного смутившись, отдала ему дочь.

- Что ты хочешь сказать? – потребовал ответа Эмметт.

- Разве ты не думаешь, что немного глупо, враждовать с самым сильным вампиром в доме?

Эмметт отбросил голову назад и фыркнул:

- Я тебя умоляю!

- Белла, - бормотал Эдвард мне, в то время как Эмметт подслушивал, - помнишь, как несколько месяцев назад, я попросил, чтобы ты сделала мне одолжение, после того как обретешь бессмертие?

Эти слова что-то смутно напомнили мне. Я постаралась вспомнить расплывчатые человеческие беседы. Через мгновение я вспомнила, и выдохнула:

- О!

Элис залилась переливистым смехом. Джейкоб высунул голову из-за угла, с полным ртом еды.

- Что? – прорычал Эмметт.

- Правда? - спросила я Эдварда.

- Поверь мне, - ответил он.

Я глубоко вздохнула.

- Эмметт, как насчет небольшого состязания?

Он сразу же вскочил на ноги.

- Отлично. Начинай.

Я закусила губу на секунду. Он был такой огромный.

- Разве что, ты слишком боишься …? – предложил Эмметт.

Я распрямила плечи.

- Ты. Я. Армрестлинг. Обеденный стол. Сейчас же.

На лице Эмметта расцвела ухмылка.

- Э-э, Белла, - быстро обратилась ко мне Элис, - думаю что Эсме, любит этот стол. Как ни как – антиквариат.

- Спасибо, - поблагодарила Эсме.

- Никаких проблем, - сверкая улыбкой, сказал Эмметт. – Прямо туда, пошли, Белла.

Я последовала за ним к гаражу; я слышала, как остальные потянулись за нами. Там находился большой гранитный валун, он оказался на этом месте после падения скал около реки, очевидно, он и бы целью Эмметта. Хотя большой камень и был немного скруглен и неровен, он прекрасно подойдет для нашего дела.

Эмметт поставил свой локоть на скалу и махнул мне.

Я снова занервничала, поскольку увидела большие мышцы в согнутой руке Эмметта, но мое лицо не выдало эмоций. Эдвард обещал, что некоторое время, я буду сильнее всех. Он казался очень уверенным в этом, и я чувствовала себя сильной. Настолько сильной? Спрашивала я себя, смотря на бицепс Эмметта. Мне не было даже двух дней от роду, тем не менее, и это должно кое-что значить. Разве что у меня все было не так. Возможно я не был столь же сильна как обычный новообращенный. Возможно именно поэтому мне так легко себя контролировать.

Я попытался выглядеть как можно более беззаботно, когда поставила свой локоть на камень.

- О’кей, Эмметт. Побеждаю я, и ты ни единого слова больше не скажешь про мою сексуальную жизнь никому вообще, даже Роуз. Никаких намеков, никаких инсинуаций – ничего.

Его глаза сузились.

- Идет. Я побеждаю, и все станет гораздо хуже.

Он заметил, что у меня перехватило дыхание, и зло усмехнулся. Не было никакого намека на блеф в его глазах.

- Сестричка, ты так легко сдашься? – насмехался Эмметт. – В тебе не слишком-то много дикости, не так ли? Держу пари, что в вашем доме не осталось ни царапины, - засмеялся он. - Эдвард рассказывал тебе, сколько зданий мы с Роуз переломали?

Я заскрежетала зубами и схватила его большую руку.

- Раз, два…

- Три, - он зарычал, и навалился на мою руку.

Ничего не произошло.

О, я чувствовала силу, которую он проявлял. Мой новый разум оказался довольно хорош во всех видах вычислений, и я могу сказать, что, если бы он не встретил сопротивления, его рука без труда вошла бы прямо в камень. Давление увеличилось, и я беспорядочно размышляла, обладает ли такой силой грузовик с цементом на сорока милях в час при резком спуске. Пятьдесят миль в час? Шестьдесят? Вероятно больше.

Это не было достаточно, чтобы сдвинуть меня. Его рука налегала на мою, с сокрушительной силой, но не причиняла мне никакого дискомфорта. В некотором странном смысле, это было даже приятное ощущение. Я была настолько осторожна с тех пор как проснулась в последний раз, так старалась ничего не сломать. Это было странное облегчение использовать свои мускулы. Позволять силе течь вместо того, чтобы изо всех сил сдерживать ее.

Эмметт зарычал; его лоб изрезали морщины, и все его тело напряглось и сосредоточилось на одном препятствие, на моей неподвижной руке. Я заставила его «попотеть» - фигурально выражаясь – некоторое время, в то время как я наслаждался ощущением сумасшедшей силы, пробегающей по моей руке.

Всего несколько секунд и я даже немного заскучала. Я сосредоточилась; Эмметт потерял дюйм.

Я засмеялась. Эмметт издал резкий рык сквозь сцепленные зубы.

- Просто держи рот закрытым, - напомнила я ему, и затем шлепнула его руку на валун. Оглушительный звук эхом отозвался в деревьях. Скала задрожала, и часть — приблизительно одна восьмая массы — надломилась по невидимой линии поражения и упала на землю. Кусок упал на ногу Эмметту, и я захихикала. Я слышала приглушенный смех Джейкоба и Эдварда.

Эмметт пнул скальный обломок в сторону реки. Каменный кусок перерезал пополам молодой клен прежде, чем упасть к подножью большой ели, которая покачнулась и упала на другое дерево.

- Матч-реванш. Завтра.

- Это так быстро не проходит, - сказал я ему. – Возможно, тебе следует подождать месяц.

Эмметт рычал сверкая зубами.

- Завтра.

- Эй, большой брат, все что хочешь, лишь бы ты был счастлив.

Повернувшись, чтобы уйти, Эмметт кулаком ударил гранит, вызвав лавину каменной крошки и порошка. Это было сделано по-детски аккуратно.

Очарованная бесспорным доказательством того, что я была сильнее, чем самый сильный известный мне вампир, я положила руку, широко расставив пальцы на камень. Тогда я медленно вонзила пальцы в камень, сокрушая, а не врезаясь; консистенция камня напомнила мне твердый сыр. Я вынула руку сжимая в ладони горсть гравия.

- Круто, - пробормотала я.

На моем лице растянулась улыбка, я крутанулась на месте и ударом карате расколола камень ребром ладони. Камень завопил, застонал и — с громким пыльным «пуф» - раскололся на две части.

Я засмеялась.

Я не обращала внимания на смешки позади меня, в то время как я била кулаком и пинками разбивала остальную часть валуна на мелкие куски. Не переставая хохотать, я была слишком занята весельем. Только когда я услышал новые маленькие смешки, тонкий перезвон колокольчиков, только тогда я отвлеклась от своей глупой игры.

- Она что, смеялась?

Все уставились на Ренэсми с тем же самым ошалевшим выражением, которое, должно быть, было и на моем лице.

-Да, - сказал Эдвард.

- А кто не смеялся? – пробормотал Джейк, закатывая глаза.

- Только не говори мне, пес, что ты в первый свой забег слегка не увлекся, - подразнил его Эдвард, без всякой враждебности в голосе.

- Это другое, - сказал Джейкоб, и я удивленно наблюдала как он шутя двинул Эдварду в плечо. - Белла должна быть взрослой. Замужняя женщина, мать семейства и все такое. Разве не должно у нее быть больше достоинства?

Ренэсми нахмурилась, и коснулась лица Эдварда.

- Что она хочет? – спросила я.

- Меньше достоинства, - сказал Эдвард с усмешкой. – Она почти с тем же удовольствием что и я, смотрела как ты радуешься своей силе.

- Я забавная? – спросила я Ренэсми, бросаясь назад и протягивая ей руки в то же самое время, когда она протянулась ко меня. Я взяла ее из рук Эдварда и предложил ей обломок скалы в моей руке.

- Хочешь попробовать?

Она улыбнулась своей блестящей улыбкой и взяла камень в обе руки. Она сжала, и поскольку она сосредоточилась, между ее бровями появилась небольшая морщинка.

Раздался тоненький звук ломающегося камня, и появилось немного пыли. Она нахмурилась, и протянула кусок мне.

- Понятно, - сказал я, втаптывая камень в песок.

Она захлопала и засмеялась; восхитительный звук ее смеха заставил нас всех присоединиться.

Внезапно солнце прорвалось сквозь облака, осветив нас десятерых длинными рубиновыми и золотыми лучами, и я немедленно потерялась в красоте собственной кожи в закатном свете. Я была ошеломлена этим зрелищем.

Ренэсми погладила гладкую алмазно-яркую кожу, затем приложила свою руку рядом с моей. У ее кожи была лишь слабое свечение, изящное и таинственное. Ничего такого, что заставило бы ее сидеть внутри в солнечный день как мое пылающее свечение. Она коснулась моего лица, думая о различии и чувствуя недовольство.

- Ты самая красивая,- уверила я ее.

- Не уверен, что я могу согласиться с этим, - сказал Эдвард, и когда я развернулась, чтобы ответить ему, солнечный свет на его лице ошеломил меня до такой степени, что я потеряла дар речи.

Джейкоб прикрыл лицо рукой, притворяясь, что защищает глаза от яркого свечения.

- Странная Белла, - прокомментировал он.

- Что она за удивительное создание, - пробормотал Эдвард, почти соглашаясь с ним, как будто комментарий Джейкоба был комплиментом. Он был одновременно великолепен сам и ослеплен моим великолепием.

Это было странное чувство — не удивление, я предполагаю, что теперь мне все кажется странным— это в некоторым роде было естественным состояние. Как человек, я никогда не была в чем-нибудь хороша. Я не плохо справлялась с Рене, но вероятно много людей, справились бы лучше; Фил, справлялся весьма не плохо. Я была хорошей ученицей, но никогда не была лучшей в классе.

Очевидно, что меня можно вычеркнуть из спортивных достижений. Я ни рисовала, ни музицировала, никаких особых талантов, какими можно было бы похвастаться. Никто никогда не давал наград за чтение книг. После восемнадцати лет посредственности, я привыкла к тому, чтобы быть средней. Теперь я поняла, как давно забросила любые стремления быть яркой в чем-нибудь. Я лишь прикладывала все усилия к тому, с чем имела дело, и никогда не вписывалась в свой мир.

Таким образом, все было действительно по-другому. Теперь я была удивительная — для них и для самой себя тоже. Словно я была рождена, чтобы быть вампиром. Сама идея заставила меня рассмеяться, но еще мне захотелось петь. Я нашла свое истинное место в мире, место, в которое я вписалась, место, где я блистаю.