АгностицизмУвы, даже математика и физика имеют дело не с реальными свойствами вещей. Вскоре после Локка ирландский философ Дж.Беркли показал, что и первичные качества вещей – величина, форма, движение – также являются продуктом совместной деятельности чувств и разума, т.е. не существуют реально как объективные свойства вещей. Не просто знакомы нам вещи и люди, но даже их скелеты есть порождение нашей чувственности и разума! И один из крупнейших философов Нового времени – немецкий философ И.Кант (1724 – 1804) сделал отсюда вывод о том, что мы ничего не знаем и никогда не узнаем о том, каков мир на самом деле. Действительно, подумайте сами: мы только что убедились в том, что мир нашего повседневного опыта представляет собой конструкцию наших чувств и разума. Конечно, мы конструируем вещи и их свойства под воздействием внешнего мира. Но похожи ли мир и вещи нашего повседневного опыта на ту реальность, которая на нас воздействует? Для ответа на этот вопрос нам нужно было бы сравнить некоторую вещь и представление об этой вещи, существующее в нашем сознании. Это можно было бы сделать лишь в том случае, если бы мы были способны выйти из границ нашего сознания и взглянуть на него, так сказать, «со стороны». Более того, нам нужно увидеть и сами вещи без посредства нашей чувственности и разума. Вспомните «Волшебника изумрудного города»! Все жители этого города ходят в зеленых очках, поэтому весь город, все окружающие вещи представляются им зелеными. Они считают зеленый цвет объективным свойством своего мира. Чтобы убедиться в том, так ли это на самом деле, нужно снять очки и взглянуть на город без них. Но это невозможно! Человек не может освободиться от своей чувственности и разума, не может снять очки, надетые на него природой. Поэтому мы обречены жить в мире, созданном нашим сознанием, познавать его, но объективный мир нам недоступен – это, как говорит Кант, «вещь в себе». Такая позиция, отрицающая познаваемость мира, называется в философии «агностицизмом». Агностицизм преодолевался в философии разными способами. Для нас же с вами урок агностицизма заключается в следующем простом положении: следует отличать образ мира, создаваемый нашим сознанием, наукой, от самого объективного мира и всегда помнить о том, что любое наше представление о вещах и людях может оказаться ошибочным. Небольшая доля агностицизма – хорошее лекарство от фанатизма и самоуверенности. Истина В конце концов, все проблемы гносеологии стягиваются в одну: что такое истина и как ее получить? В повседневной жизни слово «истина» служит для выражения согласия, признания чего-то фактом, для обозначения глубокого, сокровенного знания о мире, содержащегося в Откровении, и т.д. Гносеология уточняет одно из значений этого слова. Истинной (или просто истиной) называется такая мысль, которая соответствует своему предмету, т.е. представляет его таким, каков он есть на самом деле. Соответственно, ложной будет такая мысль, которая не соответствует своему предмету, т.е. представляет его не таким, каков он на самом деле. Это очень просто: предложение «Москва – столица России» истинно, ибо Москва действительно является столицей России; предложение «Тверь – столица России» ложно, ибо на самом деле это не так. В сущности, именно таким пониманием истины мы часто руководствуемся в повседневной жизни. Скажем, насобирав в лесу поганок и мухоморов, мы приходим домой, и нам говорят сердобольные соседи: «Эти грибы ядовиты». Не обращая внимания на предостережения окружающих, мы жарим и съедаем свою добычу, а потом, уже лежа в больнице, со вздохом признаем: «Да, соседи были правы, эти грибы действительно ядовиты». Вот такое понимание истины обыденным мировоззрением выразили еще Платон и Аристотель, поэтому концепцию истины, рассматривающую ее как соответствие мысли действительности, часто называют «классической» концепцией истины или теорией «корреспонденции» (от англ. correspondence – соответствие). По-видимому, такое понимание истины глубоко укоренено в обыденном мировоззрении и здравом смысле, поэтому оно и держится в нем вот уже более двух тысяч лет. Идея, выражаемая классической концепцией истины, на первый взгляд проста: если наш мысленный образ вещи, ситуации, мира в целом похож на саму вещь, ситуацию, мир сам по себе, то этот образ истинен. Он помогает нам ориентироваться в мире и успешно действовать. Эта идея нашла выражение в марксистской «теории отражения», согласно которой истина и наше сознание в целом представляют собой отражение внешнего мира, причем слово «отражение» несло в своем содержании мысль о зеркале, о зеркальном сходстве отображаемого с отображением. На уровне здравого смысла, повседневного опыта, обыденного мировоззрения все это выглядит вполне приемлемым. Однако философы приходят в отчаяние, пытаясь уточнить классическое понимание истины. Многие из них перед лицом столетних неудач вообще отказываются говорить об истине и считают понятие истины абсурдным. Почему? Можно указать, по крайней мере, на три проблемы, которые возникают в связи с попытками уточнения классической концепции истины. Во-первых, чрезвычайно неясно, что означает «соответствие» мысли действительности или реальному положению дел. Ну, когда речь идет о чувственном образе, то это «соответствие» еще можно истолковать как «сходство» образа и вещи. Я могу допустить, что мой чувственный образ стола как-то похож на сам стол (да и то это самостоятельная сложная проблема, в чем мы могли убедиться, рассматривая вопрос о первичных и вторичных качествах). Но о каком сходстве можно говорить, когда речь идет о мысли и предмете? В каком смысле утверждение «Треугольник имеет три угла» похоже на треугольник? Ясно, что ни о каком «сходстве» речь здесь идти не может. Но тогда что такое «соответствие»? Это до сих пор открытый вопрос. Во-вторых, как узнать, где истина, а где ложь, как отличить истину от заблуждения? Это вопрос о критерии истины, о ее признаках. Декарт, например, полагал, что критерием истины являются ясность и отчетливость: если некоторая мысль мне совершенно ясна, то она и истинна. По-видимому, этот критерий мало что дает. Вот две противоположные мысли: «Слоны живут в Австралии» и «Слоны не живут в Австралии». Обе мне ясны, но какая из них истинна? Марксистская философия в качестве критерия истины предложила рассматривать практическую деятельность: если, руководствуясь какой-то мыслью, я добиваюсь успеха в деятельности, то эта мысль истинна. По-видимому, во многих случаях этот критерий помогает нам отличить истину от заблуждения. Если я покупаю ружье, еду в Австралию охотиться на слонов, но прочесав ее вдоль и поперек, не нахожу ни одного слона, то вправе заключить, что мысль «Слоны живут в Австралии» ложна и истинна противоположная мысль. Хочешь узнать, щедр человек или скуповат, - сходи с ним в ресторан или попроси у него взаймы; хочешь узнать, не сгнила ли твоя картошка, – попробуй ее почистить. Критерий практики на первый взгляд так прост и очевиден, что мы, советские философы, иногда удивлялись: почему же наши зарубежные коллеги не хотят его признать? Верно, на уровне повседневного опыта он функционирует неплохо. Но уже и здесь выясняется, что ложные идеи также приводят к успеху в практической деятельности. Простой пример: мы до сих пор ориентируемся на местности, исходя из того, что Солнце и весь небосвод вращаются вокруг Земли. А уж когда речь заходит о более сложных вещах, о научных и математических теориях, то и само понятие практики становится либо вовсе неприменимым, либо чрезвычайно расплывчатым. Наконец, третий важный вопрос, связанный с классическим понятием истины, встает при попытке оценить историю человеческого познания. Классическая концепция знает лишь два понятия – истину и ложь. Допустим, в настоящий момент мы умеем из совокупности современного человеческого знания и убеждений выделить истину и отделить ее от лжи. Взглянув с точки зрения современных истин на предшествующие идеи и теории, мы обнаружим, что все они или, по крайней мере, большая часть – ложны. Скажем, сейчас нам совершенно ясно, что естественно-научные взгляды Аристотеля ложны, что медицинские идеи Гиппократа и Галена ложны, что теории эволюции Кювье или Ламарка ложны, что даже великий Ньютон ошибался в своих представлениях о природе света, пространства и времени. Но как же сплошная цепь заблуждений могла привести к современной истине? И как это люди могли жить и действовать, руководствуясь исключительно ложью? Что-то здесь не так. Значит, оценка истории познания требует каких-то новых понятий, либо изменения смысла классического понятия истины. Предложено немало решений указанных проблем, но пока среди них нет ни одного, которое не порождало бы, в свою очередь, еще более трудных вопросов. Поэтому многие философы предпочитают вообще не говорить об истине. Некоторые же предлагают отказаться от классического понимания истины и выработать какое-то иное истолкование этого понятия. Например, в конце Х1Х – начале ХХ вв. американские философы Ч.Пирс, У.Джеймс и Дж.Дьюи разработали прагматизм – философскую концепцию, которая просто отождествляет истинность с полезностью: истинно то, что полезно, что приносит успех, и неважно, похоже ли наше представление о мире на сам мир. Возможно, что в общественной жизни такое понимание истины и можно было бы принять. В самом деле, если кто-то действует, руководствуясь некоторыми представлениями об обществе, о людях, отношениях между людьми, и добивается жизненного успеха, то, по-видимому, его представления верны, истинны. Если государственный деятель предлагает какие-то социальные реформы и осуществление этих реформ идет на благо обществу, то, по-видимому, идеи такого деятеля верны. Однако для естествознания такое понимание истины совершенно не подходит: мы не можем считать истинной геоцентрическую систему мира только потому, что успешно ею пользуемся в своих повседневных делах. В ХХ в. было предложено еще несколько концепций истины, и сейчас по поводу истолкования этого понятия продолжаются споры. И все-таки среди всех этих споров прочно стоит основная идея обыденного мировоззрения и классической концепции: истинно то, что соответствует реальному положению дел.
Вопросы 1. Формы чувственного познания. 2. Формы мышления. 3. Суть спора между эмпиризмом и рационализмом. 4. Различие между первичными и вторичными качествами. 5. Что такое агностицизм. 6. Классическая концепция истины.
Основная литература 1. Алексеев П.В., Панин А.В. Философия. М., 1997, разд.II. 2. Философский энциклопедический словарь. Под ред. А.А.Ивина. М., 2003. 3. Введение в философию. М., 2002. Разд.II, гл.6. Дополнительная литература 4. Киссель М.А. Судьба старой дилеммы. М., 1974. 5. Чудинов Э.М. Природа научной истины. М., 1979. 6. Никифоров А.Л. Философия науки: история и методология. М., 1998, ч.II, гл.7.
|
