Методы проблемного обучения

Прежде чем рассматривать цели проблемного обучения, рас­смотрим цель изучения, например, философии или психологии. Многие студенты уверены, что цель — это знание ими философ­ской или психологической теории и на экзаменах от них ждут пересказа программного материала, изложенного в учебниках, научных трудах или рассказанного преподавателем на лекциях. Не будем пока возражать против такого понимания, а зададим­ся другим вопросом: а с какой целью человеку все это нужно знать? Неужели знание теории — самоцель? «Нет, конечно», — говорят обычно. Однако если не в знаниях суть, то в чем же? Ка­кова же истинная цель всякой учебы, изучения различных на­учных дисциплин? С какой целью студент приобретает, в част­ности, теоретические знания в области психологии?

Ответ вроде бы ясен: для лучшего знания людей, чтобы эффек­тивно воздействовать на них в учебно-воспитательной и органи­зационно-управленческой работе. Но тогда не лучше ли воору­жить его систематизированными практическими рекоменда­циями организационно-методического и педагогического пла­на? Казалось бы, простые вопросы, но ответы на них не для всех очевидны.

Формализм в учебе (его пока критикуют больше на словах, чем на деле) выражается, в частности, в том, что качество учеб­ной деятельности студента оценивается главным образом по на­личию в памяти знаний. А какова степень подлинного усвоения студентами этих знаний, т. е. умения применять их творчески в своей повседневной деятельности? Эту важнейшую сторону де­ла в большинстве случаев оставляют на будущую практику: ко­гда жизнь потребует, тогда, мол, выпускник вуза и покажет свое умение применять полученные знания. Во время же учебы про­веряется только степень запоминания.

Это происходит главным образом из-за неопределенности ут­верждения — умение применять теоретические знания. Отсю­да само требование научиться применять психологическую тео­рию на практике для многих остается неконкретным и потому неясным.

Между тем умение применять теорию на практике является интеллектуальным умением и как таковое может быть понято через теорию мышления и сформировано у студентов в процес­се развития мыслительных навыков и способностей.

С этой точки зрения под целью изучения психологии мы должны понимать формирование у студентов не просто знаний, а умения оперировать ими при психологическом анализе и оцен­ке явлений человеческой психики, т. е. навыков психологиче­ского (социально-психологического, психолого-педагогическо­го, медико-психологического и т. д.) мышления, посредством чего шаг за шагом, от занятия к занятию, от одной прочитанной книги или статьи к другой идет становление специалиста.

, А если цель каждого занятия — формирование мышления, то знания перестают быть конечной целью учебы, а становятся или материалом мыслительного анализа, или средством опери­рования в мышлении, или результатом мыслительной деятель­ности. В первом случае студент берет готовые знания (теорети­ческие положения), анализирует их с точки зрения уже извест­ных ему, ранее усвоенных принципов, идей, теорий и получа­ет новые знания как выводы из этого собственного анализа, а не запоминает в готовом виде из книги. Известные ему принципы, идеи, теории в данном случае могут рассматриваться как ста­рые знания, выполняющие роль средства мыслительной дея­тельности и помогающие добывать новые знания. А что касает­ся новых знаний, полученных студентом посредством самостоя­тельной мыслительной деятельности, то они по своей субъек­тивной значимости представляются ему как его собственное на­учное открытие. Дело в том, что студент получает новые знания

не в «готовом виде» из уст преподавателя или из книги, а сам в процессе мыслительной деятельности, близкой по характеру к исследовательской.

Так, знания студента — старые и вновь приобретаемые — ста­новятся атрибутами мышления. И благодаря этому происходит не начетническое накопление абстрактных знаний, а приобрета­ются конкретные умения аналитико-синтетической деятельно­сти ума, т. е. формируется мышление. А в настоящее время в любой учебе пока что господствует отношение к знанию как к результату работы памяти, т. е. главное место в обучении все еще занимает процесс не мышления, а запоминания, которое никогда не может быть творческим, ибо всегда имеет дело с го­товым материалом, не требующим работы мысли. Если знания просто заучены, то они пригодны лишь для воспроизведения («озвучивания»), но не для практического руководства к дейст­вию. Требуемая перестройка учебы, как того требуют психоло­гические законы усвоения знаний, должна затронуть, естествен­но, как содержательную (чему учить), так и методическую (как учить) стороны обучения.

Однако перестройка учебы в этих двух ее аспектах требует внимательного анализа процессуальной ее стороны, т. е. рас­смотрения ее как бы изнутри: как идет процесс усвоения студен­том учебной программы — путем запоминания или путем мыш­ления — и почему мышление более эффективно, и, главное, как сделать, чтобы развитие мышления заняло более прочное место в вузовском обучении, полностью вытеснив бездумное, механи­ческое запоминание.

Мышление изучается многими науками (философией, теори­ей познания, логикой, кибернетикой, языкознанием и др.), но только психология изучает мышление как актуальную дея­тельность субъекта, мотивированную потребностями и на­правленную на значимую для личности цель.

В сфере обучения мышление выступает как процесс познава­тельной (мыслительной) деятельности обучаемого, исходящей из потребности иметь знания о законах и закономерностях раз­вития мира с целью использовать эти знания для верной ориен­тировки в этом мире, для правильных практических действий.

Это означает, что и в вузовском изучении психологических дисциплин мыслительная деятельность может реально мотиви­роваться потребностью студента познать объективные законы, лежащие в основе человеческой психики, с целью выработки у себя способности лучше изучать, правильно понимать и оцени­вать людей, легче устанавливать и развивать с ними психологи-

ческие контакты, оказывать на них определенное влияние, бо­лее успешно обучать и воспитывать.

Проследить связь учебы студента с функционированием его мышления лучше всего через посредство проблемного обучения, которое в отличие от так называемого традиционного (сообщаю­щего, повествующего, информирующего) постоянно ставит обу­чаемого в ситуацию задачи, решение которой непременно требу­ет работы мышления. Но сначала о мышлении именно в психо­логическом его смысле. Отмечая многосторонность, многоас-пектность данного феномена, П. Я. Гальперин писал: «И если мы хотим построить научную психологию мышления, то преж­де всего должны выделить то, что в процессе мышления может и должна изучать психология, в отличие от всех других наук, которые тоже изучают мышление¹. На этот вопрос... мы отвеча­ем: психология изучает не просто мышление и не все мышление, а только процесс ориентировки субъекта при решении интел­лектуальных задач, задач на мышление. Психология изучает ориентировку субъекта в интеллектуальных задачах на основе того, как содержание этих задач открывается субъекту и каки­ми средствами может воспользоваться субъект для обеспечения продуктивной ориентировки в такого рода задачах, для ориен-тиров^ки в процессе мышления» [19; 189].

Ключевыми словами в этих рассуждениях являются ориенти­ровка, интеллектуальная задача и то, как открывается субъ­екту содержание задачи, чтобы он мог избрать необходимое для решения средство. Исходя из этого и говоря языком практики обучения, можно кратко сформулировать следующее определе­ние психологического понятия мышления: это есть форма пси­хической (т. е. ориентировочной) деятельности, благодаря ко­торой субъект выделяет в задаче, открывает для себя сущест­венные связи и отношения, скрытые от его непосредственного чувственного восприятия и систематического наблюдения.

Здесь необходимо сделать некоторую оговорку, касающуюся соотношения понятий психика и ориентировка (или психиче-

¹ Мышление изучают помимо психологии: философия — рассматривает его как высшую ступень человеческого познания мира, опосредованного, обобщен­ного его отражения сознанием, в отличие от непосредственного чувственного по­знания конкретных объектов; логика — изучает формы, правила и операции мышления; кибернетика — возможности и пути технического моделирования мыслительных операций в форме «искусственного интеллекта», языкозна­ние — связь мышления и языка; науковедение — историю, теорию и практику научного познания и роль мышления в них; нейрофизиология — мозговые суб­страты и физиологические механизмы мышления — и некоторые другие науки.

екая и ориентировочная деятельность). Дело в том, что психи­ческая деятельность во всех ее видах есть деятельность ориенти-ррврчная,_но не всякая ориентировка в материальном мире у че­ловека (да и у животного) происходит в идеальном плане, т. е. во внутреннем, психологическом. Знакомство с предметом путем ощупывания, физического опробования материала посредством постукивания палочкой или молоточком — это тоже ориенти­ровка, но не путем мышления, а непосредственно в материаль­ном плане. Психика и, в частности, мышление есть лишь иде­альная форма ориентировочной деятельности.

Мышление поэтому является лишь определенной психиче­ской, внутренней формой выделения скрытых от наблюдения отношений, т. е. идеальной формой этой деятельности (так на­зываемое наглядно-действенное мышление является не совсем точным при данном подходе к пониманию мышления). Таким образом, не все формы ориентировки есть психическая деятель­ность, а только те, которые осуществляются в идеальном плане, в том числе и в мышлении.

Сам факт наличия ориентировочной деятельности говорит о
возможности зарождения внутри нее психического компонента,
систематически развивающегося и выделяющегося в относи­
тельно самостоятельную, идеальную, в том числе мыслитель­
ную, форму ориентировочной деятельности. Этот процесс лси-
хической деятельности, ее дальнейшего развития и выделения
в самостоятельную происходил в процессе филогенеза животно­
го мира в течение долгих тысячелетий, но тем не менее он вновь
и вновь повторяется в каждом отдельном акте «разумного» по*
ведения животных, в решении любой мыслительной задачи чег
ловеком. -;

Сам процесс разумного решения задачи и у животных, и у чет ловека начинается с физических, материальных попыток спра? виться со встретившимися трудностями. Замечено не раз, что при решении непривычной интеллектуальной задачи человек сразу берется что-то чертить или рисовать, чтобы сориентиро* ваться в условиях задачи. Так, например, в экспериментах пси­холога Я. А. Пономарева по исследованию творческого мышле­ния испытуемым предъявлялась задача на зачеркивание четы* рех точек (воображаемых углов квадрата) тремя прямыми, не отрывая карандаша от бумаги и с возвращением в исходную точ­ку. Что делали испытуемые? Сразу начинали (не размышляя предварительно) чертить прямые и вскоре, через несколько по­пыток (чуть больше десятка), убеждались в «принципиальной неразрешимости» задачи. Лишь отдельные индивиды, букваль-

66,

но единицы, справлялись с задачей, и то чаще «методом» слу­чайного попадания при беспорядочных пробах. Примерно так же поступают при попытках решения такой шуточной задачи: «Сын отца профессора беседует с отцом сына профессора. Кто с кем беседует, если профессор в беседе не участвует и у профессо­ра только один брат?» Испытуемые тоже пробуют изобразить на схеме «родственные отношения» между беседующими, т. е. сра­зу обращаются к материализованной форме ориентировки в ус­ловиях задачи. Это обычно помогает при решении задачи, но да­леко не всем¹.

Приведенные примеры свидетельствуют о первичности внеш­ней, материальной формы ориентировки и вторичности, произ-водности идеальной, психологической, мыслительной.

Постановка учащегося в проблемную ситуацию — это и есть создание для него интеллектуальной трудности, справиться с которой он может только с помощью мышления.

Какие возможности развития мышления обучаемых содер­жатся в проблемном обучении? По данным исследований извест­ного психолога А. М. Матюшкина, при проблемном обучении большинство обучаемых (более 70%) справляются с задачами наивысшего, пятого уровня трудности (задачи были разбиты на пять уровней трудности), а при традиционном обучении — толь­ко наиболее способные учащиеся (около 15% испытуемых).

Благодаря чему проблемное обучение дает более высокие ре­зультаты? При анализе экспериментальных данных зарубежных (А. И. Гёбоса, Л. Секея) и отечественных психологов (А. М. Ма-тюшкин, Т. В. Кудрявцев) и педагогов (И. Я. Лернер, Н. Г. Дайри, М. И. Махмутов) был сделан вывод, что причинами, обусловли­вающими более высокую эффективность проблемного обучения, являются, во-первых, большая интеллектуальная активность уча­щегося, вызываемая познавательной потребностью — желанием во что бы то ни стало найти искомое неизвестное, без которого он не сможет решить поставленную задачу. Во-вторых, знания усваи­ваются как некие общие закономерности или способы действий, позволяющие использовать их и впредь при решении широкого класса других задач, а не как иллюстрация частного случая, отно­сящегося к изучаемой закономерности, которая при традицион­ном обучении обычно сообщается учащимся в готовом виде.

Как в методическом плане реализуются теоретические поло­жения психологии проблемного обучения, т. е. как создаются

¹ Задачу не удается решить, потому что в профессоре обычно видят мужчи­ну. Если представить, что профессор — женщина, то задача решается легко.

для учащегося проблемные ситуации, чтобы у него возникла потребность к решению интеллектуальной задачи, желание мыслить?

Для получения ответа на этот вопрос необходимо ознакомить­ся с такими основными педагогическими понятиями, как про­блемная задача, проблемный вопрос, проблемное задание, про-блемностъ как принцип обучения.

Проблемная задача — это дидактическое понятие, обозна­чающее учебную проблему с четкими условиями, задаваемы­ми преподавателем (лектором) или выявленными и сформу­лированными кем-либо из обучаемых (студентов), и в силу этого получившую ограниченное поле поиска (в отличие от объективно возникающей перед человеком жизненной про­блемы) и ставшую доступной для решения всеми обучаемыми (студентами).

Содержанием учебной проблемы — проблемной задачи высту­пает противоречие между известным знанием и неизвестным. Поиск неизвестного — это система познавательных, мыслитель­ных действий, логически подводящая к обнаружению скрытых в условии задачи связей и отношений.

Для иллюстрации проблемной задачи позаимствуем пример у И. Я. Лернера. Учитель говорит, что в одном древнем племени огонь добывали двумя способами: трением и высеканием, но первый способ применяли только по праздникам, а вторым пользовались повседневно. Вопрос: какой из способов древнее по происхождению? Учащиеся думают и отвечают правильно (ни­чего не читая, да и читать ничего и не нужно, ибо задача на мышление).

А вот одна из проблемных задач по психологии. «Есть поло­жение отечественной психологии о том, что обучение должно ид* ти впереди развития психики обучаемого и тем самым вести раз­витие за собой, а не приспосабливаться к достигнутому уровню, А между тем дидактика проповедует принцип доступности в обучении («чтобы обучение строилось на уровне реальных учеб­ных возможностей школьников...», сказано в учебнике «Педа­гогика» под ред. Ю. К. Бабанского (М., 1983. — С. 169). На се­минаре по возрастной и педагогической психологии одни сту­денты утверждали, что учебный материал надо преподносить учащимся в соответствии с этим принципом — на уровне доступ­ности, иначе не поймут. Другие возражали: обучение должно вести за собой развитие, нужно подниматься выше сегодняшне­го уровня доступности, чтобы не топтаться на одном месте. Рас­судите, кто из них прав и как это доказать».

Проблемная задача требует не только поиска и нахождения ответа, но и его обоснования, доказательства его правильности. А теперь вернемся к проблемной задаче.для пятиклассников по древней истории. Ученики решали ее, рассуждая так: «Высе­кали огонь круглый год, а трением добывали его только по праздникам. На основании этого можно сказать, что высека­ние — более удобный способ, так как неудобным способом люди не стали бы пользоваться круглый год. Раз высекание более удобный способ, а мы знаем, что более удобный способ появля­ется по прошествии времени и вытесняет менее удобный, то зна­чит, он появился позже, т. е. он более новый. Трение как менее удобный способ является старым, т. е. более древним»¹.

Если бы эту задачу решали взрослые, то, наверное, рассужда­ли бы так: «Более популярен обычно тот способ, который удоб­нее, и он не мог быть вытеснен менее удобным — трением, а зна­чит, оно, трение, древнее».

Но так или иначе, в самой проблемной задаче, как в одной (школьной), так и в другой (вузовской), нет ни намека на пра­вильный ход рассуждений, ни тем более прямой подсказки ре­шения. Его можно найти только в процессе логического мыш­ления.

Как видим, проблемная задача составляется преподавателем и ставит студента в проблемную ситуацию, лишая его возможно­сти получить готовый ответ. Его он должен найти путем мысли­тельных действий, используя в качестве средства ранее приобре­тенные знания. А поскольку задачи составляются на программ­ном учебном материале, то их решение не может превратиться в простую «гимнастику ума» (наподобие решения головоломок) или в схоластические споры вокруг казуистических вопросов, а всегда будет завершаться усвоением какой-то теории, идеи, принципа, нормы, способа действий, соответствующих цели

обучения.

' Проблемный вопрос — это входящий в состав проблемной за­дачи или отдельно взятый учебный вопрос (вопрос-проблема), требующий ответа на него посредством мышления. Вопрос же, требующий воспроизведения по памяти, не является проблем­ным. Вот пример, который иллюстрирует проблемную и непроб­лемную формулировку одного и того же учебного вопроса: «Как вы понимаете слова Л. С. Выготского: «Строго говоря, с научной точки зрения нельзя воспитывать другого... Воспитание долж­но быть организовано так, чтобы не ученика воспитывали, а уче-

¹См.: Лернер И.Я. Проблемное обучение. — М., 1974. — С. 22.

6§

ник воспитывался сам», а по-другому в непроблемной формули­ровке вопрос может быть поставлен так: «Как Л. С. Выготский еще в 1926 году сформулировал психологическую точку зрения на процесс воспитания, противопоставляя свое понимание про­блемы тогдашней «европейской школьной системе, которая процесс обучения и воспитания всегда сводила к пассивному восприятию учеником предначертаний и поучений учителя», которую он считал «верхом психологической несуразности»?» [см. 16; 82].

Чтобы ответить на вопрос в первой, проблемной постановке, студенту придется размышлять в поисках аргументов в пользу деятельностного подхода к объяснению процесса воспитания. При ответе на вопрос во второй, непроблемной формулировке ему надо будет вспоминать, что же мог по этому поводу сказать Л.С. Выготский, перебирая в памяти все, что он читал о взгля­дах этого психолога. В первом случае активизируется мышле­ние, а во втором — насилуется память.

Преподаватели-психологи знают, что при формулировке во­просов одни вопросительные слова обращены к мышлению, а другие к памяти, и поэтому чаще используют первые, чем вто­рые.

Вопросы, стимулирующие мышление, начинаются с таких вопросительных слов и словосочетаний, как «почему», «отче­го», «как (чем) это объяснить», «как это понимать», «как дока­зать (обосновать)», «что из этого следует (какой вывод)» и т. п. А вопросительные слова «кто», «что», «когда», «где», «сколь­ко», «какой» всегда требуют ответа на основе памяти. Двояко может быть использовано вопросительное слово «как»: если в сочетании с глаголом, требующим ответа на основе мышления, то может стать вопросом проблемным (например, «Как объяс­нить» или «Как понимать» и т. п.), а если такого сочетания нет, то это уже будет не проблемный вопрос (например, «Как называ­ется полноводная река на севере Италии?» или «Как звали шо­лоховского героя Давыдова в «Поднятой целине»?»), а вопрос, обращенный к памяти.

Проблемное задание — это учебное задание, составляемое преподавателем, методистом, автором учебного пособия в форме проблемной задачи или проблемного вопроса (вопроса-пробле­мы) в целях постановки обучаемых (студентов) в проблемную ситуацию. Они по своему содержанию могут быть разные: одни построены на противоречиях реальной жизни (реальных психо­логических коллизиях) или противоречивых высказываниях известных авторов, другие — на противоречиях в развитии са-

мой психологической науки, связанных с еще не решенными проблемами и различными точками зрения ученых на них.

Проблемность как принцип обучения -г- это дидактический принцип, который только начинает утверждаться в практиче­ской методике обучения (в теории педагогики его еще нет). Суть его такова: при организации процесса обучения содержание учебного материала не преподносится обучаемым в готовом для запоминания виде, а дается в составе проблемной задачи как не­известное искомое. Оно может становиться известным и усваи­ваться обучаемыми только в результате их собственной поиско­вой мыслительной деятельности по решению проблемной зада­чи. Таким образом, проблемность как принцип обучения не только требует (именно — требует) особым образом организовать содержание усваиваемых знаний, но и диктует особую методи­ку его усвоения — через мыслительные действия обучаемого по поиску этого содержания.

Какие условия нужно соблюдать, чтобы создавать проблем­ные ситуации, вызывающие интеллектуальную активность, са­мостоятельную мыслительную деятельность обучаемых?

Первое. Преподаватель дает обучаемым практическое или теоретическое задание, выполняя которое, они должны полу­чить новые знания или способы действий, которые надлежит ус­воить по данной теме. Задание должно, во-первых, основывать­ся на имеющихся у обучаемых знаниях, во-вторых, знание, под­лежащее усвоению, должно составлять ту искомую, т. е. пока неизвестную общую закономерность или способ действия, без нахождения которой (-го) выполнение задания оказывается не­возможным, и, в-третьих, выполнение задания должно вызвать у обучаемых потребность в получении недостающего знания, т. е. у них должен появиться интерес как мотив их действий.

Второе. Предлагаемое учащимся проблемное задание должно соответствовать их интеллектуальным возможностям: бщть дос­таточно трудным, но разрешимым благодаря имеющимся у них навыкам мышления, владению ими обобщенным способом дей­ствия и достаточным уровнем знаний.

Третье. При предъявлении проблемного задания преподава­тель должен учитывать реальный уровень знаний обучаемых. Если у них нет знаний, достаточных для выполнения задания, то необходимо дать разъяснения пропедевтического характера, чтобы восполнить имеющийся пробел.

Четвертое. В качестве проблемных заданий могут выступать учебные задачи, вопросы, практические задания, которые должны ставить учащихся в проблемные ситуации. Вопрос за-

дания будет для учащегося проблемным только в том случае, когда он совпадает с вопросом, возникшим у него самого при чтении (слушании) условий задания. Для иллюстрации обра­тимся к знакомому примеру с заданием, где вопрос: «Какой способ добывания огня древнее?» совпадает с вопросом, кото­рый возникает тут же у обучаемых: «А в самом деле, какой же из способов древнее?» Появление такого вопроса у обучаемых и есть признак того, что они попали в созданную преподавате­лем проблемную ситуацию.

Пятое. Проблемная ситуация по одному и тому же вопросу, подлежащему усвоению, может создаваться разными типами за­даний: а) когда требуется от обучаемых теоретическое объясне­ние некоторых реальных фактов, продемонстрированных в ла­бораторном опыте, описанных в литературе или рассказанных преподавателем; б) когда не удастся выполнить практическое за­дание с помощью известных учащимся способов, а от учащихся требуется теоретически объяснить, что знаний не хватает, нуж­ны новые, которые им желательно получить от преподавателя. Так достигается нужный эффект: или учащиеся объясняют из­вестные факты (учатся применять теорию к жизни), или испы­тывают потребность в получении новых знаний (создается дей­ственный мотив учебной деятельности -— интерес).

Шестое. Если учащиеся, попав в проблемную ситуацию, ока­зались не в состоянии из нее выйти (не сумели теоретически объ­яснить факты или не осознали потребность в новом знании или способе действий), то преподаватель должен сформулировать возникшую проблемную ситуацию и тем самым как бы зафикси­ровать ее, указать причины невыполнения задания и присту­пить к объяснению учебного материала, необходимого для его решения.

Таким образом, предпосланная объяснению нового учебного материала проблемная ситуация подготовила благоприятную психологическую почву для усвоения знаний, так как обучае­мые поняли, что старые знания не позволяют выполнить зада¹ ние, осознали потребность в новых и заинтересованы в объясне­ниях преподавателя.

Здесь мы назвали шесть условий¹, которые должны соблю­даться при создании проблемной ситуации.

¹ Указанные условия А. М. Матюшкин называет «правилами», против чего никаких возражений нет, но с точки зрения психологии мы сочли более уме­стным термин «условие». (См.: Матюшкин А.М. Проблемные ситуации в мышлении и обучении. — М., 1972. — С. 180.)

С момента начала объяснения преподавателем нового учебно­го материала его деятельность переходит в следующую стадию: от стадии создания проблемной ситуации к стадии управления процессом усвоения знаний через организацию мыслительной деятельности обучаемых.

Необходимо и здесь соблюдение определенных условий.

Первое. Объяснение учебного материала должно следовать за вопросами учащихся, возникшими у них в проблемной ситуа­ции, и тем самым удовлетворять вызванную этими вопросами потребность в новом знании, отвечать познавательному интере­су, ставшему мотивом их учебной деятельности. Под объяснени­ем учебного материала подразумеваются все существующие ме­тоды и способы преподнесения информации (рассказ, лекция, демонстрация опыта), все средства, используемые при этом (речь, кино, компьютер, различные технические и наглядные средства обучения). Что касается речи (устного изложения мате­риала), то она тоже может быть разной: проблемной, рассуж­дающей или повествующей, но никоим образом не догматиче­ской, начетнической.

Второе. При изложении учебного материала преподаватель должен учитывать уровень знаний обучаемых. Если студенты силой собственного мышления сумели в основном решить проб­лему, то нет необходимости раскрывать то, что они усвоили, на­шли искомое неизвестное, будь то общая закономерность или способ действия. Преподавателю в этом случае достаточно под­твердить правильность решения, повторно сформулировать от­вет и тем самым закрепить его в памяти обучаемых.

Другое дело, если студентам не удалось решить проблему, или они пошли не тем путем и пришли к неверному решению, или полученный ими ответ не совсем точен. И в этом случае проблем­ная ситуация тоже сыграла свою положительную роль, вызвав у обучаемых потребность в знаниях и готовность слушать объяс­нение преподавателя. Тут, конечно, изложение материала долж­но содержать не только логические аргументы, но и демонстра­цию новой закономерности или нового способа действия на кон­кретных жизненных фактах, процессах, событиях.

Третье. Если обучение проходит в форме лабораторного или практического занятия, семинара-дискуссии или семинара-практикума, то студенты вначале должны получить, а затем ис­пользовать необходимые сведения или способ действия для вы­полнения проблемного задания.

Четвертое. Если проблемное задание окажется чересчур трудным для данной группы студентов, то оно может быть рас-

членено на ряд частных проблемных заданий, чтобы решение каждого из них стало доступным для группы.

Все эти условия, относящиеся как к созданию проблемных си­туаций (шесть условий), так и к процессу объяснения препода­вателем материала, составляющего содержание проблемного за­дания (четыре условия), являются для преподавателя психоло­гии руководством к действию при использовании им методов проблемного обучения. Они должны лечь в основу проблемных заданий и выбора методики изложения учебного материала в созданной им проблемной ситуации.

4. Методы интерактивного обучения

Интерактивным называется такое обучение, которое основа­но на психологии человеческих взаимоотношений и взаимодей­ствий. В деятельности преподавателя центральное место зани­мает не отдельный учащийся как индивид, а группа взаимодей­ствующих учащихся, которые, обсуждая вопросы спорят и со­глашаются между собой, стимулируют и активизируют друг друга. При применении интерактивных методов сильнее всего действует на интеллектуальную активность дух соревнования, соперничества, состязательности, который проявляется, когда люди коллективно ищут истину. Кроме того, действует такой психологический феномен, как заражение (не подражание, а именно заражение), и любая высказанная соседом мысль спо­собна непроизвольно вызвать собственную, аналогичную или близкую к высказанной или, наоборот, вовсе противоположную.

Во время такого занятия от преподавателя требуется гораздо больше активности и творчества, чем тогда, когда оно проходит пассивно, в форме пересказа вычитанных в книгах или давно известных истин. Интерактивные методы принесут наиболь­ший эффект, не только обучающий, но и воспитательный, ко­гда преподаватель будет влиять на обсуждение не только выска­зыванием научно аргументированной точки зрения, но и выра­жением своего личностного отношения к проблеме, своей миро­воззренческой и нравственной позиции. Формы участия препо­давателя в дискуссии студентов могут быть самыми разнообраз­ными, но ни в коем случае не навязыванием своего мнения. Лучше всего это делать путем тонко рассчитанного управления ходом дискуссий, через постановку проблемных вопросов, тре­бующих продуктивного мышления, творческого поиска исти­ны. Преподаватель высказывает свою точку зрения лишь в по­рядке извлечения выводов из высказываний студентов и аргу-

монтированного опровержения ошибочных суждений. Его по­зиция может совпадать с мнениями студентов, поскольку они появились в результате наводящих вопросов преподавателя. Такими приемами можно не просто направлять содержатель­ную, интеллектуально-познавательную сторону обсуждения теоретических вопросов, но и конструировать совместную про­дуктивную деятельность, тем самым влияя на личностную по­зицию студентов, превращая их учебную деятельность в учебно-воспитательную,

Таким образом, при интерактивных методах обучения совме­стная учебная деятельность студентов, благодаря участию само­го преподавателя в дискуссиях с ними как бы на равных, пре­вращается в некую модель социального общения личностей в реальной творческой (продуктивной) деятельности, а не просто происходит взаимодействие деятельностей (обучающей и учеб­ной). «Личностные компоненты учебных взаимодействий в хо­де совместной учебной деятельности, а не сами по себе усвоен­ные студентами знания оказывают прямое влияние на их внут­ренний мир и являются главными носителями воспитывающей функции учебной ситуации» [45; 27].

Можно ли выделить конструирование совместной продуктив­ной деятельности в отдельный активный метод наряду с тремя названными? Вообще-то можно, чтобы подчеркнуть воспиты­вающую функцию учебной ситуации. Но нужно ли это делать? Думается, что нецелесообразно, так как все интерактивные ме­тоды — это и есть создание обстановки совместной творческой (продуктивной) деятельности преподавателя и студентов, где идет процесс взаимодействия личностей, а не только процесс по­иска знаний. Другое дело, что преподавателю надо постоянно помнить об этом, а не пускать обсуждение учебных вопросов на самотек, ограничиваясь только познавательной активностью во взаимодействии по линии «студент — студент», всегда иметь в виду важность включения системы «преподаватель — студент». К методам интерактивного обучения могут быть отнесены сле­дующие:

1) эвристическая беседа, 2) метод дискуссии, 3) «мозговая ата­ка», 4) метод «круглого стола», 5) метод «деловой игры», 6) кон­курсы практических работ с их обсуждением. И некоторые дру­гие, применяемые отдельными преподавателями — энтузиаста­ми активных методов обучения.

Коротко рассмотрим каждый из них.

Эвристическая беседа. Метод получил название от восходя­щего к Сократу метода обучения «эвристика» (гр. — нахожу, от-

 

крываю, отыскиваю). Метод в его древнегреческом варианте представлял собой систему обучения, основанную на так назы­ваемых сократических беседах. В них путем искусно сформули­рованных наводящих вопросов и примеров побуждали ученика прийти к самостоятельному правильному ответу на поставлен­ный вопрос.

В данном контексте речь идет о методе обучения, отличном от сократовского, но безусловно схожем с ним по одной суще­ственной своей характеристике — функции получения ответов от учащихся через активизацию их мышления посредством искусно поставленных вопросов. По своей психологической природе эвристическая беседа — это коллективное мышление или беседа как поиск ответа на проблему. Поэтому в педагоги­ке этот метод принято считать методом проблемного обучения, наряду с так называемой проблемно-поисковой беседой, от ко­торой эвристическая беседа психологически ничем не отлича­ется. Педагогика проводит между ними формально-количест­венную границу: если в эвристической беседе якобы можно ка­саться лишь одного какого-то элемента темы, то в проблемно-поисковой — целой серии проблемных ситуаций¹. Однако та­кое различение не выдерживает критики, так как на практи­ке, когда беседа по-настоящему развертывается на занятии, эту невидимую границу между «лишь одной» и «целой сери­ей» проблем заметить невозможно: беседа между преподавате­лем и аудиторией превращается в беседу по многим вопросам, относящимся к теме, т. е. незаметно переходит в дискуссию. Но это уже другой метод обучения, к которому перейдем чуть позже.

А сейчас обратим внимание на то, почему эвристическую бе­седу мы рассматриваем не в ряду методов проблемного обуче­ния, хотя она построена на мыслительном поиске решения учеб­ной проблемы. Но дело в том, что в беседе мыслительный поиск превращается в поиск коллективный, где происходит обмен мнениями, догадками, предположениями, различными вариан­тами промежуточных решений, когда учащиеся ищут истину во взаимодействии и во взаимопомощи, активизируя мышление друг "друга. Вот почему ее логично рассматривать в качестве ме­тода интерактивного обучения.

Постановка вопросов для развертывания беседы в эвристиче­ском ключе подчиняется тем же условиям, которые соблюдают­ся при использовании методов проблемного обучения. А сам

»Сл.: Педагогика / Под ред. Ю. К. Бабанского. — М., 1983. — С. 191-192.

процесс развернутой эвристической беседы, вызванной проблем­ной ситуацией, есть ни что иное, как реализация одного из ме­тодов интерактивного обучения, требующая от преподавателя особого искусства управления.

Дискуссия как метод интерактивного обучения стала приме­няться в последние годы, когда была провозглашена гл