Проблема бессознательного и психоанализ

 

Важное место в научных и философских исканиях XX века заняла проблема бессознательного, которая в рамках классической философии специально не исследовалась. Методом изучения бессознательного послужил психоанализ, который был разработан австрийским психиатром З.Фрейдом (1856-1939). Из частной медицинской методики психоанализ вырос до уровня философского течения, стремящегося объяснить личностные, культурные и социальные явления.

Сознание, по Фрейду, очень важно для жизни, с его помощью люди ориентируются в мире. Но кроме «Я» (Ego), или сознания, в психике имеется «Оно» (Id) – бессознательное и «Сверх - Я» (Superego) – тоже бессознательное, но другое по сравнению с «Оно». В Superego входят усвоенные (принятые) индивидом нормы культуры. По Фрейду, нашими действиями руководит не только наше «Я», но и «Оно», в которое входят первичные природные влечения человека. Последние сводятся к двум: во-первых, сексуальные желания (Эрос, или либидо), а во-вторых, влечение к смерти (Танатос), которое, будучи обращено вовне, становится стремлением к разрушению и агрессии. Если оно направлено на себя, то обусловливает мазохизм и суицид. Агрессия из движущих сил человека, по Фрейду, стоит на втором месте после либидо. Если агрессия сочетается с Эросом, то это будет садизм - стремление доставить боль любимому человеку.

Сфера бессознательного также постоянно пополняется за счёт сознания: неразрешимые психические конфликты, травмы, неприемлемые желания, стыдные мотивы поступков, представления о совершённых преступных действиях, трудно выполнимые обещания и т.п. не исчезают, а подвергаются вытеснению в бессознательное. Бессознательное представлено и памятью человека. Оно проявляется в сновидениях, постгипнотическом поведении, оговорках, описках, импульсивных поступках, ошибочных действиях и т.д. Изучение этих проявлений служит важной частью психоанализа.

Фрейд отмечал, что наше «Я» руководствуется принципом реальности, поскольку стремится выжить и поэтому учитывает объективные условия жизни. «Оно» же, будучи неразумным, целиком исходит из принципа удовольствия: невзирая на обстоятельства, требует удовлетворения инстинктов. Но это может быть опасно для данного человека: например, если этот человек попробует домогаться только что встреченной красивой женщины. «Я» старается обуздать «Оно», притормозить его. Например, холостой А.С.Пушкин иногда на светских балах испытывал такое желание, наблюдая декольтированных женщин, что для того, чтобы не потерять над собой контроль, убегал с бала.

Отсюда вытекает неизбежная борьба между «Я» и «Оно». «По отношению к «Оно» «Я» подобно всаднику, который должен обуздать превосходящую силу лошади» (4,с.432). «Я» не может победить «Оно» в прямом столкновении, поскольку в последнем, по Фрейду, сосредоточена вся психическая энергия человека. «Я» обращается за помощью к «Сверх – Я» - культурным нормам, которые оформились в виде части самого бессознательного, чтобы воздействовать на него.

«Сверх – Я» как внутренний цензор либо вытесняет неприемлемые желания и тревожные идеи в сферу бессознательного, либо производит сублимацию – использование сосредоточенной в «Оно» сексуально-биологической энергии не по прямому назначению (для удовольствия или продолжения рода), а в целях разума и культуры. Сублимация – это реализация сексуально-биологической энергии в виде культурного творчества – поэтического, музыкального, живописного, религиозного, научного. В наше время некоторые неофрейдисты считают спорт, революции, терроризм результатами сублимации. Сублимацию часто показывают на примерах творчества великих людей. Например, непревзойдённый гений поэзии А.С.Пушкин за 4 месяца перед свадьбой создал 50 прекрасных любовных произведений. А в медовый 1831 г. после свадьбы – всего 5 небольших стихотворений.

Если в «Оно» вытесняется много неприемлемых переживаний и сублимация не производится, то в нём возрастает напряжение, как давление в паровом котле или чайнике. И тогда человек испытывает немотивированную тревогу – страх, причину которого он не знает. Ему страшно, неуютно, он чувствует себя разбитым и несчастным. Способ излечения – психоанализ: выявление бессознательных травмирующих переживаний, осознание их безопасности в данный момент. Излечение производится через осознание неопасности прежних проблем.

Способы выявления бессознательных переживаний: метод свободных ассоциаций, изучение биографии человека, анализ оговорок, описок, импульсивных действий, сновидений. Особенно большую роль играет анализ сновидений. Сновидение, по Фрейду, это закодированное сообщение от «Оно». В сновидении в искажённой форме проявляются неосознанные неудовлётворённые желания и различные страхи, проблемы, мучающие человека. В состоянии бодрствования сознание блокирует бессознательные переживания, а во время сна они проявляются в виде сновидений. Поскольку сновидения – одна из форм психологической защиты личности, важнейший и неотъемлемый компонент субъективного опыта любого человека, то студентам можно рекомендовать познакомиться с работой Фрейда «Толкование сновидений» и подумать над тем, с чем в ней можно согласиться, а с чем нет.

Фрейд не абсолютизировал силу бессознательного. Он считал, что человек может овладеть своими инстинктами и страстями и сознательно управлять ими. Задача психоанализа, по его мнению, как раз и состоит в том, чтобы бессознательный материал человеческой психики перевести в область сознания и подчинить своим целям, т.е. в психоанализе излечение происходит через осознание травмирующих ранее бессознательных психических факторов.

Учение Фрейда оказало огромное влияние на развитие науки и всей культуры XX века. Однако, как это часто бывает с первооткрывателями, Фрейд чрезвычайно усилил некоторые важные, но всё же не единственные факторы человеческой жизнедеятельности. Нельзя всю совокупность мотивов (движущих сил) поведения человека свести к бессознательным сексуальным или агрессивным устремлениям: помимо их существует множество других потребностей. Явно преувеличена также в учении Фрейда роль сублимации; культурное творчество, помимо влияния на него сублимации, обладает своими собственными мотивами – потребностями в истине, красоте, добре, справедливости, сострадании, которые имеют не биологическую, а социальную сущность. Наконец, надо отметить неисторический характер учения Фрейда, у которого столкновение мира бессознательного и мира культуры имеет непреодолимый характер и не зависит от исторического прогресса.

Бессознательные переживания могут влиять не только на поведение человека, но и вызывать определённые соматические (телесные) изменения, в том числе и заболевания. Отечественный писатель М.М.Зощенко, страдавший тяжёлой формой невроза, в книге «Повесть о разуме» описал свой уникальный и беспрецедентный опыт самопознания. Он не сообщил, читал ли он труды Фрейда, но он мастерски применил метод психоанализа к самому себе. В результате анализа собственной психики, основанного на тщательном осмыслении воспоминаний, переживаний, фактов биографии, сновидений, рассказов матери, пометок в записных книжках, он раскрыл содержание возникшего у него в младенчестве и раннем детстве внутреннего психологического конфликта, ставшего бессознательным и послужившего причиной заболевания. Оно состояло в том, что Зощенко не мог принимать пищу и не мог общаться и сближаться с женщинами.

Писатель установил, в частности, что рука, отнимавшая у него в младенчестве во время кормления материнскую грудь, стала для него символом опасности. Страх, вызываемый рукой, усилился, когда однажды в двухлетнем возрасте ему делали весьма болезненную хирургическую операцию без наркоза. Кормление грудью связалось со страхом последующего наказания. Эта связь укрепилась, когда один раз во время кормления (а он принимал грудь до двух лет и двух месяцев) была гроза, раздался сильнейший удар грома, мать выпустила ребёнка, он упал и повредил руку. Дальше приведём описание самого Зощенко: «Маленькое бездумное существо, знакомясь с окружающим миром, ошиблось, восприняв опасными те вещи, кои не были опасны…Грудь и вообще еда стали доставлять ребёнку волнение, страх, иногда ужас. Конфликт возник на пороге младенческой жизни. Поразительное стечение обстоятельств увеличило это конфликт, подтвердило правильность страхов. Чувствительная психика младенца доказала их условную состоятельность…

Однако, казалось бы, эта рука могла быть пугалом только лишь в детском возрасте. Нет! Образное мышление возвысило эту руку до символа. Рука стала карающей рукой…За что же стала карать эта рука? Она стала карать именно за то, за что карала она его в младенческой жизни, - за еду, грудь.

Условные доказательства – подлинные, логичные и вместе с тем условные – всюду следовали за едой! Когда-то мать смазала сосок хиной, чтоб ребёнок не стремился к груди. Еда показалась отравой, ядом. Это подтвердилось. Еда нередко несла отраву, боль, болезни. Когда-то гром, удар совпал с кормлением. И это имело подтверждение. Еда, дескать, создаёт полнокровие – способствует удару, кровоизлиянию в мозг. Значит, надо избегать еды? Но избегать её нельзя. Тогда – смерть. В таком случае, как же надо поступать? Надо есть и страдать за еду. Я вспомнил, как я ел. Почти всегда стоя, крайне торопливо (могут отнять), небрежно, без интереса. Я ожидал за еду расплату, и она явилась, эта расплата, - болезни, спазмы, тошнота.

Я глотал порошки, чтоб нейтрализовать эту опасность от еды. Мне казалось – наука, медицина избавят меня от этой опасности. В огромном количестве я поглощал лекарства, отравляя себя этим ещё больше. Однако финал был печальный, гибельный. Я перестал есть. Должно быть, обилие условных доказательств уверило меня в смертельной опасности еды. Этот отказ от еды возникал дважды в моей жизни. И я не понимал, откуда он происходит…Карающая рука наказывала за еду. Но грудь матери была едой лишь в младенческом возрасте. В дальнейшем грудь матери стала олицетворять женщину, женское начало вообще. Значит. И за образом женщины мне рисовалась карающая рука? Значит, в одинаковой мере я должен был страшиться женщины, избегать её. Ждать расплаты, наказания? Да, нет сомнения – я избегал женщины. Я избегал и одновременно стремился к ней. Я стремился к ней, чтоб бежать от неё, устрашённый ожидаемой расплатой…(9, с.38-40).

Далее Зощенко описывает случаи, когда при перспективе установления близких отношений с женщиной у него начинались сердечные припадки и другие соматические расстройства. Таким образом, соматическое заболевание являлось неосознанной формой поведения, единственным способом разрешения бессознательного конфликта между стремлением к женщине и неосознанным страхом, вызываемым этим стремлением. При этом, как проницательно отмечал писатель, долг и совесть не были забыты, он уезжал от женщины, чтобы вылечить сердце.

Своё художественное и вместе с тем научное произведение Зощенко создал с гуманной целью – способствовать избавлению людей от страданий. Анализируя биографии некоторых крупных писателей, он высказывает предположения о наличии у них невротических и психосоматических заболеваний, отравлявших их жизнь и даже вызвавших преждевременную смерть некоторых из них. Так, в жизни Эдгара По Зощенко обнаруживает такой патологический объект устрашения, как вода, ставшим таковым, по-видимому, после того, как в пятилетнем возрасте мальчик тонул и едва не погиб. Будучи взрослым, По, преодолевая страх, научился плавать, но вода всегда его угнетала и вызывала патологические соматические эффекты: нередко плавание заканчивалось рвотой, а однажды он вышел из воды, весь покрытый волдырями.

Интересные предположения Зощенко сделал в отношении Н.В.Гоголя. В жизни последнего он находит ряд сформировавшихся в младенчестве объектов бессознательного устрашения, один из них – женщина. Гоголь не был женат и не стремился к этому. «Страх, ужас, муки, смерть – вот что идёт рука об руку с женщиной! Вот что сопровождает любовь. И только бегство может сохранить жизнь. И вот это то бегство мы видим на протяжении всей жизни Гоголя» (9,с.88). Только садясь в экипаж, он чувствовал освобождение, отдых, здоровье. Если же бегство не удавалось, то следствием было ухудшение психосоматического состояния. Свои знаменитые слова: «Да и какой русский не любит быстрой езды…» Гоголь, по-видимому, написал под влиянием бессознательного стремления к бегству от воображаемой женской опасности. Ещё одним объектом устрашения, вызывавшем у Гоголя противоречивые чувства, была еда. Страх перед едой временами доходил до того, что вызывал у него судороги и спазмы кишечника. В свои последние трагические дни Гоголь вообще отказался принимать пищу, и вызвано это было не болезнью органов пищеварения.

Зощенко допускал, что наличие бессознательных губительных конфликтов было присуще великому французскому писателю О.Бальзаку, в частности, выраженная в романе «Шагреневая кожа» идея о том, что жизнь гаснет и укорачивается с каждым удовлетворённым желанием, обусловлена страхом писателя перед своими желаниями. Зощенко предполагал, что история любви французского романиста к польской графине Э.Ганской есть история его болезни, счастья и гибели. Бальзак испытывал бессознательный страх перед женщиной. У него были любовницы, но связи эти считались в его «Оно» неопасными, так как их можно было всегда прервать и быть свободным. И он чувствовал себя нормально. Зощенко писал: «До брака с Ганской у Бальзака было немало увлечений и связей, однако эти отношения не казались «опасными» - их можно было порвать. (9,с101).

Потом он влюбился в красивую богатую польскую графиню Эвелину Ганскую, муж которой должен был скоро умереть. Бальзак долго и упорно её завоёвывал. Он был необычайно умным, красноречивым и остроумным человеком. Наконец, она согласилась пойти с ним под венец. Бальзак был счастлив. Он писал: «Ах, блаженные в раю не так счастливы, как я был вчера». Через 5 месяцев после свадьбы Бальзак умер в возрасте 51 года. Страх задушил его. Его счастье стало причиной его смерти. «Связь с любимой женой нельзя разорвать, она освящена церковью перед Богом. Но женщина смертельно опасна, значит, мне суждено умереть» - вот что «говорило» подсознание («Оно») Бальзака. И оно его убило. Эвелина прожила ещё 32 года без Бальзака, и была похоронена рядом с ним на кладбище Пер-Лашез в возрасте 81 года.

Приведённые Зощенко описания показывают, какими мощными могут быть патологические бессознательные психосоматические эффекты. Наука того времени ещё не могла помочь Эдгару По, Гоголю, Бальзаку. Даже в наше время механизмы возникновения психосоматических феноменов, особенно берущие начало в раннем возрасте в сфере бессознательного психического, изучены крайне слабо. Но излечение психосоматического заболевания возможно не только в результате «бегства» (когда основная болезнь, т.е. невроз, сохраняется), но и в результате устранения самого невротического конфликта.

Последнее, как показывает Зощенко, возможно усилиями разума (сознания). Патогенез заболевания заключается в установлении временных связей между отражением жизненно важного предмета или процесса и отражением опасного объекта, в силу чего первые тоже становятся объектами бессознательного устрашения. «Условные связи и условные доказательства опасности – вот что определяет дело. Обилие и точность условных доказательств – вот что создаёт и усугубляет болезнь… Вся суть излечения состоит в том, чтобы найти эти связи и разорвать их, разъединить объекты устрашения…Я разорвал эти связи. Разъединил подлинные беды от условных объектов устрашения. Придал этим объектам их истинное значение. Я впервые почувствовал вкус еды, запах хлеба. Я впервые понял, что такое сон, спокойствие, отдых…Необыкновенная дорога расстилалась передо мной. По ней я иду вот уже много лет. И много лет я не знаю, что такое хандра, меланхолия, тоска. Я забыл какого они цвета» (9,с.51-58).

В способности разума разорвать временные бессознательные патологические связи, вызывающие страх, Зощенко правильно видел превосходство сознания над бессознательным. Излечение достигается в осознании с помощью разума условности этих связей, их неопасности. В наглядной и убедительной художественной иллюстрации этого положения заключается большое гуманистическое значение «Повести о разуме» - удивительного психологического, нравственного и художественного произведения, которое ещё ждёт своих читателей и исследователей.

Швейцарский учёный К.Юнг (1875-1961) изучал самопроизвольное проявление фольклорных и мифологических мотивов в сновидениях пациентов. Он постулировал существование в психике человека помимо индивидуального бессознательного более глубокого слоя – коллективного бессознательного, которое есть отражение опыта прежних поколений, запечатлевшееся в структурах мозга и генетически наследуемое. Содержание его имеет не природный, а культурный характер и составляет общечеловеческие первообразы, или архетипы, например, образ матери-земли, героя, мудрого старца, демона и т.п. Коллективное бессознательное зафиксировано в мифологии, народном эпосе, религиозных верованиях и проявляется, т.е. выходит в сферу сознания, у современных людей через сновидения. Поэтому для Юнга главным показателем действия коллективного бессознательного были сновидения. Он полагал, что коллективное бессознательное – это источник жизненных сил, вдохновения, ощущения полноты жизни, и задача культуры заключается в создании адекватных символических средств для выражения бессознательных сил (5).