Осенний семестр 2015 – 2016 учебного года

[63] Отметим, что подобная релятивность дисциплинарного знания, его большая зависимость от социокультурного контекста расценивается как свойство и других социогуманитарных наук (Ядов, 2003; и др.)

[64] Настолько отчетливо, что может быть принята за тождественность, слияние соответствующих понятий. Так, например, А. В. Петровский и М. Г. Ярошевский пишут: «То, что на категориальном языке обозначается как образ, в различных психологических концепциях выступает под именами: «ощущение», «восприятие», «значение», «представления», «идеи», «информация» и др. То, что в категориальном плане трактуется как «мотивация», охватывает феномены, которые выражаются через понятия «стремление», «влечение», «волевой импульс», «потребность», «инстинкт», «аффект» и др.» (Петровский, Ярошевский, 1998, с. 134-135). В первом случае центральная категория соответствующих теорий – естественно, «образ», во втором, - «мотивация» («мотив»), а все прочие – основные понятия, подчиненные центральным категориям.

[65] К перечисленным критериям можно добавить и то, что основные понятия теорий, в отличие от большинства других терминов, авторы этих теорий обычно определяют. Таким образом, наличие определений тоже способно служить индикатором основных понятий.

[66] Наиболее обстоятельный результат подобной рефлексии - попытка построить некую “тотальную сетку” психологических категорий, предпринятая в книге А. В. Петровского и М. Г. Ярошевского (Петровский, Ярошевский, 1998).

[67] Критику этой точки зрения см. в: (Юревич, 2000).

[68] Яркий пример - теория каузальной атрибуции, которая к концу 70-х гг. прошлого века, когда каузальная атрибуция, наряду с группами и аттитюдами, превратилась в одну из трех наиболее интенсивно разрабатываемых областей социально-психологической проблематики, оказалась неспособной обобщить и осмыслить то множество новых фактов, которые были обнаружены в ее же русле.

[69] Наиболее выразительный результат - это судьба “решающих экспериментов” в социогуманитарных науках, призванных разрешить спор соперничающих теорий в тех редких случаях, когда они, вопреки сложившейся традиции “несоизмеримости”и обитания на своих собственных территориях, все же находят какие-либо точки пересечения. Так, когнитивизм и бихевиоризм некогда повздорили по вопросу о том, что же первично - установки или поведение, весьма напоминавшему небезызвестный вопрос о яйце и курице. Все без исключения “решающие эксперименты”, выполненные в русле когнитивизма, продемонстрировали первичность установок, а все без исключения эксперименты, осуществленные в рамках бихевиоризма, зафиксировали первичность поведения. С тех пор психологи стали воздерживаться от “решающих экспериментов”, хотя отдельные попытки их проведения все же иногда предпринимаются.

[70]Напомним, что, как хорошо известно в философской методологии науки, факты ни "убить" теорию, ни серьезно повредить ей не могут.

[71] Ее суть состоит в том, что человеку сообщают ложную информацию и его поведенческих и физиологических реакциях, которая существенно влияет на его эмоциональные состояния. Так, например, мужчины в качестве наиболее привлекательных оценивают фотографии тех женщин, предъявлению которых сопутствует фиктивная информация о более интенсивных сердечных сокращениях (Baumrind, 1985).

[72] Например, данных о том, что за меньшую плату люди иногда работают лучше, чем за большую (которые, естественно, не должны наводить на крупномасштабные социально-экономические обобщения). Д. Бем объяснил данный факт тем, что, работая за малую плату, мы осознанно или неосознанно задаем себе вопрос: “а почему же мы все-таки работаем?” и отвечаем на него: “наверное, потому, что эта работа нам нравится”, что усиливает мотивацию, т. е. выводим свои установки из интерпретации своего поведения (Bem, 1965).

[73] В этом любой психолог легко может убедиться на собственном опыте. Вместе с тем экспликацию различных пониманий одной и той же теории можно было бы сделать и предметом эмпирического изучения, заложив таким образом основания нового направления исследований - эмпирической методологии науки.

[74] Это особенно заметно в случае психологических теорий, являющихся не просто теориями, разработанными на основе определенной методологии, а органическим сплавом теории и методологии. И симптоматичны такие характеристики: “теории - это правила” (Franklin, 1982), предписывающие, что и как делать исследователю, т. е. теории определяются через функции, свойственные методологии.

[75]Собственно, «шлейф» многозначности тянется за этим понятием из науковедения, где оно родилось. Сам Т. Кун признал, что не вложил в него должной определенности.

[76]Эти слова, как показывает историк А. Койре, передают отношение Ньютона не к гипотезам - их он строил неоднократно, - а к измышлению гипотез, т. е. к построению знания, не вытекающего из эмпирического опыта (Койре, 1985).

[77]В отличие от «вертикальной редукции» - сведения друг к другу разноуровневых понятий, скажем,

психологических понятий к физиологическим.

[78]Расслоение понятия деятельности на объект исследования и объяснительный принцип, постепенная
подмена первого вторым, продемонстрированы Э. Г. Юдиным (Юдин, 1978).

[79]В отличие от западной науки, где науки о человеке построены по образцу наук о природе и
господствует «парадигма физикализма» (Дубровский, 1981), здесь науки о природе построены по образцу наук о человеке
и универсализирована гуманитарная модель знания.

[80]Например, в качестве отличительных особенностей гуманистических исследований обычно выделяются: 1) отказ от культа эмпирических методов; 2) признание научным не только верифицированного знания, подтвержденного внесубъектным" эмпирическим опытом; 3) легализация интуиции и здравого смысла исследователя; 4) возможность обобщений на основе изучения частных случаев; 5) единство исследования и практического воздействия; 6) изучение целостной личности, включенной в «жизненный контекст» (The social psychology of knowledge, 1988).

 

[81] Симптоматичной иллюстрацией может служить, скажем, динамика возрастания удельного веса статей, основанных на подсчете корреляций, в одном из основных социально-психологических журналов - в Journal of personality and social psychology. В 1949 г. их было 30 %, в 1959 г. - 83 %, в 1969 г. - 87 %, а в 1979 г. - свыше 95 %. Символично и высказывание американского социального психолога Д. Картрайта: "может создаться впечатление, что наши журналы вообще оказались бы не у дел, если бы не существовало метода анализа вариаций" (Cartright, 1979, р. 87)

[82] Можно также предположить, что именно вычисление корреляций, хотя и без помощи высшей математики, лежит в основе первобытного анимизма и других заблуждений неразвитого мышления. Если во время исполнения дикарем танца пойдет дождь, он, скорее всего, не заметит этого совпадения, если оно произойдет два или три раза подряд, он наверняка призадумается, если больше - заподозрит, что здесь есть какая-то связь и начнет исполнять ритуальные танцы, дабы вызвать дождь. Нет ли сходства в подобных рассуждениях дикаря и тем путем, которым пытается выявлять причинно-следственные связи научная психология? И симптоматично, что этот способ суждений о причинности, основанный на анализе ковариаций, исследователи каузальной атрибуции считают основным свойством обыденного мышления (Андреева, 2000), добавляя, что нет таких ошибок логики дилетанта, которые не присутствовали в научном мышлении (New directions of attribution research, 1978).

[83] Об основных функциях науки см. (Никитин, 1970) и др.

[84] Желающих познакомиться с другими психологическими законами, которых выделено немало, а может быть выделено еще больше, отсылаем к упомянутой книге (Аллахвердов, 2000).

[85] Да и то только звучат. Как утверждает К. Поппер, "в нелабораторном мире, за исключением нашей планетной системы, нельзя найти никаких строго детерминистских законов" (Эволюционная эпистемология …, 2000, с. 192), а картезианский образ мира как "идеально точного часового механизма" (там же, с. 180) - это иллюзия, хотя, добавим, и небесполезная.

[86] В ней существуют две системы взглядов на роль этих факторов. Согласно первой, происходящее в науке иногда зависимо от них, но только в том случае, если это - как лысенковская биология, "плохая" наука. Согласно второй, т. н. "сильной" программе в изучении науки, любая наука, в т. ч. и "хорошая", зависима от социальных факторов, которые неизбежно проявляют себя не только в процессе познания, но и в самом научном знании (см.: Современная западная социология науки, 1988; и др.)

[87] Имеется ввиду, конечно, неполный детерминизм, а не отсутствие детерминизма вообще.

[88] Приведем в качестве иллюстрации пару его наиболее выразительных высказываний на эту тему. "Все научные теории по сути дела являются предположениями, даже те, которые успешно выдержали множество строгих и разнообразных проверок" (Эволюционная эпистемология …, 2000, с. 79), "я считаю, что у нас нет никакого несомненнго знания и что всякое так называемое научное знание есть угадывание" (там же, с. 167).

[89] Здесь следует подчеркнуть, и не только в связи с теорией Т. Куна, что общая теория развития науки отсутствует, а то, что считается таковой, является теорией развития естественной науки, главным образом физики, генерализующей ее опыт на все прочие дисциплины (если это не удается, они объявляются "не настоящими", допарадигмальными и т. п.) и неоправданно сглаживающая различия между ними. По настоящему же общая теория развития науки должна включать и общую теорию развития социогуманитарной науки, и дифференциацию различных научных дисциплин, предполагающую конкретизацию общих принципов развития науки с учетом их специфики. Обе они пока не разработаны, и во многом поэтому, а также из-за общего дефицита философско-методологической культуры, у представителей социогуманитарных дисциплин формируется неверный образ науки в целом, появляются неадекватные методологические ориентиры, а, вследствие их недостижимости, и разнообразные методологические "комплексы".

 

 

[90] Это утверждение, естественно, не может быть распространимо на всю исследовательскую психологию. И гуманистическая психология традционно шла другим путем, и некоторые системы знания в традиционной психологии, например, построенная Ф. Хайдером (Heider, 1958), были созданы путем экспликации и систематизации обыденного опыта.

[91] Образцы подобных доктрин, перечисляемые К. Саганом: астрология, учение об аурах, парапсихология, мистицизм и т. п.

[92] Для сравнения: профессиональных ученых - 400 тыс., т. е. колдунов у нас почти столько же, сколько ученых, что достаточно точно передает уровень рационализма современного российского общества.

[93] В частности, в нем прочно отложилась история о том, как в свое время Парижская академия наук наотрез отказалась обращать внимание на сообщения о падающих с неба камнях, поскольку в те годы это казалось невозможным.

[94] Очень похожие призывы раздаются сейчас и в отечественной психологии, например, призыв перестроить эту науку, сейчас «скроенную» по западному образцу, на христианско-православных основаниях (см.: Начала христианской психологии, 1995; и др.).

[95] Подчеркнем в данной связи, что в некоторых наших регионах сейчас практикуется соединение марксизма с паранаукой, подтверждающий их немалое сходство.

[96] Следует признать, что алхимия была далеко не бесполезной и сыграла немалую роль в подготовке формирования химии как науки. Об этом см.: Рабинович, 1990.

[97] Поэтому неудивительно то раздражение, которое «анархистские» идеи этого исследователя науки вызвали у многих представителей научного сообщества, в том числе и у психологов. В. А. Аллахвердов, например, пишет: «П. Фейерабенд же – иногда кажется, что исключительно из желания сказать нечто несусветно неожиданное или даже из PR-соображений, - просто смешивает науку с грязью» (Аллахвердов, 2003, с. 262), «г-н. Фейрабенд, да простят меня его поклонники, имеет большой литературный талант, неплохое знание истории физики, но не имеет научной совести» (там же, с. 260).

[98] Данная характеристика была дана и автору этих строк (Аллахвердов, 2003; и др.)

[99] В данной связи приведем еще раз пример С. Барта, с которым психологическое сообщество поступило именно так. Сначала он был удостоен престижной премии Торндайка и посвящен в дворянство за серию работ о наследовании психологических качеств, а затем отлучен от него, когда выяснилось, что Барт ради утверждения своих идей использовал такие приемы, как описание непроводившихся исследований, искажение действительных размеров выборок, публикация фиктивных данных под вымышленными именами и т. п. Окончательный вердикт вынесла Британская психологическая ассоциация: «Ни по своему темпераменту, ни по своей подготовке Барт не был ученым … его работы имели лишь форму научных, но далеко не всегда были таковыми по существу» (Gierin, Figert, 1986, р. 80).

[100] Следует отметить, что Кун сделал и обратное – определил научное сообщество через парадигму, в результате чего его долго критиковали за то, что он создал «логический круг», который на самом деле скорее выглядят как «онтологический круг» - как двусторонняя и неразрывная связь соответствующих понятий.

[101] Наиболее ярким примером могут служить аттитюды, имеющие отчетливо выраженные когнитивный, аффективный и поведенческий компоненты (См.: Шихирев, 1999; и др.), расхождение между которыми порождает то, что считается плохой предсказуемостью человеческого поведения.

[102] Возможно, именно данный триумвират, а не когниции, эмоции и волю следовало бы называть “фундаментальной психологической триадой” (Ломов, 1984; Веккер, 1998), ибо поведение как категория психологической науки имеет куда больший “вес” и распространенность, нежели воля.

[103] При этом одно очень тесно связано с другим, поскольку, как отмечает Д. Б. Богоявленская, “в основе каждой теории лежит то или иное понимание детерминации соответствующих явлений” (Богоявленская, 2000, с. 53).

[104] Приведем пример такого “параллельного” проявления и “параллельной” детерминации психический процессов: “психическое возникает и развивается не в конце нейрофизиологических процессов, а в ходе их развития. Каждый момент нейрофизиологического процесса есть вместе с тем и момент психического процесса” (Ломов, 1984, с. 156). “Спрямление” же “параллельной” детерминации выражается, например, в том, что “дело представляется так, что вначале имеется объект, воздействующий на органы чувств, в конце - его образ, а между ними - нейрофизиологические процессы” (там же, с. 156). Как ни странно, именно эта “линейность” не позволяет преодолеть, а порождает “параллелизмы”: “при таком подходе самая динамика отражения затушевывается, а вмсте с тем возникает задача поиска некоего механизма превращения физиологического в психическое” (там же, с. 156). Да и вообще “любой исследование, проводимое в плане линейного детерминизма, сталкивалось с массой “нарушений” такой цепочки” (там же, с. 116).

[105] В этом плане симптоматично, например, замечание Б. Ф. Ломова: “общеизвестно также, что формирование марксисткой психологии протекало в условиях острой борьбы (курсив мой - А. Ю.) с парадигмами (как модно стало сейчас говорить) бихевиоризма, пытающегося свести все богатство человеческой жизни к элементарной схеме “стимул-реакция”; фрейдизма, утверждающего в качестве основы всех форм поведения человека обусловленные инстинктами (главным образом секса и агрессии) неосознаваемые процессы, рассматирвающего жизнь человека как непрерывную борьбу с обществом, которое подавляет и котролирует его инстинкты; когнитивизма, изучающего психические процессы безотносительно к реальной жизни человека в их внутренней, взятой сама по себе логике” (Ломов, 1984, с. 190-191).

И дело здесь не только в воинственном характере марксизма, бывшего, как известно, “не догмой, а руководством к действию”, причем, как правило, к военизированному и разрушительному действию, а и в том, что вообще в психологии взаимоотношение парадигм традиционно строилось подобным образом и принимало характер их борьбы.

Осенний семестр 2015 – 2016 учебного года

Семинар. Тема 1 «Понятие и предмет юридической психологии»

Вопросы для обсуждения:

1. Понятие, предмет и содержание юридической психологии. Юридическая психология как наука на стыке психологии и юриспруденции.

2. Развитие представлений о предмете юридической психологии. Юридическая психология как прикладная наука.

3. Этапы формирования юридической психологии как прикладной отрасли психологической науки.

4. Юридическая психология в системе научных отраслей знания. Междисциплинарные связи юридической психологии с психологическими и юридическими науками.

5. Задачи юридической психологии.

6. Роль юридической психологии в повышении эффективности