Миграция майя

Команда ученых во главе с профессорами Нико­ласом и Верноной Скарборо из Университета Цинциннати нашла свидетельство главной эколо­гической катастрофы, которое помогает объяс­нить загадку странных первых поселений и по­следующей миграции населения майя, будоража­щую умы ученых в течение многих десятилетий — почему майя жили в областях, где основные вод­ные источники представляли собой трясину в течение половины года, и почему они затем их покинули?

Оказывается, всему виной сами майя, которые своей жизнедеятельностью привели эти террито­рии к экологической катастрофе и сделали их за­сушливыми. Но раньше, до прихода человека на эти земли, болота там были постоянными, и засу­хи никогда не было.

Исследование показывает, почему много первич­ных центров майя были оставлены спустя прибли­зительно 1600 лет после того, как эта цивилиза­ция сначала появилась на территории низменно­сти полуострова Юкатан в Латинской Америке. Ученые также выяснили, почему майя мигриро­вали к новым областям, где они создавали слож­ные системы водохранилищ, которые позволили их цивилизации процветать в течение нескольких столетий.

Непонятное поведение народности индейцев майя, существовавших в плотнонаселенных горо­дах с развитой культурой, а затем оставивших их, было нерешенной тайной для ученых во всем мире. Первые поселения майя появились около 2000 лет до н.э, но в 950 г. н.э. большинство горо-

дов низменности было покинуто населением. Од­нажды процветающие города майя, в которых возвышались удивительные по красоте пирами­ды, заросли тропическими лесами, пока археоло­ги не начали открывать их вновь в середине XIX столетия.

Многие из ранних центров майя были расположе­ны около сезонных болот. Это поставило перед

⁴¹ Чебоксаров Н.Н., Чебоксарова И.А. Экология и типы традиционного сельского жилища // Типоло­гия основных элементов традиционной культуры. М., 1984. С. 34-64.

ревни (сколько скота и на какие пастоища гнать, когда и что сеять, где заго­товлять лес). И как почти у всех горных народов — особо подчеркнутое ува­жение к старшим и строжайшая дисциплина⁴².

Немало общих черт в хозяйстве, быту и искусстве можно отыскать у жи­телей Гималаев и Альп, Анд в Америке, Тибета и Памира в Азии, Пиренеев и Кавказа в Европе⁴³. Сходство культур горных народов объясняется огра­ниченным выбором средств приспособления к суровым условиям. Получа­ется достаточно четкая последовательность: люди разных народов, принад­лежащие к разным расам, нередко возделывающие разные сельскохозяй­ственные культуры и ухаживающие за разными домашними животными, создают однотипные системы хозяйства и быта, а шире — культуры, если жи­вут в однотипных природных условиях.

По мере продвижения человека по земле возникали системы взаимоот­ношений человека с природой или хозяйственно-культурные типы, связан-

учеными другую загадку, которая заключалась в том, что они содержат влагу только с июля до ноября. Это делает их неподходящими, чтобы в данной местности смогли выжить большие массы людей, которым была нужна вода. Но два ученых из Университета Цинцинати и их коллеги обнаружили, что эти сезонные болота были раньше постоянно заболоченными землями или мелкими озерами. И лишь приблизительно с 400 г. до н.э по 250 г. н.э. человеческое вмеша­тельство в климат и окружающую среду преобра­зовали сезонные болота в непостоянные водосо-держащие гидросистемы.

Изначально эти озера (болота) были гидрологичес­ки устойчивыми экосистемами, которые чем-то представляли собой водохранилища и они были потенциально более привлекательным местом, чем те естественные сезонные болота, найденные там сегодня. Ученые утверждают, что осуществ­ленное индейцами майя экологическое преобразо­вание, в тандеме с климатическим изменением, трансформировали по крайней мере некоторые из этих болотистых мест в период между 1700 и 3000 лет назад.

Ученые базируют свои заключения на данных, собранных во время локальных исследований около Ла-Милпа на территории северо-западной части государства Белиз в 1997 и 1998 г., и меж­ду Яксха иТикалем в северо-восточной Гватема­ле в 1999 г. Они изучили топографию, гидроло­гию, почву, растительность и культурные особен­ности населения майя, живших в то время. Проанализировали многочисленные образцы осадочных пород, взятых из этих сезонных бо-

лот и старых заброшенных искусственных кана­лов майя.

Те образцы, что они нашли, датировалось прибли­зительно 100 г. н.э. Большинство поверхностной воды в этих сезонных болотах исчезло. На не­сколько футов ниже поверхности там содержится слой заболоченных торфяников, содержащих сле­ды пыльцы от деревьев, водных растений и зерна прошлого. Но в конце вышеуказанной эпохи, этот слой был захоронен в слоях осадка глины. Судя по этим слоям, ученые сделали вывод о том, что сельскохозяйственная деятельность майя на­чала лишать эту местность лесов по мере роста численности населения майя. С вырубленным лесом, эрозия почв ускорялась. В период дождей вода поступала в болота с частицами верхнего слоя почв, которые постепенно заилили водохра­нилища и уменьшили их глубину. В результате эти земли превратились в некое подобие трясины и уже не могли давать необходимое количество воды для питья и выращивания урожая. Болота превратились из постоянных в сезонные. Результаты исследований наглядно демонстриру­ют разрушительные и долгосрочные последствия от вырубки тропического леса, которые прово­дятся и в настоящее время населением стран Центральной Латинской Америки. Ученые также обращают внимание, что преобразование болот из постоянных в сезонные заболоченные земли произошло приблизительно 2000 лет назад, и несмотря на прошествие столетий и новое зара­стание этой территории лесом,болота полностью так еще и не оправились. Источник: SciTecLibrary.com

⁴² Чебоксаров Н.Н., Чебоксарова И.А. Экология и типы традиционного сельского жилища // Типоло­
гия основных элементов традиционной культуры. М., 1984. С. 34-64.

⁴³ Богораз-Тан В.Г. Распространение культуры на Земле. Основы этнографии. М.; Л., 1928.

ные с определенными географическими условиями⁴⁴. Хозяйственно-куль­турных типов на земле этнографы насчитывают несколько десятков⁴⁵. Люди издавна жили по всему свету, кроме, разве что Антарктиды, и сумели вкаж-дом случае создать культуру, приспособленную к конкретным географичес­ким условиям. Яркий пример — эскимосы. Какая бедная досталась им природная зона: многомесячная зима с длинной полярной ночью, снег и лед по 6—8 мес в году. Никаких условий для творчества и изобретательства. Тем не менее орудия труда у аборигенов Арктики, как установили ученые, разно­образнее, чем у тропических охотников и рыболовов: орудия из камня, кос­ти, китового уса и дерева, великолепные лодки из обтянутых кожей деревян­ных каркасов. Разнообразна одежда народов Арктики, она тепла и удобна.

Видимо, люди отличаются замечательным свойством — чем труднее им приходится, чем в более тяжелых условиях они живут, тем совершеннее они приспосабливаются к этим условиям.

Исследования уральского региона, проведенное Г.Н. Чагиным⁴⁶, доказало зависимость культурного комплекса от географических и климатических условий среды обитания. Исторически сложившиеся народы Среднего Ура­ла — русские, коми-пермяки, удмурты, манси, татары, башкиры, марий­цы — проживали в разных экологических условиях. Разнообразие природ­ной среды, удобство водных и сухопутных путей издавна привлекали на Урал народы, потомки которых продолжают жить здесь и в наши дни. Проложен­ные через Урал дороги активно использовались для миграций с европейской территории на сибирские просторы. Природные условия вновь освоенных земель не создавали каких-либо препятствий к обращению народов. Всюду были проложены удобные дороги, часть которых превратилась в торгово-почтовые тракты.

Многообразие природно-кламатических условий на территории, занятой народами Среднего Урала, обусловило различия в их хозяйственно-культур­ной деятельности. В центральных и южных землях получило развитие трех­полье, а на севере — трехполье с перелогом и подсечно-огневой системой. На Среднем Урале сложилась специализация районов по выращиванию сельскохозяйственных культур. В южных уездах высевали пшеницу, гречи­ху, в большом количестве выращивали картофель, в северных — главными культурами оставались озимая рожь и ячмень.

Экологические условия определили специфику характера расселения и размещения сельских поселений. На севере преобладали малодворные, на юге — многодворные поселения. Дворы-хоромы со слитной связью избы и двухъярусного двора дольше бытовали на севере. Компактно-композицион­ный объем под единой или двумя смежными крышами обеспечивал в зим-

⁴⁴ Арутюнов С.А., Мкртумян Ю.И. Проблемы типологического исследования механизмов жизнеобес­печения в этнической культуре // Типология основных элементов традиционной культуры. М, 1984. С. 19-34.

^Арутюнов С.А., Хазанов A.M. Археологические культуры и хозяйственно-культурные типы: про­блема соотношения // Проблемы типологии в этнографии. М., 1979. С. 140-147; Левин М.Г., Че-боксаров Н.Н. Хозяйственно-культурные типы и историко-этнографические области: К постановке вопроса//Советская этнография. 1955. №4. С. 3-17; РешетовА.М. Основные хозяйственно-куль­турные типы ранних земледельцев // Ранние земледельцы. Л., 1980. С. 34-42.

⁴⁶ Чагин Г.Н. Природная среда и особенности культурно-бытовых традиций народов Среднего Ура­ла в середине XIX — начале XX века // Материальная культура народов России / Гл. ред. В.Т. Пу-ляев, Н.А. Томилов. Новосибирск, 1995. С. 122-139.

нее время сохранение тепла и удобство для ведения хозяйства. Корм для скота на всю зиму хранили на верхнем ярусе двора — повети, навоз накап­ливали в холодной части двора, из сеней удобно было пройти во двор, не выходя на улицу⁴⁷.

Природные условия находили отражение в конструктивных приемах и архитектурно-художественном облике жилища. На севере все постройки возводились из дерева — ели, сосны, на столбы подбирали кедр, на нижние венцы лиственницу. В безлесных районах, где не хватало хорошего леса, строили из тонкой древесины, стены обмазывали глиной, иногда делали

каркасно-столбовую конструкцию, внутрь которой закладывали землю, навоз, солому. На севере из-за обиль­ных осадков крыши строили высоки­ми, с крутыми, далеко выступающими от стен скатами, а на юге пологими. В горных районах, где выпадает много осадков, избу, холодный двор и теплые хлевы перекрывали раздельно дву­скатными крышами, расположенными рядом и параллельно друг другу.

В северной зоне (Чердынский, Соликамский, Пермский уезды), где кре­стьянство больше занималось охотой, рыболовством, безгвоздевые крыши украшали зооморфной скульптурой — коньками и птицами, а наличники — накладными или прорезными фигурами уток, лебедей, тетеревов, глухарей. В южный уездах с развитым земледелием наличники оформляли с солярны­ми символами, выполненными на верхних досках глухой выемчатой резь­бой или многоцветной росписью. Внутри небеленые стены расписывали цветами, птицами, животными, а также бытовыми сценами⁴⁸.

Климатическим условиям соответствовали особенности и хозяйственных построек. На севере дворы строили обязательно двухъярусными, со взвоза­ми на поветь, где хранился хозяйственный инвентарь и корм для скота, ко­торый содержали в теплых хлевах нижнего яруса. Погреба размещались в холодном крытом дворе или же под полом в сенях. Чтобы уберечь продукты от сырости, грызунов, амбары-житницы ставили на столбы в стороне от дома. Овины делали, как правило, верховые, т.е. с каменкой на земле, а ови­ны с глиняным полом — с долонью⁴⁹.

Природные условия способствовали многообразию народного костюма. Овчинную одежду (шубы, полушубки) носили преимущественно в северном регионе. Русские, коми-пермяки, манси имели одежду из меха диких живот­ных. Совики, малицы, гусь, порхи глухого покроя шили из оленьих шкур мехом наружу⁵⁰. Многие народы Среднего Урала носили берестяные и лыко­вые лапти, кожаные коты, бахилы. Для ходьбы на лыжах манси, коми-пермя-

⁴⁷ Чагин Г.Н. Сельское расселение в Северном Прикамье (вторая половина XVI — начало XX в.) //
Демографические процессы на Урале в эпоху феодализма. Свердловск, 1990. С. 24-34.

⁴⁸ Барадулин В.А. Народные росписи Урала и Приуралья: Крестьянский расписной дом. Л., 1988.
С. 76-166.

⁴⁹ Дектерев С.А. Климат и архитектура народного жилища. Свердловск, 1989; Чагин Г.Н. На древней
Пермской земле. М., 1988.

⁵⁰ Глушков И.Н. Чердынские вогулы: Этнографический очерк. М, 1900. С. 25; На путях из земли
Пермской в Сибирь: Очерки этнографии северноуральского крестьянства XVII-XX вв. М., 1989.
С. 152.

ки, северные русские крестьяне надевали уледи, сшитые целиком из кожи, или порубни, их подошва была из кожи, а верх — из сукна. Общераспространен­ной зимней обувью являлись валенки. Овчинные шапки-ушанки, валяные колпаки носили преимущественно северные русские, коми-пермяки, манси⁵¹. Природные условия определяли и рацион питания. У народов северной зоны основу его составляли продукты животноводства и земледелия. Суще­ственным дополнением было мясо диких животных, дичи и рыбы. В рацион питания входили продукты собирательства — грибы, ягоды, орехи. Овощные блюда больше употреблялись в южных уездах, где благодаря мягкому клима­ту, продолжительному лету огородни­чество получило большее развитие.

Характеру природно-географичес-кой среды подчинялись также обще­ственные отношения и некоторые сто­роны духовной жизни. Размещение поселений на местности и их группи­ровка (разбросанная или гнездовая) влияли на социальную организацию и общественную жизнь. На севере и в горной местности (Вишера, Колва, Яй-ва, Косьма, Лозьва, Тура, Тавда, Сось-ва, верховья Чусовой), где немало уда­ленных друг от друга поселений и труд­нодоступные пути сообщения, наиболее сплоченным коллективом людей являлась не волостная, а сель­ская (деревенская) община, объединя­ющая крестьян одного или нескольких близлежащих поселений. Для регули­рования поземельных отношений и взаимоотношений с долго державши­мися у северных крестьян нормами обычного права к концу XIX в. сель­ские (деревенские) общины были за­менены сельскими обществами, состоящими также из одного или несколь­ких поселений⁵². Общинная жизнь и обычно правовые нормы включали также трудовую взаимопомощь. В местах скученного расселения и компак­тного размещения гнезд поселений крестьянская волостная община функ­ционировала стабильно, и ее уровень действия был выше сельской общины и общества⁵³. Традиции общинной жизни выглядели намного устойчивыми и эффективными, когда деятельность общин распространялась на террито­рию с одним церковным приходом.

³¹ Чагин ГЛ. Культура и быт русских крестьян Среднего Урала в середине XIX — начале XX в. (этни­ческие традиции материальной жизни). Пермь, 1991.

⁵² См.: Списки населенных мест Пермской губернии. Пермь, 1909-1912; Власова И.В. Обшина и
обычное право у русских крестьян Северного Приуралья (XV1I-XIX вв.) // Русские: Семейный и
общественный быт. М., 1989. С. 24—44.

⁵³ Власова И.В. Обшина и обычное право у русских крестьян Северного Приуралья (XVII—XIX вв.) //
Русские: Семейный и общественный быт. М., 1989. С. 30.

В характере расселения просматривается и такая взаимообусловленность: население, проживавшее в разных, но близлежащих речных бассейнах с одинаковыми климатом, рельефом, фауной и флорой, в большинстве слу­чаев не обособлялось, а постоянно поддерживало общение на хозяйствен­ном, культурном и семейно-брачном уровнях. В Верхокамье (земли вокруг источников Камы, Сепыча, Лысьвы, Обвы) хозяйственно-культурная общ­ность обладала устойчивыми чертами с XVII в., когда сложились первые общины старообрядцев поморского согласия. Поэтому этот район на мно­гие годы стал объектом изучения народной культуры с различных точек зре­ния — книжности, фольклора, музыки, этнографии, лингвистики, искусст­воведения, социологии⁵⁴.

Природным началом определялась материальная культура (жилище, одежда, орудия труда, средства передвижения, утварь, пища). В каждом ре­гионе, а порой и у каждого народа склады вались свои нормы взаимодействия с природой, а также свои традиции, регламентирующие сроки охоты, рыбо­ловства, сбора лесных даров, размеры добычи, порядок земледельческих циклов. Устойчивая хозяйственная направленность крестьянских хозяйств, заложенная природным началом, сказалась на своеобразии других жанров народного творчества⁵⁵. Так, заговоры, пословицы, поговорки, устные рас­сказы, отражающие полеводство и пчеловодство, знали преимущественно в южных уездах. На севере подобные жанры отражали охотничье-промыс-ловый быт. В горно-таежных районах русские и обрусевшие манси Чердын-ского и Верхотурского уездов имели срубное жилище одного типа, одина­ковое устройство интерьера, сходные способы охоты, рыболовства, разра­ботки подсеки, однотипную меховую одежду. У северных русских и северных коми-пермяков Чердынского уезда было идентичное по планировке, устрой­ству, наружным украшениям жилище, похожие охотничьи и рыболовные принадлежности, а также одежда (сарафанный комплекс с кокошником знали только косинско-камские и язьвинские коми-пермяки), посуда и хо­зяйственная утварь. Много общего (тип жилища, костюм, транспорт, пахот­ные орудия, порядок проведения сабантуя) сложилось у татар и башкир Южного Прикамья и Зауралья. Близкими им стали и удмурты Осинского уезда⁵⁶.

⁴ Димухаметова С.А., Чагин Г.Н. Изучение культуры и быта старообрядческого населения Верхока-мья // Музеи в атеистической пропаганде. Л., 1986. С. 5-18; Никитина СЕ. Устная народная куль­тура и языковое сознание. М., 1992.

⁵⁵ Чагин Г.Н. Этнокультурное взаимовлияние русских и манси Северного Урала в XVIII—XIX вв. //
Взаимодействие древних культур Урала. Пермь, 1990. С. 72-78.

⁵⁶ Чагин Г.Н. На древней Пермской земле. М., 1988.