Классическая теория финансов

Можно выделить две крупные стадии, характерные для становления и разви­тия науки о финансах: первая, Начавшаяся во времена Римской империи и закон­чившаяся в середине XX в., нашла свое теоретическое оформление в классической теории финансов; в известном смысле на смену этой стадии пришла вторая, логи­ку которой выражает неоклассическая теория финансов[6]. Суть первой теории со­стоит в доминанте государства в финансах; суть второй теории — в доминанте фи­нансов частного сектора (точнее, речь здесь идет преимущественно о финансах с позиции крупных компаний и рынков капитала).

Ввиду исключительной продолжительности первой стадии принято выделять в ней отдельные периоды. В частности, один из ведущих теоретиков финансовой науки XIX в., профессор К. Рау, обособлял три периода ее развития на первой стадии: ненаучное состояние, переход к научной обработке, научный (рациональ­ный) период.

Период ненаучного состояния. Это был самый продолжительный период. Ис­торики финансовой науки относят его начало ко временам Древнего Египта, Асси­рии, Вавилонии, Древней Греции и Рима. С этими государствами как раз и связы­вают появление элементарных зачатков финансовой науки. Так, в ассирийской и вавилонской теократиях (примерно 2000 г. до н. э.) были не только огромные бю­рократические и военные организации, но проводилась активная внешняя полити­ка, развивались совершенные денежные институты, существовали кредит и бан­ковское дело. В исторической литературе упоминается о работе «Poroi», написан­ной Ксенофонтом (Xenophon, 431—355 до н.э.) и представляющей собой развер­нутый трактат о государственных финансах Аттики. Древнегреческие ученые Платон (Platon, 427—347 до н. э.) и Аристотель (Aristotle, 384—322 до н. э.) актив­но разрабатывали фундаментальные теории денег; в работах Аристотеля встреча­ются и некоторые рассуждения о проценте, хотя попытку построить теорию про­цента он так и не предпринял. Имеются свидетельства о наличии в Древнем Ки­тае (примерно 300 г. до н. э.) высокоразвитого государственного управления, регу­лярно занимавшегося аграрными, коммерческими и финансовыми вопросами; у китайцев были методы денежного регулирования и контроля над товарообме­ном, которые предполагали определенный анализ [Шумпетер, т. 1, с. 64, 65, 69].

Восточная Римская империя, просуществовавшая на 1000 лет дольше Запад­ной (последний император Западной Римской империи Ромул Августул был низ­вергнут вождем германских наемников Одоакром в 476 г.), безусловно должна была внести свой вклад в развитие финансовой проблематики, однако докумен­тальных источников не сохранилось. Не случайно Шумпетер оценивает вклад римлян в развитие экономической науки как «еще меньший» по сравнению с вкладом древних греков [Шумпетер, т. 1, с. 83]. Справедливости ради отметим, что в заслуг}' римлянам следует поставить прежде всего разработку основных по­ложений римского права, которое, в частности, привнесло в экономику идею сво­боды договора между участниками сделки, что в дальнейшем оказало влияние на формализацию финансовых отношений.

В те годы господствовал патриархальный взгляд: государство рассматривалось в части аккумулирования средств на общественные нужды как обыкновенное ча­стное лицо и потому не слишком отличалось от него в плане мобилизации средств на общественные нужды. Доходы государства складывались из нескольких источ­ников, основным из которых была плата за пользование государственными земля­ми, рудниками, рынками, пристанями и т, п. Другими статьями дохода были пла­тежи союзников (например, когда в V в. до н.э. города-государства Малой Азии создали союз по защите от персов, уставом союза было предусмотрено, что всякое государство-участник должно или поставлять определенное количество кораблей для защиты, или возмещать их стоимость. Большинство государств избрало по­следнее, и Афины, игравшие главенствующую роль в этом союзе и взявшие на себя обязанность фактически защищать союз, получили возможность аккумулиро­вать в городском бюджете существенные суммы), ввозные и вывозные пошлины, штрафы, судебные пошлины. Известно, что в Древнем мире вместо финансового права было финансовое насилие, поэтому немалую часть доходов составляла дань с покоренных народов. Налоговая система поначалу была развита весьма слабо, поскольку налоги рассматривались как посягательство на свободу граждан (не случайно в Древней Греции налогами облагались только проститутки, так как лица этой профессии считались потерявшими гражданские права).

Направления расходования государственных средств также не отличались раз­нообразием. Поскольку все государственные должности были почетными, а черно­вая работа (письмо, счет) выполнялась рабами, не было необходимости в оплате труда чиновников. Не было нужды и в сложной финансовой системе, так как го­сударственные расходы сводились в основном к расходам на строительство и уст­ройство общественных зданий, да и эти заботы чаще всего брали на себя богатые граждане. Со временем величина расходов и их структура стали меняться в сторо­ну увеличения и разнообразия: храмы строились все более роскошными, возраста­ли расходы на содержание войска, появился флот, городское поселение необхо­димо было окружать крепостной стеной и т. п. Поскольку на занятие государст­венной должности мог претендовать любой гражданин, в том числе и не слишком богатый, возникла естественная потребность во введении жалованья государствен­ным служащим. Если можно так выразиться, расходная часть государственного бюджета неуклонно возрастала, а доходная часть так и не претерпевала каких-либо качественных изменений.

Увеличение государственных расходов привело к совершенствованию системы обложения граждан. Весьма известные мужи были привлечены к этой работе. Ксе­нофонт описывал способы увеличения доходов Афин (например, путем разработ­ки серебряных рудников), Аристотель предлагал фискальные средства для полу­чения от подданных денежных средств. Надо отметить, что греки вообще преуспе­ли по части изобретения новых налогов: упомянем о единовременном налоге на балконы верхних этажей зданий, выступающие на улицу: о налоге на двери, выхо­дящие на улицу; о сборе за право пользования улицей[7].

Увеличение налогового бремени, причем не всегда праведными способами, ес­тественным образом стимулировало людей к поиску путей ухода от налогов. Не случайно, по мнению П. Гензеля, «финансовая наука» древности представляла со­бой науку «о тех хитроумных, подчас явно бессовестных способах, которыми в по­рядке частно-правовых отношений присваиваются в пользу государства имущест­ва жителей» [Гензель, с. 15].

Таким образом, поскольку ни источники доходов государства, ни направления расходования государственных средств в те годы не отличались большим разнооб­разием, нужды в сложной финансовой системе не было, а потому не было причин для углубленного осмысления финансовой проблематики.

Переход к научной обработке. В Средние века какие-либо значимые система­тизированные разработки по финансовой тематике все еще не были отмечены, тем не менее именно конец Средневековья рассматривается многими учеными как на­чало второго периода развития финансовой науки — перехода к научной обработ­ке. Справедливости ради отметим, что некоторые методы управления казенным имуществом можно найти в документах VIII—IX столетий. Так, в указе Карла Ве­ликого (742—814) приведены подробные инструкции для управителей его домена­ми[8]. Позднее появляются довольно подробные описи имений, в которых были по­казаны «леса, луга, пахотные земли, сколько в казенном ведении, сколько отдано на откуп» и которые, по мнению И. Я. Горлова, «показывают заботы о доходах и вероятно служили основанием финансовых мер». Сами эти описи Горлов называл грубыми статистическими опытами, «составление которых впрочем предполагает некоторые финансовые начала» [Горлов, с. 7}.

В феодальной Европе в дополнение к доменам возникает новый вид дохода в казну — регалии, представлявшие собой право короля на производство определен­ных действий, за переуступку которого он получает плату (например, регалией объявляется рыбная ловля; естественно, сам король и не собирался заниматься этим делом, но все желающие ею заниматься обязаны платить пошлину). По мне­нию Горлова, регалии впервые появились в немецкой империи и вскоре стали лю­бимой формой налога, поскольку не зависели от сословий. Легкость получения

казной доходов от продажи регалий была причиной того, что правители чрезвы­чайно умножали их число: в некоторых государствах было свыше четырехсот ре­галий. Наиболее распространенными были горное дело (рудокопство), добывание соли, ее продажа, монетное дело, ветряные мельницы, табачное производство, поч­та, лотереи. '

В Средние века начинают появляться и такие виды денежных сборов, как по­шлины. Так, кастильский король Альфонс XI (1311 — 1350) ввел в своих владе­ниях пошлину, уплачиваемую в виде известной доли цены каждого продаваемо­го предмета; в 1342 г. она составляла около 5% цены предмета. (Этот король знаменит еще тем, что в 1348 г. издал указ, фиксировавший личную свободу крестьян.)

В конце Средних веков начинается процесс отделения государственной казны от казны короля. Причина очевидна: постоянно увеличивающиеся государствен­ные расходы уже не могли быть покрыты королевской казной. Начинает торжест­вовать принцип частной собственности.

Отчетливо проявившаяся проблема в образовании устойчивых и объемных внутренних источников средств на государственные нужды не могла быть решена за счет доменов, регалий, пошлин, разовых сборов. (Любопытно отметить, что в эпоху феодализма, как и во времена Древней Греции, была широко распростране­на практика взимания платы за явно мнимые услуги: за проезд по мостам, выстро­енным на сухом месте; за поднятие шлагбаумов, нарочно перегораживающих доро­гу, и т.п.) Поэтому вполне естественной выглядела в конце XVIII в. активизация формирования налоговой системы, проявлявшаяся во многих странах.

Первые книги, в которых авторы пытались сформулировать наиболее общие принципы управления доменами, регалиями, сборами, появились лишь в XV— XVI вв. Значительный вклад в систематизацию знаний о финансах был сделан итальянскими учеными. По мнению известного петербургского ученого А. И. Бу- ковецкого (1881 — 1972), «последнего из могикан» в области классической теории финансов, именно в городах Верхней Италии в XV в. произошло собственно заро­ждение финансовой науки [Буковецкий, 1929, с. 152].

Это были годы раннего меркантилизма, открывшего эпоху первоначального накопления капитала. Основная идея этого течения выражалась в активном вме­шательстве государства в хозяйственную жизнь, а его главным элементом явля­лась система активного торгового баланса, подразумевавшего поощрение, в том числе за счет мощной протекционистской политики и строгой таможенной охра­ны, вывоза товаров над ввозом.

Ученые того времени, используя немногочисленные наработки в области фи­нансов, сделанные Ксенофонтом, Аристотелем, Фомой Аквинским и другими, на­чали создавать труды, отчасти посвященные финансовой проблематике. В рабо­тах схоластов[9], особенно их идеолога Фомы Аквинского (St. Thomas Aquinas, 1225-1274), активно обсуждаются вопросы о ценообразовании, справедливой цене как критерии этического поведения участников рынка, грехе ростовщичества и др. В частности, Фома Аквинский полагал, что государь имеет право в интере­сах общего блага прибегать к налогам, если не хватает поступлений от доменов1 и других источников, и вместе с тем высказывался против долгов, подрываю­щих уважение подданных к государю и тем самым ослабляющих государство. Ис­торики отмечают также еще одного знаменитого схоласта — Н. Орезма (Nicolas Oresme, ок. 1323—1382), написавшего трактат о деньгах, который считается пер­вой работой, полностью посвященной экономической проблеме [Шумпетер, т. 1, с. 119].

В XIV—XV вв. в связи с укреплением идей государственности начинают резко усиливаться потребности монархов и государств в общегосударственных расходах, возникает необходимость в систематизации и развитии новых методов пополне­ния государственной казны. Так, в Германии в XV—XVI вв. в руках правительства насчитывалось более 430 регалий[10] [Лебедев, с. 23]. известных действий, за переуступку которого король получит плату. Например, объявление выделки пороха регалией вовсе не означает, что король (или его люди) бу­дет собственноручно производить порох. Он переуступит это право желающим, которые будут пла­тить ему определенное вознаграждение.

В эпоху реформации (XVI в.) поднимаются проблемы общеправового равенст­ва, что в свою очередь привело к изменению принципов налогообложения. К сере­дине XVIII в. в обществе появляется осознание того, что государственное хозяйст­во и политика в области формирования доходов государства должны руководст­воваться общеэкономическими законами, что бытовавший в годы Средневековья основной принцип теории финансов «бери где можно и как можно больше» (это выражение принадлежит известному финансисту дореволюционной России В. А. Лебедеву) вряд ли экономически и политически оправдан.

Все эти изменения общеполитического, экономического и морально-этическо- го характера привели к тому, что во второй половине Средневековья появляются первые книги, инициированные и востребованные практикой и потому в опреде­ленной степени посвященные финансовым вопросам. Так, в 1382 г. в Англии со­стоялись слушания по проблеме оттока денег из страны и другим финансовым во­просам, материалы которых были опубликованы [Шумпетер, т. 1, с. 206]. Однако особо следует упомянуть о работах итальянских ученых и прежде всего Д. Карафы (Diomede Karafa, 1406—1487), Н. Макиавелли (Niccolo Machiaveili, 1469—1527) и Дж. Ботеро (Giovanni Botero, 1544—1617). Это было не случайно, поскольку начи­ная с Позднего Средневековья до последней четверти XVIII в. экономическая наука была по преимуществу итальянской; испанцы, французы и англичане в це­лом делили второе место, хотя соотношение сил между ними с течением времени существенно менялось (Шумпетер, т. 1, с. 205].

Писатель-меркантилист Д. Карафа посвятил вопросам управления финансо­вым хозяйством целую главу в одной из своих работ, ланисанной в 70-е гг. XV в. Карафа не был кабинетным теоретиком. Одно время он руководил финансовым хозяйством неаполитанского королевства, поэтому его предложения но классифика­ции и структуризации государственных расходов были продуманными: он выделял расходы на оборону страны, на содержание государственного аппарата, на удовле­творение чрезвычайных потребностей и др. Основа бюджета — домены, налоги — рассматривались Карафой лишь как чрезвычайный источник пополнения казны, причем он призывал ие истощать народ большими поборами. В числе рекоменда­ций Карафы — идеи о сбалансированности бюджета, о нецелесообразности выну­жденных займов, о создании благоприятных условий для заграничных купцов.

В значительной степени благодаря работам итальянских ученых начинает ме­няться отношение к частному бизнесу. Напомним, что со времен Аристотеля в уче­ной среде сохранялось критическое отношение к бизнесу, особенно к ростовщичест­ву. Этот взгляд пропагандировался схоластами, которые видели «что-то низменное» [j коммерческой деятельности. Напротив, Макиавелли считал допустимыми любые средства, способствующие упрочению государственности, т. е. его взгляды принципи­ально отличались от взглядов схоластов, ставивших во главу угла нормы морали.

Несмотря на довольно бурное развитие способов и методов пополнения госу­дарственной казны, имевшее место к началу XVII в. во многих феодальных госу­дарствах, наука о финансах в те годы так и не стала общепризнанной. Более того, один из величайших мыслителей того периода, Н. Макиавелли, выражая сомнение к самой возможности существования финансовой науки, аргументировал свою по- шцию тем, что подобной науке следовало бы иметь какие-нибудь неопровержи­мые истины, положения; но поскольку их нет, а все сводится лишь к известному навыку и ловкости в обирании граждан, то нет и самой науки.

Труды итальянских ученых стимулировали появление подобных работ в дру­гих странах. По мнению профессора Венского университета Л. Штайна (Lorentz von Stein, 1815—1890), три страны начали работать над новым направлением осо­бенно активно: в Германии развивалась теория налогов, во Франции изучались го­сударственный баланс и источники налогов, в Англии — закономерности финансов страны [Озеров, выпуск 1, с. 72]. Так, впервые некоторую систематизацию финан­сов выполнил французский ученый Боден (Jean Bodin, 1530—1596). В своей работе «Шесть книг о республике» («Les six livres de la Republique»), опубликованной в 1577 г., он выделил 7 основных источников государственных доходов: домены, воин­ская добыча, подарки друзей, дань союзников, торговля, пошлины с ввоза и вывоза, налоги с подданных (см.: [БуковецкиЙ, 1929, с. 123]). М. де Белон (Maximillian de Bethune, 1560—1641), бывший министром финансов во времена Генриха IV и по­лучивший от него титул герцога де Сюлли (de Sully), имел весьма успешный опыт реформирования налоговой системы Франции, отдельные фрагменты которого описал в своей работе. Английский философ и экономист Т. Гоббс (Thomas Hobbes, 1588—1679) активно пропагандировал идею косвенного налогообложения, У. Петти (William Petty, 1623—1687) разрабатывал идею о стимулировании разви­тия хозяйственной жизни путем разумной налоговой политики, Дж. Локк (John Locke, 1632—1704) предлагал заменить все налоги одним — поземельным.

Финансовая политика государств Позднего Средневековья базировалась на ос­новной идее камералистов в отношении пополнения казны: монарх имеет право неограниченно облагать своих подданных, поскольку абсолютная власть монарха — это божественное право. Лишь к середине XVIII в. с появлением работ физиокра­тов постепенно начало формироваться понимание того, что подобная разбойничья политика государства в области финансов бесперспективна, что государственное хозяйство должно руководствоваться общими экономическими законами. Физио­кратическое течение зародилось во Франции благодаря усилиям П. Буагильбера (Pierre de Boisguilbert, 1646—1714), Ф. Кенэ (Francois Quesnay, 1694—1774), А. Тюрго (Anne Robert Jacques Turgot, 1727—1781). Физиократы требовали освободить тор­говлю и промышленность от бездумного вмешательства государства, предлагали уничтожить все пошлины и монополии, отменить феодальные привилегии и повин­ности. Отказ от вмешательства в дела бизнеса, по мнению физиократов, вызовет со- кращение государственной деятельности, а значит, автоматически приведет к сниже­нию государственных расходов и возможному ослаблению налогового бремени.

Особо следует отметить идеи французского просветителя и философа Ш. Монтескье (Charles Lois Montesquieu, 1689—1755), который видел основания государственного финансового хозяйства в образе правления в данном государст­ве, поскольку не без основания полагал, что существует органическая связь между финансовым устройством и внутренним развитием государственной жизни. Мон­тескье определил государственный доход как часть имущества, отдаваемую каж­дым гражданином для того, чтобы обеспечить целостность и сохранность осталь­ной его части, которую уже можно использовать в своих целях. Формы государст­венных доходов зависят от формы правления, причем по мере расширения свобо­ды подданных можно увеличивать и налоговое бремя, менять виды налогов. В этом смысле подушный налог более свойственен рабскому состоянию народа, а налог на потребление — свободному состоянию в обществе.

Научный (рациональный) период. Упомянутые выше авторы были все же не «чистыми финансистами», но скорее представителями доклассической полити­ческой экономии (напомним, что этот термин был введен французским мерканти­листом А. Монкретьеном (Antoine de Montchretien, ок. 1575—1621), написавшим в 1615 г. «Трактат политической экономии»). Вопросы управления финансами рассматривались ими не как основной объект исследования, но лишь в контексте экономической науки в целом и науки об управлении государством, в частности. Поэтому историки финансовой науки связывают ее становление в большей степе­ни с работами представителей итальянской и немецкой школ камералистов XVIII—XIX вв. В особенности преуспели представители немецкой школы[11] — из­лагая свои идеи о рациональном управлении государством, они постепенно все больше акцентировали свое внимание на финансах страны.

XVIII в. считается переломным в плане становления и укрепления науки о финансах — именно второй половиной этого столетия многие ученые датируют появление систематизированной финансовой науки как самостоятельного направ­ления. В эти годы, по мнению историков, начался так называемый научный, или рациональный, период в ее развитии. Хотя толчок этому был дан работами физио­кратов, первые представители систематизированной финансовой науки немецкие ученые И. Юсти (Johannes Justi, 1720—1771) и Й. Зонненфельс[12] (Joseph Sonnen- fels, 1732—1817) были специалистами в области камеральных наук.

Напомним, что к камеральным относили науки, обобщавшие и разрабатывав­шие методы управления государством, а наибольший вклад в их развитие внесла Германия. Очевидно, что в системе управления любым государством критиче­ская роль принадлежит ее финансовой компоненте. Именно этим обстоятельст­вом объясняется тот факт, что финансовая наука не только была включена в со­став камеральных наук, но и постепенно стала занимать доминирующие пози­ции. В 1727 г. прусский король Фридрих Вильгельм I учредил кафедры хозяйст­венных и камеральных наук в Галльском и Франкфуртском университетах1, а во второй половине XVIII в. начало отчетливо проявляться обособление трех круп­ных блоков камеральных наук: (1) хозяйственные науки (торговля, лесово­дство, горное дело и др.), (2) наука о полиции как способе обеспечения без­опасности и благосостояния, (3) собственно камеральная (т. е. финансовая) нау­ка (Лебедев, с. 32—33]. Такое разнообразие и смешение в камералистике весьма разнородных знаний, которыми, как считалось в те годы, следовало владеть для надлежащего управления казной, вероятно, послужило основанием К. Марксу дать весьма нелестную характеристику камералистике в целом и ее финансовой компоненте: «Мешанина разнообразнейших сведений, чистилищный огонь кото­рых должен выдержать каждый преисполненный надежд кандидат в германские бюрократы» [Маркс, с. 13].

Хотя первоначально финансовая наука рассматривалась лишь как одна из наук государственных, постепенно стала осознаваться ее особая роль в учении о камералистике. Так, по мнению профессора Гейдельбергского университета К. Захария (Karl S. Zacharia, 1769—1843), «без финансовой науки все другие госу­дарственные науки были бы мертвой буквой» [Лебедев, с. 12].

В работах немецких ученых можно найти наиболее ранние определения фи­нансовой науки (см. обзор в [Лебедев, с. 18]). Историки прежде всего отмечают две работы: Й. Зонненфельса «Grundsatze der Polizei, Handlung und Finanz» (1765 г.) и И. Юсти «System der Finanzwesens» (1766 г.). По мнению Зонненфель­са, финансовая наука — это «собрание тех правил, при помощи которых государ­ство удобнейшим образом получает свои доходы». Юсти рассматривал сущность финансовой науки в более широком аспекте, поскольку привел в своей работе учения о доходах государства, его расходах, об управлении камеральными делами, о кредите. Иными словами, он расширил предмет новой науки, ибо не без основа­ния полагал, что ограничивать определение финансов лишь государственными до­ходами вряд ли оправданно. По его мнению, «финансовая наука — это наука о правилах, по которым нужные для покрытия государственных расходов средства собираются и расходуются наиболее целесообразно».

Понятно, что работы немецких ученых в значительной степени переклика­лись, хотя в них были определенные различия. Так, Зонненфельс особо обращал внимание на умеренность сборов с подданных; кроме того, в отличие от Юсти, который отдавал предпочтение доменным доходам, нежели налогам, он ратовал за налоги, считая их нормальным источником доходов государства. В свою оче­редь, именно Юсти впервые предложил определенные правила для разработки налоговой политики (в дальнейшем большую известность получат правила, сфор­мулированные А. Смитом): (1) налоги не должны вредить человеческой свободе и промышленности; (2) налоги должны быть справедливы и равномерны; (3) на­логи должны иметь основательные поводы; (4) не должно быть очень много касс и много служащих по взиманию налогов [Лебедев, с. 42]. Заслуга Юсти и в том, что, в отличие от большинства камералистов, он уделял существенное внима­ние не только пополнению казны, но и государственным расходам и предлагал следующее руководящее правило: расходы должны сообразовываться с доходами и всем имуществом, а также приносить обоюдное благо для государя и его под­данных.

Вероятно, невозможно выделить вклад того или иного немецкого ученого как наиболее приоритетный в формировании оснований финансовой науки. Так, сам Зонненфельс признавал исключительную роль Юсти в становлении наук о целе­сообразном управлении государством, заявляя, что «Юсти был первым, кто возвел все государственные науки к одному высшему принципу содействия общему бла­годенствию*» [Лебедев, с. 41]. С другой стороны, следует отдать должное и самому Зонненфельсу, оказавшему, вероятно, наиболее значимое влияние на становление и распространение нового знания, поскольку именно его книга была исключитель­но популярной и востребованной учеными и практиками в течение многих деся­тилетий. Эту работу высоко оценивал И. И. Янжул, по мнению которого она пред­ставляла собой первое методическое и стройное сочинение по основам1 финансо­вой науки [Янжул, с. 50]. Не случайно вплоть до 30-х гг. XIX в. книга Зоннен- фельса была настольным руководством в большинстве стран; ей на смену пришел не менее достойный труд профессора К. Рау.

В дальнейшем работа в оформлении нового научного направления значитель­но интенсифицировалась. Уже к концу XIX в. главным образом усилиями пред­ставителей немецкой экономической школы сложилось вполне однозначное тол­кование термина «финансы» и сформировалась структура одноименного научного направления. Произошло окончательное оформление так называемой классиче­ской теории финансов, представлявшей собой свод административных и хозяйст­венных знаний по ведению финансов государства и публичных союзов; в основе этих знаний — систематизация и развитие методов добывания и расходования необходимых средств.

Одно из наиболее коротких и емких определений этого направления дал про­фессор Павийского университета (Северная Италия) Л. Косса (Luigi Cossa, 1831 — 1896), труды которого в области финансов были весьма популярны в Евро­пе в конце XIX в, — начале XX в.: «Финансовая наука есть теория государствен­ного имущества. Она обучает лучшим правилам, по которым следует составлять его, управлять и пользоваться им» [Косса, с. 2].

Следует обратить внимание на две особенности сформировавшейся финансо­вой науки. Во-первых, финансы однозначно трактовались как средства государст­ва; в дальнейшем сферу их приложения расширили: под финансами стали пони­мать средства, принадлежащие публичным союзам (муниципалитетам, графствам, землям, общинам и др.). Во-вторых, финансы не сводились только к денежным средствам; под финансами понимались любые средства государства, полученные в виде денег, материалов, услуг.