В 1783 году британский астроном Джон Мичелл впервые задался
вопросом, что же произойдет, если звезда увеличится настолько,
что ее не сможет «покинуть» даже свет. Ему было известно, что у
каждого объекта есть «скорость убегания», то есть та скорость, ко-
торая необходима, чтобы преодолеть гравитационное притяжение.
(Например, для Земли «скорость убегания» составляет 40 ООО км/ч,
это та скорость, которую должна развить ракета, чтобы преодолеть
действие гравитации Земли.)
Мичелл заинтересовался тем, что же случится, если звезда станет
настолько массивной, что ее «скорость убегания» сравняется со
скоростью света. Ее гравитация будет настолько неимоверной, что
ничто не сможет освободиться от ее силы притяжения, даже свет, а
потому сам объект будет казаться наблюдателю из внешнего мира
абсолютно черным. Обнаружить такой объект в космосе в каком-то
смысле невозможно, поскольку он невидим.
О «темных звездах» Мичелла не вспоминали полтора столетия.
Вопрос снова всплыл в 1916 году, когда Карл Шварцшильд, немец-
кий физик, работавший на армию и находившийся тогда на русском
фронте, нашел точное решение уравнений Эйнштейна для массив-
ной звезды. Даже в наши дни решение Шварцшильда известно как
одно из простейших, изящнейших и точных решений уравнений
Эйнштейна. Эйнштейн был изумлен, узнав, что Шварцшильду уда-;
лось найти решение сложных тензорных уравнений, прячась от ар-
тиллерийских снарядов. Он был еще больше удивлен, обнаружив, что
решение Шварцшильда имело свои особые свойства.
На первый взгляд, оно было справедливо для гравитации обычной
звезды, и Эйнштейн быстро использовал решение для вычисления
гравитации Солнца и проверки своих ранних расчетов, в которых
допускал приближения. Он всю жизнь был благодарен Шварцшильду
за это. Но в своей второй работе Шварцшильд доказал, что очень
массивную звезду окружает воображаемая «магическая сфера»,
обладающая странными свойствами. Эта «магическая сфера» яв-
ляется критической точкой, откуда уже вернуться нельзя. Любого
проникшего сквозь эту «магическую сферу» немедленно засосало
бы гравитацией в звезду и никто бы больше никогда его не увидел.
«Даже свет был бы полностью поглощен, если бы прошел сквозь эту
сферу. Шварцшильд не знал того, что заново открыл «темную звез-
ду» Мичелла с помощью уравнений Эйнштейна.
Затем он вычислил радиус этой «магической сферы» (называе-
мый радиусом Шварцшильда). Для объекта размером с наше Солнце
радиус «магической сферы» равнялся примерно трем километрам.
(Для Земли радиус Шварцшильда равняется приблизительно 1 см.)
Это означало, что, если Солнце сжать до трех километров, оно пре-
вратилось бы в «темную звезду» и пожирало бы любой объект, пере-
секающий критическую «точку невозвращения».
Экспериментальным путем доказать существование «магиче-
ской сферы» не представлялось возможным: кто возьмется сжимать
Солнце? Не существует никаких известных нам механизмов, способ-
ных создать такую фантастическую звезду. Но с точки зрения теории
это было полной катастрофой. Хотя общая теория относительности
Эйнштейна могла принести блестящие результаты, такие, как искрив-
ление звездного света вокруг Солнца, но эта теория не имела никако-
го смысла при приближении к «магической сфере», где гравитация
возрастала бесконечно.
Голландский физик Иоганнес Дросте доказал позже, что решение
было еще более сумасшедшим. Он утверждал, что, согласно теории
относительности, лучи света значительно искривлялись, приближа-
ясь к объекту подобного рода. По сути, на расстоянии в 1,5 радиуса
Шварцшильдалучи света начинали путешествовать по орбите вокруг
звезды. Дросте показал, что искривления времени, обнаруженные
в общей теории относительности, применительно к таким массив-
ным звездам были намного больше, чем те, которые обнаруживала
специальная теория относительности. Он также утверждал, что если
вы приближаетесь к «магической сфере», то наблюдатель, находя-
щийся далеко от вас, рассчитал бы, что ваши часы идут все медленнее
и медленнее, и так до тех пор, пока они не остановились бы вовсе, в
момент, когда вы ударитесь о сам объект. По сути, наблюдатель из
внешнего мира уверился бы в том, что вы застыли во времени в тот
момент, когда достигли «магической сферы». Поскольку само время
остановилось бы в этой точке, некоторые физики посчитали, что
существование такого странного объекта в природе невозможно.
Математик Герман Вейль подлил еще больше масла в огонь — он
открыл, что если исследовать мир внутри «магической сферы», то,
видимо, с другой стороны ее находится другая вселенная.
Все это звучало настолько фантастично, что даже Эйнштейн
не мог в это поверить. На конференции в Париже в 1922 году
математик Жак Адамар спросил Эйнштейна, что бы произошло,
если бы эта «сингулярность» существовала на самом деле, то есть
если бы гравитация становилась бесконечной в пределах радиуса
Шварцшильда. Эйнштейн ответил: «Это стало бы настоящей ката-
строфой для нашей теории; было бы очень сложно сказать a priori,
что произошло бы с физической точки зрения, потому что формула
больше не действовала бы». Позднее Эйнштейн назвал эту пробле-
му «катастрофой Адамара». Но он посчитал, что вся эта полемика
по поводу «темных звезд» имеет исключительно умозрительный
характер. Во-первых, никто никогда не видел столь причудливого
объекта, и вполне возможно, что «темных звезд» не существует,
то есть их существование невозможно с физической точки зрения.
Более того, если бы кому-то довелось упасть на одну из них, то он бы
разбился насмерть. А поскольку никто никогда не смог бы пройти
сквозь «магическую сферу» (поскольку время в этот момент оста-
навливалось бы), то никто никогда не смог бы войти и в эту парал-
лельную вселенную.
В 1920-е годы физики были здорово сбиты с толку в этом вопросе.
Но в 1932 г. Жорж Леметр, отец теории Большого Взрыва, совершил
значительный прорыв. Он доказал, что «магическая сфера» была во-
все не сингулярностью, где гравитация стремилась к бесконечности;
это была просто математическая иллюзия, вызванная неудачным вы-
бором математического обоснования. (Если выбрать другой набор
координат или переменных для изучения «магической сферы», то
сингулярность исчезнет.)
Отталкиваясь от этого, космолог X. П. Робертсон еще раз изучил
первоначальные утверждения Дросте, что время останавливается на
поверхности «магической сферы». Он обнаружил, что время оста-
навливается только с точки зрения наблюдателя, следящего за тем, как
ракета пересекает «магическую сферу». С точки же зрения самой
ракеты понадобилась бы доля секунды, чтобы гравитация засосала ее
внутрь «магической сферы». Иными словами, корабль, прошедший
к своему несчастью, сквозь магическую сферу, разбился бы практиче-
ски мгновенно, но стороннему наблюдателю показалось бы, что этот
процесс занял тысячи лет.
Это было важным открытием. Это означало, что «магической
сферы» достичь можно, а также то, что не нужно было сбрасывать ее
со счетов как математическое уродство. Необходимо было серьезно
изучить вопрос, что же могло случиться с объемом при прохожде-
нии через магическую сферу. Физики рассчитали, на что могло бы
быть похоже путешествие сквозь «магическую сферу». (Сегодня
«магическую сферу» называют «горизонтом событий». Слово
«горизонт» обозначает самую далекую точку, которую мы можем
увидеть. В данном же контексте оно относится к самой далекой точ-
ке, которой может достичь свет. Радиус этого «горизонта событий»
и называется радиусом Шварцшильда.)
Приближаясь в ракете к черной дыре, вы бы увидели свет, захва-
ченный в плен черной дырой миллиарды лет назад, когда сама черная
дыра еще только образовалась. Иными словами, перед вашими глаза-
ми развернулась бы вся история этой черной дыры. При приближе-
нии приливные силы разорвали бы на части атомы, составляющие
ваше тело, и в конце концов даже сами ядра атомов напоминали бы
спагетти. Путешествие за горизонт событий стало бы путешествием
в один конец, поскольку сила тяготения была бы настолько велика,
что вас неизбежно засосало бы к самому центру, где бы вы разбились
насмерть. Оказавшись за пределами «горизонта событий», вернуть-
ся назад было бы уже невозможно. (Чтобы выбраться из-за горизонта
событий, понадобилось бы развить скорость, большую, чем скорость
света, что невозможно.)
В 1939 году Эйнштейн написал работу, в которой попытался
оспорить существование «темных звезд», утверждая, что они не
могли бы образоваться естественным путем. Он начал с предполо-
жения, что звезда образуется из кружащегося скопления пыли, газа
и звездных обломков, вращающихся по окружности и постепенно
притягивающихся друг к другу благодаря силе гравитации. Затем он
показал, что такое скопление кружащихся частиц никогда не сколлап-
сирует до радиуса Шварцшильда, а потому никогда не превратится в
черную дыру В лучшем случае эта вращающаяся масса частиц достиг-
ла бы величины в 1,5 радиуса Шварцшильда, а потому образование
черной дыры практически невозможно. (Чтобы пересечь предел в
1,5 радиуса Шварцшильда, пришлось бы опять же развить скорость
выше скорости света.) «Основным результатом данного исследо-
вания является ясное понимание того, почему «сингулярностей
Шварцшильда» в физической реальности не существует», —- писал
Эйнштейн.
У Артура Эддингтона также были свои глубокие соображения
насчет черных дыр, он всю жизнь сомневался в их существовании.
Однажды он сказал, что должен существовать «закон Природы, что-
бы не дать звезде вести себя столь странно».
По иронии судьбы, в том же году Дж. Роберт Оппенгеймер (кото-
рый позднее создал атомную бомбу) и его студент Хартленд Снайдер
доказали, что черная дыра и в самом деле могла образоваться, но
иным путем. Вместо того чтобы предположить, что черная дыра
появилась из вращающегося скопления частиц, сжимающегося под
воздействием сил гравитации, они в качестве точки отсчета взяли
старую массивную звезду, которая сожгла все свое ядерное топливо
и взрывается вовнутрь под действием силы гравитации. К примеру,
умирающая звезда массой в 40 солнечных масс могла бы израсходо-
вать ядерное топливо и сжаться под действием силы гравитации до
радиуса Шварцшильда в 130 км; в этом случае она бы неизбежно
сколлапсировала в черную дыру. Оппенгеймер и Снайдер предпо-
ложили, что существование черных дыр не просто возможно, они
могли бы быть естественной конечной точкой эволюции миллиардов
умирающих в галактике звезд-гигантов. (Возможно, именно идея
взрыва вовнутрь, предложенная в 1939 году Оппенгеймером, всего
через несколько лет вдохновила его на создание механизма внутрен-
него взрыва, использующегося в атомной бомбе.)
