Глава 43. Ее лицо морщится, но слез попросту нет

Ее лицо морщится, но слез попросту нет. Обезвоживание становится критичным.

- Передай мне сэндвичи.

Она пристально вглядывается в его лицо.

- Тебе в них проку нет. Усугубишь жажду.

Секунду она медлит, но после хватает сэндвичи и запускает ими в него. Бутерброды отскакивают от груди Велиала, приземляясь ему на живот. Соскребает с себя ингредиенты, он не сердится, а смеется. Затем собирает их вместе и надкусывает бутерброд.

- Глуповатая ты, не так ли?

Она кладет голову на руки, сложенные на крошечной столешнице, признавая свое поражение. Изображение гаснет.

На мгновение мне хочется спросить у Дока, все ли с ней было в порядке, как она справилась. Я забываю, какой она стала теперь, а когда вспоминаю, вопросы уже ни к чему. Конечно, она не в порядке.

Пальцы Дока замирают у кнопки «Стоп».

- Насмотрелась?

- Нет, - цежу я сквозь зубы. – Еще нет.

Он пускает ладонь.

- Хочешь себя наказать? Вперед! Кто я такой, чтобы тебе мешать.

Экран светится вновь.

Прошло какое-то время. Тени стали длиннее. Свет приглушен. Открывается дверь, в помещение входит ангел. И это Жженый.

Пейдж поднимает голову. Разглядев визитера, она тут же сползает на пол. Отчаяние придает ей сил, и через пару мгновений она оказывается под кроватью Велиала.

- Так вот где я это обронил, - протягивает Жженый, глядя на Пейдж.

- Где шлялся? – интересуется Велиал.

- Ты не нуждался в компании, мы принесли пищу и воду, позволив тебе выспаться. Как самочувствие? – Жженый наклоняется ближе к Пейдж.

- Шикарно. Мило, что спросил, - в голосе Велиала звучит неприкрытый сарказм. – И чем это ты занят?

Слышится визг – Жженый вытаскивает Пейдж из-под кровати.

- Отпусти ее, - рычит Велиал.

Жженый выпрямляется. Он поражен.

- Ты шагу не сделаешь без моего позволения, - шипит Велиал, хватая Жженого за руку и притягивая к себе. Могу представить, насколько тяжело ему дается эта бравада, но вида Велиал не подает.

- Эта девчонка неприкосновенна. Ты дышишь лишь потому, что я тебе позволяю. Волей Уриила ты приставлен служить мне. Но не думай, что хотя бы секунду своей ослепительной жизни, он потратит на то, чтобы задаться вопросом, куда же ты подевался, когда я размажу тебя по стене.

В глаза Жженого горит вызов, но тело напряжено.

- Какая муха тебя укусила?

- Вы действительно решили, что я не замечу подвоха? Думали голодом меня морить и жаждой мучить?

- Мы все тебе принесли, - цедит сквозь зубы Жженый, пытаясь высвободить руку, в которую вцепился Велиал.

Невзирая на боль, хватку демон не ослабляет.

- И не бросили подыхать, а забрали с собой сюда.

- Уриил бы лично вас ощипал, потупи вы иначе. Ведь вы не посмели бы лгать ему в лицо. По-прежнему, кишка тонка, ребята. Страшитесь божественного нагоняя. Но знайте, это ничто в сравнении с тем, что сделаю я, если однажды проснусь, а обеда рядом не будет. Это понятно?

Жженый оскорбленно кивает.

Велиал убирает руку.

Жженый отходит на шаг.

- Организуй мне приличный стол. Пусть пожарят свежего мяса, оно должно быть теплым, но не обжигающим. Я вам не сопливый ребенок, чтобы жить на ореховом масле и сэндвичах с джемом.

Жженый разворачивается, чтобы уйти. На его лице играет усмешка.

- Вот еще что, захвати пару сэндвичей и для нее, - он кивает в сторону Пейдж. – Не хватало еще, чтобы сломанная померла прямо в углу этой комнаты. Запашок мне здесь даром не нужен.

Жженый смотрит на Пейдж, успевшую вновь заползти под койку, затем на Велиала. Адекватность раненого шефа – вот что его волнует.

- Проблемы? – спрашивает тот.

Жженый неуверенно качает головой.

- Жаль, придется ждать следующего раза, а я ведь так хотел порисовать на стенах твоей кровью.

Жженый поворачивается к двери.

- С тебя кувшин воды и молоко для девчонки. Да поживее, папенькин сынок. Я тут не на курорте и ждать не намерен. Чем быстрее оправлюсь и смогу летать, тем скорее побеседую с твоим разлюбезным архангелом, а ты будешь свободен.

Жженый уходит.

- Выползай, червячок. Злобный ангельский здоровяк нас покинул.

Пейдж выглядывает из-под кровати.

- Какой послушный зверек, - он прикрывает глаза. – Спой мне песенку, а я подремлю.

На его лице отражается гримаса боли, которую он скрывал от ангела.

- Ну же. Пой что-нибудь.

Пейдж неуверенно затягивает «Ты мигай, звезда ночная!».

Экран гаснет.