Алфавитный указатель......................... 214

Предисловие

Более тридцати лет тому назад, когда я начал изучать когнитивную пси­хотерапию, я совершенно не представлял себе ни как она будет разви­ваться, ни насколько широкой окажется ее тематика. С тех пор когни­тивная психотерапия превратилась в важный раздел психопатологии и психотерапии и выполняет функции интегральной теории. Хотя перво­начально я обратился к ней в процессе лечения депрессий, позднее по­лученные результаты исследований были использованы при изучении тревоги и фобии, расстройств личности, вредных привычек, расстройств питания и супружеских проблем. Последние работы показали, что этот подход полезен в лечении навязчивых состояний, ипохондрии и даже шизофрении.

Теперь Том Дауд сделал еще один шаг в развитии теории и практики когнитивной психотерапии. Он объединил ее с гипнозом и гипнотера­пией и выпустил первую в истории книгу на данную тему. В когнитив­ной психотерапии всегда присутствовал образный компонент, и в пред­лагаемом исследовании дается более полное его описание. Д-р Дауд, ученый и практик, много лет изучавший обе эти темы, создал превосход­ную книгу, которая на сегодняшний день является основополагающим трудом. Помимо объединения когнитивной психотерапии с гипнотера­пией нам дается достойный восхищения пример объединения теории с практикой.

Книга предназначена для всех, кто знаком с когнитивной психотера­пией и гипнотерапией, но кто желает расширить познания и ввести эти методы в свою практику. Особенно интересными и информативными являются многочисленные клинические примеры и гипнотические про­цедуры, которые показывают, как проводить когнитивную гипнотера­пию. Хотя эта книга не заменяет практических семинаров и тренингов, ее прочтение окажется важным первым шагом для практических работ­ников, которые стремятся расширить свои знания в сравнительно неиз­веданной области.

Я знаю д-ра Дауда двадцать лет, и столько же, если не больше, он посвятил когнитивной психотерапии. Основав «Журнал когнитивной психотерапии», он оказал неоценимое содействие расцвету этой науки. Я преклоняюсь перед его мастерством теоретика и клинициста и насто­ятельно рекомендую эту книгу всем, кто заинтересован в дальнейшем изучении когнитивной психотерапии.

Аарон Т. Бек, доктор медицины

Университет Пенсильвании, медицинский факультет

декабрь 1999

Благодарности

Для написания такой книги, как эта, нужно не только сочетание энеЩ, гии и упорства с мудростью «первопроходцев», а сверх того — поддержи ка и ободрение со стороны окружающих. В этом смысле мне хотелось бы поблагодарить тех людей, кто, так или иначе, помогал мне в написании этой книги. Прежде всего я хочу назвать Роберта Лии, доктора филосо­фии, подготовившего ряд книг для издательства Jason Aronson, который первый побудил меня к этой работе и продолжал поддерживать в мину­ты, когда я не был уверен, что могу или хочу это сделать. Позвольте мне также упомянуть покойного Дэвида С. Кайперса, доктора философии, который был первым, кто научил меня гипнозу в 1970-х и чей живой и творческий дух с тех пор не покидал меня. Далее позвольте мне выра­зить глубокую признательность двум творческим гигантам психотера­певтического мира, которые обеспечили меня теоретическим, эмпири­ческим и клиническим материалом для создания этой книги: Аарону Т. Беку, доктору философии, и Милтону Эриксону, доктору медицины. Первого из них мне повезло знать лично на протяжении 20 лет; меня не­сказанно обогатили его неизменно бьющие через край знания и муд­рость, и я высоко ценю наши беседы. Тим, тебе особое спасибо за все, что ты дал мне и другим людям. Второго из названных я никогда не встре­чал, зато годами находился под впечатлением его глубочайшего проник­новения в человеческое бытие, а также удивительного умения коррек­тировать поведение пациентов и способствовать их личностному росту. Действительно, чем больше я читал его труды, тем более богатыми и прозорливыми представлялись его идеи.

Далее я хотел бы выразить особую благодарность мисс Пенни Кол­дуэлл, аспирантке, которая предложила свою помощь в период, когда моя энергия практически иссякла. Ее искреннее увлечение предметом и этой книгой были в высшей степени заразительны. Она вычитывала текст, давала комментарии по ходу всего труда и вчерне набросала не­которые клинические примеры. Она постоянно превосходила все мои ожидания, и часть ее души запечатлелась на страницах этой книги.

Я также хочу поблагодарить мою дочь Кэтлин, моего сына Майкла и зятя Джонатана, которые своим присутствием постоянно напоминали мне об истинном смысле жизни. Он не в трудах и не в профессии — он в отношениях и любви. Никто и никогда не говорил на смертном одре: «Как жаль, что я так мало времени провел в офисе!».

Наконец я хочу выразить особую благодарность Терезе М. Дауд, док­тору философии, вот уже 32 года являющейся моей женой, которая ни­когда не теряла уверенности в моих способностях и конечном успехе.

8 Благодарности

Несмотря на большую загруженность научной работой, ей удалось на­ладить условия и быт, которые способствовали моему росту и развитию. Жена всегда была со мной, когда я мог и когда не мог оценить это; урав­новешивала критику и поддержку. Сказано, что удачников от неудачни­ков отделяют условия жизни, а вовсе не природное мастерство, удача или научная подготовка. Создав для меня благоприятные жизненные усло­вия, она способствовала всяческому успеху, который выпадал на мою долю. Тереза, я надеюсь, что помог тебе хотя бы вполовину против того, как ты помогла мне.

Итак, я посвящаю эту книгу докторам Беку, Эриксону и Дауд, каж­дый из которых очень по-разному способствовал моему росту и разви­тию. В этой книге живет ваш дух.

Е. Томас Дауд декабрь 1999

Глава 1___

Введение

Гипноз как феномен существовал веками, хотя как научное понятие из­вестен немногим больше столетия. Крогер (Kroger, 1977) описал явле­ния, происходящие на протяжении веков и определяемые, несомненно, как гипнотические, — от «возлагания рук» царскими особами или свя­щеннослужителями, через телесные прикосновения и до магнетическо­го и астрального целительства. В самом деле: вероятно, что сами по себе такие действия, как изгнание священниками бесов, впадение в религи­озный мистицизм и одержимость демонами, по меньшей мере, отчасти имеют гипнотическую природу. Частично гипнотическими могут быть и такие психологические феномены, как истерические конверсивные реакции и глубокая релаксация.

Однако первое описание того, что мы теперь называем гипнозом,бы­ло дано австрийским медиком, которого звали Франц Антон Месмер. Месмер утверждал, что причиной этих эффектов выступал «животный магнетизм», который он считал аналогом физического магнетизма. Он при помощи металлических предметов «магнетизировал» людей и вы­зывал отдельные проявления, например судороги и галлюцинации, ко­торые мы сегодня могли бы назвать поведением в состоянии транса,а также добивался некоторого облегчения соматических симптомов, ко­торые можно было бы приписать истерической конверсии. В 1784 году утверждения Месмера были проанализированы комиссией, которая пришла с удивительной прозорливостью к выводу, что его исцеления достигались не животным магнетизмом, а силой бессознательного вну­шения. Несмотря на дальнейшую дискредитацию идей Месмера, его именем было названо учение, получившее название месмеризм. Более того, вокруг месмеризма сосредоточились всякого рода домыслы, как это видно из некоторых рассказов Эдгара Аллана По. Так была подго­товлена почва для последующего включения гипноза в круг магических и оккультных явлений, а также молчаливого признания его связи с вам-

10 Глава 1. Введение

лиризмом. В романе «Дракула», как и в других подобных историях, гип­ноз успешно представлен как метод, с помощью которого вампиры овла­девают своими жертвами. Иногда ему приписывался и мощный сексу­альный подтекст, которым отличались истории о вампирах.

Начало тому, что мы теперь называем современным гипнозом, по­ложил шотландский врач Джеймс Брэйд (Crasilneck and Hall, 1985), ко­торый отказался от понятия животного магнетизма как объясняющего месмеризм и заменил его суггестией. К несчастью, Брэйд одновременно ввел термин гипноз (от греч. hypnos — сон), тем самым обрекая будущие поколения гипнотерапевтов на бесконечные пояснения, что гипноз не является сном.

В дальнейшем французский невролог Жан-Мари Шарко в процессе исследования гипноза счел его похожим на истерию, а потому скорее патологическим, нежели нормальным явлением. Однако другие, напри­мер Либо и Бернхейм, утверждали, что гипноз опирается на суггестию (Crasilneck and Hall, 1985). Чуть позже Йозеф Брейер пришел к выво­ду, что больным зачастую нет никакой пользы от суггестии, направлен­ных на прямое устранение симптомов (можно привести известный при­мер с Анной О.). Работая совместно с молодым коллегой Зигмундом Фрейдом, Брейер обнаружил, что гипнозом фасилитируется процесс абреакции (эмоциональное и катартическое восстановление вытеснен­ных воспоминаний).

Первоначально предметом научного интереса Фрейда был гипноз. Но позднее он пришел к осознанию, что тот пересекается с реакцией пе­реноса, которая является краеугольным камнем разрабатываемой им теории психоанализа. Кроме этого, Фрейду не всегда удавалось доста­точно глубоко загипнотизировать пациентов, чтобы работать с ними в трансе, а постгипнотические суггестии, к которым он прибегал для устранения симптомов, часто приводили лишь к временному эффекту. В работе с пациентами Фрейд стал применять разработанную им техни­ку свободных ассоциаций (Crasilneck and Hall, 1985). Он также пришел к убеждению, что симптомы нередко выполняют для эго защитную функ­цию и их не всегда следует устранять (Crasilneck and Hall, 1985; Kroger, 1977). В процессе исследований обнаружилось, что гипноз снимает у па­циентов необходимые им защитные барьеры (Kroger, 1977). Самым важ­ным было ощущение, что применение данной техники отличалось тен­денцией к «сексуализации» отношений — вывод, который был сделан им после того, как пациентка, выходя из транса, обвила его руками. По этим причинам он постепенно отказался от гипноза как терапевтиче­ского инструмента. Многие исследователи последовали его примеру,

Глава 1. Введение 11

и вскоре использование гипноза пришло в упадок. Тем не менее Фрейд открыл индивидуальные различия в гипнабельности, которые до сих пор используются при применении гипноза в психологической терапии.

В первые десятилетия XX века вопросам гипнотерапии уделяли ма­ло внимания. Исключением были опыты, поставленные в 1930-х годах Кларком Халлом, а также тренинг, предложенный им будущим гипно-терапевтам, среди которых был Милтон Эриксон. Однако по окончании Второй мировой войны гипноз снова привлек внимание исследовате­лей. Было основано несколько научных и профессиональных обществ, в том числе Американское общество клинического гипноза (American Society of Clinical Hipnosis — ASCH), Общество экспериментального и клинического гипноза (Society for Experimental and Clinical Hypnosis — SECH) и Фонд Милтона Эриксона. Проблемы гипноза изучаются в вы­сших учебных заведениях, этой теме ежегодно посвящается много книг и статей. Кроме того, спонсируются многочисленные педагогические мероприятия, касающиеся гипнотерапии. Хотя такую активность нуж­но приветствовать, здесь существует и опасность. История гипноза по­казала, что утверждения о его эффективности зачастую превосходили способность практических гипнотерапевтов осуществить лечение. Се­годня мы нередко слышим, что некоторые гипнотерапевты заявляют, что в состоянии за одну-две сессии избавить людей от курения или за­ставить их при помощи гипноза без всяких усилий снизить вес. В книж­ных магазинах еще встречаются книги по гипнозу, помещенные в раз­дел «Магия и оккультизм». Я надеюсь, что эта книга повысит полезность и доступность этой важной техники, одновременно побуждая психоте­рапевтов осознать присущие ей ограничения.

С самого начала важно подчеркнуть, что сам по себе гипноз не явля­ется терапией. Он представляет собой вспомогательную технику, кото­рая должна применяться в рамках существующей терапии там, где это благоприятно (Dowd, 1996). Так, дантисты в определенных ситуациях могут прибегать к гипнозу для контроля над болью; врачи могут пользо­ваться им для обезболивания или с другими врачебными целями; психо­логи же, действуя в свойственных их практике границах, — для облегче­ния депрессии, тревоги и других психологических расстройств. Предме­том некоторых современных споров является уместность применения гипноза неспециалистами, которые часто имеют иное образование. На­пример: можно ли спортивным тренерам использовать гипноз, чтобы помочь спортсменам расслабиться, сосредоточиться? Вопрос, наверное, должен звучать так: корректно ли применяется гипноз на практике про­фессионалами в других областях знания? Дантисты, например, могут с

12 Глава 1. Введение

успехом применять гипноз для контроля над болью, но не для лечения депрессии.

Однако даже в психологии гипноз может по-разному применяться пси­хологами, придерживающимися различных теоретических взглядов. Так, например, бихевиористы могут прибегать к гипнозу в лечении та­ких состояний, как фобии и ожирение; психологи психоаналитического направления — для обнаружения вытесненных воспоминаний и интер­претации сновидений; когнитивист — для когнитивного переструктури­рования (Dowd, 1993).

Следует остерегаться гипнотизеров, которые не имеют никакого офи­циального медицинского, психологического или иного образования и утверждают, будто способны за одну-две сессии излечивать такие зако­ренелые привычки, как переедание и курение. Такие индивиды играют на всеобщем людском желании легко и быстро избавиться от страдания, не прилагая при этом никаких усилий. Они пользуются общим заблуж­дением, согласно которому гипноз в своем действии есть нечто волшеб­ное. Входить или погружать кого-либо в гипнотический транс — до­статочно быстрый процесс, не требующий особых усилий, однако для эффективного и адекватного использования поведения в трансе нужны более значительные подготовка и опыт. Гипнотерапевты знают, как при­менять гипноз в контексте общего плана терапии и в сочетании с други­ми техниками. В изолированном виде гипноз редко используется даже подготовленными профессионалами.

Когнитивная терапия возникла в начале 1970-х годов, отчасти явив­шись реакцией на то, что существующая бихевиористическая модель не давала объяснения сложной человеческой деятельности. Дональд Мей-хенбаум, первоначально придерживающийся взглядов бихевиоризма, был первым, кто разработал модификацию когнитивного поведения, ис­ходя из открытия того факта, что люди разговаривают сами с собой. Аль­берт Эллис и Аарон Т. Бек, имевшие первоначальную психоаналитиче­скую подготовку, одновременно и независимо друг от друга, разработали собственные варианты когнитивно ориентированной психотерапии. Не­смотря на то что все три концепции существенным образом отличались друг от друга, общим для них было положение, согласно которому чело­веческие действия и эмоции опосредуются такими когнитивными дей­ствиями, как когнитивные ошибки интерпретации, самоутверждение, иррациональные мысли и личностно уникальный, характерный смысл, которым мы часто наполняем те или иные явления (Dowd, 1997a). Люди имеют свое представление о каждом неоднозначном понятии. Когнитив­ные психотерапевты, продолжая придерживаться корней бихевиориз-