ПОЛЕЗАВИСИМОСТЬ-ПОЛЕНЕЗАВИСИМОСТЬ

С конца 30-х годов велись работы, в которых исследование перцеп­тивных характеристик (особенностей восприятия) привело к выделе­нию наиболее известного и на сегодня наиболее тщательно исследо­ванного когнитивного стиля, названного полезависимостью-поленезависимостью.

Изучая особенности ориентации в пространстве у летчиков, Герман Уиткин обратил внимание на индивидуальные различия в доверии к зрительной и вестибулярной информации. В обычной ситуации зри­тельная информация (то, что мы видим вокруг себя) и вестибулярная (та, которую мы получаем на основании положения своего тела в про­странстве) не противоречат друг другу: наше восприятие вертикаль­ных и горизонтальных линий может в равной степени основываться и на том, что мы видим вокруг себя (например, стены домов) и на ощу­щении силы тяжести. Однако летчики часто оказываются в ситуации. когда зрительные и гравитационные ориентиры дают не согласующу­юся информацию: те объекты, которые они видят из кабины самолета, предоставляют одну систему горизонтальных и вертикальных линий, а кабина самолета (и положение собственного тела) - другую.

Для того, чтобы отбирать людей, которые смогут успешно справ­ляться с решением этой конфликтной ситуации, Уиткин разработал три теста (Witkin H., 1949; Witkin H., Asch S.E., 1948).

В одном из них, тесте стержня и рамки, испытуемому предлагалось восстановить вертикальное положение стержня, помещенного в центр рамки. Ориентация и стержня и рамки от пробы к пробе менялись (рис. 15 а), б), в)).

Поскольку испытуемый находился в темном помещении, в котором освещены были лишь стимульные объекты, единственные ориентиры, которыми он мог пользоваться, манипулируя стержнем, - это рамка и собственное положение в пространстве.

Рис. 15. Разные положения стержня и рамки в тесте Уиткина

 

Испытуемые, полагавшиеся в большей степени на положение рамки (т.е. на зрительное поле), менее точно устанавливали вертикальное положение стержня, чем те, кото­рые принимали решение на основе своего положения в пространстве, т.е. не были зависимы от зрительного поля, окружавшего стержень.

С помощью второго теста - корректирования положения тела - оп­ределялось, на основании чего испытуемый воспринимает свое положе­ние в пространстве как вертикальное. В эксперименте варьировались угол наклона стула и угол наклона комнаты, которая выступала как его зрительное поле. Стремление наклонить свой стул в ту же сторону, в которую наклонена и комната, свидетельствовало о зависимости от зрительного поля, а приближение положения своего тела к действитель­но вертикальному положению - об относительной независимости от него.

В третьем тесте, тесте вращающейся комнаты, от испытуемого тре­бовалось, как и в предыдущем, придать себе и комнате вертикальное положение, но, в отличие от него, изменение поля достигалось не изменением угла наклона комнаты, а вращением испытуемого. Комната же и стул всегда находились в строго вертикальном положении. В данном случае к большей точности (сохранению вертикальности) должна была приводить ориентация на зрительное поле, а не на собственное пол­ожение в пространстве.

Индивиды, оказавшиеся сравнительно точными в выполнении двух первых тестов и часто ошибавшиеся в третьем, относились к поленезависимым, а индивиды, более успешные в третьем и сделавшие много ошибок в первых двух, - к зависимым от поля.

Индивидуальные различия в выполнении этих трех тестов оказа­лись устойчивыми, а зависимость-независимость от зрительного поля была названа Уиткиным в книге „Перцепция как основа личности" (1954г.) когнитивным стилем.

Таким образом, первоначально индивидуальные различия по зави­симости-независимости от поля основывались фактически на том, ка­кая информация является для человека более важной - зрительная или вестибулярная. При „доверии" испытуемого к зрительным ориенти­рам - делали вывод о его зависимости от поля, а принятие решения на основе вестибулярной информации - классифицировалось как незави­симость от поля.

В более поздних исследованиях была продемонстрирована тесная взаимосвязь между результатами, получаемыми с помощью трех опи­санных тестов пространственной ориентации и результатами выпол­нения других перцептивных заданий, например таких, в которых тре­бовалось выделить части структурированного поля. В предназначен­ных для этой цели тестах (фигурах Готшальдта, тесте включенных фи­гур) от испытуемого требуется найти простую (эталонную) фигуру в более сложной (тестовой). (Пример заданий этого типа представлен на рисунке 16).

Рис. 16. Пример задания из теста включенных фигур

 

Уиткин предположил, что в основе успешности выполнения таких заданий лежит способность „преодолевать контекст": люди, обладаю­щие поленезависимым когнитивным стилем, обладают этой способ­ностью в большей степени, чем зависимые от поля. С этой точки зре­ния Уиткин реинтерпретировал результаты, полученные в тестах про­странственной ориентации: люди, которые оказываются успешными в выполнении, например, теста стержня и рамки, могут придти к пра­вильному решению (установить стержень в вертикальное положение), несмотря на контекст, в котором выполняется эта деятельность (несмот­ря на то, что положение рамки подталкивает к неправильному решению).

Исследования многочисленных взаимосвязей полезависимости-по-ленезависимости с самыми разными психологическими характеристи­ками (которые будут обсуждаться далее в этой главе) привели Уиткина и его коллег к выводу о глобальном характере когнитивного стиля. В связи с этим они предположили, что этот стиль является одним из показателей уровня психологической дифференцированности.

Психологическую дифференцированность в самом общем виде мож­но определить как уровень развития: в самом начале жизни особенности окружающей среды и себя самого воспринимаются глобально, нерасчлененно, недифференцировано. С течением времени формируется представление о границах между собой и окружающим миром, появля­ется представление о частях своего тела и взаимосвязях между ними, познаются предметы внешнего мира, возникает стремление к самосто­ятельной целенаправленной активности. Иначе говоря, с течением вре­мени повышается уровень психологической дифференцированности.

Психологическая дифференцированность проявляется в относитель­ной обособленности разных функциональных систем, в отчетливости представлений человека о самом себе и об окружающем мире и имеет значительные индивидуальные различия.

К числу параметров психологической дифференцированности Уиткин и его коллеги отнесли: 1) зависимость-независимость, т.е. когни­тивный стиль, в котором большая независимость от поля соответству­ет большей дифференцированности; 2) структурированность представ­лений о физических качествах, выражающуюся в сформированности схемы тела; 3) специализацию психологических функций, предполага­ющую высокое развитие регуляторных и защитных механизмов; 4) осо­бенности межличностных отношений, связанные со способностью со­хранять собственную автономность и 5) специализацию нейрофизиологических функций, представляющих собой биологическую базу пси­хической деятельности (Witkin H., et al., 1974, 1977).