Действие первое. Пьеса в двух действиях

Жаркие дни холодного лета.

(Валентин Красногоров)

Пьеса в двух действиях

АННОТАЦИЯ

Плохая погода вынуждает компанию друзей, отдыхающих вместе на курорте, искать себе развлечение, и они решают разыграть любительский спектакль. Это решение приводит к нежданным для них последствиям. 3 мужских роли, 5 женских. Интерьер.

Действующие лица

1.МИХАИЛ, муж Полины

2.РОМАН

3.КИРИЛЛ

4.ПОЛИНА, жена Михаила

5.ЛИЗА

6.АННА

7.ПЕРВАЯ ДЕВУШКА

8.ВТОРАЯ ДЕВУШКА

Действие первое

Довольно уютная гостиная в коттедже, который является частью большого гостиничного комплекса в курортном городе. Такие довольно дорогие коттеджи обычно целиком снимаются большой семьей или компанией друзей, решивших провести вместе отпуск. Стильная мебель, камин или его электрическая имитация.

Полина, красивая, хорошо одетая женщина, читает книгу, удобно устроившись в кресле. За окном шумит непогода.

Входит Анна, стройная подтянутая. С ее плаща стекают капли воды, в руках у нее зонт и чемодан.

АННА. Добрый день.

ПОЛИНА. Добрый день. (Оторвавшись от книги, с любопытством разглядывает Анну.) Вы, наверное, будете жить в пятом номере?

АННА. Как вы догадались?

ПОЛИНА. Очень просто. Остальные четыре комнаты в этом коттедже заняты нашей компанией. Промокли, наверное?

АННА. Не столько промокла, сколько замерзла.

ПОЛИНА. Да, лето в этом году ужасное. Такого никогда здесь не было. А коттеджи летние, они не отапливаются и не рассчитаны на такую погоду. Только здесь, в общей гостиной, есть камин. Простите, вы не отдыхали здесь в прошлом году?

АННА. Нет. Почему вы спросили?

ПОЛИНА. Ваше лицо кажется мне знакомым.

АННА. Такие лица, как у меня, встречаются на каждом шагу.

Входит Михаил, он энергичен, бодр, уверен в себе.

ПОЛИНА. Познакомьтесь, это мой муж, Михаил. А это наша... Ну... Она будет жить в пятом номере, вместо Галины. (Анне.) Извините, я даже не успела спросить, как вас зовут.

АННА. Анна.

МИХАИЛ. Очень приятно.

АННА. Взаимно.

ПОЛИНА. Вы, наверное, устали с дороги, а мы вас задерживаем. Идите к себе, устраивайтесь. Михаил, возьми чемодан.

АННА. Не беспокойтесь, я сама. (Берет вещи и уходит к себе в комнату.)

МИХАИЛ. Что за птица?

ПОЛИНА. Не знаю, она только что вошла. На вид приятная.

МИХАИЛ. Приятная, не спорю, но все-таки жаль, что в нашу компанию затесались посторонние.

ПОЛИНА. Мне тоже жаль, но мы ведь не можем ее выставить. Я же предлагала снять и пятый номер, тогда бы весь коттедж был бы наш.

МИХАИЛ. Когда Галина сообщила нам, что не приедет, комната была уже забронирована этой женщиной. Я просил администратора переселить ее, но он почему-то наотрез отказался.

ПОЛИНА. Ладно, ничего страшного. Чем она может нам помешать?

МИХАИЛ. В общем, ничем. Но ты все-таки намекни ей при случае, что мы не будем возражать, если она захочет переселиться в другой коттедж.

ПОЛИНА. Хорошо, попробую.

У Михаила звонит мобильный телефон.

МИХАИЛ. (В трубку.) Алло... Нет, не соглашайтесь. В договоре с поставщиком ясно сказано, что предоплата не предусмотрена. (Закрывает телефон. Полине, раздраженно.) Ни один вопрос не могут решить без меня. Как дети малые.

ПОЛИНА. Я же говорила тебе - отключи все свои телефоны. Мы приехали сюда отдыхать, а не управлять фирмой на расстоянии. Я не дам тебе здесь работать.

МИХАИЛ. А что еще делать в такую погоду?

ПОЛИНА. Не кисни. У меня есть на этот счет идеи.

МИХАИЛ. Какие?

ПОЛИНА. Вот, все соберутся, и расскажу.

Входит Лиза, молодая миловидная женщина со спортивной фигурой. Одета она довольно просто.

ЛИЗА. Привет.

ПОЛИНА. Привет. Как отдыхается?

ЛИЗА. Какой отдых в такой дождь? (Оглядывает комнату.) А Кирилл еще не появился?

ПОЛИНА. Нет. Лиза, сядь сюда, со мною рядом. Мне хочется тебе кое-что рассказать.

МИХАИЛ. Еще не наговорились? Ведь вы болтали вчера до двух часов ночи.

ПОЛИНА. Женщинам всегда есть, что друг другу сказать.

Входят Роман и Кирилл.

А вот и наши ухажеры.

ЛИЗА. Ухажеры, да не наши.

КИРИЛЛ. А чьи же?

ПОЛИНА. Думаете, мы не видели, как вы вчера вечером охмуряли каких-то девиц?

ЛИЗА. Изменники! Стыд и позор.

РОМАН. Не отрицаю, может быть, мы кого-то и охмуряли. Но кому мы изменяли? Вам, что ли?

ПОЛИНА. Не нам лично, нашей компании. Впрочем, и нам тоже. Мы сидели, скучали, а вы там заговаривали зубы незнакомым красоткам.

КИРИЛЛ. А что делать, если вы так ревностно храните свою добродетель, не при муже будь сказано? Когда женщина слишком порядочна, она не должна удивляться, что рано или поздно ей предпочтут кого-нибудь поуступчивее.

ЛИЗА. А девушки оказались уступчивыми?

РОМАН. Ну... Они оказались не столь безжалостными. Назовем это так.

МИХАИЛ. Кончайте трепаться. (Женщинам.) Вы прекрасно знаете, что Роман вчера весь вечер читал, а Кирилл у компьютера занимался своей графикой. А с теми девчонками они и двух слов не сказали.

ЛИЗА. Подумаешь, нельзя друг друга подразнить.

РОМАН. (Полине.) Ну, для чего ты нас собрала? Чтобы сообщить пренеприятное известие?

ПОЛИНА. Нет, не для этого. Впрочем, одного известие такого рода есть.

КИРИЛЛ. К нам все-таки едет ревизор?

ПОЛИНА. Хуже. В пятый номер поселили женщину.

ЛИЗА. Я так и знала, что в нашу компанию встрянут посторонние.

РОМАН. Беда невелика. В конце концов, ее можно просто игнорировать.

ПОЛИНА. Нет, это будет невежливо.

КИРИЛЛ. Действительно, зачем же так? Если она молодая и красивая, то... (С хитрецой.)...То наши женщины встретят ее с распростертыми объятьями. (Полине.) Не правда ли?

ПОЛИНА. (Парируя.) Разумеется. Почему нет?

КИРИЛЛ. Ты ее видела?

ПОЛИНА. Видела.

КИРИЛЛ. Сколько ей лет?

ПОЛИНА. Вот она выйдет, и ты спроси.

КИРИЛЛ. Нет, ну правда, сколько?

МИХАИЛ. Успокойся. Не восемнадцать.

ПОЛИНА. (Услышав звук шагов.) Тише!

Из своей комнаты выходит Анна, в плаще и с зонтом. Увидев всю компанию, она останавливается. Неловкая пауза.

АННА. Добрый день. (Направляется к выходу.)

ПОЛИНА. Анна, постойте, куда же вы?

АННА. Пойду пройдусь. Я же здесь еще ничего не видела.

ПОЛИНА. Подождите немного, я познакомлю вас с вашими соседями по коттеджу. Со мной и Михаилом вы уже знакомы. А это Кирилл, весельчак и душа нашей компании.

КИРИЛЛ. Клоун у ковра.

ПОЛИНА. Не говори глупостей. (Анне.) Он художник.

КИРИЛЛ. (Раскланиваясь.) Труженик кисти и палитры.

АННА. Очень приятно.

КИРИЛЛ. Только на самом деле, повинуясь духу времени, я пишу картины не маслом и не на холсте, а на экране компьютера. Чтобы не испачкаться.

ПОЛИНА. Он художник-мультипликатор.

КИРИЛЛ. Рисую зайчиков в трамвайчиках.

ПОЛИНА. А это Роман. Он у нас эрудит, живая энциклопедия, знает все на свете. Нет такой книги, которую он бы не прочитал.

РОМАН. Ну, я думаю, две-три непрочитанных еще осталась.

ПОЛИНА. Значит, завтра к утру ты и их прикончишь.

РОМАН. (Анне.) Не слушайте ее. Я просто филолог, и чтение книг вот уже лет двадцать является моим единственным занятием и даже обязанностью. Зато ничего другого я не знаю.

ПОЛИНА. А это Лиза, моя лучшая подруга. Нас так и дразнят: "Дуэт Лизы и Полины".

КИРИЛЛ. Лиза, скажи тете "здравствуйте".

ЛИЗА. (Улыбаясь.) Да ну тебя.

АННА. (Протягивая Лизе руку.) Очень приятно.

ПОЛИНА. Лиза у нас тоже не просто кто-нибудь. Она программистка. И при этом большая театралка.

АННА. Вы из скромности ничего не сказали о себе.

ПОЛИНА. А обо мне и нечего сказать. Я никто, просто мужняя жена. Единственное мое занятие - заботиться о своем муже и скрашивать ему жизнь.

МИХАИЛ. (Обнимая жену.) И это у нее хорошо получается.

ПОЛИНА. А муж у меня просто идеальный. Разве что ревнив немножко.

АННА. Я уверена, вы не подаете к этому повода.

ПОЛИНА. Разве для ревности нужен повод?

АННА. Как вы все познакомились? Наверное, работаете вместе?

ПОЛИНА. Вовсе нет! Мы все люди разные и по характеру, и по возрасту, и по профессии. И, несмотря на это, очень дружны.

АННА. Что же вас тогда объединяет?

ПОЛИНА. Наверное, то, что нам интересно друг с другом. Все мы любим литературу, музыку, живопись и, конечно, театр.... Вот в этом мы схожи, а там где нет, то дополняем друг друга. Нам всегда есть, о чем поговорить, о чем поспорить...

РОМАН. Я бы сказал, что нас объединяют еще и какие-то моральные принципы...

КИРИЛЛ. Попросту говоря, порядочность.

ЛИЗА. Нам просто повезло, что мы познакомились и подружились.

АННА. (Приветливо.) Вы не могли не подружиться: образованные, предупредительные, доброжелательные.

МИХАИЛ. И не бедные.

АННА. Да, это тоже имеет значение.

ЛИЗА. А вы любите театр?

АННА. Пожалуй, скорее ненавижу.

ПОЛИНА. Я понимаю, что к театру можно относиться равнодушно, да и просто в него не ходить. Но за что его можно ненавидеть?

АННА. Ну, наверное, я выразилась слишком сильно... (Делая шаг к выходу.) Приятно было со всеми вами познакомиться. Вы смотритесь как одна семья. И я, со своей стороны, постараюсь ничем этой семье не мешать.

РОМАН. (Вежливо.) Вы нам никак не помешаете.

АННА. Спасибо, но я понимаю, что попала в этот дом случайно, и не хочу быть инородным телом в такой изысканной и дружной компании. Поэтому не обращайте в будущем на меня внимания. Считайте, что меня вообще здесь нет. (Заторопившись.) Кстати, я же собиралась немного пройтись. Как бы дождь снова не пошел. (Улыбнувшись.) Всего доброго. (Выходит.)

КИРИЛЛ. Что это за старушка?

МИХАИЛ. Какая она, к черту, старушка? Прекрасно выглядит и моложе меня.

КИРИЛЛ. Ну, быть моложе тебя еще не значит быть молодым.

ПОЛИНА. У Кирилла все, кто хоть немного старше него, уже старушки.

КИРИЛЛ. (Глядя на Полину.) Не все.

МИХАИЛ. Перестаньте сплетничать. Она приятная женщина.

ЛИЗА. И сразу поняла, чего мы от нее ждем.

РОМАН. А может, примем ее в нашу компанию?

ПОЛИНА. Не знаю... Сперва надо к ней приглядеться.

ЛИЗА. Ладно, оставим эту тему. Полина, ты собиралась нам что-то предложить.

ПОЛИНА. Да, у меня появилась одна идея... Вы не думайте, не бог весть что, но, быть может, вы заинтересуетесь.

КИРИЛЛ. Хватит тянуть, давай выкладывай.

ПОЛИНА. Я вот о чем подумала. Погода плохая, делать нечего... Сидеть целый день и трепаться надоедает, читать без конца книги тоже утомительно. Так и скиснуть можно.

ЛИЗА. Мы уже скисли.

РОМАН. Ну, так и что ты предлагаешь?

ПОЛИНА. Давайте устроим спектакль. Отрепетируем и сыграем какую-нибудь пьесу.

МИХАИЛ. Мы - пьесу?

ПОЛИНА. А почему нет? Чем говорить о театре, сделаем его сами.

КИРИЛЛ. А что - действительно неплохая идея! Театр - это весело, это нас еще больше объединит.

ЛИЗА. Верно.

МИХАИЛ. А мы потянем театр?

РОМАН. Почему нет? Чего нам не хватает - образования? Вкуса?

ПОЛИНА. У нас получится, я уверена. Я, например, давно хочу сыграть в каком-нибудь спектакле. Это ведь так интересно - хоть на какое-то время стать другой. Не такой, как в жизни.

МИХАИЛ. У нас всего-то есть две недели. Думаете, успеем что-нибудь сделать?

РОМАН. Если будем, как следует, работать, успеем.

КИРИЛЛ. А где мы возьмем зрителей?

МИХАИЛ. Ну, это-то как раз не проблема. Людям в такую погоду на курорте делать нечего, они с удовольствием придут на спектакль. Повесим объявление в холле гостиницы, в городе... Я берусь все это организовать. Причем на широкую ногу.

ПОЛИНА. Ну что - согласны?

КИРИЛЛ. Отличная идея!

Все очень оживились.

ПОЛИНА. Тогда осталось только выбрать пьесу - и за дело.

РОМАН. Полина, ты просто молодец! Тебя надо обнять и расцеловать.

КИРИЛЛ. Чур, я первый!

ПОЛИНА. Первым меня будет целовать муж. Хоть он пока и не выразил такого желания.

МИХАИЛ. (Целуя жену.) Ты же знаешь, что такое желание у меня никогда не проходит.

КИРИЛЛ. За такое дело надо выпить. (Достает из бара бутылку.)

ЛИЗА. Заодно и согреемся. (Ставит на стол поднос с бокалами.)

КИРИЛЛ. (Поднимая бокал.) Ну что, наш традиционный тост? За дружбу!

РОМАН. Нет, за Полину и ее блестящую идею!

ЛИЗА. За наш будущий успех!

Все пьют.

КИРИЛЛ. Когда начнем?

РОМАН. Прямо сейчас. Что тянуть?

ЛИЗА. Какую пьесу выберем?

РОМАН. Я думаю, что-нибудь из классики.

КИРИЛЛ. Только не классику. Ее любят одни лишь режиссеры, чтобы получать премии и ездить на фестивали. А публике все это надоело до смерти. Она хочет смотреть что-то про себя, про сегодняшний день.

ЛИЗА. Я с тобой согласна, но хочу уточнить: режиссеры любят самих себя, а не классику, которую они кромсают и ломают. Можно ли сказать про мужчину, который насилует женщину, что он ее любит?

РОМАН. Не путайте закидоны отдельных постановщиков с самой драматургией. Все-таки классика - это классика. И публику привлекают великие имена.

КИРИЛЛ. Потому режиссеры и любят к ним примазываться. Карлика видят, только когда он заберется на плечи гиганта.

ПОЛИНА. А мне нравится классика.

ЛИЗА. Мне тоже нравится ее читать. Но не смотреть. Разве то, что мы видим сейчас в театрах, можно назвать классикой?

Входит Анна и складывает мокрый зонт. Компания умолкает. Анна молча проходит в свою комнату.

МИХАИЛ. Ребята, ближе к делу. Мы сейчас выбираем пьесу, а не обсуждаем проблемы мирового театра.

РОМАН. А если ближе к делу, то я люблю классику, но, боюсь, нам ее не потянуть. К тому же, нужны будут костюмы, декорации... Где мы возьмем парики, камзолы и платья с фижмами? А современную пьесу мы можем играть хоть в джинсах.

ПОЛИНА. А мне бы как раз и хотелось выйти на сцену в чем-нибудь старинном, нарядном и женственном. Хочется оторваться от современной жизни. Я и так вижу ее каждый день.

КИРИЛЛ. А кто нам сошьет эту старинную одежду, да еще за две недели?

ПОЛИНА. Михаил, милый, ты ведь сможешь это организовать?

МИХАИЛ. Разумеется. Закажу в ателье или возьму в ближайшем театре напрокат.

ЛИЗА. Проблема не в париках и фижмах. Проблема в том, что публике будет скучно. Зрители хотят смотреть что-то про свои радости и горести, а не про позапрошлый век.

Из своей комнаты выходит Анна с книжкой в руках. Компания снова умолкает.

АННА. Извините, в комнате очень холодно. Я тут погреюсь и обсохну возле камина. Не обращайте на меня внимания.

МИХАИЛ. (Вежливо.) Вы нам нисколько не помешаете.

Анна садится возле камина, в стороне от друзей, и раскрывает книгу.

ПОЛИНА. Да, так о чем мы говорили?

ЛИЗА. Какую пьесу выбрать - классическую или современную.

ПОЛИНА. А где мы возьмем хорошие современные пьесы? Ведь их просто нет. Или неприкрытая публицистика, или тягомотина и скукотища, да еще с нецензурной лексикой. Не для того я хожу в театр, чтобы слушать там еще и мат. Для этого мне достаточно улицы. Нет, в такой пьесе я участвовать не буду.

РОМАН. Тут, Полина, ты не совсем права. Хорошие современные пьесы есть, только о них не знают.

МИХАИЛ. Мы опять отвлекаемся. Так дело не пойдет. Или мы будем делать спектакль, или без конца спорить. Что-нибудь одно.

ЛИЗА. Ну, хорошо, а ты что считаешь?

МИХАИЛ. Я считаю, что мы должны выбрать для себя хорошую пьесу. А классика она или нет,- это второстепенно.

КИРИЛЛ. Разумно. Давайте сыграем какую-нибудь комедию.

ПОЛИНА. Только не комедию.

ЛИЗА. Почему? Мы ведь хотим иметь успех, а комедию очень любят зрители.

ПОЛИНА. Вопрос в том, какие зрители. Мне вовсе не хочется угождать низкопробной публике.

РОМАН. Ты рассуждаешь, как критик из областной газеты. Для него всё, что смешно, это мелко, несерьезно и пошло. То ли дело трагедия или драма - это хорошо, высоко, глубоко и сильно. А комедия - это второй сорт.

ЛИЗА. Это верно. Почему-то считается, что идея есть только в мрачных пьесах. Чем скучнее, тем значительнее.

КИРИЛЛ. Нет, только комедию! Надо считаться с тем, что любит публика.

ПОЛИНА. Публика бывает разной. Одни любят одно, другие - другое.

РОМАН. Так давайте спросим хоть одного человека из публики. Анна, простите, а, например, что вы считаете?

АННА. (Отрываясь от книги.) Вы о чем? Я читала и не вслушивалась.

РОМАН. Мы решили поставить любительский спектакль и не можем решить, какую пьесу выбрать - классическую или современную.

ПОЛИНА. И комедию или не комедию.

АННА. Ну, это уж вам решать.

ЛИЗА. А вы сами что думаете?

АННА. Честно говоря, ничего.

ПОЛИНА. Ну, представьте, что вы от скуки захотите прийти на наш спектакль. Что вам, как человеку из публики, захочется посмотреть?

АННА. Не знаю... Наверное, хорошую пьесу.

МИХАИЛ. Это понятно. Но хороших пьес много. Вы можете посоветовать что-то конкретное?

АННА. А почему вы решили делать спектакль?

ПОЛИНА. Ну, чтобы было интересно... Чтобы заняться каким-то общим делом...

АННА. (Уклончиво.) Право, не знаю, что вам сказать.

РОМАН. Неужели у вас нет никакого мнения? Что бы вы делали на нашем месте?

АННА. Мнение, быть может, у меня и есть, но я не уверена, что оно вам понравится.

ПОЛИНА. Нет, почему же, скажите.

АННА. (Осторожно.) По-моему, лучше вообще отказаться от этой идеи.

РОМАН. Какой идеи?

АННА. Ставить спектакль.

КИРИЛЛ. Почему?

АННА. Вы веселая дружная компания. Зачем вам это нужно?

ПОЛИНА. Чтобы быть еще веселее и дружнее.

АННА. Ну, как хотите.

ПОЛИНА. Нет, а все-таки - почему?

АННА. Не знаю, мне так кажется.

Неловкая пауза.

РОМАН. Ну, знаете... Как сказал Гамлет, "я не люблю того, что кажется".

МИХАИЛ. Постановка - это дело решенное. Вы лучше скажите, какого рода пьесу, по-вашему, нам выбрать. Иногда мнение зрительного зала вернее, чем мнение режиссеров или артистов.

АННА. Но я же не зрительный зал, а только один человек.

МИХАИЛ. Ну, скажите хотя бы свое личное мнение. А то мы спорим, а к согласию прийти не можем.

АННА. Ну... Простите мне примитивный подход к такому тонкому вопросу, но, я думаю, тут правильнее будет выбор на основе арифметики.

КИРИЛЛ. Что вы имеете в виду?

АННА. Вас пять человек определенного возраста, внешности и характера, три актера и две актрисы. Вот и ищите конкретную пьесу на такой расклад. Выбор будет не очень большой.

Все молча переваривают услышанное.

РОМАН. А что, совет разумный. А то мы увлеклись высокими материями, а о практической ситуации забыли. (Анне.) Спасибо.

Анна, улыбнувшись, возвращается к чтению.

ЛИЗА. Ну что ж, давайте все вместе вспоминать.

ПОЛИНА. Может быть, что-нибудь Шекспира?

РОМАН. Что, например?

ПОЛИНА. Ну, скажем, "Ромео и Джульетту".

РОМАН. А кто будет играть Джульетту?

ПОЛИНА. Я бы могла попробовать.

ЛИЗА. (С некоторым удивлением.) Ты?

ПОЛИНА. А что, думаешь, у меня не получится?

ЛИЗА. (Уклончиво.) Получится, конечно. Но ведь Джульетта совсем молодая девушка.

РОМАН. Проблема в том, что у Шекспира, в пьесе, кроме Джульетты, еще десятка полтора действующих лиц.

КИРИЛЛ. Это верно. Может, тогда Мольера?

ПОЛИНА. Честно говоря, я ничего из Мольера толком не помню, кроме "Тартюфа". Сколько там персонажей?

РОМАН. Сейчас посчитаем. Хозяин дома Оргон, его молодая жена красавица Эльмира, его мать, брат, служанка, сам Тартюф... Кажется, человек двенадцать.

ПОЛИНА. А нельзя их как-нибудь сократить?

РОМАН. (С сомнением.) Не знаю, может быть.

ПОЛИНА. Я бы очень хотела сыграть Эльмиру, особенно, знаменитую сцену со столом, когда Тартюф пытается ее соблазнить.

КИРИЛЛ. А я бы не прочь стать Тартюфом, чтобы соблазнять Полину... то есть Эльмиру.

ЛИЗА. Не лучше ли дать эту роль Михаилу?

КИРИЛЛ. А Михаил пусть сыграет роль старика Оргона.

МИХАИЛ. (Сухо.) Спасибо за предложение.

КИРИЛЛ. А Лиза вполне подойдет к роли служанки.

ЛИЗА. По-твоему, я только на роли служанок и гожусь?

РОМАН. (Недовольно.) Как бойко ты распределил роли.

ЛИЗА. Никого не спрося.

КИРИЛЛ. (Понизив голос.) В конце концов, служанку может сыграть... (Бросает выразительный взгляд в сторону Анны, спокойно читающей у камина.)

ПОЛИНА. (Тихо.) А справится ли она?

КИРИЛЛ. (Тихо.) Ну, служанку-то сыграть она всяко сумеет.

МИХАИЛ. (Тихо.) Нет, постараемся обойти без посторонних.

РОМАН. (Холодно.) Незачем это обсуждать. Кирилл может раздавать роли, как хочет, но Мольера мы не потянем.

КИРИЛЛ. Почему? Я справлюсь.

РОМАН. Да? (Скептически.) А ты способен выучить и произносить александрийским стихом монологи на полторы страницы?

КИРИЛЛ. (Смутившись.) А что такое александрийский стих?

РОМАН. (Чуть снисходительно.) Вот видишь, ты даже этого не знаешь, а берешься распределять роли.

КИРИЛЛ. (Раздраженно.) Объясни, если знаешь.

РОМАН. (Нарочито тоном лектора.) Есть французская и русская традиция александрийского стиха. В русском варианте это шестистопный ямб с цезурой после шестого слога с обязательным смежным расположением попеременно то двух мужских, то двух женских рифм. (С некоторым злорадством смотрит на Кирилла.)

ПОЛИНА. Я же всегда говорила, что Роман у нас эрудит.

МИХАИЛ. А нельзя ли объяснить попроще?

РОМАН. Попроще нельзя. Я лучше покажу это на примере отрывка из "Тартюфа", и тогда станет ясно. Тартюф добивается расположения Эльмиры, а она делает вид, что согласна ему уступить. Подозрительный Тартюф не верит и требует от женщины реальных доказательств. Сами понимаете, каких... И вот как он выражает свое требование. Я прочту по памяти, может быть, не очень точно. (Играя Тартюфа, обращается к Полине. Речь его звучит вкрадчиво, но настойчиво.)

Я верить не хочу заманчивым словам,

Доколе милости, которых так я жажду,

Не подтвердят мне то, что слышу не однажды,

И сердца моего не убедят вполне

В прелестной доброте, проявленной ко мне.

Я ваши милости так мало заслужил,

Что верить счастию не обретаю сил,

И мне оно, увы, казаться будет дымом,

Не воплощенное в чем-либо ощутимом.

ПОЛИНА. А что, красиво. Современные мужчины сейчас на такие слова неспособны.

КИРИЛЛ. Это верно. Они скажут что-нибудь вроде "пока не дашь, не поверю".

ПОЛИНА. Кирилл, не говори пошлостей.

РОМАН. Беда в том, что и современные женщины неспособны понять такую речь.

КИРИЛЛ. Да и современная публика тоже.

МИХАИЛ. (Роману.) И ты можешь читать такие тексты наизусть?! У Оргона большая роль?

РОМАН. Да. Самая большая.

МИХАИЛ. Тогда это не для меня. Мне вовсе не хочется зубрить длинные тексты. У меня и так голова забита информацией.

РОМАН. Зато роль очень выигрышная.

МИХАИЛ. Мне аплодисменты не нужны. А старика пусть играет Кирилл, если он так хочет блистать.

КИРИЛЛ. Я вовсе не хочу блистать. Я просто предложил вариант, вот и все.

ЛИЗА. (Роману.) Слушай, а ты не можешь покопаться в своей необъятной памяти и вспомнить классика, который писал бы не стихами, а прозой?

МИХАИЛ. И по возможности, короткими репликами.

КИРИЛЛ. И чтобы в пьесе было ровно пять действующих лиц.

ПОЛИНА. Трое мужчин и две женщины.

КИРИЛЛ. И не слишком заигранная. Не "Вишневый сад".

ЛИЗА. Про любовь.

ПОЛИНА. И чтобы была не скучной.

ЛИЗА. Если про любовь, то скучно быть не может.

РОМАН. Столько требований сразу... (Подумав.) Подождите, у меня в комнате есть несколько книг. Сейчас поищу. У меня, кажется, есть идея. (Выходит.)

Короткое молчание.

МИХАИЛ. Может, проще найти подходящую пьесу на четверых, а не на пятерых? Я, по правде говоря, совсем не жажду играть.

ЛИЗА. Нет, так не пойдет. Мы четверо будем репетировать, играть, спорить, а ты будешь сидеть в стороне и скучать?

ПОЛИНА. Или, того хуже, сидеть на телефонах и руководить отсюда своими фирмами.

МИХАИЛ. Я не буду в стороне. Кто-то ведь должен заниматься зрителями, залом, декорациями, реквизитом, костюмом, деньгами, рекламой ипрочим. Вот я и возьму на себя роль продюсера.

ЛИЗА. (Не без ехидства.) А Кирилл возьмет на себя роль любовника.

КИРИЛЛ. Я согласен играть и роль мужа.

ПОЛИНА. (Сухо.) Ребята, ваши шутки неуместны. Знайте меру.

Михаилу эти шутки тоже не понравились.

МИХАИЛ. Хорошо, Полина. Раз ты просишь, я тоже буду играть. Кто знает, вдруг во мне спит нераскрытый талант.

ПОЛИНА. Я уверена в этом. Мы разбудим его.

КИРИЛЛ. Если он не спит слишком крепко.

МИХАИЛ. Кирилл, придержи язык.

КИРИЛЛ. А что я такого сказал?

МИХАИЛ. А то, что если ты не можешь заткнуться сам, то я тебе помогу.

ПОЛИНА. (Встревоженная тоном мужа.) Михаил, он же шутит.

МИХАИЛ. Я тоже шучу.

Напряжение разрешает возвращение Романа.

РОМАН. (С книгой в руках.) Друзья, кажется, я нашел нечто для нас подходящее.

КИРИЛЛ. Ну, поделись.

РОМАН. Есть такой, или, вернее, лет триста назад был такой французский драматург - Мариво. Его у нас мало знают, но он очень хорош. Я предлагаю сыграть лучшую его пьесу - "Триумф любви".

ЛИЗА. Название многообещающее.

РОМАН. Главная героиня там - юная принцесса. Она настолько умна и обаятельна, что мгновенно влюбляет в себя всех остальных персонажей: и молодого принца, и старого философа, и его пожилую сестру.

ЛИЗА. Как, и пожилую сестру тоже?

РОМАН. И сестру тоже.

ЛИЗА. Как это может быть?

РОМАН. Героиня переодевается в мужской костюм... Там интрига очень запутана, долго рассказывать.

МИХАИЛ. (Недовольно.) Кириллу, как я понимаю, опять уготована роль молодого принца, а мне - старика.

ПОЛИНА. Роль принцессы мне нравится. Я готова ее сыграть.

ЛИЗА. (Удивленно.) Ты?

ПОЛИНА. Да, а что?

ЛИЗА. Ты уверена, что это роль для тебя?

ПОЛИНА. Почему нет?

ЛИЗА. Там говорится про юную принцессу.

ПОЛИНА. Там говорится про красивую принцессу.

ЛИЗА. Про юную красивую принцессу.

ПОЛИНА. Ты хочешь сказать, что я старая и уродливая?

ЛИЗА. Вовсе нет. Я хотела сказать, что ты старше меня.

ПОЛИНА. Всего на семь лет.

ЛИЗА. Не на семь, а на двенадцать.

ПОЛИНА. Совсем юных в нашей компании нет. Придется выбирать красивую.

ЛИЗА. Ты имеешь в виду меня?

ПОЛИНА. Нет, не тебя.

ЛИЗА. Спасибо. А кого же играть мне?

ПОЛИНА. А там еще есть роль сестры.

ЛИЗА. Пожилой сестры?

ПОЛИНА. Ну, не обязательно делать ее пожилой. Просто сестры.

ЛИЗА. Не хочу быть сестрой.

КИРИЛЛ. (Пытаясь снять напряжение.) Девочки, относитесь к этому легче. В конце концов, мы только играем.

РОМАН. Лиза, ты зря возражаешь. Стиль Мариво отличается необыкновенным изяществом. У французов даже есть особое слово для такой манеры диалога- "мариводаж". (Раскрывает книгу.) Начнете играть, сразу влюбитесь в свои роли. Вот, Лиза, прочитай несколько строк за эту пожилую сестру.

ЛИЗА (в роли Сестры, читает.). "Признаюсь, не много красоты выпало не мою долю. Время любви для меня прошло. Природа наделила меня некоторым очарованием, которое, впрочем, я всегда презирала. Но этого очарования уже почти нет, а то немногое, что осталось, скоро исчезнет". (Возвращая книгу Роману.) Нет, это я играть не буду.

КИРИЛЛ. Действительно, Роман, это уж слишком изысканно. Язык сломать можно.

МИХАИЛ. Да и вообще, нам все это чуждо.

ПОЛИНА. Может, выберем что-нибудь из русской драматургии? Например, Чехова.

ЛИЗА. Нет, только не его!

ПОЛИНА. Ты даже Чехова не любишь?

ЛИЗА. Я люблю Чехова, но не настолько, чтобы двадцатый раз смотреть очередную трактовку второго варианта черновика какой-нибудь его незаконченной пьесы. Все имеет свои пределы. Хватит с меня "Чаек" и "Трех сестер". Перекормили.

РОМАН. Лиза, ты слишком прямолинейна.

КИРИЛЛ. А, по-моему, она права. Иногда мне кажется, что режиссеры, с тех пор как учили в школе Чехова, не прочитали больше ни одной пьесы. Все эти переживания, вырубать вишневый сад или нет, давно никого не интересуют. Смертельно скучно. Да и у кого из нас есть вишневые сады? И никакие режиссерские трюки не могут это спасти. Нельзя без конца пережевывать одно и то же.

ЛИЗА. Верно. Прошло больше ста лет, а театры все еще спят летаргическим сном и думают, что ничего более нового и современного не появилось.

РОМАН. Перестаньте спорить, я, кажется, вспомнил нужную пьесу.

ЛИЗА. Современная? Классическая?

РОМАН. И то, и другое.

ПОЛИНА. Как это может быть?

КИРИЛЛ. Давай, не тяни, выкладывай.

РОМАН. Это веселый фарс, написанный современным автором, но действие происходит как бы в Испании 18-го века. Наши дамы смогут поблистать в красивых платьях, и в то же время ничего архаичного.

МИХАИЛ. Что за сюжет?

РОМАН. Пожилая дуэнья помогает молодой жене престарелого доктора встречаться с любовником.

ЛИЗА. А сколько персонажей?

РОМАН. Пять.

ПОЛИНА. Отлично. Я буду играть жену, Михаил - доктора...

КИРИЛЛ. А я - любовника. Отличный расклад.

МИХАИЛ. Мне опять выпадает роль дряхлого старца?

ЛИЗА. А что же играть мне - старую дуэнью, что ли?

ПОЛИНА. Почему нет?

Лиза смотрит на мужчин. Они отводят взгляды в сторону.

ЛИЗА. Ребята, вы что, издеваетесь надо мной, что ли?

КИРИЛЛ. (Неуверенно.) Ну, почему же... По-моему, играть такую роль тебе будет даже интересно. Сможешь показать свою способность к перевоплощению...

ЛИЗА. Вот, пусть Полина ее и играет. Ей уже и особо перевоплощаться не надо.

Полина хмурится.

КИРИЛЛ. Полине в этом фарсе больше подойдет роль жены. По ситуации ей она в самый раз.

МИХАИЛ. Что ты хочешь этим сказать?

КИРИЛЛ. Я? Ничего. Просто сказал, что ей подходит эта роль.

ЛИЗА. Дуэнью я играть не буду.

РОМАН. (Уклончиво.) Там еще есть роль служанки...

ЛИЗА. Опять служанки? "Кушать подано"? Спасибо. И кто же тогда будет играть дуэнью?

РОМАН. Опять не хватает женщин. (Тихо.) Может, все-таки привлечь... (Показывает глазами на читающую Анну.)

Собеседники понижают голос.

ЛИЗА. (Тихо.) Мы ее совсем не знаем.

РОМАН. (Так же.) А чем мы рискуем? Мы же не навеки ее в друзья берем.

ПОЛИНА. Ну что ж, давай, попробуй.

РОМАН. Анна, простите... (И, так как Анна не реагирует, подходит к ней ближе и продолжает громче.) Простите, можно вас отвлечь на минуту?

АННА. (Отложив книгу.) Да?

РОМАН. Мы тут решили поставить один фарс... И нам не хватает актрисы на роль дуэньи.

АННА. И что?

РОМАН. И вот, мы подумали... Может, вы ее сыграете?

АННА. Я? Вы серьезно?

РОМАН. Вполне.

АННА. Нет, нет. Это невозможно.

РОМАН. Но почему?

АННА. Спасибо за предложение, но я страшно устала и приехала сюда отдыхать.

ПОЛИНА. Это и будет отдых.

АННА. Разве игра в театре это отдых, а не каторга? Да у меня и способностей нет.

ПОЛИНА. Вы не смущайтесь, мы поможем. В случае чего я вам покажу, как держаться, и все такое.

АННА. Еще раз спасибо, но я все-таки откажусь. Есть только одна роль, на которую я готова, и то, если вы согласитесь.

ЛИЗА. Ага, все-таки есть. Какая же?

АННА. Роль зрителя. Вам не помешает, если я буду тут греться иногда около камина?

ПОЛИНА. Нет, нисколько. Нам даже на репетициях надо привыкать к зрителю. Ведь без зрителя нет театра.

АННА. Вот и хорошо.

МИХАИЛ. Ну, а быть актрисой у нас вы решительно отказываетесь?

АННА. Увы.

ПОЛИНА. Жаль. Никак не можем выбрать пьесу... Может, вы все-таки дадите нам какой-нибудь совет?

АННА. Совет? Пожалуй... Я слышала, что основные решения в театре должен принимать один человек - режиссер, художественный руководитель, директор, - неважно, кто, но один человек. Во всяком деле должен быть хозяин. Иначе любые обсуждения превращаются в бесконечный митинг.

МИХАИЛ. Вы предлагаете и нам выбрать руководителя?

АННА. Я ничего не предлагаю, я просто вспоминаю, что слышала. А теперь, извините, мне пора идти. (Берет книгу и уходит.)

МИХАИЛ. Надо признать, советы она дает толковые.

РОМАН. И вместе с тем, ни во что не вмешивается.

ПОЛИНА. Да, ведет она себя очень тактично. Совсем не мешает.

КИРИЛЛ. Ну что, будем выбирать руководителя?

ЛИЗА. А я не уверена, что он нам нужен. Почему не решать всем вместе?

КИРИЛЛ. Мы уже попытались решать вместе. Всегда кому-нибудь что-нибудь не нравится. На всех не угодишь. Лучше плохой руководитель,чем хорошая анархия.

МИХАИЛ. (Решительно.) Правильно, хозяин нужен. И я готов им стать.

РОМАН. (Удивленно.) Ты?

МИХАИЛ. Почему нет?

КИРИЛЛ. (Едко.) Я понимаю, ты всегда и везде привык быть хозяином. Но ведь у нас театр, а не бизнес.

МИХАИЛ. Во-первых, мне не нравится твой тон. Во-вторых, театр - это тоже бизнес.

КИРИЛЛ. Вот не знал.

МИХАИЛ. Ты еще многого не знаешь.

ЛИЗА. Михаил, но ведь сейчас мы хотим делать спектакль, а не зарабатывать деньги.

МИХАИЛ. Зарабатывать? Театром? Да еще любительским? Кто об этом говорит? Надо еще посчитать, сколько мне придется вложить.

РОМАН. И все-таки, прежде всего, нам нужен человек, который сможет выбрать пьесу, распределить роли, репетировать... Короче говоря, режиссер.

МИХАИЛ. Режиссер - это, конечно, важно, но продюсер еще важнее.

Пауза.

В конце концов, если вам не нравится слово хозяин, то назовем его лидер. К тому же, среди нас и нет человека с опытом режиссера.

КИРИЛЛ. Почему же, такой человек есть.

РОМАН. (Полагая, что речь идет о нем.) Что ж, если все согласны, я готов взять эту роль на себя.

КИРИЛЛ. Извини, но я имел в виду не тебя, а себя.

МИХАИЛ. Себя? Откуда у тебя театральный опыт?

КИРИЛЛ. Я участвовал в постановке одного любительского театра.

РОМАН. Опыт грандиозный. Ты был там актером или режиссером?

КИРИЛЛ. Нет, в том спектакле я был художником. Но все-таки какой-то театральный опыт у меня есть.

МИХАИЛ. Кирилл, при всем уважении к тебе, роль режиссера больше подходит Роману. Он у нас эрудит, читал все на свете, знает и понимает драматургию как никто. Ему и карты в руки.

КИРИЛЛ. Читать и режиссировать - это разные занятия.

ЛИЗА. Так кто же все-таки у нас будет лидером?

РОМАН. (Холодно.) Лично я готов подчиниться любому из нас... Любому достойному.

Нервное молчание.

ПОЛИНА. Давайте сделаем так: Михаил будет у нас продюсером и директором, а Роман - главным режиссером.

КИРИЛЛ. Меня, значит, вы игнорируете?

МИХАИЛ. Ну почему? Ты будешь у нас ведущий актер, первый любовник. А что касается режиссуры, неужели ты думаешь, что можешь учить Романа, как ставить пьесу?

КИРИЛЛ. Ну что ж, я уступаю. Пусть командуют те, кому этого очень хочется.

ПОЛИНА. Ну вот, слава богу, наконец договорились. Значит, Михаил и Роман.

ЛИЗА. Ну, а кто из них двоих все-таки будет главнее?

ПОЛИНА. Лиза, не усложняй. В конце концов, мы ставим всего-навсего маленький любительский спектакль.

ЛИЗА. Просто я знаю, чем это кончится.

ПОЛИНА. Что ты хочешь этим сказать?

ЛИЗА. Ничего.

ПОЛИНА. Ты против, что ли?

ЛИЗА. Нет.

ПОЛИНА. Ну, тогда и не о чем больше говорить.

МИХАИЛ. Значит, так. Роман выбирает пьесу и распределяет роли. (Роману.) Только согласуй, пожалуйста, это со мной. (Роман мрачнеет.Михаил обращается к остальным.) А всех вас я попрошу внести на постановку по десять тысяч. Мы с Полиной тоже вложим свою долю.

ЛИЗА. (Встревоженно.) Почему так много?

МИХАИЛ. Может быть, понадобится и больше. Но вы не беспокойтесь. Все расходы я беру на себя и деньги потом верну.

КИРИЛЛ. Зачем же тогда их собирать?

МИХАИЛ. За тем, что дело у нас коллективное, и если кто-нибудь бросит нас на полдороге, он перечеркнет затраты времени и труда всех остальных. Меня не раз так кидали. Так вот, я предупреждаю: деньги я верну только тем, кто не выйдет из игры. Согласны?

ЛИЗА. Я полагала, что мы на отдыхе и что все мы друзья, а ты предлагаешь нам палочную дисциплину.

МИХАИЛ. Без железной дисциплины нет отдыха. А друзья тем более не должны подводить друг друга.

Пауза.

ЛИЗА. Ну что, собрание закончено, что ли? Чесали языки целый день, а пьесу так и не выбрали.

МИХАИЛ. Роман, когда ты будешь готов предложить нам пьесу?

РОМАН. А я уже готов. Раз уж вы мне дали свободу действий и право решать, я выбираю Чехова.

ЛИЗА. (Разочарованно.) В