ПО СЛЕДУ БАНДЫ ТЕЛЕПАТА

 

Осенью 2001 года Санкт-Петербург потрясла серия жестоких, на первых взгляд ничем не мотивированных убийств. От рук убийц погибли пятеро человек – четверо взрослых, среди которых пожилая женщина, и двухлетний ребенок. Выстрелы были произведены из одного и того же оружия – пистолета калибра 6,35 мм, что позволило сделать предположение о серийных убийствах.

9 сентября в собственной квартире на Комендантском проспекте выстрелом в затылок был убит курсант Военно-Морского института Виталий Нерубащенко. Около восьми часов вечера его отец, генерал-майор в отставке, вышел в парикмахерскую, а вернувшись, нашел распахнутую дверь квартиры и труп сына. Преступники похитили старую видеокамеру, офицерский кортик и коллекцию монет.

Несколькими часами позже, в ночь с 9 на 10 сентября, на пустыре за Комендантским проспектом нашли труп таксиста Аркадия Новикова с двумя пулевыми ранениями в голову. Было очевидно, что убили Новикова где-то в другом месте, а потом тело привезли и выбросили в кусты, похитив все документы шофера.

21 сентября между домами 7 и 9 по улице Тракторной были найдены брошенная белая «Волга» – автомобиль убитого таксиста и джип «Тойота Ландкрузер», тонированные стекла которого скрывали труп профессионального телохранителя Роберта Доброжанского. Позднее удалось установить, что Доброжанский мертв не менее трех суток. Убийцы взяли только сотовый телефон, пейджер и 800 рублей.

1 октября в квартире ювелира Вашкелиса на Московском проспекте была застрелена его теща Нинель Мартынова, а двухлетний сын, Владас Вашкелис, – зарезан. Женщина сама впустила убийц в квартиру, и они сразу выстрелили ей в лицо, а потом убили и ребенка. Из квартиры богатого ювелира вынесли только фотоаппарат и видеокамеру.

5 октября напали на предпринимателя Кобу Горделадзе. На его джипе, предназначенном на продажу, был оставлен номер телефона для потенциальных покупателей. Двое молодых людей позвонили, назначили ему встречу. Усевшись в автомобиль, они приставили Горделадзе пистолет к виску. Налетчики недооценили противника: Коба оказался серебряным призером чемпионата мира по кикбоксингу с молниеносной реакцией. Спасла его доля секунды: пуля прошла по касательной, задела череп и застряла под кожей. Несмотря на полученную рану, Коба еще какое-то время преследовал преступников и даже дрался с ними, причем исход был отнюдь не в их пользу. Но ему требовалась медицинская помощь, поэтому он вернулся к машине, а нападавшим позволил уйти. Однако их внешность он запомнил и описал отлично.

Что могло связать этих абсолютно разных, незнакомых друг с другом людей? Поначалу связь эту мы искали в прошлом и настоящем жертв и их близких, в географии мест преступлений. Таким образом, возник район Бывшего Комендантского аэродрома, притянувший к себе три преступления. Двоих пострадавших связал Мурманск. Но истина ускользала – связь получалась какая-то неправдоподобная...

Информационным поиском по этим убийствам занимались практически все сотрудники Агентства журналистских расследований.

 

 

На лестничной площадке дома №8 по Комендантскому проспекту, где жил с отцом курсант Военно-Морского института Виталик Нерубащенко, очень бдительные жильцы. Нам открыли только в одной из четырех квартир, это была пожилая женщина, которая о семье Нерубащенко, как она нам сказала, ничего не знает, и, вообще, в день убийства они с дочерью находились на даче.

Мы потолкались еще минут десять на лестничной площадке в надежде поговорить с отцом покойного – отставным генералом Станиславом Нерубащенко. На звонки в дверь он не реагировал, но, как оказалось, был дома и даже приготовил нам небольшой сюрприз. Из открывшейся двери лифта уверенно вышли трое крепких молодых людей, взгляды которых говорили о готовности к любым действиям.

Ничего ужасного не произошло, просто Нерубащенко-старший позвонил в местный уголовный розыск, а там, как нам позже признались, подумали, уж не убийцы ли это вернулись на место преступления, чтобы застрелить отца убитого курсанта, которого в тот роковой момент не оказалось дома. Взаимная демонстрация служебных удостоверений помирила нас с оперативниками практически сразу: жизнь есть жизнь, каждый делает свою работу.

Нам в любом случае не повезло: об этом убийстве на месте преступления мы не узнали вообще ничего, да и позже по телефону генерал Нерубащенко не стал с нами разговаривать. Вернее, стал, только говорил все время, что это, дескать, не он, а его друг, а самого генерала, мол, дома нет, но он вам, может быть, перезвонит, хотя вряд ли, так как в прокуратуре контакт с нами категорически запрещен. Станислав Архипович не перезвонил, чему мы нисколько не удивились – у человека убили единственного сына, он остался совершенно один, такого, как говорится, не пожелаешь и врагу.

Ситуация, однако, нам совсем уж не нравилась – быть такого не может, чтобы мы об убийстве не узнали вообще ничего. Но и стандартные пути поиска оказались закрытыми: изучить окружение покойника не представлялось возможным, потому как окружение курсанта Военно-Морского института составляют другие курсанты Военно-Морского института, вход в который категорически закрыт для любого человека, не имеющего пагонов.

Можно было попытаться изучить биографию отца жертвы генерала Нерубащенко – с точки зрения методологии, это, конечно, правильно. Тем более, что биография у генерала, скажем так, неоднозначная. Мы погружаться в эти дебри не стали – честно говоря, не по силам нам это, да и серьезных оснований не было. Зато второй телефонный разговор с генералом принес некую пользу.

Хоть Станислав Архипович снова представился не собой, а своим приятелем, но сказал, что он лично связывает убийство Виталика с Военно-Морским институтом. Вот так вот: конкретно, но без подробностей. Эмоции, наверное, подумали бы мы, когда б не почти случайный разговор с одним опером из убойного отдела розыска Приморского района.

Увлечение одно имелось у покойного курсанта, рассказал нам оперативник. Не раз его видели в разных интересных клубах, где, по словам знакомых Виталия, юноша иной раз угощался за счет странных мужчин, желавших свести знакомство с курсантиком, а потом исчезал под благовидным предлогом. Скорей всего, сам курсант к «голубому братству» имел весьма опосредованное отношение: таким нехитрым способом, бывает, молодые люди бесплатно едят и развлекаются – все лучше, чем казенные харчи. Конечно, за это не убивают, хотя, как знать – у подобной публики всякое случается. Все-таки, след, причем, след, который ведет в Военно-Морской институт.

В тот момент нам впервые пришла в голову мысль, что хорошо бы покопаться среди сослуживцев по роте покойного Виталика Нерубащенко. Стрелявший-то знал его, пуля ведь в затылок попала!

Мы отправились на место второго преступления.

 

 

Правду говоря, мы там побывали только на карте – рассматривать придорожную канаву Дороги на Каменку, где обнаружили труп таксиста Аркадия Новикова и до которой десять минут езды на машине по Шуваловскому проспекту от дома, где застрелили курсанта Нерубащенко, никакого смысла не было. Куда более интересным нам показалась возможность пообщаться с коллегами Аркадия Новикова.

В офисе фирмы «Питиус-такси» мы не узнали практически ничего: 9 сентября днем Аркадий заезжал туда, чтобы сдать выручку. Значит – был жив. А труп, напомним, обнаружили уже на следующий день – 10 сентября около 11 часов утра. Пробуем сузить время убийства, для чего ищем напарников покойного.

Симпатичные ребята Игорь и Олег охотно пошли на контакт, корпоративная солидарность заставляла их сделать все возможное, чтобы разгадать, что именно произошло с их товарищем. Убийство довольно быстро обрастало подробностями.

9 сентября Аркадий Новиков, как обычно, «отстаивался» у автовокзала на Обводном канале. Настроение в тот день у него было хорошее, Аркадий даже намекал приятелям на перспективу хорошего заработка ближайшей ночью – появился, дескать, богатый клиент. Около четверти двенадцатого Аркадий связался по рации трангинковой связи с этим самым клиентом и сразу же отправился к нему – куда-то на Комендантский аэродром (для тех, кто не очень хорошо знает Питер, поясним: районом бывшего комендантского аэродрома называют у нас в городе огромный жилой массив, расположенный в Приморском районе). Чуть больше чем через десять часов его труп нашли на обочине Дороги на Каменку. Временной промежуток, как мы и хотели, сузился, но пользы от этого не было никакой.

В отличие от сотовой связи, трангинковая не имеет «прошлого» – звонки там не фиксируются и не запоминаются, а потому узнать, по какому именно телефону Аркадий сделал последний в своей жизни звонок, оказалось технически невозможным. Нам досталась совершенно бесперспективная участь сопоставлять место убийства курсанта, место, куда направился таксист Новиков, и место, где его нашли. Первая и последняя точки располагаются совсем рядом, кроме того, Аркадий сказал своим приятелям, что направляется в те края, так что у нас появилась первая вразумительная версия о том, что убийцы живут (скорее всего, на съемной квартире) где-то в районе станции метро «Пионерская».

В тот момент это было абсолютно логично, жаль только, что оказалось совершеннейшей глупостью. Но об этом мы узнали намного позже, изучение же обстоятельств следующего преступления только подтвердило наше ошибочное предположение.

 

 

Кажется, жители домов 7 и 9 по Тракторной улице знали все – нам сразу же рассказали о серии убийств и об основных версиях, которыми располагает милиция. День, проведенный во дворе, где нашли шикарный «Тойота Ландкрузер» с трупом охранника Роберта Доброжанского и такси Аркадия Новикова, для нас прошел не зря. Мы познакомились с местными бабульками, собачниками и родителями Роберта. Вот какая вырисовывалась картина.

13 сентября в первой половине дня Роберт Доброжанский заехал на Тракторную к родителям, чтобы переодеться. Он приехал на дорогом джипе, принадлежащем клиенту охранного предприятия, в котором Роберт работал – у данного клиента Роберт исполнял обязанности водителя-охранника. Мать Доброжанского не знала, на каком автомобиле приехал ее сын, поэтому она считала, что Роберт приехал, переоделся и благополучно поехал дальше по своим делам. На самом деле, Роберт, выйдя из подъезда, сел в джип и в этот момент был убит.

Такой вывод можно сделать на основании двух фактов: расположения трупа (вниз головой на переднем пассажирском сиденье) и дороговизны автомобиля («Ландкрузер» – не «жигули», просто вскрыть его, чтобы забраться и ждать хозяина – не так-то просто).

Мама покойного рассказала нам, что через несколько дней так же обратила внимание на дорогой незнакомый джип около своего подъезда, но не связала его с собственным сыном. Кроме того, она видела, как трое молодых людей, два из которых ей показались кавказцами, крутились потом у машины, открывали ее и что-то там делали. Люди эти ей не понравились, но это ничего не значит, как показывает практика, простым смертным часто не нравятся люди, пользующиеся дорогими иностранными автомобилями.

Честно говоря, мы решили тогда, что матери Роберта просто показалось. Так подумать нас заставили рассказы других очевидцев, от которых попахивало уже откровенной мистикой. Например, дворничиха Зоя утверждала, что джип несколько раз переезжал с места на место, нашелся еще один собачник, который, якобы, видел, как в «Ландкрузер» залезали какие-то люди, причем, будто бы, они пользовались нормальным ключом и даже брелком сигнализации.

Про обнаруженную рядом с джипом «Волгу» Аркадия Новикова рассказывали и вовсе чудеса – якобы, ключи от машины торчали прямо из ее дверного замка! Специально, что ли, чтобы прохожие быстрее обратили внимание?

Самое интересное в этой истории то, что люди нам фактически полностью рассказали про действия преступников, а мы решили, что их слова – плоды разыгравшегося воображения. Кто же мог подумать, что преступники убили водителя первого попавшегося джипа просто потому, что им понадобился именно такой автомобиль, но не сумели его завести и дважды приезжали потом с рабочим автомойки, чтобы повторить неудавшиеся попытки?! К тому же, мать Роберта совершенно правильно описала этих людей: убийцы действительно внешне немного напоминают кавказцев.

Мы же, столкнувшись с убийством сотрудника частного охранного предприятия, отправились в это предприятие, чтобы выяснить у коллег и руководителей погибшего, какие же могут быть мотивы у этого, без сомнения, как нам тогда казалось, заказного убийства. Мы попортили немало нервов этим людям, и совершенно напрасно – мотивов не нашлось, потому что их не было.

 

 

Соседка Нинель Мартыновой по лестничной площадке Мария Петровна рассказала нам, что через несколько часов после убийства старший сын Дмитрия Вашкелиса зашел к ней весь перепуганный, мол, там бабушка в куче вещей лежит. Мария Петровна, увидев лежащую бабушку, а потом и зарезанного двухлетнего ребенка (его, к счастью, старший брат не видел), сразу же вызвала милицию.

Ничего больше полезного Мария Петровна рассказать нам не смогла, за исключением двух моментов. Во-первых, убийство произошло 1 октября, а днем раньше, 30 сентября, семья Вашкелисов вернулась в город с дачи. Преступники зашли в квартиру сразу после того, как в ней появились люди, – значит, ждали, значит, квартиру выбрали не случайно. Позже мы узнаем, как это происходило.

Второй любопытный нюанс, о котором мы услышали от Марии Петровны, заключался в том, что в тот день она случайно встретилась с Нинель Мартыновой в дверях их подъезда около полудня. Около 15 часов к ней в квартиру позвонила учительница, которая, перепутав время, приехала к Вашкелисам, но ей никто не открыл дверь. Таким образом, мы узнали приблизительное время произошедшей трагедии.

Когда мы беседовали с Марией Петровной на скамеечке во дворе, к нам подсел очень неприятного вида человек, не пожелавший, несмотря на убедительные просьбы нашего сотрудника, расположиться в другом месте. Через несколько часов после этого инцидента Мария Петровна позвонила в Агентство журналистских расследований и рассказала, что неизвестный мужчина звонил ей домой и потребовал «держать язык за зубами».

После этого мы стали активно интересоваться главой семьи, где произошла трагедия – бизнесменом Дмитрием Вашкелисом. Нельзя ли рассматривать это двойное убийство как зверскую акцию запугивания коммерсанта? Он ведь вместе с семьей срочно уехал из города после произошедшего, а кто-то продолжал наблюдение за квартирой – отсюда угрожающий звонок Марии Петровне?!

Биография Дмитрия Вашкелиса оказалась сложной и неоднозначной, наш сотрудник специально ездил в Снежногорск Мурманской области и встречался там с офицерами ФСБ, от которых услышал массу любопытных вещей, связанных с бизнесменом, а мы, вооружившись этой информацией, стали искать связи между «мурманской темой» Роберта Доброжанского и интересами в этом регионе Дмитрия Вашкелиса.

Подобных связей мы не нашли, как позже выяснилось, по весьма простой причине: их не было.

И тогда, поняв, что, имея целых четыре эпизода, мы не можем выстроить не то что сколько-нибудь серьезной версии, но не имеем даже более-менее перспективных предположений, мы решили использовать последнюю возможность.

Дело в том, что у Дмитрия Вашкелиса было три сына, старший из которых Дима – приемный (сын жены от первого брака). Этот молодой человек, как нам стало известно, имел со своим отчимом отношения весьма натянутые, и в тот момент он находился в «Крестах» – ему было предъявлено обвинение в совершении какого-то преступления. Безумием было бы предположить, что молодой человек, даже с криминальными наклонностями, инициировал убийство собственной бабушки и своего младшего брата. Но, как говорится, для чистоты эксперимента, мы решили ознакомиться с материалами возбужденного в отношении него уголовного дела.

В этом деле не было ничего интересного, на всякий случай мы выписали оттуда координаты еще одного молодого человека, некоего Юрия Нестерова, который так же фигурировал в деле Вашкелиса-младшего в качестве подельника. В отличие от Димы, Юра ожидал суда на свободе. Теоретически, мог ведь подельник узнать от Димы про богатство его отчима и шепнуть об этом кому-то из тех, кто связан с преступниками. Тем более что Дима Вашкелис, по словам Марии Петровны, частенько рассказывал о ненавистном отчиме.

Юра проживает вместе с мамой в общежитии на Благодатной и работает на какой-то стройке. Его самого мы не застали, но поговорили с матерью, которая, конечно же, ничего плохого про сына не сказала. Она пообещала, что Юра нам позвонит, он не позвонил, и мы в суматохе о нем забыли, как оказалось, зря. В тот день мы были невероятно близки к истине.

Наше предположение, к которому мы сами не относились серьезно, оказалось совершенно правильным: именно Юрий Нестеров, узнавший от своего подельника по краже Димы Вашкелиса о том, что в квартире ювелира есть, чем поживиться, рассказал об этом одному из членов шайки Алексею Токмачеву, с которым был знаком.

Но об этом мы узнали существенно позже, а тогда мы на Нестерова вообще махнули рукой, потому как у нас появилось другое интересное направление поиска – неудавшееся покушение на Кобу Горделадзе.

 

 

Звонок на трубку, показавшийся Кобе подозрительным, поступил 4 октября в 14.45, распечатка входящих звонков, полученная хозяином «трубки» в компании «Дельта Телеком», дала нам искомый номер телефона. Мы позвонили по нему, ответила женщина. Представившись сотрудниками приемного покоя больницы, мы рассказали ей душераздирающую историю: лежит тут у нас пострадавший в ДТП, никаких документов при нем нет, только записная книжка с вашим телефоном, приметы такие-то. Был с ним еще один (описываем второго), но тот скрылся. Знаете таких? Естественно, что двое наших «пострадавших» были по приметам как две капли воды похожи на «покупателей» автомобиля Горделадзе. Женщина позвала к телефону некоего Ивана. Тот отрицал знакомство с описанными личностями, зато от него мы узнали, что телефон установлен в общежитии сталепрокатного завода на улице Железноводской, дом 68. Все сходилось: встречу Кобе назначали у дома №64 по той же улице.

Время было уже позднее, одиннадцатый час, ехать в квартиру, где, возможно, засели вооруженные преступники, было небезопасно. Однако и упускать момент – тоже нельзя. Поэтому на Железноводскую мы все-таки отправились.

Общежитие сталепрокатного завода – место, прямо скажем, невеселое и малоэстетичное. На каждом этаже – по одной квартире из восьми комнат, в которых ютится совершенно разномастная публика. Придерживаясь легенды о ДТП, мы выяснили следующее. Телефоном с известным нам номером могли пользоваться только жильцы той комнаты, где он установлен. Кроме уже знакомого нам Ивана, там живет Максим. Но в тот вечер нам не удалось поговорить ни с тем, ни с другим, поэтому пришлось еще раз проехаться на Железноводскую на следующий день.

Ваня с Максимом не сразу сообразили, что перед ними – мирные журналисты, а не грозные сотрудники органов, и перетрухнули по полной программе. Поэтому информацию они выдавали, но врали нещадно и, в конце концов, в собственном вранье сами и запутались. Дескать, есть какой-то Андрей, но хоть он и учился вместе с Максимом в Военно-Морском институте, мы его не помним, и знать, ничего о нем не знаем. Да, каким-то боком связан он с... С чем? Да-да, с нападением на грузина... Но каким боком – нич-чегошеньки не знаем.

Нам удалось найти в той общаге человека, согласившегося помочь, назовем его Н. Однажды Ваня, от которого информация исходила гомеопатическими дозами, в очередной раз позвонил нам и выразил готовность рассказать что-то об Андрее. В такой ситуации Н., жилец общежития, должен был дождаться, когда Ваня сделает следующий звонок, уже после разговора с нами, послушать, какие будут звучать имена, и сразу попросить у соседа разрешения воспользоваться его телефоном. Аппарат у Вани современный, оснащен дисплеем и кнопкой повтора последнего набранного номера. Наш помощник нажал эту кнопку, посмотрел на дисплей, и через несколько минут мы уже знали номер телефона человека по имени Андрей, которого Ваня предупредил о нашем интересе. Оказалось, что Ваня с одинаковой регулярностью «постукивает» нам – на этого Андрея, Андрею – на нас.

По номеру телефона мы установили адрес: Белградская, 18, квартира 60. Там журналиста Евгения Вышенкова, заместителя директора АЖУРа, встретил бледный юноша – Антон Бебяков по кличке Ботаник. К этому времени от своих друзей он уже знал, что есть некий Женя, и Женя этот, тренер клуба кикбоксеров, сильно интересуется их компанией.

– Знаешь, зачем я пришел? – поинтересовался Евгений Вышенков с порога.

– Догадываюсь, – выдавил из себя Ботаник.

Потом молодой человек попытался было отрицать всякую свою связь с преступлениями и преступниками. И тогда Евгений, не выходя из образа тренера по кикбоксингу, сам рассказал ему кое-что из того, что знал, а знал он на тот момент достаточно. С перепугу Антон вывалил всю информацию: да, есть банда, есть пистолет и обрез, да, убивали... И тут раздался телефонный звонок. С трудом Вышенкову удалось разобрать текст, который с издевкой говорил голос на другом конце провода. «А ты чо такой? Ствол рядом? – Да нет... – Ну ладно, жди, приедем. – Когда? – А до Нового года».

– Ты понимаешь, что это значит? – спросил Вышенков. – Они хоть сейчас могут приехать. Ты посмотри на себя, они ж сразу поймут, что ты про них наговорил! Перспективы понятны?

– М-да... – протянул Ботаник.

И тогда Вышенков предложил Антону по-быстрому собрать вещи и ехать вместе с ним. Выбор у Ботаника был невелик. Так Антон Бебяков оказался в Агентстве журналистских расследований.

 

 

Конечно, Антон Бебяков рассказал нам не все, но того, что он рассказал, было вполне достаточно, чтобы понять две вещи. Первое. Антон с самого начала был как минимум в курсе всех событий, в некоторых из них принимал непосредственное участие, причем, скорее всего, участие это было куда более непосредственным, чем он нам это пытается представить. Второе. Как студента Института растительных полимеров Антона его боевые товарищи называли Ботаником, но дело тут не только в профиле вуза, где он учился. Ботаниками называют людей, которые живут в мире собственных идей и проектов, людей непрактичных и безынициативных. Нам представляется, что, если бы на глазах у Антона каждый день разрезали на мелкие кусочки по маленькому ребенку, он так же спокойно рассказывал бы нам об этом и о том, как после каждого такого случая он курил анашу и обсуждал это с приятелями.

Вот интервью с человеком, практически на глазах которого были совершены пять убийств. Мы сохранили особенности «авторского текста».

Наш разговор начался с убийства курсанта Нерубащенко.

 

Из интервью с Ботаником:

–... Андрей в разговоре до этого упомянул, что у какого-то военного может находиться сумма в 30 тысяч долларов. Примерно... Жертва училась в одном училище. В военно-морском. И Андрей до этого приходил в гости к жертве.

– А что Андрея с ним связывало?

– Одна рота.

– А что еще вы знаете об Андрее?

– Ну, что он – сын военного. Что с ним Захар еще учился.

– А Андрей и Захар какие-то неприязненные отношения к нему испытывали? У них был конфликт с жертвой?

– Нет.

– Деньги они нашли?

– Нет, не нашли.

 

Вот так все просто. А мы выстраивали версии, связанные с биографией отца курсанта или с Комендантским аэродромом. Но, перед тем как продолжить разговор с Ботаником, нужны некоторые пояснения.

Андрей Телепин, прозвище – Телепат, вместе с Виталием Нерубащенко проходил курс молодого бойца в Военно-Морском институте. Но казарменное положение и воинская дисциплина не всем оказались по нутру. С третьего курса Телепата отчислили. Такая же участь постигла Захара Кособуцкого, тоже несостоявшегося офицера-подводника. Теперь их ждала служба во флоте, чего недавним курсантам совсем уж не хотелось. Телепат с Захаром скрылись, принялись за поиски жилья и средств к существованию. Вместе с неким Вовой из Москвы они поселились в квартире, которую снимали Ботаник и его приятель Роман Дорфман.

Вот, как сам Антон это описывает:

– В сентябре я приехал из своего города и, зайдя в квартиру, обнаружил там Владимира из Москвы, Телепина Андрея, Захара... Когда я туда зашел, мы стали выяснять, как жить... уживаться впятером... Мне сказали, что Вова, Андрей, Захар поживут в квартире какое-то время. Будет внесена какая-то часть квартплаты ими. И через некоторое время они уедут... У Вовы в тот момент был автомобиль «BMW» серого цвета... Со слов того же Вовы, машина была оставлена в залог, что нам дадут ствол. Не знаю, кому... Пистолет – черный с глушителем. Обойма и еще патроны – штук десять.

– А вы когда увидели пистолет впервые?

– При поиске денег... вещей... Обнаружил пистолет.

– Это было седьмого сентября?

– Да... На вопрос «Для чего в квартире лежит ствол?» я получил ответ...

– От кого? От Вовы?

– От Андрея. Что ствол нужен для того, чтобы кого-то припугнуть... Не знаю, что было на самом деле...

 

На самом деле пистолет нужен был для того, чтобы решить проблему денег. Еще в училище Телепат как-то прослышал, что дома у отца однокурсника хранятся 30 тысяч долларов. Распорядок училища известен: воскресным вечером курсант должен быть дома. 9 сентября они втроем, вместе с Захаром и Вовой, пришли на Комендантский проспект к дому Нерубащенко, дождались, когда отец-генерал выйдет, и позвонили в дверь. Увидев старых знакомых, Виталий открыл дверь и, предложив приятелям пройти, сам направился в комнату. Ему выстрелили в затылок.

Потом в квартире долго искали деньги и, не найдя, прихватили – так, по мелочи...

 

Из интервью с Ботаником:

– 9 сентября ближе к вечеру в квартиру были принесены... старая видеокамера, старинные монеты и кортик.

– А кем они были принесены? Не почтальон же их принес?

– Вова и Андрей пользовались своим ключом. Они зашли когда в квартиру, я точно не заметил, был у них пакет с собой... Когда я пришел на кухню, они разбирали пакет. Была видеокамера, монеты и кортик. Монеты были в альбоме... Они разобрали пакет. Дальше это все осталось в квартире. Когда стемнело, они... обратно собрали... И куда-то унесли. Потом я узнал, что монеты выкинули... Кортик был разобран потом и выброшен тоже. Что они сделали с видеокамерой – не знаю. Возможно, обменяли.

– На что?

– На травку.

– На марихуану?

– Ну, анаша, травка...

– Вы все курили анашу?

– Андрей, Захар, Вова...

– А вы – нет?

– Я... иногда.

– Что значит «возможно» обменяли на травку? Они или обменяли – или нет.

– Ну, в смысле... может быть, они вначале по дешевке продали, потом купили на эти деньги...

 

В тот же вечер был убит Аркадий Новиков. Его труп, найденный на пустыре за Комендантским Аэродромом, опознали несколькими днями позже. Неизвестно, как преступники заманили свою жертву, возможно, просто «проголосовали» такси. Их целью была «Волга». Выстрелив в таксиста, они увезли его тело на пустырь. Там Захар здорово струсил, ему показалось, что водитель еще жив. Добили таксиста вторым выстрелом, труп оттащили в канаву, потом поехали домой – «менять на травку» полученный улов.

 

Из интервью с Ботаником:

– Когда накурились... Ну, между Андреем и Захаром зашел какой-то спор... Андрей спросил, что, говорит, ты испугался, как женщина... Тот сказал, что думал, что он умер, но вдруг дернулся... Тело его дернулось... И я так понял, что Андрей... сделал еще один выстрел в жертву... Тело они выбросили где-то в кустах. Тащил тело Андрей. Точно. И помогал ему или Вова, или Захар... Где они выбросили, я точно не могу сказать...

– А как вы отнеслись к тому, что перед вами обсуждается произошедшее убийство?

– Ну, в общем, мне не очень нравилось, что... проще говоря, соседи... по квартире... ну... занимаются... откровенно говоря, бандитизмом... Ну... мнения я своего не высказал... На следующий день утром, примерно где-то в час, может, я проснулся, и Андрей или Вова, точно указать не могу, попросили сходить в магазин и заодно проверить, не стоит ли белое такси рядом с домом. Ну, не рядом с подъездом, а там, где магазин. Когда я пришел, такси стояло... Я задал вопрос: что это за машина. На что мне ответили, что взяли у знакомого.

 

На «Волге» какое-то время ездили, но очень недолго. Продавать ее не собирались, а использовали как средство передвижения. Это и помогло убийцам выследить «Ландкрузер». Потом такси просто бросили рядом с джипом и лежащим в нем трупом телохранителя Доброжанского.

 

Из интервью с Ботаником:

– Я не помню, в тот же вечер или позже, зашел разговор, о том, что за... «Ландкрузер»... кто-то им дает... от пяти до десяти тысяч долларов. В зависимости от состояния... То есть... Я так думаю... По-видимому, для этого им и нужна была «Волга». Для передвижения по городу... Ну, они хотели либо на «Волге» поехать за джипом, либо постоять подождать, пока хозяин выйдет. Я уже позже узнал, что было совершено... тоже нападение... на хозяина джипа...

 

Никакого барыша с джипа преступники не поимели: завести автомобиль не получилось. Взяли все, что смогли: 800 рублей, пейджер и сотовый телефон. Впопыхах не заметили 500 долларов в кармане брюк Доброжанского. Труп оставили в машине.

Бросив «Ландкрузер» на том же месте, где совершили убийство, благо, тонированные стекла надежно скрывали лежащее на сиденье тело, они отправились к себе на квартиру и стали лихорадочно соображать: что делать. В их арсенале имелась еще пара-тройка дружков, которых можно было привлечь к «общему делу». Через Максима, тоже – бывшего курсанта Военно-Морского института, и его друга Ваню, о которых мы уже упоминали и которые жили на Железноводской улице в общежитии Сталепрокатного завода, они предложили мойщику машин Леше две тысячи долларов за то, чтобы завести джип. Какую связь видели они между мытьем машин и противоугонными системами – это уж их тайна.

Леша на деньги позарился, и ночью они с Ваней отправились «на дело». Джип не сдался, зато Лешу не на шутку перепугал труп. Перепугал, но не настолько, чтобы отказаться от денег. Поэтому попытку повторили на следующую ночь – и опять безрезультатно. Тогда они тщательно вытерли джип внутри, чтобы не оставить «пальчиков», и больше к нему уже не возвращались.

 

Из интервью с Ботаником:

– Ну, после того, как они его не угнали, не взяли ничего, они его оставили там... После этого было... нападение на квартиру ювелира... О квартире ювелира кто-то из них троих узнал в студенческом городке...

 

Именно там, в студенческом городке на Московском проспекте, рядом с Благодатной, к компании примкнул «знакомый по городку» – Алексей Токмачев по кличке Лысый. Он не просто рассказал о квартире богатого ювелира Вашкелиса (сам Токмачев узнал об этом, напомним, от своего знакомого Юрия Нестерова, которому рассказал об этом подельник по краже Дима Вашкелис), но решил принять в акции непосредственное участие. Одновременно с Лысым в квартире на Белградской появился обрез. Патроны «6,35» заканчивались, надолго бы их не хватило, а пускать в ход оружие планировали еще не раз.

Почти две недели пришлось ждать, когда зажжется свет в окнах квартиры ювелира. Ежедневно кто-нибудь из шайки ходил «на разведку». Это им было удобно: через дом Вашкелисов вела дорога к студенческому городку, где компания весело проводила вечера, шатаясь по барам.

 

Из интервью с Ботаником:

– Куда вы шли?

– В бар просто. Там в каждом корпусе по бару. Ну, не в каждом – в «восьмерке», в «девятке»... Ну, как обычно: из бара в бар вечером... Перемещались... Они сказали, чтоб... я когда в городок, значит, поеду, по пути подходил к дому и смотрел на окна... Я точно адрес не могу назвать... Который они мне указали... Этаж:... Третий... А, еще был Заурбек... из Махачкалы.

– Вы каждый вечер в бар туда ездили?

– Недели полторы... Либо я там появлялся, либо кто-то из них... Либо мы вместе... В течение полутора недель кто-то из нас ездил через это место... Когда я увидел, что окна зажглись, я позвонил домой...

– И кому вы сказали об этом?

– Я позвонил, сказал, что окна горят... На следующее утро Вова ходил в квартиру, спросил, проживает ли тут какой-то человек... Я так понял, что ему не открыли... Он сказал, что «я не пойду», типа, «мое лицо там видели»... На квартиру отправились Андрей, Заур и Леха... Заур, как я понял, просто позвонил в дверь... Под предлогом, что... Из прокуратуры что-то... Типа, пакет пришел... Ему открыли дверь. В квартиру зашли...

 

Нинель Мартынова открыла дверь потому, что убийцы представились сотрудниками прокуратуры. 64-летней женщине выстрелили в лицо. Потом стали искать, чем можно поживиться в квартире ювелира. И тут заплакал ребенок. Его сначала придушили, потом ударили по голове, а потом зарезали.

Мурманск, бизнес Дмитрия Вашкелиса и «тема» Роберта Доброжанского оказались совершенно не при чем.

 

Из интервью с Ботаником:

– Его... Я так понял, что ребенка убил Леха.

– А зачем?

– Потому что тот заплакал... Ну, он сначала его вроде как придушил, но ребенок потом снова начал... оживать. Потом он сказал, что ударил его по голове, а потом сказал, что перерезал горло...

Заур после этого ходил... такой подавленный все, еще сказал, что он бы не смог...

Из квартиры была принесена видеокамера. И фотоаппарат.

– А стрелял Андрей? – Да.

– При каких обстоятельствах он об этом рассказывал?

– Ну, накурены мы были...

 

Из всех «сокровищ», за которыми шли к ювелиру, удалось разжиться видеокамерой и фотоаппаратом. На Сенном рынке Ботаник продал их дельцу с табличкой «Золото, серебро» за шесть тысяч рублей. Вечером на вырученные деньги купили анаши и под «косячок» делились впечатлениями о пережитом за день.

Все это время милиция и журналисты двигались параллельно, пытаясь нащупать следы преступников. И лишь неудавшееся нападение на Кобу Горделадзе привело историю стаи Телепина к развязке. Почувствовав опасность, преступники заволновались и решили исчезнуть из Петербурга, оставив в квартире на Белградской Ботаника в качестве «связного». Сейчас стало очевидно, что их спугнули наши действия.

В конце октября был арестован Лысый, однако не за убийство ребенка, а за уличный грабеж. В тот момент милиция еще не связывала Токмачева с серийными убийствами.

Следующей жертвой преступников должен был стать Коба Горделадзе.

 

Из интервью с Ботаником:

– Я слышал разговоры о каком-то... мужчине кавказской национальности... О том, что то ли его ранили, то ли убили... По-видимому, стрелял опять Андрей и попал он куда-то в лоб с краю... Я так думаю, что он не смог дальше стрелять... Раньше он стрелял еще раз, во всех случаях, а там... Ну, обстановка такая была, не квартира... Я знаю, что кавказец закричал... Ну, я так думаю, что у него ствол заклинило... Потом они убежали... После этого я услышал о Ване. Другие данные я его не знаю, но я слышал, что он звонил Андрею и один раз приходил к нам домой. Он говорил, что на хвост садятся... Как я дальше понял, он разговаривал с вами...

– И что они решили?

– Что нужно уезжать из города. Андрей сказал, что уезжает в Москву. Заур уехал еще с Андреем... Андрей говорил, что Ваню с собой берет... Вова с Захаром уехали раньше, на неделю, может... Предположительно, в Москву.

– Они отзванивались?

– Вова звонил.

– Говорил с Андреем?

– Нет. Он звонил два раза. Когда он звонил при мне, я был один в квартире. Он спрашивал, все ли спокойно. Я отвечал, что да.

– Они на поезде уехали?

– Д-да, по-моему... Еще они могли добраться с пересадками на электричках...

– Пистолет они с собой увезли?

– Пистолет... О