Бункер Ляша.

 

Город горел. Раскаты взрывов потрясали пропахший гарью воздух, наводя ужас на все живое, но бои за город продолжались. Вырвавшись из-за дымящих развалин, закрытый броневик, проскочив полуразрушенный Королевский замок, свернул под арку и въехал в большой просторный двор жилого массива. Ровная обжитая площадка двора не вызывала никакого интереса для военных, но, тем не менее, именно под ней и располагался командный пункт обороны города.

Из броневика вышел высокий седой генерал, а за ним два адъютанта. В это время, словно из-под земли, появились три автоматчика и офицер. Увидев генерала, офицер отдал честь и предложил ему следовать в бункер. Вскоре все они незаметно скрылись из виду, а броневик выехал из двора.

Преодолев три лестничных пролета, офицеры подошли к массивной металлической двери, а солдаты остались у входа в бункер. Дверь открыли не сразу, а только после того, как за ней удостоверились, кто и с какой целью прибыл.

Пройдя узким коридором, генерал подошел к крепкой металлической двери коменданта крепости и вошел вовнутрь каземата. Комендант Кенигсберга генерал Ляш шагнул к нему на встречу и они, поздоровавшись, обнялись.

ЛЯШ: - Я знаю ситуацию лишь по докладам своего штаба, но хотел бы услышать от вас как же, на самом деле обстоят дела в гарнизоне. Сами видите, связь с войсками уже давно утрачена.

ТИТР: Комендант города и крепости Кенигсберг, генерал Отто фон Ляш (51 год).

ГЕНЕРАЛ МИКОШ: - Войска сражаются за каждый дом и улицу, но боевой дух солдат и офицеров сломлен, поэтому воевать становится все сложнее и сложнее, а точнее невозможно. Больше всех страдают горожане: женщины, дети, старики.

ТИТР: Заместитель коменданта крепости, командир дивизионной группы, генерал-лейтенант Ханс Микош.

ЛЯШ: - Сколько в городе мирных жителей?

ГЕНЕРАЛ МИКОШ: - Точно никто не знает. Могу сказать только примерно, тысяч шестнадцать.

ЛЯШ: - Это из 459-ти тысяч, проживающих в городе до войны? Почему же не вывезли из города всех?

ГЕНЕРАЛ МИКОШ: - Вы же знаете, что эвакуацию потом запретил сам Кох! Но дорога на Пиллау все это время была открытой и русские не пытались ее даже закрыть.

ЛЯШ: - Значит, можно было эвакуировать всех?

ГЕНЕРАЛ МИКОШ: - Эсесовцы жестко контролировали этот приказ, и мы ничего не смогли сделать. Там наверху понимали, что это обстоятельство заставит нас стоять здесь насмерть.

ЛЯШ: - И я теперь в этой мышеловке должен думать еще и о городских жителях? А где сейчас наш Гауляйтер?

ГЕНЕРАЛ МИКОШ: - Эрих Кох уже давно в Берлине.

ЛЯШ: - Конечно, оттуда легче всего давать распоряжения, но еще месяц и там будет жарко. Только бежать уже будет некуда.

ГЕНЕРАЛ МИКОШ: - Господин комендант! Солдаты и офицеры гарнизона уже давно приняли для себя окончательное решение и при каждом удобном случае сдаются десятками и даже сотнями.

ЛЯШ: - И что же их толкает на этот поступок?

ГЕНЕРАЛ МИКОШ: - Безвыходность ситуации и бессмысленность сопротивления.

ЛЯШ: - А как же долг и честь немецкого солдата?

ГЕНЕРАЛ МИКОШ: - Сейчас каждый думает только о себе, а натиск русских не дает никакого шанса на спасение.

ЛЯШ: - И что же нам остается, генерал? Только плен?

ГЕНЕРАЛ МИКОШ: - Да! Другого выхода нет! Здесь, в Кенигсберге, мы не в силах остановить крах Германии и спасти нацию. Германия обречена на поражение!

ЛЯШ: - За такие слова я должен вас расстрелять!

ГЕНЕРАЛ МИКОШ: - Увы! Но сейчас как раз впору стреляться самим, пока это не сделали наши враги.

ЛЯШ: - Объявите русским о том, что мы капитулируем. Пора прекращать эту бессмысленную бойню. Мы ничего не смогли сделать в этой ситуации. Не защитить город, не спасти людей, да и свою честь тоже.

ГЕНЕРАЛ МИКОШ: - О какой чести мы можем говорить при таком результате компании? Разве только для того, чтобы успокоить свое самолюбие!

ЛЯШ: - Конечно же нет! Я все прекрасно понимаю. Германия уже давно покрыла себя позором в глазах всего мира. И этому должен быть положен конец.

ГЕНЕРАЛ МИКОШ: - Да, и это предстоит сделать тем немцам, что остались в живых и еще не потеряли рассудка.

ЛЯШ: - Конечно, надо думать о будущем. Гитлер - это уже прошлое!

ГЕНЕРАЛ МИКОШ: - Я остаюсь с вами, Отто!

ЛЯШ: - Что я должен сделать сейчас?

ГЕНЕРАЛ МИКОШ: - Я уже отправлял наших парламентариев к русским и знаю их условия.

ЛЯШ: - Говорите все как есть.

ГЕНЕРАЛ МИКОШ: - Маршал Василевский потребовал разминировать все здания и сооружения, ликвидировать минные поля и нанести их на карту. После этого, завтра к шести часам утра, вывести войска на площадь у Королевских ворот для сдачи в плен.

ЛЯШ: - И как сейчас обстоит дело?

ГЕНЕРАЛ МИКОШ: - Я жду ваших указаний.

Комендант поднял вверх руку и посмотрел на часы.

ЛЯШ:- Хорошо, оповещайте войска гарнизона прекратить огонь и сложить оружие в 21 час 30 минут.

ГЕНЕРАЛ МИКОШ: - И еще! У эсесовцев есть план, по которому при падении Кенигсберга в городе будут отравлены все колодцы.

ЛЯШ: - Выставить к каждому колодцу и водозаборнику вооруженную охрану, а при попытках отравить воду всех расстреливать на месте, независимо от ведомственной принадлежности и звания. Водоемы потом передать русским установленным порядком.

ГЕНЕРАЛ МИКОШ: - С Богом! Я иду оповещать войска гарнизона о сдаче.