КНИГА ПЕРВАЯ. БРАТ МОЙ, ВРАГ МОЙ 22 страница

изменилось выражение его застывшего, как-то сразу состарившегося лица.

День был жаркий, и земля, вынутая утром уже стала сухой, потеряла свой

запах, но Дэви казалось, что отовсюду веет тленном, и короткая передышка,

которую он дал себе этой ночью, уже стерлась в его памяти.

На обратном пути они опять почти все время молчали. Кен был подавлен

горем. Дуг сидел поникший и смиренный - он словно был поражен тем, что его

громкое имя, его покровительство, его воля оказались бессильными против

смерти. Один раз он еле заметно покачал головой, как бы удивляясь и не

веря происшедшему. Пальцы его рассеянно теребили маленький летный значок в

петлице пиджака.

- Ради бога, перестаньте! - вдруг воскликнул Кен, даже не обернувшись в

его сторону. Дэви и Дуг не сразу поняли, о чем он говорит. - Каждый раз,

как вы дотрагиваетесь до этого проклятого пропеллера, я снова вижу тот

самолет и катастрофу... Неужели вы не можете с ним расстаться?

Несколько секунд длилось неловкое молчание, потом Дуг тихо произнес:

- Марго была моей женой, Кен.

- Так какого же черта вы ее не уберегли? Зачем позволили ей лететь?

- Вы считаете, что виноват я? - медленно спросил Дуг.

- Если бы она не полетела, она сейчас была бы с нами.

Пальцы Дуга впились в плечо Кена с такой силой, что Дэви увидел, как

они побелели в суставах.

- Слушайте, мальчик, - почти шепотом сказал Дуг. - Она единственная

женщина, которую я любил и буду любить до конца жизни. Я знаю, что она

значила для вас, и только поэтому я не вышвырну вас из машины. Вы сами не

сознаете, что говорите.

- Отлично сознаю, - возразил Кен. - Не воображайте, что вы такая уж

загадочная натура. Устроили такой спектакль, как вам хотелось, и играете в

нем главную роль. Сзади едет процессия в тридцать машин, чтоб доказать,

как вы убиты горем; сам губернатор, и конгрессмен, и мэр города, и

полдюжины полицейских на мотоциклах смотрят, как вы проливаете слезы. В

газетах появятся фотографии: Знаменитый Асе, Обездоленный Авиационной

Катастрофой. В котором часу вы покидаете город, чтобы начать следующий

эпизод в жизни Волрата - Покорителя Вселенной?

Дуг обернулся к Дэви в гневной растерянности, и только тут Дэви впервые

почувствовал всю глубину его страдания. То, что Дуг не стал отвечать Кену

в том же духе, было вызвано не только желанием соблюсти внешние приличия.

В глазах его была тоска и смиренная мольба - Дэви даже не подозревал, что

этот человек способен на такие чувства.

- Успокойся, - приказал Дэви брату. - Отложим этот разговор до того,

как приедем домой.

- А где наш дом? - с горечью спросил Кен.

- У меня, - медленно сказал Дуг. - Пока мы не переедем в Чикаго или

пока Дэви не женится, мой дом будет домом для всех нас. Ее нет, но мы

будем жить и делать все так, как она хотела. С этих пор мы с вами должны

во всем быть заодно. Когда мы немножко придем в себя, займемся финансовыми

делами. Мы теперь не только компаньоны мы теперь братья.

- Ох, оставьте вы это! - с горьким презрением воскликнул Кен. - Мы с

Дэви во всем заодно только потому, что мы всю жизнь работаем вместе - мы

привыкли друг к другу...

- Вы и ко мне привыкнете, - устало, но очень настойчиво сказал Дуг. - Я

знаю, чего хотела для вас ваша сестра, и позабочусь, чтобы все это

сбылось. За это я отвечаю перед ней. - Он говорил абсолютно искренно, и

Дэви понял, что если Дуг играет роль, то он же и является самым доверчивым

зрителем. Однако где-то в подсознании Дэви маячили лица Мэла Торна и Карла

Бэннермена; так со старых избирательных плакатов, которые годами висят на

телеграфных столбах, смотрят вылинявшие фотографии кандидатов, давно

провалившихся на выборах; лица их, приукрашенные фотографом, были

запечатлены в пору расцвета надежд, а сейчас потускнели под дождями,

снегом и летним солнцем, исполосованы струйками ржавчины от гвоздей, и все

же давно угасшие надежды оставили на них стойкий, ничем не изгладимый

след. Но для Дуга старых избирательных плакатов не существовало - новая

компания захватила его целиком.

- Она мечтала о свадьбе Дэви, - продолжал Дуг, - и мы отпразднуем эту

свадьбу. Она собиралась поддерживать вас в борьбе против "Вестингауза", и

мы с вами скоро начнем бой.

- Люди вступают в армию как рядовые, но не как генералы, - сказал Кен.

- Вы будете поддерживать нас в борьбе, а не командовать нами.

На щеках Дуга выступила краска, а губы крепко сжались, но Дэви вмешался

прежде, чем он успел ответить.

- Мы можем работать вместе только при одном условии, - сказал он,

инстинктивно ухватившись за неожиданную мысль. - И только при этом условии

я останусь с тобой Кен. В любой созданной нами организации, корпорации или

компании главой, президентом или старшим компаньоном должен быть я. У меня

такое чувство, что мы только чудом можем довести дело до конца, и я не

могу никому из вас доверить эту работу.

Вики сидела с побелевшим лицом.

- Всем вам... всем вам должно быть стыдно! - вырвалось вдруг у нее. -

Ведь мы едем с похорон Марго!..

- А о ком же, по-твоему, мы все время говорим? - оборвал ее Дэви.

Сейчас он был непоколебимо спокоен. Он отвернулся от нее и посмотрел на

Кена и Дуга с серьезной суровостью, которую не смягчил даже его

горько-беспечный тон. - Ну, братья, как же вам будет угодно? Можно

провести выборы хоть сейчас.

 

 

Дэви и Вики решили обвенчаться через две недели после похорон.

Откладывать свадьбу было нельзя, так как в связи с переговорами о создании

новой компании возникло множество срочных дел. Дуг, казалось, очнулся от

транса, в который повергло его горе, и стал развивать лихорадочную

деятельность. Он уговорил Вики поступить к нему на службу в качестве

личного секретаря, а она, в свою очередь, наняла себе еще двух помощниц.

Дуг устроил контору в своем доме и поставил еще три телефонных аппарата.

Он постоянно разговаривал с Нью-Йорком и Чикаго и предпочитал посылать не

письма, а телеграммы, чтобы не терять времени зря. Через четыре дня он

объявил, что их постоянная резиденция будет в Чикаго, а на другой день

сообщил Дэви, что они оба должны ехать в Нью-Йорк, где предстоит встреча с

несколькими банкирами; от фирмы "Кун и Леб" получены чрезвычайно

заманчивые предложения. Кену было поручено собрать все оборудование

мастерской, упаковать и отправить в Чикаго на Норс Мичиган-авеню, где для

них готовили лаборатории.

- Нам придется пробыть в Нью-Йорке недели две, - сказал Дуг. - Можете

использовать это время для своего медового месяца.

- Надо будет поговорить с Вики.

- Я с ней уже говорил, - спокойно, авторитетным тоном, старшего брата

заявил Дуг. Побратавшись с Кеном и Дэви, он взял под свое крыло и Вики,

причем опекал ее гораздо больше, чем их. Он впадал в почти нравоучительный

тон, рассказывая Дэви о многообещающих задатках, которые он обнаружил в

этой девушке. И это, больше чем что-либо другое, заставляло Дэви призывать

на помощь все свое терпение.

- Послушайте, Дуг, - не выдержал он наконец. - Вы напрасно расписываете

мне Вики. Я и сам все о ней знаю.

- Я ведь не указываю вам, что в ней хорошо и что плохо. Я только говорю

о том, что я в ней заметил.

- Дело не в том, указываете вы или нет. Я просто не хочу говорить о

ней. Ни с кем. Когда вы узнаете меня поближе, вы поймете, что в этом

отношении, больше чем в любом другом, я совершенно безнадежен. Я не люблю

говорить о людях, которые мне дороги, и когда другие заводят о них

разговор, у меня внутри словно все окаменевает. Я никогда и ни с кем не

пускался в рассуждения о Кене - разве только говорил: "Кену нужно то-то"

или "Кен пошел туда-то". Тоже самое и в отношении Марго и Вики. Так что не

вызывайте меня на такие разговоры. И слушать, что говорят другие, для меня

так же невыносимо.

По лицу Дуга было видно, что его больно задел такой отпор.

- Каждый человек имеет право судить о другом, - сказал он.

- Я всегда сужу близких мне людей, - ответил Дэви. - Но я сужу их про

себя, и дольше меня это не идет. Я совсем не хотел дать вам щелчок по

носу. Дуг. Быть может, когда-нибудь я не смогу разговаривать и о вас.

Дэви было совершенно ясно, что Дуг ничуть не изменился и что рано или

поздно его привычка властвовать непременно даст себя знать. Но Дэви не

собирался ему противоречить ни в чем, кроме самого главного. Он предпочел

бы венчаться в городской ратуше, однако Дуг опередил его и заказал службу

в церкви, "как пожелала бы Марго".

В день свадьбы Кен и Дэви с раннего утра возились в мастерской,

упаковывая прибор и рабочие записи. В одиннадцать часов явился Нортон

Уоллис, а с ним сияющая Вики в светло-сером костюме. Их сопровождал Дуг; у

него был торжественный вид человека, сознающего свою ответственность за

всю семью.

- Вам бы следовало поторопиться, - сказал он, взглянув на ручные часы.

- Я нарочно назначил свадьбу на одиннадцать тридцать - поезд на Милуоки

отходит в двенадцать пятнадцать, и вы как раз на него поспеете.

- А если священник подождет пять минут - что из того? - запальчиво

спросил Кен. Он был уже почти одет и только сверху накинул рабочий

комбинезон. Оставалось надеть воротник, галстук и пиджак, но его

раздражала не встречающая отпора власть Дуга.

- Ничего, - холодно ответил Дуг. - Подождет, и все.

Дуг, как заметил Дэви, тоже вовсе не был склонен принимать вызовы, не

касающиеся самого главного. Наступила минута настороженного ожидания -

отныне все трое крепко связаны вместе, а будущее казалось мотком

бесконечных нитей, которые предстоит распутать. Каждый из них сознавал

опасности и отдавал им должное, и хотя у всех троих были противоположные

цели и твердая решимость не уступать, каждый стремился к объединению с

другими, чтобы общими силами бороться за победу. Все было против них - и

сила конкурентов, ведущих осаду снаружи, и столкновение интересов внутри

цитадели, а их ресурсы ограничивались молодостью и энергией; но даже

молодость - если она означает ощущение, что смерть еще далека, - уже

перестает быть порой беспредельных надежд.

Наступила минута, когда каждый из них дождался полного свершения своей

давней мечты, - и потому это была минута величайшей растерянности. Мечта -

это тень, подающая на экран, но когда экран отодвигают, показывается лицо

действительности, покрытое рубцами горя, борьбы, разочарований и

компромиссов.

Вики тоже ждала. Она была самой спокойной из всех, ибо однажды уже

проделала путь сквозь туманную дымку мечты к полному разочарованию, а с

тех пор ушла далеко вперед и теперь без особых упований терпеливо ждала,

что еще принесет ей судьба, с инстинктивной решимостью как-то подчинить

жизнь своей воле в повернуть ее к лучшему. Возле нее стоял старик,

который, казалось, молчаливо свидетельствовал о том, что она действительно

сильна.

Дэви улыбнулся ей и, нарушив напряженную тишину, швырнул на стол папку,

которую держал в руках.

- Никому не придется нас ждать, - добродушно сказал он. - Мы совсем

готовы и к свадьбе, и к путешествию, и ко всему на свете. Идем!