Глава пятая. Воздух в подвале дома Миллеров был спертым и горячим от жары яркого летнего дня и клубов сигаретного дыма

 

Воздух в подвале дома Миллеров был спертым и горячим от жары яркого летнего дня и клубов сигаретного дыма. Ленни обнаружил, что если встать на старое кресло в углу и подняться на носочках, то можно наблюдать за лужайкой перед домом, на которой под струями искусственного дождя, льющимися из шипящего распылителя, блестела свежескошенная трава. Он повернул голову, осматривая подъездную дорожку, на которой стояла газонокосилка «Торо».

– Твоего отца пока не видно, – сказал он, чуть покачнувшись на кресле.

– Отлично, – сказал Томми. – А теперь слезай оттуда, пока кресло не сломал, толстожопый.

Ленни насупился и снова посмотрел в окно.

– Ты оставил газонокосилку на дороге.

– Я знаю! – Томми раздраженно посмотрел на него. – Если отец приедет, то затормозит перед ней, и мы услышим его! Ты что, идиот?

Ленни спустился с кресла, кусая губу, и отвернулся. Эван и Кейли сидели рядом на убогом диване около камина. Она рылась в своей сумке, в то время как Эван что-то рисовал в своей записной книжке. Ленни подавил острый приступ тоскливой ревности, глядя на них. Эван был самым клевым парнем из всех, кого он знал. Он был умным, взрослым, симпатичным, и, самое главное, он был объектом симпатий Кейли. Несмотря на то что Эван был его самым старым и лучшим другом, какая-то часть Ленни обижалась и даже ненавидела Эвана за это. О, конечно, Ленни знал, что он тоже нравился Кейли, но не так, как Эван. Эван был мистером Крутым, а Ленни… Он никогда не станет больше, чем просто Ленни. Толстожопый Ленни с его хриплым дыханием астматика и неуклюжими манерами.

Кейли и Эван. Все было ясно как день, и каждый раз мысль об этом ранила Ленни все сильнее. Иногда ему хотелось просто убежать, но это было не так-то легко сделать. Они выросли вместе – Ленни, Эван, Кейли и Томми, – а теперь им было по тринадцать. Начало юности, когда детство остается позади. Больше всего Ленни боялся, что в один прекрасный день Кейли уедет с Эваном. И от этой мысли ему становилось невмоготу. Самое неприятное – это то, что Эван всегда хорошо к нему относился. Он никогда его не высмеивал и часто заступался за него, когда другие дети доставали его в школе.

Иногда Ленни спрашивал себя, видит ли Кейли все это в его глазах? Видит ли она то, что он чувствует по отношению к ней? Видит ли она то, о чем он постоянно мечтает? Было ли это так явно? Неужели она не замечает, как он ей предан? Иначе какого черта он был бы с ними, постоянно терпя насмешки Томми, если не из-за нее?

Он вздохнул и почти физическим усилием отмел эти мысли.

– Что рисуешь? – спросил он у Эвана.

– Погляди. – Эван выпустил клуб сигаретного дыма и стряхнул пепел в пустую банку колы.

На рисунке была неумело нарисована улыбающаяся Кейли. Ее волосы, неопрятные и прямые в реальности, на рисунке были пышными.

– Она прекрасна, да?

Кейли хихикнула, и Ленни подавил желание попросить Эвана отдать рисунок ему.

– Подержи-ка, – Эван протянул ему книжку. Ленни взял ее так, словно это была священная реликвия.

Кейли достала из сумки слегка мятую сигарету, которую стянула у последней подружки Джорджа Миллера, и поднесла к губам. Эван чиркнул о ноготь спичкой и легким движением руки дал ей прикурить. Ленни, нахмурившись, вернул ему дневник. Эвану нравилось выпендриваться. Такие жесты делали его похожим на кинозвезду.

Эван искоса посмотрел на брата Кейли.

– Томми, я тут с тобой подохну от скуки. Что ты там возишься? – он притворно зевнул, подчеркивая сказанное.

Томми копался в старом армейском шкафчике отца, выискивая что-то, о чем знал только он. Не высовывая голову из шкафа, он показал Эвану средний палец.

– Придержи коней, чувак. Это должно быть где-то здесь. Я видел, когда был маленьким…

Пенни вдохнул выпущенный Эваном дым и закашлялся. Он ненавидел сигареты: сигаретный дым обострял его астму. Это было еще одним маленьким унижением, которое он терпел ради того, чтобы быть рядом с Кейли. Какого черта она вообще их курит? Хотя он знал ответ: потому что их курили Эван и Томми. Ленни повернулся к Томми именно в тот момент, когда тот швырнул в него чем-то. Толстый журнал шлепнул его по лицу, и он неловко подхватил его. Глянцевые страницы открылись, демонстрируя большие груди девиц.

– Нравятся голые девочки, а? – издевательски спросил Томми и лающе засмеялся, увидев, как Ленни покраснел. – В любом случае лучше дурацких рисунков Эвана.

– Убери эту дрянь, – сказала Кейли. – Это журнал для извращенцев.

Ленни немедленно бросил журнал в угол, чтобы не расстраивать ее.

– Да я… я просто… э… – его щеки горели от стыда.

Кейли, казалось, не заметила его смущения, ткнув в сторону Томми сигаретой, тлеющий кончик которой танцевал в полумраке, словно светлячок.

– Нам пора уходить отсюда. Папа нас убьет, если поймает с сигаретой.

– Пошли, – сказал Эван, вставая. – Мне здесь в любом случае не нравится.

Он не мог понять почему, но дом Миллеров всегда его напрягал, а в подвале, с его тусклой лампочкой и некрашеными стенами, он ощущал нечто близкое к клаустрофобии. Каждый раз, когда он сюда спускался, какое-то смутное, неприятное, похожее на полузабытый кошмар чувство овладевало им.

Врат Кейли продолжал копаться в шкафчике, выбрасывая из него то старые ботинки, то ржавый инструмент.

– Черт, где же она?

– Томми? – позвал Ленни, остановившись, чтобы подождать его.

– Еще одну минуту, ты, чертов идиот! – Что-то громыхнуло, и Томми вылез из шкафа, ухмыляясь. – Нашел! – В руке у него была старая армейская фляжка, на дне которой что-то перекатывалось, когда он ее тряс. – Я знал, что это было что-то армейское…

Отвернув крышку, Томми вытряхнул содержимое фляжки на ладонь. Это был маленький толстый цилиндрик, завернутый в выцветшую промасленную бумагу. Он держал его двумя пальцами, словно ювелир, рассматривающий драгоценный камень.

– Что это еще за хрень? – Эвана явно не впечатлила находка Томми.

Томми театрально провозгласил:

– Это, леди и джентльмены, есть блокбастер!

– Что, как видеомагазин? – спросил Ленни.

– Ты такой кретин! – хмыкнул Томми. – Это взрывчатка, понял? Четверть палочки динамита. Поджигаешь фитиль – и бум!

– Это опасно, Томми, – сказала Кейли. Он закатил глаза.

– Боже! Прости, мамочка. Лучше я пойду с моими машинками поиграю… – он покачал головой. – Не будь такой трусихой.

Ленни уставился на предмет в руках Томми.

– Можно мне посмотреть?

– Руки прочь! – В глазах Томми появился недобрый блеск. – Итак, – засмеялся он. – Пойдем и что-нибудь взорвем, на хрен!

Томми распирало от радости. Он хихикал, заявив, когда продирались через кусты за домами, что они на секретном задании, как команда подрывников, которая должна взорвать нефтяной завод или какой-нибудь важный объект противника. Ленни едва поспевал за ними, тяжело дыша.

– Эй! – прохрипел он. – Ребята, не бегите так быстро, ладно?

Вытащив из кармана пальто ингалятор, он жадно вдохнул.

Томми захотелось выбить прибор из его рук и посмотреть, как он будет ныть, пытаясь его отыскать. Он не мог понять, за каким чертом этот жиртрест постоянно крутился около них, словно какая-то вонь, и подумал, что Ленни один из тех, кого отец называл «задницами для пинков». В таком случае Томми с Удовольствием этих пинков ему навешает. Ему никогда не надоедало издеваться над ЭТИМ жирным клоуном.

Вот Эван – это другая история. В большинстве случаев он мог уговорить Эвана делать то, что ему хотелось. Парень волочился за его сестрой, а Томми мог заставить ее плясать под свою дудку. Но в прошлом у них случались стычки, которые не всегда заканчивались в пользу Томми, и он понимал, что есть граница, за которую лучше не заходить. По крайней мере, не сейчас. Больше всего его бесило то, как Кейли и Эван строили друг другу глазки. Его злила сама мысль о том, что у них что-то может быть. Он все ждал, когда же наконец она очнется и поймет, что Эван был таким же, как и остальные дети. Абсолютно точно он ей не подходил. Глубоко в душе Томми боялся, что она окажется такой же слабой, как их мать.

Кейли и Эван шли рука об руку несколько позади Томми.

– Эван, я тебе говорила, что моя мама разрешила мне приехать к ней и ее новой семье в Орландо?

Томми резко повернулся, услышав это. Лицо его было искажено злостью.

– Я, кажется, уже говорил тебе, чтобы ты не упоминала эту суку?

Он зажал взрывчатку в потном кулаке, внезапно подумав, как бы хорошо было подложить динамит в новый дом мамочки и взорвать ее, к чертям, с новым мужем и новыми детьми. Да, это было бы ей уроком за то, что она бросила их, как мусор…

– Куда ты нас тащишь? – поинтересовалась Кейли, не обращая внимания на злую реплику брата. – Просто взорви что-нибудь наконец.

Театральная улыбка снова появилась на лице Томми.

– Просто взорви что-нибудь? – передразнил он ее писклявым голоском. – Ты что, дура? Это же искусство массового уничтожения. Разве Мона Лиза была «просто нарисована»? Нет! И кроме того, – Томми махнул рукой, – мы уже пришли.

– Будто ты знаешь, кто такая Мона Лиза. – ответила Кейли низким голосом. – Ты ее не отличишь от девок в порножурналах.

Эван подавил смешок и посмотрел, куда указывал Томми.

– Эй! – их догнал запыхавшийся Ленни – Это же дом миссис Халперн!

Эван никогда не был у Халпернов, но миллион раз проезжал мимо их дома по дороге в школу. Дом располагался в «престижном районе», как сказала его мать. Там, где начинались роскошные дома, которые были доступны лишь адвокатам и врачам.

Дом Халпернов был трехэтажным особняком в колониальном стиле, и на дальнем конце подъездной дорожки стоял декоративный почтовый ящик, миниатюрная копия настоящего дома.

– Мы взорвем дом! – зло засмеялся Томми. – Ну, по крайней мере, маленький домик точно!

Он повернулся к Ленни и сунул ему в руки взрывчатку.

– Держи, солдат! Ленни оттолкнул его руку.

– Да ты охренел, чувак! Я даже не хочу трогать эту дрянь!

Томми шагнул к нему, возвышаясь над более низким и толстым подростком.

– Ну уж нет! Если кто-то из нас это сделает, то ты наложишь в штаны и все расскажешь мамочке.

Он покачал пальцем у лица Ленни, отчего тот заморгал.

– Так что это будешь ты.

– Только не в этот раз, старик. – Ленни вспотел. – Фитиль слишком короткий! Меня убьет!

– Не обязательно, – вмешался Эван, увидев, как сжались кулаки Томми. Оторвав от сигареты фильтр, он всунул фитиль в незажженный конец и отряхнул крошки табака с ладоней. – Это даст тебе по крайней мере минут десять.

– Спасибо, друг, – с сарказмом поблагодарил Ленни. Он явно искал другого решения проблемы.

Томми вырвал самодельную бомбу из рук Эвана и сунул ее Ленни, кивнув головой в сторону почтового ящика. Ленни поколебался секунду, но все-таки взял ее.

Кейли нашла для них хорошую точку обзора среди кустов, где они уселись и стали наблюдать за нерешительным Ленни, расхаживающим взад-вперед у дома Халпернов.

– Только посмотрите на этого неудачника! Что он там делает? – злился Томми.

У почтового ящика Ленни безуспешно пытался выглядеть беспечно, делая вид, что завязывает шнурок.

– Ради бога, просто сделай это, Ленни! – Кейли ткнула брата локтем в ребра.

– Что же ты сам не пошел?

– Заткнись! – ответил Томми. – О, смотрите, он сейчас это сделает!

В конце концов Ленни, собрав остатки храбрости, сунул динамит в ящик и, захлопнув его, рванул к ним через дорогу.

– Что-то ты задержался, – глумливо подколол его Томми, когда запыхавшийся, хрипло дышавший Ленни упал на землю рядом с ними. Кейли потрясла ингалятор и протянула Ленни. Он, жадно вдохнув воздух из пластиковой трубки, закашлялся.

– Спасибо.

Эван похлопал его по плечу.

– У тебя есть яйца, чувак.

Медленно тянулись секунды. Эван старался не смотреть на часы, боясь пропустить момент взрыва. Прикурив новую сигарету, он зажал ее в зубах и прикрыл уши Кейли, чтобы приглушить звук взрыва. Она улыбнулась и прижала его руки к своей голове. Краем глаза Эван заметил, как Томми одарил их злобным взглядом. Сердце Эвана бешено стучало, и он заговорил…

></emphasis >;

 

Внезапно он понял, что бежит, не разбирая дороги, через лес. Потрясенный неожиданной переменой, Эван споткнулся, и зеленый ковер травы бросился ему навстречу, он неуклюже упал на землю, потеряв равновесие. Ленни, слепо бегущий сзади, натолкнувшись на негр, упал на колени, жадно вдыхая воздух.

Рядом раздался дрожащий от возбуждения и тревоги голос Томми:

– Быстрее! Подними его, Эван! Бежим!

– Что случилось? Где мы? – Эвана затрясло от ужаса. Это произошло с ним снова, после шести спокойных лет, когда он был уверен, что все эти провалы памяти навсегда остались в прошлом. Теперь же, неожиданно, они снова ворвались в его жизнь.

Эвана затошнило от одной мысли об этом.

Он поднялся и снова побежал, но через секунду понял, что их никто не преследует. Позади него Кейли и Томми пытались поднять на ноги Ленни, чье лицо было белым как мел, а взгляд безжизненным и рассеянным.

– Не стой там пнем, лучше помоги нам поднять этого толстожопого жирдяя! – прошипел Томми.

Эван подхватил Ленни под руку, сменив Кейли. Ленни что-то бормотал себе под нос, но так тихо, что Эван не мог ничего разобрать. Все вместе они начали продираться сквозь кусты, таща на себе Ленни Кэгана. Красивое личико Кейли исказилось от рыданий.

– Боже, – всхлипывала она. – Что же мы наделали!

– Заткнись! – заорал Томми. – Заткни свою чертову пасть!

– Но… но… Что же нам теперь делать с Ленни? Посмотри на него!

Эван как следует тряхнул друга.

– Черт, Ленни, что с тобой? – На мгновение страх Эвана перед своими затмениями был вытеснен переживаниями за Ленни. – Нам нужно как-то ему помочь.

– Надо отнести его домой, – выдавила Кейли. – Его мама наверняка там.

– Ни фига! – оборвал ее Томми. – Что она нам скажет, ты, идиотка?

– Эй! – крикнул Эван. – Мы не оставим его здесь, в кустах, о'кей, Томми? Этого не будет!

– Его дом уже недалеко. – Кейли указала рукой направление.

Томми зло посмотрел на Эвана, но все же продолжал тащить Ленни к дому Кэганов.

Андреа чуть не въехала в машину «скорой помощи», когда на большой скорости примчалась к Кэганам. Резко вильнув, она остановила автомобиль в сантиметре от клумбы. Выскочив из «тойоты», она даже не заметила, как с ее головы слетела косынка, и быстро побежала к входной двери, из которой два санитара, знакомые ей по работе, уже выкатывали носилки с Ленни. Его мать бежала рядом.

– Джанет? – позвала Андреа, но получила в ответ лишь ледяной взгляд, и, прежде чем она успела о чем-либо спросить, миссис Кэган захлопнула двери машины перед ее носом.

«Скорая» с воем отъехала от дома. Андреа осторожно шагнула к оставшимся на крыльце подросткам, глядя на своего сына, который стоял сгорбившись. Руки его дрожали.

– Что такое? – требовательно спросила она. – Что произошло?

Томми быстро и резко ответил, прежде чем Эван успел что-либо сказать:

– Мы строили в лесу крепость, и внезапно Ленни как-то странно начал себя вести. Он был совершенно нормальный и вдруг застыл как вкопанный.

Миллер-младший зло посмотрел на Эвана и свою сестру.

– Ведь так, ребята?

Кейли ничего не ответила. Ее лицо распухло от слез.

– Эван, что случилось? – Андреа наклонилась, чтобы посмотреть сыну прямо в глаза. – Мне нужна правда.

Он монотонным голосом отчеканил:

– Я не знаю. Я не помню.

– Что-то произошло. Это я точно знаю. Иначе отчего бы он стал таким? – не отставала мать.

– Я… – Эван выталкивал из груди слова, будто они были свинцовые, – у меня в это время снова было затмение.

Андреа покачала головой. Она начинала злиться. Не в первый раз Эван притворялся, будто у него были провалы в памяти, чтобы избежать нежелательных расспросов, и она думала, что он уже это перерос. Он никогда ей не лгал, если дело было серьезным.

– Не пытайся прикидываться! – Но, сказав это, она вдруг поняла, что на этот раз ее сын абсолютно честен. В его взгляде была полная беспомощность. В глазах стояли слезы. Он словно искал в ее глазах ответ, которого там не было. Она не видела его таким несчастным с тех пор, как ему исполнилось семь, со дня смерти его отца, и ей захотелось прижать его к себе и защитить от всех опасностей.

– О, Эван, – вздохнула она… – Ты ведь говоришь правду, не так ли? – Ее сын медленно покачал головой, будто ему было стыдно за то, что он ничего не помнил.