Творчество и самоосознание

 

Творческое слияние противоположных аспектов лично­сти не может быть результатом сознательного усилия. Кестлер подчеркивал, что акт творчества является функцией бессознательного. Я бы тоже хотел обратить особое внима­ние на этот факт. Сознание может оперировать лишь теми образами, которые уже в нем присутствуют. По определе­нию, творческий акт представляет собой формирование образа, ранее не существовавшего в уме. Это не означает, что сознание не играет никакой роли в творческом процес­се. Проблема всегда воспринимается сознательно, но это не касается ее решения. Если человеку известно решение проблемы, он может быть прав, однако правильный ответ никогда не бывает творческим актом.

Творческий подход к жизни возможен лишь для челове­ка, укорененного в бессознательных слоях личности. Твор­чески мыслящий человек в поисках решения погружается глубоко в источник своего чувства. Он способен на это, по­скольку обладает более глубоким самоосознанием (self-awareness), чем обычный человек. Необходимость роста са­моосознания в настоящее время становится все более оче­видной. Об этом свидетельствует количество издаваемых книг по психологии и рост числа обращений за психотера­певтической помощью. И все же многие продолжают ве­рить, что будет найдена некая формула, способная разре­шить все их проблемы без необходимости в исследовании своего внутреннего мира, которое способно привести к рос­ту самоосознания. Я уверен, что эти люди находятся на пути к депрессии, ибо крушение их иллюзий неизбежно.

Если мы сможем принять тот факт, что не существует готовых решений, тогда путь к радости будет открыт. Путь, который ведет через самоосознание и понимание личнос­ти к формированию творческого отношения к жизни. Цель этой книги — способствовать обретению такого понима­ния, и автор надеется, что она поможет углубить самоосоз­нание читателя.

В предыдущих главах я пытался показать некоторые вза­имосвязи, существующие между различными аспектами личности. Противопоставление стремления к власти и удо­вольствия привело нас к обсуждению антитезы эго — тело. Эго — это репрезентация сознательного «Я», тогда как тело представляет бессознательное «Я». Между этими двумя ас­пектами личности нет четкого разделения. Подобно поплав­ку на водной поверхности, сознание поднимается и опус­кается с каждой волной чувства, проходящей через тело. Самоосознание, ограниченное сферой сознательного вос­приятия, носит весьма поверхностный характер. Более глу­бокое самоосознание открывает нам, что содержание соз­нательного восприятия находится под сильным влиянием бессознательных процессов и даже детерминировано ими. Расширяя свое сознание, опуская его в тело, мы можем уз­нать больше об этих процессах. Степень самоосознания человека зависит от того, насколько он соприкасается с собственным телом.

Человек обладает двойственной природой. Он являет­ся не только сознательно действующим, но и бессознатель­но реагирующим. При ходьбе его внимание переключа­ется с одной ноги на другую. Когда он делает шаг вперед, его внимание на мгновение сосредотачивается на ноге, контактирующей с землей, затем переключается на ногу, которая только входит в контакт с нею. Такое колебание внимания является основой чувства устойчивости, кото­рое свойственно человеку, способному плавно и грациоз­но двигаться. Проиллюстрировать действие этого меха­низма можно также на примере человека, выступающего перед публикой. Во время выступления он должен находиться в контакте с двумя реальностями: со своими слу­шателями и с самим собой. Если он будет полностью по­глощен содержанием или манерой своей речи, то он поте­ряет аудиторию. Если он полностью сосредоточится на аудитории, то перестанет сознавать самого себя и запута­ется. Хороший оратор способен быстро переключать вни­мание между двумя реальностями, и хотя в любой конк­ретный момент времени его внимание сосредоточено толь­ко на одной из них, в целом он сохраняет контакт с обеими реальностями.

Концепция полярности применима как к этим ситуаци­ям, так и к любым другим. Утверждать, что оратор должен больше сознавать свою аудиторию, чем самого себя, было бы неверно. Когда он становится чрезмерно сосредоточен­ным на своих слушателях, он перестает воспринимать их такими, какие они есть. В его бессознательном они пред­стают в образе некоей путающей и угрожающей силы. Точ­но так же оратор, сфокусированный на себе, может поте­рять реальный контакт с самим собой. Он может утратить самообладание, и его охватит сильная тревога, или он по­падет под влияние некой компульсии. Чем больше самооб­ладания у оратора, тем легче ему удержать аудиторию и зав­ладеть ее вниманием.

В отношениях между эго и телом, сознательным и бес­сознательным аспектами «Я», действует тот же самый прин­цип. Эго сильно настолько, насколько энергично и активно тело. Если тело зажато, эго находится в ослабленном состо­янии. Говоря иначе, человек, который допускает свободное выражение своих бессознательных реакций, на самом деле сознателен в большей степени, чем человек, который боит­ся своих бессознательных реакций. Таким образом, «отпус­кая» бессознательное, мы укрепляем сознание и функции эго. Однако этот принцип подобен улице с двусторонним движением, протяженность которой в одном направлении равна протяженности в другом. Подобно маятнику, ампли­туда движений которого одинакова в обоих направлениях, человек может «отпустить» лишь столько, сколько может сознательно сдержать. Про этот принцип забывают сторон­ники дионисийского образа жизни, считающие, что нет ничего важнее, чем предаваться наслаждениям.

Своим акцентом на теле, удовольствии и способности «отпускать» я вовсе не умаляю значения эго, достижений и самоконтроля. Без полярности нет движения. Без дви­жения жизнь скучна и однообразна. Если бы мы отрица­ли ценности, связанные с умственной деятельностью, дис­циплиной и авторитетом, то уподобились бы тем, кто пре­возносит превосходящую ценность эго в ущерб телесности и бессознательных процессов.

Еще одна важная пара противоположностей, про кото­рую мы уже говорили ранее, это мышление и чувство. Я пытался показать, что качество человеческого мышления определяется его чувствами. Эту полярность хорошо ил­люстрирует взаимосвязь между субъективностью и объективностью. Я отметил тот факт, что подлинная объективность невозможна без достаточной доли субъек­тивности. Человек, который не знает, что он чувствует, не может быть объективен по отношению к самому себе, и крайне маловероятно, что он будет объективен по отно­шению к другому. Недостаточное самоосознание обяза­тельно будет ограничивать уровень его осознания других. В той же мере справедливо утверждать и обратное. Чело­век, не сознающий других, не способен в полной мере со­знавать самого себя. Его невосприимчивость покрывает туманом все стороны реальности.

Знание самого себя является в той же степени когнитив­ной функцией, в какой и функцией сенсорной. Ощущения необходимо правильно интерпретировать, если мы хотим чтобы они обрели смысл. Если чувство отделено от мышле­ния, личность оказывается расщепленной настолько же, насколько разделены эти функции. Тело без головы ничем не лучше головы без тела. Если мы не ставим акцент на ум­ственной деятельности, это вовсе не значит, что мы полно­стью отрицаем ее значимость. Способность ясно мыслить столь же важна для личности, что и способность глубоко чувствовать. Если человек чувствует замешательство, его мышление становится затуманенным, но правда и то, что спутанное мышление притупляет чувства.

Какой бы аспект личности мы ни рассматривали, везде обнаруживаются проявления того же принципа полярнос­ти. На эмоциональном уровне он выражается в полярных взаимоотношениях привязанности и враждебности, гнева и страха, радости и печали и так далее. На уровне базовых ощущений он находит отражение в спектре удовольствие — боль. Это означает, что человек, подавляющей осознание боли, также подавляет свою восприимчивость к удоволь­ствию. Объяснение весьма простое. Если человек подавля­ет тело, чтобы ослабить чувство боли, то тем самым он сни­жает способность тела к переживанию удовольствия.

Самоосознание, в противоположность осознанию как таковому, требует двустороннего подхода к любому опыту. Прежде всего, опыт должен быть воспринят на телесном уровне, где он представляет собой бессознательный ответ организма на раздражитель или ситуацию. Этот телесный опыт может быть сенсорным или двигательным, или, чаще всего, и тем и другим. Запах пищи может вызвать слюноот­деление. Глядя на ребенка, мы можем почувствовать им­пульс коснуться его. Подобные реакции свидетельствуют об осознании окружающего мира. Самоосознание возни­кает, когда опыт поляризуется, то есть когда он оказывает­ся связан и интегрирован с опытом противоположной, то есть внутренней направленности. Так, запах пищи стано­вится элементом самоосознания, когда он пробуждает чув­ство голода. Благодаря полярной связи пищи и голода, че­ловек сознает свое «Я» по отношению к внешнему миру, то есть сознает «Я» и внешний мир. Поляризация опыта — это вторая составляющая процесса самоосознания. Это функ­ция эго, которое соединяет весь опыт в единую историю жизни человека.

Чтобы лучше понять феномен самоосознания, давайте вернемся к рассмотрению связи между мышлением и чув­ством. Простое осознание мыслей или чувств является ограниченным типом самоосознания. Индивид, в полной мере сознающий себя, сознает и связь своего мышления с чувствами, и обусловленность своих чувств мышлением. Его внимание или восприятие колеблется между разумом и телом. Он обладает, по сути, двойным осознанием про­исходящего, хотя в любой конкретный момент его внима­ние сосредоточено лишь на одном аспекте опыта. Пред­ставим себе противоположный образ — рассеянного про­фессора, чья сосредоточенность на интеллектуальной деятельности вынуждает его игнорировать реальность своего тела и своих ощущений.

Полярность любви и секса представляет собой еще один хороший пример того, как понимание полярных вза­имосвязей увеличивает самоосознание. Секс в его чисто физиологическом аспекте не требует осознания другого человека. Однако сомнительно, чтобы человеческая сек­суальная реакция носила исключительно физиологичес­кий характер. Образ и фантазия не могут быть исключе­ны из сознательного поведения, следовательно, мы долж­ны допустить, что некоторая степень самоосознания в этом акте присутствует всегда. Но когда сексуальный акт сопровождается сознательным переживанием любви, полярность значительно усиливается. Любовь приводит к осознанию своего партнера и вызывает колебание вни­мания между «Я» и другим человеком, усиливая сознание «Я» по отношению к другому. Таким образом, чем лучше человек сознает своего партнера, тем большим самоосоз­нанием он обладает. Его самоосознание увеличивает сте­пень его возбуждения и значительно усиливает удоволь­ствие от разрядки.

В самоосознании заключен потенциал творческого выра­жения. Это состояние позволяет осуществлять синтез про­тивоположностей внутри «Я», а также между «Я» и внеш­ним миром. Любое творческое действие является отраже­нием самоосознания, которое само по себе служит выражением творческой силы личности. Любой творчес­кий человек самосознателен в области применения своего творческого таланта. И любой сознающий себя человек об­ладает творческим потенциалом в тех областях, которые ох­ватывает осознанием.

Иногда возникает соблазн заявить, что человек — уни­кальное существо, способное к творчеству и самоосозна­нию. Но я в это не верю. Правильнее было бы сказать, что и самоосознание и творчество у человека развиты лучше, чем у других животных. Логично также предположить, что меж­ду ними существует полярная связь. Чем большим само­осознанием обладает человек, тем выше его творческие спо­собности, и наоборот.