Глава третья. Рид стояла в дверях. Кухня по-прежнему была кухней Джимми

Рид стояла в дверях. Кухня по-прежнему была кухней Джимми. На столе стоял термос, готовый к тому, чтобы его наполнили горячим чёрным кофе. Стопка писем на маленьком столике около задней двери ждала, пока её переберут. У Джимми была привычка складировать всю корреспонденцию до тех пор, пока кипа не свалится на пол. Только тогда он садился разбирать кучу купонов со скидками и предложениями, срок действия которых уже истёк, и они отправлялись прямиком в мусорную корзину.

Изабелл стояла около раковины, спиной к Рид, её руки были погружены в пенную воду, но она не торопилась перемыть все тарелки. Вместо этого она задумчиво смотрела в окно на задний дворик.

– Давай, я помою. – Рид слегка подтолкнула её локтём в сторону. Изабелл стояла так уже очень долго, вода в раковине успела остыть, а мыльная пена раствориться.

Девушка хотела было воспротивиться, но Рид уже вынимала тарелки из холодной воды и подставляла под струю кипятка. Изабелл взяла сухое полотенце.

– Все уже ушли? – Вечером соболезнующие друзья заполнили дом Джимми. Изабелл выслушивала их сколько было сил, и, наконец, ускользнула в тишину кухни.

– Только что проводила Джо с женой, – кивнула Рид.

– Она милая.

– Да, ему повезло, что она терпит его. Слушай, у тебя был сегодня тяжёлый день. Ты замечательно со всем справилась, – мягко сказала Рид.

Изабелл внимательно посмотрела на неё, отметив выделяющиеся на нежной коже тёмные круги под глазами. Рид сняла пиджак и галстук, закатала рукава форменной рубашки, оголив сильные руки.

Изабелл знала, что Рид чувствует утрату так же глубоко и болезненно, как она сама. Изабелл тяжело вздохнула, будто непереносимая печаль сегодняшнего дня навалилась на неё в один миг.

– Спасибо за помощь. И передай от меня благодарность своей маме.

– Конечно. Люди раздражали Чейза, и мама увела его к нам, он уже заснул. Она просила передать тебе, что если ты не против, она приведёт его утром.

Изабелл уже знала, что Рид и Джимми работали по двадцать четыре часа в сутки, а остальные сорок восемь часов отдыха проживали по соседству, и мальчик привык оставаться с Мередит на время их дежурств. У Чейза даже была собственная комната в их доме. Такой необычный образ жизни был для них привычным делом.

– Да, пусть переночует у вас. – Изабелл вытерла последнюю тарелку и поставила её на место. – Ты пойдёшь домой или выпьешь со мной бокал вина? – Ей не очень хотелось, чтобы Рид соглашалась, но и остаться наедине с собой прямо сейчас была ещё не готова. И хотя последний раз они общались тысячу лет назад, компания Рид была предпочтительнее пустоты, буквально кричащей о том, что Джимми больше нет.

– Я могу остаться ненадолго.

Изабелл достала из шкафа бутылку вина, два бокала и направилась в комнату.

Последовав за ней, Рид непроизвольно осмотрелась. За столько лет дом пропитался духом Джимми, Рид даже чувствовала незримое присутствие его жены. Она помнила воодушевление Аманды после переезда. Та ходила из комнаты в комнату, без умолку трещала о шторах и обоях, а недоумевающий Джимми заносил коробки и мебель. Рид ухмыльнулась, когда Аманда начала распространяться о смене тяжёлых деревянных полов, и Джимми одарил подругу угрюмым взглядом.

– Не слишком-то смейся, Вебб. Твоя задница будет делать здесь ремонт рядом с моей, – прошептал он у Аманды за спиной.

Первый год брака Джимми и Аманда старательно и кропотливо занимались домом. Рид ожидала, что они с Джимми будут делать всю тяжёлую работу, и была приятно удивлена, когда Аманда начала работать наравне с ними. Она была непреклонна в вопросах, касающихся архитектуры сороковых годов, и они восстановили оригинальные лепные украшения.

Рид почувствовала ностальгию при взгляде на простую мебель из вишни, тщательно подобранную Амандой, чтобы подчеркнуть деревянные элементы дома и глубокий цвет стен.

– Ты прошлась по комнате?.. – спросила Изабелл, когда Рид все-таки села на противоположный конец дивана.

– Вспомнила, как Джимми с Амандой переезжали сюда.

Изабелл улыбнулась и протянула Рид бокал вина:

– Я помню, как Аманда радовалась. Мысленно переделывала тут всё с того самого момента, как только увидела дом. Я приезжала из колледжа домой на выходные, чтобы помочь им с переездом.

Рид недоумённо посмотрела на неё.

– Да, точно, ты приезжала с тем при…кхе-кхе…парнем, с которым встречалась.

– Да. Он играл в баскетбол и не был придурком. – Его лицо промелькнуло в воспоминаниях Изабелл. Он был славным – высокий, симпатичный – и абсолютно ей не подходил. Они встречались почти весь первый курс. Их расставание, так же, как и все их отношения, было предсказуемым.

– Как бы там ни было, он не был достаточно хорош для тебя. – Рид пропустила мимо ушей замечание, что он не придурок.

За многие годы Изабелл привыкла, что Джимми и Рид опекают её. Сколько раз она слышала, как отец наставляет Джимми, присматривать за младшей сестрёнкой. Она думала так: раз Джимми проводит столько времени с Рид, вполне естественно, что и она видит в ней младшую сестру.

– Что-то подсказывает мне, что вы с Джимми ни одного из моих парней не считали достойными. – От слов Изабелл карие глаза Рид потемнели, а зрачки расширились, но через мгновение взгляд пожарной снова стал безразличным, и ничто не выдавало ее заинтересованности.

– Знаешь, ты, возможно, права. Джимми всегда говорил, что не прочь устроить твою личную жизнь.

– Ха! Наверное, он хотел свести меня с каким-нибудь большим потным пожарным.

– Не все пожарные большие и потные.

– Правда? Хотя в твоих словах есть доля правды. Нейтан вроде довольно милый. Расскажи о нём. – Изабелл поудобнее устроилась на диване, вытянув одну ногу.

– Нейтан? Он тоже не достаточно хорош.

– Да ну?

– К тому же, я слышала, он гей, – соврала Рид.

Изабелл засмеялась.

– Он не гей. У него такое привлекательное тело… – В ее глазах появился заинтересованный блеск, что совсем не обрадовало Рид.

– Он слишком молод для тебя.

– Что? – Тон Изабелл стал совершенно игривым. – Сколько ему?

– Не знаю, около двадцати. – Рид рассудила, что хотя Изабелл почти на десяток лет его старше, Нейтану бы очень с ней повезло. Изабелл была настоящей женщиной, даже на самый взыскательный вкус.

– Хм, действительно, несколько молод.

– К тому же, Джимми бы не свёл тебя с Нейтаном. Он его терпеть не мог.

Рид заметила, как огонёк любопытства промелькнул во взгляде Изабелл. Её глаза стали тёмно-серыми, как снеговые зимние облака, собирающиеся после полудня, и Рид удивилась столь резкой перемене.

– Рид, я не спрашивала раньше потому, что не была уверена, что хочу знать, но… что там произошло?

С этим вопросом атмосфера в комнате неуловимо изменилась. Рид почувствовала холод.

– Пожалуйста, давай не сейчас.

Пересказывать случившееся было тяжело, даже когда она делала официальный доклад маршалу, а рассказывать всё Изабелл стало бы настоящей пыткой. Даже находиться рядом с Чейзом или Изабелл было непросто, а уж сказать о том, что виновата в гибели напарника – просто невыносимо.

– Мне нужно…

– Не нужно, Из.

– Изабелл.

– Что?

– Меня зовут Изабелл.

– Я называла тебя «Из» с пяти лет.

– Мне уже не пять, – начала заводиться Изабелл.

– Я не это имела в виду.

– Мне нужно знать, что случилось с моим братом.

– Я не могу сказать. – Рид встала прежде, чем Изабелл успела заспорить. – Увидимся. Ты знаешь, где мы живём, если что-нибудь понадобится.

Изабелл последовала за ней, но Рид даже не остановилась около двери.

Кутаясь в теплую кофту, Изабелл вышла на крыльцо – проводить Рид взглядом. Она решила позволить пожарной уйти, пусть та и не ответила на вопрос. Изабелл так долго, с тех пор как вернулась в Нашвилл, прятала гнев за скорбью, что сейчас осталась одна пустота.

– Знаешь, я просила его уехать, – обронила Изабелл вдогонку. Рука Рид застыла на деревянной калитке, разделявшей их дома, но девушка не обернулась. – Я так боялась чего-нибудь подобного со дня смерти Аманды. Говорила ему сменить работу, найти такую, где не надо рисковать жизнью. Я умоляла его сделать это ради Чейза. Знаешь, что он сказал мне? – Рид молчала. – Он сказал: я не могу понять. Думаешь, это правда? – Прошло несколько долгих мгновений. – Чёрт возьми, мне нужны ответы, Рид.

– Прости. – Голос Рид был полон муки, но этого было недостаточно, чтобы Изабелл забыла, что именно она была рядом с Джимми в его последние минуты жизни. Рид открыла калитку и ушла.

Изабелл тяжело вздохнула. Похороны измотали её, все чувства обострились, и скрывать их не было никакой возможности. Она могла только поучиться самообладанию у Рид. Та хорошо держалась среди своих приятелей пожарных. Её глаза заблестели лишь когда она передавала флаг Чейзу. Позже, когда сочувствующие собрались в доме Джимми, Рид стала негласной хозяйкой, а ведь хозяйкой должна быть Изабелл. Рид убирала блюда в холодильник и следила за напитками. Изабелл могла только беспомощно выслушивать бесконечную череду сожалений и сочувствий от мужчин и женщин в униформе, рассуждающих о героизме. Она уже начинала ненавидеть людей в униформе.

***

На следующее утро Изабелл пересекла задний дворик и неуверенно постучалась в дверь.

Мередит открыла с улыбкой:

– Доброе утро, милая. Проходи. Хочешь кофе?

Не дожидаясь ответа, она открыла шкафчик около раковины и достала чашку.

Изабелл присела на табурет за кухонной стойкой. Мередит уверенно передвигалась по кухне, наливая ароматный кофе в чашку, доставая сахарницу и молочник.

Годы пощадили ее, лишь несколько седых прядей виднелись среди тёмных волос и мягкие линии морщин пролегли по лицу. Кожа цвета слоновой кости излучала сияние, а улыбка осталась такой же тёплой и радушной, какой Изабелл её запомнила. Она отстранённо отметила, что Рид будет так же хорошо выглядеть в старости. Она будет обезоруживающе привлекательна спустя много лет.

– Рид дома?

– Она в гостиной, но подожди минутку. – Мередит размешала ложку сахара в кофе и внимательно посмотрела на девушку, которая была ей как дочь.

Муж Мередит был пожарным. Несмотря на их развод, единственное, на что Мередит никогда не могла жаловаться, – это то, как он обеспечивал семью, часто беря дополнительные смены, чтобы она могла не думать о деньгах и сидеть дома с ребёнком. Поэтому Изабелл и Джимми провели много времени в доме Мередит, пока их родители были на работе. Равно как и Рид, Изабелл провела здесь целую эпоху своей жизни.

– Чего подождать? – Изабелл села обратно на табурет.

– Пока не выпьет кофе, она такая раздражённая, что лучше не подходить. Хотя сегодня, похоже, даже кофе ей не поможет.

Рид, несомненно, пришла домой расстроенная, а с утра была грубой, односложно огрызающейся в ответ, стоило с ней только заговорить. У Изабелл сделался виноватый вид, и Мередит с любопытством посмотрела на неё.

– Как ты справляешься? – Сидевшая перед ней женщина едва напоминала ту девчонку, только-только окончившую колледж. Застенчивый подросток превратился в уверенную успешную женщину. Хотя они и не виделись много лет, Мередит сохранила тёплые чувства к Изабелл.

– Могла бы и лучше, – вздохнула та. Даже зеркало утром подтвердило правдивость её слов. Усталость во взгляде, и нескрываемые никаким макияжем тёмные круги под глазами.

– Ты же знаешь, если что-нибудь понадобится, то мы по соседству? – Мередит повторила вчерашние слова Рид, но звучали они гораздо более искренне.

– Знаю, спасибо, – улыбнулась Изабелл. – Чувствую себя такой разбитой.

– Милая, для этого и нужна семья… Чтобы помочь склеиться обратно.

Мередит недвусмысленно намекала, что Изабелл – часть её семьи. Изабелл была настолько тронута, что чуть не расплакалась. Господи, когда я стала такой сентиментальной?

***

– Доброе утро. – Изабелл заглянула в гостиную, где Чейз играл на полу, а Рид наблюдала за ним с дивана. Комнаты имели такое же расположение, как в доме Джимми, настолько вся их жизнь была схожа. Даже украшения в комнате Рид оставила нетронутыми. Но помимо привычных цветов, Рид проявила свою индивидуальность, подчеркнув нейтральные тона штрихами небесно-голубых оттенков. Напротив камина красовался новый диванчик, и в тон ему – кресло в углу.

Изабелл соскучилась по знакомым старым стульям и софе, на которых так часто сидела в детстве. Телевизор, тоже новый, стоял в углу рядом с деревянным ящиком для игрушек Чейза, и Изабелл вспомнила, как часто приходила сюда после школы и смотрела мультики, пока Рид и Джимми играли на улице. Иногда она наблюдала за ними в широкое окно, через которое уютную комнату заливало солнечным светом. Иногда она завидовала и задумывалась, приняли бы они её в свою компанию, если бы она научилась играть в футбол или бейсбол. Но передумывала, когда видела, как они разделяют интересы друг друга, к которым она была безразлична. С годами ничего не изменилось.

Рид заметила присутствие Изабелл.

– Доброе, – буркнула она.

Изабелл решилась войти в комнату и сесть на другой конец дивана, помня о предупреждении Мередит. С долей облегчения она заметила пустую чашку на кофейном столике.

Изабелл наблюдала, как Чейз водит машинками по полу. Затем он осторожно построил мост между домами, склонив голову, полностью сосредоточенный на игре.

– Как ты можешь смотреть на него и не видеть в нём Джимми?

– Джимми спросил у меня то же самое про Аманду сразу после её смерти. Думаю, Чейзу посчастливилось получить лучшие черты от обоих родителей.

Рид была права. Чейз унаследовал волевой подбородок и небольшую курносость носа от отца. Широкая ухмылка была копией ухмылки Джимми, и она болью отозвалась в сердце Изабелл. Но когда Изабелл посмотрела на вьющиеся каштановые волосы и большие шоколадного цвета глаза, то вспомнила мягкое лицо его матери. Без сомнения, гены Аманды проявились в теплых глазах Чейза, сглаживающих даже резкие мальчишечьи черты.

– Прости, что расстроила тебя вчера вечером, – тихо сказала Рид.

– Ничего, – шепнула Изабелл, наблюдая, как Чейз зажал в кулаке пожарную машинку, имитируя звуки сирен. Она вздрогнула. – Твой отец был пожарным. Сколько себя помню, ты тоже мечтала им стать.

– Это единственное, чем я хотела заниматься. – Рид старательно контролировала интонации своего голоса. Она не собиралась извиняться за выбор профессии.

– Я знаю. И Джимми тоже всегда мечтал стать пожарным.

Рид показалось, что в тоне Изабелл прозвучало обвинение. Из-за меня. Джимми хотел стать пожарным, потому что я хотела. Ты эти слова боишься произнести вслух?

– Из, если бы я знала…

– Что, Рид? Что бы ты тогда сделала? Ты бы отговорила его идти в пожарные?

– Не знаю. – Даже если бы она ответила утвердительно, она не смогла бы убедить себя, что слова являются хоть наполовину правдой. Нет, не стоит обманывать себя. Они были тем, кем были, и даже если ей предначертана та же судьба, что и Джимми, она не станет изменять себе. Рид спасла не одну жизнь и не могла с этим не считаться. Она столько всего скрывала от Изабелл, что позволила себе сказать одну правду: – Нет. Я бы его не стала отговаривать.

– Рид, я всего лишь пытаюсь понять, почему так случилось.

– Хорошо, сообщи, если разберёшься. – Кинув взгляд на Чейза, Рид продолжила тихим голосом: – Потому что я уверена, тут ни черта нет логики. – Она безуспешно старалась не вспоминать лицо Джимми перед падением. Несколько дней она видела его во снах, теперь изображение преследовало её и наяву.

Изабелл поняла, что тема закрыта.

– Столько предстоит сделать, – невнятно сказала она. – Когда мы вернёмся в Ноксвилл, первым делом начну искать двухкомнатную квартиру.

– Что? – Рид уставилась на неё в надежде, что ослышалась.

– У меня всего одна комната – она слишком маленькая для нас с Чейзом.

Чейз поднял голову.

– Я не хочу переезжать, – заявил он.

– Зайчик, всё будет хорошо. У тебя появится много новых друзей, и ты вмиг освоишься.

Он поднялся на ноги и подбежал к Рид.

– Я не хочу переезжать без тебя.

– Чейз, – начала Рид.

Его глаза наполнились слезами, и он вцепился ей в руки.

– Чейз, пора завтракать, – позвала Мередит, выходя из кухни. Ища убежища, Чейз бросился к ней и спрятался у Мередит за спиной. Теперь он всхлипывал.

– Не хочу переезжать, – завыл он.

– Пошли поедим хлопья, милый. Пусть Рид и Изабелл поговорят. – Мередит успокаивающе погладила его по спине, провожая на кухню.

– Я ужасный человек? – спросила Изабелл, массируя виски.

Первым порывом Рид было настоять, чтобы Чейз остался. Изо всех сил она старалась удержаться от прямого высказывания своего мнения, напоминая себе, что Изабелл является опекуном мальчика, и её решения стоит уважать.

– Просто дай ему немного времени. Эм-м… Дети приспосабливаются. Он привыкнет. – Рид чувствовала, что говорит сплошные банальности. В самом ли деле она верила, что если мальчика лишат единственного настоящего дома, так будет только лучше? Разве она не станет сражаться за него?

– Ты так думаешь?

– Не знаю, – призналась Рид. – Наверное, лучше говорить на эту тему не со мной.

– Почему?

– Я привыкла, что он живёт рядом, – сказала она в своё оправдание.

– Рид, – вздохнула Изабелл. – Я знаю, прошло много времени с тех пор, как мы в последний раз проводили вместе время, но у меня всегда складывалось впечатление, что ты привыкла говорить то, что думаешь.

По иронии судьбы, Рид чувствовала, что в присутствии Изабелл ей стоит следить за своим поведением и словами. С каждым годом Изабелл всё реже приезжала домой. Когда она пропускала один из важных праздников, Джимми отмахивался и говорил, что у Изабелл много работы. Но когда она всё же приезжала, Рид остро ощущала, что, несмотря на время и расстояние, по-прежнему неравнодушна к ней. И это свое влечение она старалась скрывать за семью печатями.

– Во мне живёт несбыточная надежда, что Джимми сейчас зайдёт в комнату, подхватит на руки Чейза и закружит в воздухе. Но он не зайдёт, я потеряла его. Не хочу потерять и Чейза. – Рид как могла боролась с одиночеством, уже поселившемся у неё в сердце. – Но ты должна поступать так, как будет лучше для вас обоих. Нам всем сейчас придётся привыкать к чему-то новому.

– Чейзу будет намного сложнее привыкнуть к отсутствию Джимми, если из-за меня его жизнь круто изменится, – добавила Изабелл.

– Может быть, тебе следует всё хорошенько обдумать. Последние дни были слишком насыщенные, и сейчас не лучшее время для принятия серьёзных решений.

– Возможно, ты права. Я всё равно планировала остаться здесь ещё на несколько дней, так что будет время во всём разобраться.

Рид откинулась на диван и подумала, сколько ещё она сможет вынести. Работа её мечты, её призвание, была причиной смерти Джимми. А теперь, Изабелл может забрать Чейза. Рид была готова закричать от отчаяния.