Бог тоже поет?

 

 

«Мама, не беспокойся из-за папы, – сказал мне мой пятилетний сын, глядя прямо в глаза, – все будет хорошо».

Естественно, его слова меня сильно удивили. Пока мы с Эриком ехали к его школе, я все время думала о разводе. Мне пришлось смириться с тем, что нашему с его отцом браку пришел конец; единственное, о чем я тогда действительно беспокоилась, – это то, как наш разрыв может повлиять на Эрика.

Они с отцом были очень близки. Я как могла пыталась оградить сына от жестокой правды о том, что его отец больше не будет жить с нами, но Эрик слишком умный и чуткий ребенок, чтобы не понять настоящего положения дел.

После того как его отец окончательно переехал, Эрик стал задом наперед носить толстовку с капюшоном и закрывал лицо везде, где можно. Как бы я его ни умоляла, он продолжал прятаться. Но в тот день он, кажется, перестал замыкаться в себе и пытался меня подбодрить.

«Спасибо, милый. Ты прав. Все будет хорошо».

Снова и снова я удивляюсь способности Эрика читать мои мысли. С самого рождения его интуиция была поразительно развита. Он мог ухватить мою мысль в тот момент, когда я никак этого не ожидала, как будто между нами и впрямь телепатическая связь. Мы частенько играли в игру «Подумай Меня Домой». Когда обед готов и Эрику пора идти кушать, я должна была направить ему мысленный зов. И действительно, через некоторое время в дверях всегда раздавался топот, а Эрик буднично говорил: «Хорошо, мамуль. Я пришел».

Эрик сильно отличался от остальных детей. Позже, когда пришла пора отдавать сына в школу, я заметила, что одноклассники его не понимают и поэтому он часто прикрывался стеной отчуждения. В результате Эрик стал много фантазировать. Он часто без предупреждения так глубоко погружался в иллюзорный мир своего воображения, что терял связь с реальностью. Точнее, тот мир и становился для него реальностью.

Однажды, когда ему было около восьми лет, Эрику стало скучно на уроке, и в поисках убежища он нырнул в свой иллюзорный мир. Он стал тигром, преследующим свою добычу в джунглях. Он тихо крался сквозь густую зеленую листву мимо обезьянки, рыскающей в поисках еды. Внезапно он прыгнул и схватил свою добычу.

«Эрик! Что ты делаешь?» – услышал он пронзительный крик учительницы. От толчка Эрик вернулся к реальности и обнаружил, что сидит на полу классной комнаты и вцепился зубами в край своей деревянной парты! Он пристыженно извинился перед учительницей. А позже сказал мне, что совершенно не знал, как объяснить ей свое поведение, и, кроме того, по его мнению, учительница уже все равно давно не пыталась его понять.

Я всегда знала, что воображаемый мир Эрика появился не только потому, что он нуждался в убежище, или из-за его неспособности найти общий язык с другими детьми, но и как признак особой чувствительности ко всем свойственным детству переживаниям. Его сильно ранили вещи, которые другие дети даже не замечали.

Эта черта проявилась особенно сильно, когда ему было десять лет. Однажды в начале каникул, как Эрик рассказывал, он предложил однокласснику – кажется, его звали Джейсон – поиграть вместе. Но Джейсон ответил: «Не-а. Я пойду играть в футбол с ребятами. Хочешь с нами?»

Эрик не хотел абсолютно. В последний раз, когда они играли в футбол, он больно ударился и домой вернулся с синяком под глазом. «Ни за что», – сказал Эрик.

«Ну а я пойду, – развернулся Джейсон, – делай что хочешь». Эрик тяжело воспринял такой ответ. Он, скорее всего, сразу же подумал, что раз Джейсон не хочет с ним играть, то он ему не нравится, а раз он не нравится ему, то и всем остальным тоже.

Если он действительно думал именно так, то я могу представить, насколько невыносимы были для него эти мысли. Эрик нашел брошенную кем-то скакалку, без раздумий взобрался на трехфутовый забор, закрепил наверху один конец, второй обвязал вокруг шеи и прыгнул.

К счастью, учительница, дежурившая на детской площадке, заметила Эрика мгновением раньше, чем случилось непоправимое. Она успела подхватить моего сына и позвала другого учителя, чтобы тот развязал веревку.

Эрик серьезно не пострадал, но до смерти всех напугал. Меня сразу вызвали в школу, и, когда я сидела в кабинете директора рядом с сыном, по моим щекам текли слезы.

«Малыш, почему ты это сделал? – спросила я его. – Ты же знаешь, что можешь рассказать мне обо всем, что тебя беспокоит, и мы вместе справимся с любой бедой. Я люблю тебя. Твой папа любит тебя. Бог любит тебя».

«Но в школе меня никто не любит, мам», – со слезами проговорил Эрик.

Я обняла своего сына. Как же мне ему помочь? Мне отчаянно нужно было это понять.

Обсудив этот случай со школьным психологом, я решила как можно меньше заострять на нем внимание. И учителя и психологи считали, что такая реакция самая правильная в такой ситуации. Я твердо решила помочь Эрику преодолеть боль, которую он испытывал из-за того, что его отец не живет с нами больше.

К сожалению, ничего не вышло.

Всего два дня спустя Эрик попытался повеситься снова, на этот раз на крючке в платяном шкафу. Тогда я приняла тяжелое решение отвезти Эрика в психиатрическую лечебницу. Казалось, у меня просто нет другого выбора.

Пока мы ехали по шоссе к больнице, меня разрывала внутренняя боль, я думала, что не могу оставить своего ребенка в этом страшном месте. Ему же всего десять лет! Я не знала, понимает ли Эрик, что ему придется жить там не только вдали от отца, но и от меня, от всего, что он любит… от дома, наконец, который был для него пристанищем и убежищем.

«Мам, не волнуйся. Со мной все будет хорошо. Ты же сможешь навещать меня в любое время».

И снова он прочел мои мысли. Как ребенок может быть таким чутким и таким тревожным в одно и то же время? – с грустью думала я.

Ведя Эрика за руку, я вслед за сотрудником больницы прошлась по зданию и осмотрела его. Место нельзя было назвать неприятным, но все равно это была больница. Мы поговорили с докторами и медсестрами, распаковали вещи, в последний раз обняли друг друга и попрощались. Я не смогу видеть своего сына целую неделю. Казалось, я не смогу вынести разлуку с моим маленьким мальчиком. Он же так нуждался во мне, ему будет так одиноко. Почему так получилось? Меня душил гнев.

В полном смятении, я абсолютно бессознательно вела машину по улицам города. Многие дни я держала свои чувства в себе. Конечно, я старалась быть сильной для Эрика, но теперь не от кого было прятать слезы. Я рыдала.

У меня в голове билась мысль: «Почему это случилось? Почему некому мне помочь… поддержать? Я одна, совсем одна!» Я едва не бросила руль.

Я припарковала машину и, спотыкаясь, вошла в пустой дом. Совсем одна. Я упала в кровать, не снимая одежды, закуталась в плед и зарыдала. Мне было так необходимо утешение. А потом я услышала, как кто-то сказал: Ты не одна, Каролин.

Я подскочила на кровати, изумленно оглядываясь. Комната была пуста.

Я с тобой.

Вот опять. Этот голос из ниоткуда. Но на этот раз я не испытала удивления или беспокойства. В действительности я ощутила лишь непередаваемое чувство умиротворения. Неожиданно я поняла, кто со мной говорит.

Голос мягко обволакивал и растворялся в каждой клеточке моего тела. С облегчением я снова легла на спину и заснула глубоким целебным сном.

Когда я проснулась следующим утром, солнце заливало светом мою комнату. Впервые за долгое время мое сердце переполняла надежда. Я даже поймала себя на том, что напеваю себе под нос какую-то песенку, пока одевалась на работу. Теперь я чувствовала – я знала: с Эриком все будет хорошо. Я знала, что смогу преодолеть все это… с Божьей помощью.

Но пока я ехала на работу, сомнения снова прокрались в мои мысли.

Тебе пора повзрослеть, брюзжало подсознание. Думаешь все наладить только из-за того, что тебе вдруг показалось, что на твоей стороне Бог?

Я ненавидела это. Я ненавидела, когда мое приземленное и скептически настроенное подсознание мешало мне чувствовать себя хорошо – как обычно, оно включилось как раз в тот момент, когда я уже почти поверила в лучшее. Стоп! – одернула я себя. – Только не это! Господи, помоги мне. Просто дай мне знать, что Ты на самом деле со мной, что я не придумала все это прошлой ночью.

Импульсивно в поисках чего-то, что сможет вернуть мне хорошее настроение, я потянулась к приемнику и включила радио. По салону автомобиля разлилась мелодия. Сейчас и навек, говорилось в песне, Я всегда буду с тобой.

Я съехала на обочину.

И заплакала.

С тех пор прошло много лет. Бог сдержал свое обещание. Он никогда меня не покидал. Эрик не только преодолел то испытание, но повзрослел и стал поразительным молодым человеком, который целенаправленно движется к своей цели – стать актером. Он вдохновился «Беседами с Богом», как и я!

Мы сделали это.

 

Никогда не сомневайтесь, что Бог откликнется, если Вы позовете. Помните, что Божественные проявления разнообразны. И бесконечны.

Как я и говорил. Бог не стесняется. Сюжет фильма, который Вы решили посмотреть. Надпись на огромном рекламном плакате через дорогу. Случайно услышанная фраза, произнесенная за соседним столиком в кафе. «Я использую любой способ», – говорит Бог в «Беседах». Он ни перед чем не останавливается, чтобы заставить нас увидеть то, что мы должны увидеть, и узнать то, что мы должны узнать.

Никогда не забуду историю, которую несколько лет назад в письме мне поведала одна пожилая дама, кажется, ее звали Глэдис. Она читала мою книгу, и, так как в ее жизни тогда были определенные проблемы, ей было сложно поверить в то, о чем рассказывали «Беседы с Богом».

 

Никогда не сомневайтесь, что Бог откликнется, если Вы позовете. Помните, что Божественные проявления разнообразны. И бесконечны.

 

«Ну ладно, Господи, – рявкнула она однажды, наматывая круги по маленькой квартире, – если ты на самом деле так реален, как об этом рассказывает Нил, покажись мне. Давай же. Дай мне знак. Любой. Мне все равно. Просто докажи мне, что Ты реален, что Ты жив, что Ты здесь прямо сейчас».

Ничего не произошло.

Она села на табуретку и отпила глоток кофе.

Ничего не произошло.

Она пересела в свое кресло, закрыла глаза и стала ждать.

Ничего.

«М-да, – пробормотала она наконец, – так я и думала».

В раздражении она встала с места и включила телевизор. Тут Глэдис побледнела. Ее ноги стали ватными. Она упала обратно в кресло, а на лице застыло изумление. Весь экран заполнили всего два слова:

О, БОГ

Как раз в тот момент, когда Глэдис нажала кнопку «Вкл.», начался фильм, снятый Джоном Денвером и Джорджем Бернсом, – на экране горело его название. Вы даже не представляете, что творилось в ее голове.

После Глэдис посмеивалась над этим случаем, и ее письмо было пропитано радостным, беззаботным духом. Но никогда больше она не сомневалась в существовании или присутствии Бога.

Как видите, Бог является нам в самых разных формах. Не все они «Бого-подобны». Послания от Него не всегда отправляются нам в красивой упаковке в сопровождении курьера-ангела, они не обязаны соответствовать нашим ожиданиям. Они могут доставляться нам в обертке из тяжелого рока. Или в названиях фильмов двадцатилетней давности. Или, что удивительно, в популярных книгах.

Редко Божественные послания звучат для нас под аккомпанемент небесных арф или доставляются ангелами.

Редко.

Но я не сказал «никогда»…