Глава 13. Поездка ко мне домой, как гонки на выживание

 

Поездка ко мне домой, как гонки на выживание. Отчаянно пытаюсь не отрывать своих губ от Кейт и в тоже время не убить нас. Она сидит верхом у меня на коленях, целует меня в шею, облизывает мое ухо — все это ужасно сводит меня с ума. Одной рукой держусь за руль, другую пропускаю между нами и глажу ее живот, шею, и замечательную грудь, которая так будоражит меня через ее наполовину расстегнутую рубашку.

Не пытайтесь такое повторить, ребятки.

Ее юбка собирается высоко у нее на бедрах, когда она трется собой о мой напряженный член. Она такая горячая, что мне приходится собрать всю волю в кулак, чтобы не закатить свои глаза как можно сильнее. Жадно ее целую, но при этом смотрю на дорогу через ее плечо. Она двигается вверх и вниз, медленно доводя меня до беспамятства своим давлением. Боже мой, никогда еще секс «в сухую» не был так хорош.

Контроль? Сдерживание? Я им уже давно помахал ручкой.

Наконец-то въезжаю в парковку своего дома. Паркуюсь на первом попавшемся месте и вытаскиваю нас из машины. Она обвивает меня ногами за талию, а я руками поддерживаю ее за попку. Несу Кейт к лифту, а наши губы и языки сплелись в яростном поцелуе.

Я не закрываю свою машину, кажется, я даже не захлопнул дверь.

Хрен с ней.

Пусть воруют. Сейчас у меня есть дела поважнее.

Вваливаюсь в лифт и нажимаю кнопку самого верхнего этажа, после чего прижимаю Кейт к стене, упираюсь в нее сам, этого мне до смерти хотелось сделать. Она издает протяжный стон мне в рот. Это как в той сцене фильма Роковое влечение, только без всяких там жутиков.

Добравшись до своей двери, нащупываю замок, не выпуская Кейт из рук. Она покусывает мое ухо и шепчет:

— Поторопись, Дрю.

В этот момент я готов был выломать чертову дверь, если бы ключ не повернулся. Мы вваливаемся в мою квартиру, пинком закрываю дверь. Спускаю ее с рук, и она ставит ноги на пол, при этом создавая восхитительное трение. Мне нужны свободные руки.

Наши губы все еще в поцелуе и я начинаю расстегивать остальные пуговицы на ее блузке. Кейт не настолько искусна, или она просто в нетерпении. Она просто цепляется пальчиками за мою рубашку и тянет ее так, что все пуговицы разлетаются по полу.

Она просто ее разорвала.

Как это возбуждающе!

Добираюсь до застежки на ее лифчике и расстегиваю его. Я эксперт в таком деле. Кто придумал такую застежку спереди? Боже благослови тебя.

Кейт отстраняет от меня свои губы и гладит меня по груди и вниз по животу. Ее глаза с интересом следят за ее руками. Я же слежу за тем, как мои собственные пальцы плавно скользят по ее ключице, вниз к ее безупречной груди, по той впадинке между ними, что я так люблю, и потом уже к ее талии.

— Боже, Дрю. Ты такой …

— Ты красивая.

Я заканчиваю вместо нее.

Притягиваю ее опять к себе, обнимаю, и поднимаю ее, отрывая ее ноги от пола, когда направляюсь к дивану. Я думал, что танцевать с ней это блаженство? Нет. Ее голая грудь, прижатая к моей — вот настоящее блаженство. Чертов рай!

Целую ее лицо, посасываю нежную кожу на ее шее. Мне нравится ее шея, и, судя по звукам, вибрирующим у нее в горле, ей нравится, что я делаю. Сажусь на диван, притягивая ее за собой, прижимаю свой торс к ее телу. Ее сжатые ноги сейчас между моими расставленными в сторону коленями. Она накрывает мой рот своими губами для еще одного поцелуя, перед тем как встать и отойти назад.

Тяжело дыша, смотрим друг другу в глаза, практически атакуя взглядом. Она закусывает свою губу и заводит свои руки себе за спину. Я слышу, как расстегивается замок, а ее юбка медленно сползает на пол. Черт, это самое сексуальное, что я когда либо видел.

Кейт стоит передо мной в черных кружевных трусиках, расстегнутой белой блузке и на высоких каблуках. У нее припухшие губы, покрасневшие щеки и взъерошенные моими руками волосы. Она — богиня… божественная. А ее взгляд чуть ли не заставляет меня кончить прям здесь и сейчас. Беру свой бумажник и достаю оттуда презерватив. Кладу его рядом с собой на диван.

Кейт подходит ко мне… не снимая своих шпилек.

О, Боже!

Встает передо мной на колени и расстегивает мои штаны, при этом, не отводя своего взгляда от моих глаз. Я приподнимаюсь, и она стягивает с меня штаны и боксеры, а мой член вздымается вверх, такой гордый и твердый, и уже чертовски готовый. Она опускает свой взгляд и осматривает меня. Я даю ей насладиться видом, я не из стеснительных.

Но когда на ее лице появляется дьявольская улыбка и она наклоняется к моему члену, я хватаю ее и притягиваю к себе. Не знаю, что она там задумала… ну, я примерно, представляю… но если я не войду в нее как можно скорее, кажется, я на самом деле умру.

Поднимаю ее за талию и сейчас ее колени по обе стороны от меня. Придерживаю ее одной рукой, а другой отодвигаю в сторону кружево, что между ее ног. Проникаю в нее двумя пальцами. Господи. Она тоже готова. Проникаю так глубоко, как могу, и мы оба издаем громкий стон. Она влажная… и горячая. Стенки ее влагалища плотно прилегают к моим пальцам, и я закрываю глаза, думая о том, как замечательно будет проникнуть в нее своим членом. Совершаю ритмичные толчки своими пальцами, и она начинает двигаться сама. Она хнычет… стонет… выдыхает мое имя.

Прям музыка для моих ушей.

Я так больше не могу. Хватаю презерватив, разрываю зубами упаковку. Кейт приподнимается, а я начинаю надевать презерватив. Потом Кейт убирает мои и руки и делает это сама.

Господи Всемогущий!

Тяну ее кружевные трусики. Хочу ее голой, чтобы ничего не мешало. Хватаюсь за них посильнее и срываю их с нее. Ее темные завитки и влажное лоно манят меня, и я богом клянусь, что обязательно уделю им столько внимания, сколько они заслуживают, но позже. Сейчас я не могу ждать.

Смотрю ей в глаза… в эти глаза шоколадного цвета, которые притягивали меня с того самого момента, когда я впервые их увидел.

Изумительные.

Медленно, она опускается на меня. На мгновение никто из нас не двигается. Не дышит. Она такая тугая… черт… даже через резину чувствую как ее стенки растягиваются подо мной.

Шепчу ее имя, словно молитву:

— Кейт.

Беру ее лицо в свои руки и притягиваю к себе. Не могу не целовать ее. Она поднимается, заставляя меня практически выйти из нее, потом опять плавно опускается вниз, вбирая меня в себя.

Боже!

Никогда мне еще не было так хорошо, никогда. Хватаюсь руками за ее бедра, тем самым помогая ей насаживаться на мой член жесткими движениями. Наши губы рядом, открыты, целуют, ласкают.

Подтягиваюсь немного наверх, чтобы сесть прямее, зная, что дополнительное давление на клитор еще лучше подействует на Кейт. И я прав. Она сильнее опускается на меня, быстрее, мои руки впиваются в ее кожу на ногах. Я целую ее шею, наклоняю свою голову, прокладывая языком дорожку к ее напряженному соску. Беру его в рот, посасываю и играю с ним языком, заставляя ее со стоном сжать руку в моих волосах.

Я долго не протяну. Без сомнений. Я и так терпел слишком долго, хотел слишком долго. Сцепляю ступни ног на полу и начинаю совершать толчки вверх, опуская ее бедра с такой силой, с какой только могу. Вот это блаженство. Жесткий, глубокий, влажный экстаз, и я не хочу, чтобы он заканчивался.

Она откидывает голову назад и стонет еще громче.

— Да… да… Дрю.

Я сыплю ругательства и выкрикиваю ее имя, мы оба практически безрассудны. Потеряли контроль. Потому что испытываем небывалые ощущения.

Она кричит мое имя, и я знаю, она близка к концу.

Боже, я люблю ее голос.

А потом она вся сжимается вокруг меня — ее лоно вокруг моего члена, ее ноги на моих бедрах, ее руки на моих плечах — все крепко сжалось. Испытываю те же ощущения, что и она.

— Кейт, Кейт…черт… Кейт.

Снова и снова совершаю толчки. А потом кончаю долго и сильно. Жгучее наслаждение простреливает через мое тело. Я никогда не испытывал ничего подобного. Откидываю голову на спинку дивана.

Когда спазмы утихают, я обнимаю Кейт, прижимаю ее грудь к себе, а голову кладу себе на плечо. Чувствую, как биение ее сердца приходит в норму. А затем она смеется, тихо и удовлетворенно.

— Боже… это было так… так…

Сейчас я тоже улыбаюсь.

— Я знаю.

Землетрясение. Силой за пределами Шкалы Рихтера. Достаточно мощное, чтобы стереть с лица Земли маленький остров.

Провожу рукой по ее волосам… до ужаса мягкие. Наклоняюсь и опять целую ее. Как приятно.

Что за великолепная ночь! Думаю, что это по праву может считаться самой лучшей ночью в моей жизни. И это только начало.

 

***

 

Кейт вскрикивает, когда я встаю и несу ее в свою спальню.

Раньше я никогда не приводил сюда женщин. Таково правило. Никаких случайных телок в моей квартире, даже в голову никогда такое не приходило. Если бы хоть одна из них на самом деле знала, где я живу? Считайте ее психопаткой-преследователем.

Но я ни на секунду не сомневался насчет того, чтобы уложить Кейт в свою кровать. Она стоит на коленях и смотрит, как я снимаю с себя разорванную рубашку и стягиваю презерватив. Она с улыбкой прикусывает губу, снимает свою блузку, которая все еще висит на ее руках. О да, на ней все еще шпильки.

Замечательно. Ну, просто, просто замечательно.

Подползаю к ней и тоже стою на коленях. Мы на середине кровати. Бережно беру ее лицо в свои руки и целую ее долго и горячо. Я готов повторить все сначала. Мой член упирается ей в живот, но в этот раз я не хочу торопиться. Я несколько месяцев любовался ее телом, а сейчас я планирую исследовать каждый его дюйм, очень тщательно.

Наклоняюсь вперед и укладываю ее на спину. Волосы Кейт рассыпались по моей подушке. Она похожа на какой-то мифический миф, языческое сексуальное божество, о котором пишут в Римских легендах.

Или на профессиональную порнозвезду.

Она широко раздвигает ноги, а я устраиваюсь между ними. Боже… она уже влажная. Чувствую, какая она мокрая, когда она приподнимается и трется об мой живот, молча умоляя меня повторить.

Поцелуем прокладываю дорожку по ее шее к ключице, и дальше вниз, пока мое лицо не находится на одном уровне с ее грудью, покрытой мурашками. Руки Кейт цепляются за мои плечи, когда я облизываю один темно-розовый бугорок. Ее дыхание учащается. Прерывистыми движениями касаюсь ее соска своим языком, и она со стоном произносит мое имя.

Как только это слово срывается с ее губ, я тут же накрываю своим ртом ее грудь и начинаю ее сосать. В течение некоторого времени я то лижу, то посасываю, то покусываю ее торчащую вершинку. Она ведет себя по-первобытному. Я не могу удержаться, чтобы не переключится на другую грудь, чтобы и этому великолепию уделить то же самое внимание.

К тому времени, как я спускаюсь ниже, Кейт извивается подо мной, трется о мое тело везде, где только может достать.

Это так похотливо.

И прекрасно.

И как бы сильно я ее сейчас не хотел, как бы прекрасно не было то, что она со мной сейчас делает, я сохраняю полный контроль. Я сейчас главный. И я не могу дождаться, чтобы кое-что сделать. То, о чем я мечтал с той самой ночи в Howie. Языком спускаюсь вниз к центру ее живота, а потом сползаю ниже. Снимаю с нее обувь, и теперь уже языком двигаюсь вверх по внутренней стороне ее бедра к своей заветной цели: ее аккуратному островку темных завитушек.

У Кейт там коротенькие аккуратненькие волоски, а кожа вокруг ее лона такая мягкая, как шелк. Я это знаю, потому что как раз сейчас покусываю губами этот идеальный треугольничек. Парни любят, когда женская киска почти без волосков. И да, это не имеет ничего общего с извращенными фантазиями о сексе с малолетками. Мысль о том, что девушка там почти без волос просто… непристойная. Так возбуждает.

Я трусь носом о ее маленькую шершавенькую вагину и делаю вдох. Кейт ловит ртом воздух и издает стон, глаза ее закрыты, а рот раскрыт.

Просто, чтобы вы знали, мужчины не ждут того, что женщина будет пахнуть как зимняя сосна или Ниагарский водопад или что там еще предлагают эти чертовы товары женской гигиены. Это влагалище, им оно и должно пахнуть. Вот что чертовски возбуждает.

А от запаха Кейт, в особенности, у меня потекли слюнки, как у голодного хренова зверя. Я снова трусь, а потом целую набухшие губы ее лона. Матерь Божья.

Ее руки сжимают простыню.

— Боже, ты так сладко пахнешь, мне хочется делать это всю ночь.

И я бы на самом деле так смог.

Прохожусь языком по ее влажной пещерке, а она со стоном выгибается. Руками прижимаю ее бедра к кровати, сдерживая ее движения, лижу еще раз, а она громко кричит.

— Вот так, Кейт, я хочу тебя слышать.

Я прекрасно понимаю, что это — что я — первый мужчина, который это с ней делает. И да, мне, как парню, от этого становится только лучше.

Вы же знаете, кто такой Нил Армстронг? А теперь скажите мне, кто был вторым после него? Черт, да назовите мне хоть кого-нибудь, кто после него слетал на луну? Не можете, так? В этом-то весь кайф!

Она никогда этого не забудет.

Она всегда будет помнить… меня.

Может это по-шовинистски или эгоистично, но это правда.

Верх и вниз, еще и еще, я лижу от одного конца к другому. Ее соки влажные и густые. Черт, великолепно. Шире раздвигаю ее ноги, вхожу и выхожу из нее — трахая ее языком. Она из стороны в сторону мотает головой, ее стоны вырываются из горла. Она мечется, пальчики ее ног впиваются мне в плечи, но я не останавливаюсь. Ни за что. Одним движение всасываю маленький твердый клитор Кейт, а двумя пальцами проникаю в нее.

Теперь уже я издаю стоны. Ее горячие соки покрывают мои пальцы, обжигают. Я сам беспрерывно двигаюсь и трусь о простыни. Черт. Продолжая ублажать ее рукой, я вывожу языком жесткие круги на ее клиторе.

— Дрю! Дрю!

Крики Кейт подстегивают меня еще больше! Я двигаю пальцами еще быстрее, то же самое делаю языком и смотрю вверх… мне надо видеть, как она теряет разум. Я точно кончу, просто смотря на нее. Она в полном экстазе и еще неизвестно, у кого из нас оргазм будет сильнее.

— О Боже, о Боже, о Боже… Боже!

Тут она становится жесткой, натянутой как струна, тянет меня руками за волосы, сжимает бедрами мою голову, и я понимаю, что она кончает.

Через несколько мгновений она ослабляет свою хватку, а я замедляю движения языком до неторопливых размеренных полизываний. Когда руки и ноги Кейт расслабляются еще больше, я поднимаюсь, вытираю рукой лицо и натягиваю новый презерватив.

О, да — это было всего лишь начало!

Склоняюсь над ней, а она притягивает меня к себе и крепко целует. Тяжело выдыхает мне в губы:

— Просто… поразительно.

По моим венам растекается тщеславное самодовольное удовольствие, а я даже улыбнуться не могу. Мне просто необходимо оказаться в ней. Я с легкостью приникаю внутрь нее. Она скользкая, но тугая, как мокрый кулак. Чувствую, как она сжимается вокруг меня, когда медленно выхожу и плавно двигаюсь опять внутрь нее.

Начинаю быстрее совершать толчки. Сильнее. Мои руки прям по обе стороны от ее головы, так что я могу видеть, как ее лицо искажается от удовольствия. Ее грудь подпрыгивает вверх, каждый раз, когда я резко вонзаюсь в нее, и я почти уже склонился вниз, чтобы пососать одну из них.

Но тут она открывает глаза и смотрит на меня. И я не могу отвести от нее свой взгляд. Чувствую себя королем, хреновым бессмертным. И весь мой самоконтроль просто растворился. Проникаю в нее, быстро, безжалостно. В животе нарастает сущее пламенное наслаждение и растекается вниз по моим ногам.

Господи.

Снова и снова наши тела сливаются, быстро и жестко. Просовываю свою руку под коленку Кейт и поднимаю ее ногу себе на плечо. Так она еще туже, и я не могу удержаться, чтобы не простонать:

— Кейт …

— Да, мне это нравится. Боже, да! Дрю…

И затем она снова сжимается подо мной, ее глаза закрываются, а с губ срывается сдавленный стон.

Вот когда я даю волю себе. Врываюсь в нее последний раз перед тем, как меня настигает самый сильный оргазм в моей жизни. Я издаю громкий стон, заполняя семенем чертов презерватив до краев внутри нее. Руки сгибаются, и я сваливаюсь всем своим весом на тело Кейт. Кажется, она не возражает. Как только я опускаюсь, она начинает меня целовать — мои глаза, щеки, губы. Я стараюсь восстановить дыхание и потом целую ее в ответ.

Охренеть как невероятно.