Глава 15. Я еще не надоел вам с этим грязными подробностями, нет?

 

Я еще не надоел вам с этим грязными подробностями, нет? Я бы мог просто сократить все к минимуму и сказать: Кейт и я в выходные натрахались до смерти!

Но это будет неинтересно.

И это не даст вам полной картины. При более полном рассказе, вы получите все факты. А при более пристальном рассмотрении — все мелочи. Мелочи, которые на первый взгляд кажутся глупыми и неважными. Но сейчас, когда у меня простуда, это единственное, о чем я могу думать.

Каждый день. Каждую минуту.

У вас же бывало так, что в голове застряла какая-нибудь песня? Конечно, бывало, со всеми бывает. И, может, это красивая песня, может, даже ваша любимая. Но это все равно раздражает, так ведь? Это уже второй сорт. Потому что вы не хотите слышать ее в своей голове, вы хотите услышать ее по радио, или на концерте в живом исполнении. Проигрывание ее в своей голове — это просто дешевая подделка. Пародия, чертово напоминание о том, что у тебя нет возможности прослушать настоящую песню.

Видите, к чему я веду?

Не волнуйтесь, вы поймете.

Так, где я остановился? Правильно, субботний вечер.

 

***

 

— Это идеальная подушка.

Мы только что заказали еды, итальянской, и ждем, когда ее доставят. Кейт сидит на моем диване посреди подушек и одеял. И держит на коленях одну подушку из спальни.

— Идеальная подушка?

— Да, — говорит она, — когда дело касается подушек, здесь я большой эксперт. И это подушка — идеальная. Не слишком плоская, не слишком пышная. Не слишком жесткая, не слишком мягкая.

— Приятно слышать, Машенька[18]!

Мы решили посмотреть кино. Цифровое ТВ по заказу — это второе великое изобретение нашего времени. Первое, конечно же, плазма с большим экраном. Встаю, чтобы сходить за пультом, пока Кейт достает что-то из своей сумки на полу.

Я вам говорил, что мы до сих пор голые? Так и есть. Абсолютно. Это так раскрепощенно.

Весело.

Можно с легкостью добраться до всех нужных частей тела. А вид просто потрясающий.

Когда я разворачиваюсь, чтобы вернуться к дивану, мне в нос бьет такой знакомый аромат. Приятный и цветочный. Сладкий и весенний. Я смотрю на Кейт и вижу, как она втирает себе в руки лосьон. Забираю у нее из рук бутылочку, как собака хватает косточку.

— Что это?

Подношу бутылочку к носу и глубоко вдыхаю, потом падаю на подушки с блаженным стоном.

Кейт смеется.

— Смотри, чтобы в нос не попало. Это увлажняющий лосьон. Не знала, что борьба с сухостью кожи на тебя подействует, как наркотик.

Я смотрю на бутылочку. Ваниль и лаванда. Опять нюхаю.

— Пахнет тобой. Всегда, когда ты рядом, ты пахнешь как… как букет из гребаного солнечного света глазированный коричневым сахаром.

Она опять смеется.

— Ах, Дрю, да ты — поэт. Сам Шекспир бы тебе позавидовал.

— Это съедобно?

Она строит гримасу.

— Нет.

Жаль. Я бы поливал этим свою еду как дорогущим голландским соусом. Хотя, сначала бы я полил им Кейт, чтобы испробовать его на ней.

Сейчас, когда я об этом задумался, мне это кажется более предпочтительным.

— Они производят еще и пену для ванны. Раз тебе это так нравился, я ее куплю.

Это первый раз, когда она упоминает следующий раз. Встреча как-нибудь потом. Будущее. Не смотря на мой одноразовый секс в прошлом, вероятность еще раз оказаться в постели с Кейт не вызывает во мне чувства безразличия и раздражения. Вместо этого, я в предвкушении предстоящего.

Некоторое время смотрю на нее, наслаждаясь странной радостью, которую при этом испытываю. Я бы мог изобрести такой вид деятельности, как любование Кейт Брукс.

— Ну, — спрашивает она, — мы решили, какой фильм будем смотреть?

Она устроилась рядом со мной, и я как-то по-естсетвенному обнял ее.

— Я думал про Храброе Сердце.

— Брр, что такого в этом фильме? Почему всем мужчинам он так нравится?

— Ну, по тем же причинам, что и все женщины балдеют от Дневника Памяти. Ты ведь его собиралась предложить, так?

Она хитро улыбается, и я знаю, что был прав.

— Дневник Памяти — романтичный.

— Чертовски скучный.

Она ударяет мне в лицо «идеальной» подушкой.

— Он — замечательный.

— От него затошнить может. У меня есть друзья, пылкие любовники-гомосексуалисты, вот такой фильм как раз для них.

Она мечтательно вздыхает.

— Это история любви. Красивая история любви. Все их так пытались разлучить. Но потом, спустя годы, они снова отыскали друг друга. Это была судьба.

Я закатываю глаза.

— Судьба? Да, ладно. Милая, судьба — это хреновая сказка. И все остальное в этой истории — собрание всякого вздора. В реальной жизни все не так.

— Но это…

— Вот почему такое большое число разводов. Потому что подобные фильмы подают женщинам ложные надежды.

То же самое и романтические книги. Александра однажды чуть не оторвала Стивену голову за то, что он взял у меня Плейбой. Но зато каждое лето, Эта Сучка лежит на пляже в руках со своим чтивом с элементами легкого порно.

Да, я сказал «порно». Оно самое.

И это вряд ли можно назвать хорошим порно: «Он направил свой мужской ствол к лепесткам ее женского начала».

Да кто вообще так говорит?

— Нормальные парни не думают так, как Нолан или Нилес или как там звали этого придурка.

— Ной.

— И какой парень будет строить дом для девицы, что его отшила? Какой мужик будет ждать, когда на его пороге появится девушка, зная о том, что она с кем-то другим? Да это не мужик совсем.

— А кто?

— Большая, волосатая, не побритая пи*да.

Слишком грубо?

Боюсь, что да.

Пока не вижу, что Кейт закрывает рукой рот и валится на диван, содрогаясь от громкого смеха.

— О… мой… Бог. Ты такой… нахал. Как… как тебе это только пришло в голову?

Пожимаю плечами.

— Говорю то, что думаю. И не собираюсь за это извиняться.

Ее смех утихает, но улыбка остается на лице.

— Ладно, никакого Дневника Памяти.

— Спасибо.

Потом все ее лицо озаряется светом.

— О, а что насчет Телеведущий: Легенда о Роне Бургунди?

— Тебе нравится Уилл Феррелл?

— Ты издеваешься? Ты смотрел Лезвия славы?

Это одно из моих любимых.

— Стальной лотос? Классика.

Она то поднимает, то опускает брови и произносит как в фильме:

— А у тебя есть тот сладкий крем, чтобы помазать, где горит?

Я смеюсь.

— Боже, я люблю т…

И тут я давлюсь.

И кашляю.

И прочищаю свое горло.

— Я люблю… этот фильм.

Беру пульт, и мы ложимся на диван, когда начинается Телеведущий.

Ну ладно, только не надо сходить с ума. Давайте просто сейчас все успокоимся на минуточку. Это была обычная ошибка. Оговорка. Ничего больше. Последнее время моему языку приходилось усердно работать. Так что я думаю, это допустимо.

 

***

 

Когда мы поели, мы продолжаем смотреть Рона Бургунди, лежа рядом друг с другом. Она прижата ко мне спиной. Мое лицо в ее волосах и я вдыхаю аромат, к которому уже так пристрастился. Я нахожусь в полудреме. Смех Кейт отдается у меня в груди, когда она спрашивает нежным голосом:

— Ты также обо мне думал?

— Мммм?

— Когда я начала работать в фирме. Ты тоже считал меня «самкой скорпиона»?

Она имеет в виду слова Уилла Феррелла в фильме. Я сонно улыбаюсь.

— Я… когда я увидел тебя тогда в конференц-зале, мне просто снесло крышу. Я уже тогда знал, что уже не будет так, как раньше.

Наверно ей понравился мой ответ. Потому что минутой позже, она трется об меня своими бедрами. И мой полувставший член оказывается между ее ягодицами.

Все равно, насколько может быть истощен мужчина, пусть он даже отработал тридцати-пяти-часовую смену, таская мешки с песком через границу штата, такое телодвижение всегда, я повторяю, всегда разбудит его. Мои губы припадают к ее шее, а рука тем временем скользит по животу.

— Боже, Кейт. Я просто не могу перестать тебя хотеть.

Это уже становится смешно, не правда ли?

Я чувствую, как учащается ее дыхание. Она разворачивается ко мне лицом и наши губы встречаются. Но до того, как мы продолжим, мое любопытство берет верх, и я отстраняюсь.

— А что ты подумала обо мне, когда мы впервые встретились?

Она смотрит в потолок, пока обдумывает свой ответ. Потом она улыбается.

— Ну… в ту первую ночь в REMя подумала, что ты… классный. Ты просто излучал секс и шарм.

Она водит своими пальчиками мне по губам и бровям.

— Эта улыбка, твои глаза, нельзя быть такими. Это был единственный раз за все те годы, что я была с Билли, когда мне хотелось быть свободной.

Вот это да!

— А потом в офисе, я слышала, как про тебя говорили секретарши. Как каждые выходные у тебя новая девушка. Но спустя какое-то время… я разглядела в тебе на много больше. Ты умный и смешной. Ты заботливый, всегда можешь защитить. Ты светишь так ярко, Дрю. Все, что ты делаешь — о чем думаешь, что говоришь, как двигаешься — это ослепляет. Я… счастлива, просто находиться рядом с тобой.

Я онемел.

Если бы хоть одна женщина сказала мне такое, я бы сразу с ней согласился. Сказал бы ей, что она счастлива быть рядом со мной, потому что я — лучший из лучших. Нет никого лучше меня. Но слышать это от Кейт? От того, чьему уму я завидую, чьим мнением я восхищаюсь? У меня просто… нет слов. И, опять, пусть мои действия скажут все за меня.

Прижимаюсь своим ртом к ее губам, и мой язык умоляет его впустить. Но когда я пытаюсь перекатиться так, чтобы я оказался сверху, у Кейт другое мнение на этот счет. Она давит мне на плечи, пока я не оказываюсь на спине. Потом она целует меня в лицо, спускается к шее, прожигая дорожку к моей груди и животу. Я сглатываю, сильно.

Берет мой член и водит по нему рукой, медленно, а я уже жесткий, как сталь. Я уже был твердым, когда она только начала говорить.

— Боже, Кейт…

Держу глаза открытыми и вижу, как она облизывает свои губы, открывает рот и захватывает меня внутрь.

— Черт…

Она берет меня на всю длину, глубоко, сильно сосет а потом медленно вынимает. А потом проделывает все снова.

Я, можно сказать, знаток в минете. Для парня, это самый удобный вид секса. Никакой возни, грязи. Если никто из вас раньше этого не пробовал, то я раскрою вам маленькую тайну. Как только член парня оказывается у вас во рту, он уже счастлив и не важно, что вы потом с ним будете делать. Просто некоторые движения могут улучшить эффект.

Кейт двигает своей рукой по моему члену и при этом сильнее посасывает его кончик своим горяченьким ротиком.

Вот так, например.

Она крутит своим язычком вокруг головки, как будто лижет леденец. Где она этому научилась? Издаю беспомощные стоны и хватаюсь за подушку на диване. Она вбирает меня всего до самого горла раз, потом другой. Затем переключается на быстрые, короткие движения своим ртом и рукой.

Удивительно. Мне делали минет лучшие женщины. И я клянусь, у Кейт Брукс техника все равно, что у порно звезды.

Я стараюсь сдерживаться, понимаю, что на самом деле она делает это впервые, но это сложно. И потом ее руки подо мной, на моей заднице, заставляют меня приподниматься. Она направляет мои бедра вверх и вниз, проталкивая меня в свой рот, а потом из него. Боже Правый! Она убирает свои руки, но я продолжаю делать короткие мелкие толчки.

Я уже близок к развязке, но я всегда сначала предупреждаю об этом. Если парень вас не предупреждает? Уносите от него ноги. Он хренов идиот.

— Кейт… малыш, я… если ты сейчас не уберешь… Боже, я сейчас…

В данный момент я уже не могу связно произносить слова. Все равно, думаю, она все поняла.

Но она не отодвигается. Я смотрю вниз в тот самый момент, когда она открывает и поднимает наверх глаза. И этого достаточно. Это то, о чем я фантазировал с того самого момента, как только увидел ее впервые. Этот большой омут ее карих глаз смотрит прям на меня, когда мой член скользит между ее совершенных губ. Прохныкав ее имя, я наполняю ее рот пульсирующей струей. Кейт стонет и принимает ее всю, жадно глотая.

Спустя, кажется, вечность я начинаю опускаться вниз. Знаете, когда вы только выходите из джакузи? Все ваши конечности, словно, ватные? Да, так и у меня. Прямо сейчас.

Я дышу тяжело и широко улыбаюсь как идиот, когда за плечи подтягиваю ее вверх и крепко целую. Некоторые мужчины брезгуют целовать женщину, которую только что поимели в рот. Я не из таких.

— Где ты, черт возьми, научилась такое вытворять?

Кейт смеется над моим удивленным голосом, растягиваясь поверх моего тела.

— Долорес встречалась в колледже с одним парнем. А тот был любителем порно. Постоянно оставлял свои фильмы у нас в общаге. И как-то раз… я их посмотрела.

В следующий раз, когда я увижу Долорес Уоррен? Напомните мне, чтобы я упал перед ней на колени и расцеловал ее задницу.

 

***

 

Когда фильм закончился, Кейт и я решили устроить марафон по просмотру Уилла Феррелла. Мы уже на половине Лезвий Славы, когда звонит мой телефон. Мы все еще удобненько валяемся бок о бок на диване, мне не особо хочется вставать. Или с кем-то разговаривать, кто сейчас не в этой комнате, во всяком случае.

Пусть ответит автоответчик. Комнату заполняет голос Джека, который пытается перекричать музыку, что орет на заднем фоне.

— Дрю, чувак, возьми трубку. Какого хрена ты где-то пропадаешь?

На мгновение он замолкает, и мне, кажется, до него доходит, что я не собираюсь отвечать.

— Ты должен сюда прийти, друг! Я в 69Club, и здесь кое-кто есть, кто жаждет тебя видеть.

Так, чувствую, из этого не получится ничего хорошего. Начинаю подниматься, мои Y-хромосомные инстинкты подсказывают мне отключить автоответчик. Сейчас. Но я не успеваю. И из ящика Пандоры вырывается пылкий женский голос:

— Дрююююю, это Стеееееейси. Я по тебе скучала, малыш. Хочу еще одного приключения в такси. Помнишь, как я отсос …

Моя рука стучит по кнопке отключения.

Потом кошусь взглядом на Кейт. Она с каменным лицом смотрит в телевизор, не могу понять выражения ее лица. Наверно следует что-то сказать. И что сказать, черт возьми? «Прости, это была одна из моих шлюшек»? Неее, что-то мне подсказывает, что это не лучший вариант.

Она садится, как-то скованно.

— Наверно, мне уже пора.

Вот дерьмо.

Кейт встает, держит подушку, чтобы прикрыть себя.

Черт, это плохой знак. Час назад ее вагина была на моем лице. А сейчас она даже не позволяет мне смотреть на нее.

Проклятье.

Она проходит мимо меня в спальню. Несмотря на отвратительное чувство, не могу не любоваться, как покачивается ее упругая попка. Как и следовало ожидать, мой член тут же резко встал, как Дракула из своего гроба.

Когда мне было десять, у нас была собака. Этот кобель сношался со всем подряд, начиная от ноги горничной, заканчивая ножкой от кровати моих родителей. Все не мог насытиться. Мои родители сгорали от стыда, когда к нам приходили гости. Но сейчас, я понимаю, что он был не такой уж и плохой собакой. Это была не его вина.

Как я тебя понимаю, Фидо.

Я вздыхаю, Поднимаюсь и следую за Кейт. Когда вхожу в спальню, на ней уже надета юбка и застегнута блузка. Она не смотрит на меня, когда я вхожу.

— Кейт…

— Ты не видел мою вторую туфлю?

Она шарит глазами по полу, кровати, где угодно, кроме меня.

— Может под кроватью, — она встает на колени.

— Ты не должна уходить.

Она не поднимает взгляда.

— Не хочется мешать твоим планам.

Каким планам? У меня только один план — с жадностью наброситься на те вкусности, что у нее между ног. Снова.

— У меня нет…

— Все нормально, Дрю. Знаешь, это было мило…

Мило? Она называет то, чем мы занимались всю прошлую ночь и весь день в спальне, на кухне, в душе, у стены в холле — «мило»? Она что, шутит?

Наверно она поняла все по моему лицу, потому что останавливается на полуслове и ведет вверх бровью.

— О, прости, наверно я неправильно выразилась? Неужели я задела твое хрупкое мужское самолюбие?

Возмущенно заикаюсь:

— Ну… вообще-то… да.

— А какое определение предпочитаешь ты?

К вашему сведению, я до сих пор голый, и глядя на мой член, не надо быть Эйнштейном, чтобы понять, что именно я предпочитаю в данный момент.

— Сногсшибательно? Необыкновенно? Бесподобно?

С каждым словом грозно шагаю в ее направлении.

Она же с каждым моим шагом нервно отступает, пока ее зад не наталкивается на туалетный столик. Ухмыляюсь ей.

— Ты окончила обучение по самой престижной бизнес-программе страны, Кейт. Думаю, ты можешь подобрать что-то, хоть что-нибудь получше, чем «мило».

С минуту она пялится мне в грудь. Потом поднимает на меня свои глаза. Выглядит серьезной.

— Мне пора.

Пытается обойти меня, но я хватаю ее за руку и притягиваю назад.

— Я не хочу, чтобы ты уходила.

Нет, не спрашивайте меня почему. Все равно не отвечу. Не сейчас. Все мое внимание здесь — приковано к ней. Остальное не имеет значения. Она смотрит на мою руку, что удерживает ее, а потом на меня.

— Дрю…

— Не уходи, Кейт.

Поднимаю ее и усаживаю на столик, и встаю у нее между ног.

— Останься.

Целую ее шею, губами покусываю ушко. Она дрожит. Я шепчу:

— Побудь со мной, Кейт

Смотрю ей в глаза:

— Пожалуйста.

Она прикусывает губу. Затем немного улыбается.

— Хорошо.

Я улыбаюсь в ответ и накрываю своим ртом ее губы. Поцелуй долгий, медленный и глубокий. Сдвигаю вверх ее юбку, плавно скользя пальцами по ее ногам. Она все еще без белья.

Вы обязательно полюбите легкодоступность.

Я опускаюсь перед ней на колени.

— Дрю …? — это полувопрос, полустон.

— Шшшш. Если я собираюсь превзойти «мило», мне нужно сконцентрироваться.

И между нами не проскакивает ни одного разборчивого слова всю оставшуюся ночь.