Мистер Дезиато? Вы меня слышите?
Жармрак, естественно, ничего не сказал. Жармрак! — прошептал телохранитель. Опять-таки, что было вполне естественно, Жармрак ничего не ответил. Однако, что было сверхъестественно, он подал знак. На столике перед ним звякнул бокал, и вилка поднялась над тарелкой, звякнула по графину, и снова опустилась на стол. Телохранитель удовлетворенно хрюкнул. Нам пора, мистер Дезиато, — сказал он. — Вы же не хотите толкаться, когда все будут выходить. Не в вашем состоянии. Вы хотите попасть к началу следующего концерта успокоившись и хорошенько отдохнувши. На него пришло очень много публики. Один из наших лучших концертов. На Какрафуне. Пятьсот семьдесят шесть тысяч и два миллиона лет тому назад. Вы будете выступали на этом концерте. Вилка снова поднялась в воздух, подвигалась из стороны в сторону, словно отклоняя предложение телохранителя, и снова упала. Да ладно вам, — сказал телохранитель, — это будет было просто замечательно. Все торчали. — Его небрежность в обращении с глаголами вызвала бы у д-ра Дана Стритменшенера сердечный приступ, а то и инфаркт. Когда черный корабль врезается в солнце, они просто визжат от восторга, а тот, что мы приготовили для этого концерта — просто красавец. Будет просто жаль смотреть, как он сгорит. Когда мы спустимся, я запущу автопилот, а мы уедем на вашей машине. Хорошо?
|
