Марвин, — сказала Триллиан тем нежным, добрым голосом, которым только она могла говорить с этим убогим созданием, — если ты все это время знал вопрос, почему ты нам не сказал?

Марвин снова изобразил пародию на изумление, и повернулся к ней.

А вы не просили, — сказал он.

Хорошо, железная голова, теперь мы тебя.

В этот момент корабль вдруг перестал раскачиваться и трястись, звук двигателя стал тише и гораздо ровнее.

Форд, — сказал Зафод, — тебе что, удалось разобраться с управлением?

Нет, — ответил Форд. — Я просто перестал с ним разбираться. Я так думаю, что нам придется лететь с этим кораблем, и постараться унести с него ноги при первой возможности.

Точно, — сказал Зафод.

Я же говорил, что вам будет неинтересно, — заметил Марвин, скорчился в углу и отключился.

Проблема только в том, — добавил Форд, — что меня беспокоят показания единственного прибора на этом корабле, на котором я хоть что-то могу разобрать. Если это то, чем он мне кажется, и если он показывает то, что, как мне кажется, он показывает, то мы уже залетели слишком далеко в прошлое. Может быть, уже на два миллиона лет до нашего времени.

Зафод пожал плечами.

Время — просто красивое слово, — сказал он.

Интересно, а чей все-таки это корабль? — спросил Артур.

Мой, — ответил Зафод.

Нет. На самом деле чей?

На самом деле мой, — настаивал Зафод. — Смотри: собственность кража, верно? Значит, кража — собственность. Следовательно, корабль мой, правильно?

Скажи это кораблю, — сказал Артур.