Фреска № 6—Ветер колыхал занавесь... ... Город спал... ... «Грузчик» тоже спал... ... По улицам ночного города шел «Грузчик»... «Грузчик» нес ящик с молоком. ... Где-то плакал ребенок... ... Гас свет в окне... ... Рассыпался цветок, а на булыжники мостовой падала и разбивалась бутылка с молоком... ... Бегущие воды, окрашенные молоком, исчезали в открытых зевах водостоков... ... Свистели бомбы... нацеленные на штабеля с молоком в железных арматурах... ... За штабелями с молоком прятался глухонемой с девушкой... Он снова бил ладонью о кулак и тянулся к грудям девушки... и та шарахалась от него...... А бомбы попадали прямо в молоко... оно текло... обнажая каркасы арматур... И глухонемой, схватившись за горло, впервые крикнул: — Война! И девушка закрыла рану на горле у юноши и тоже кричала впервые: — Война! А во дворе, где «Он» проносил цветы, где висели белье и простыни, разбуженные криком, в ночи неистовствовали голые юные женщины, хватали белье... метались среди сорванных веревок и щелкающих прищепок...
... «Грузчик» открыл глаза... ... Он был обессилен происшедшим... увиденным... Он привстал... потом оказалось, что он голый... ... нащупал под простыней трусы, натянул их на себя... встал... Все было так же, как и тогда, когда он пришел... Зеркало, слоники, гейша, ножи, «Зингер»... цветы на комоде... Снят был только портрет мужа со стены... и, записка... ... «Грузчик» прочел несколько раз... Я пошла за молоком... Я пошла за молоком... Я пошла за молоком...
Фреска № 7 Рассвет... «Человек» снова вышел на балкон... По ту сторону площади — «Аэрофлот» и купол цирка... Колонны цирка... ... Медленно, в ритме пробуждения города, десять девушек в черных трико, омедненных волосах, постукивая стеками по голенищам сапог, ведут за узды белых, нервных лошадей... Разминка… Круг... другой... третий... ... Нервничают белые лошади... ... Боятся утренних трамваев, везущих муку... ... Лязгает черная дверь «Запасной выход»... ... Четверо мужчин в черных ватниках вталкивают на помост, ведущий в кузов грузовой автомашины, разгоряченную черную лошадь... Ржут белые лошади... Ржет черный конь... Машина трогается... мелькает на аппарат надпись: «Бойня». Ржут лошади... Лязгают трамваи... Бьют по лаковым голенищам стеки...
Кассы «Аэрофлота»... На чемодане сидел какой-то генерал... весь увешанный орденами.. рядом стояла старушка мать. «Генерал» то и дело платком утирал пот со лба... ... Мать выходила на середину площади Победы и махала рукой в надежде остановить такси... К «Генералу» подошел мальчик и, присев на корточки, рассматривал ордена... медали... Старуха подбежала к сыну и отогнала мальчика... Мальчик отсел дальше, но продолжал всматриваться в ордена... «Генерал» тяжело дышал... Пот выступал на лбу... Затормозила грузовая машина, до края наполненная яблоками... «Генерал» сел в кабину... Машина тронулась... Потом остановилась. «Генерал» сошел... подошел к матери... Мать перекрестила сына... «Генерал» недовольно оглядывался по сторонам... потом влез в кузов... распахнул китель и лег на яблоки... ... Машина поехала в сторону аэродрома... Старуха села на ступени цирка. - Чего ты так рано?.. Спать надо. Мальчик показал ей корм и сказал, что он ходит рано в зоопарк кормить зверей... ... Старуха пошла с ним... В дороге она обещала мальчику подарить крест Святого Георгия, который принадлежал отцу «Генерала», то есть ее покойному мужу... что он похоронен на Лукьяновском кладбище и что это очень близко от зоопарка, если идти тропинкой...
|
