Системный кризис в токугавской Японии.Мэйдзи исин в Японии. Мэйдзи исин, ликвидация сёгуната и восстановление системы императорского правления в Японии. Оценка Мэйдзи исин в отечественной и мировой историографии. Дискуссионный аспект проблемы. Мэйдзи исин, ликвидация сёгуната и восстановление системы императорского правления в Японии. Системный кризис в токугавской Японии. В первой половине XIX в. японское общество и государство постепенно охватывал всеобъемлющий системный кризис. Он проявлялся во всех сторо-нах жизни – в замедлении роста экономики, в расшатывании феодальной сос-ловной структуры, в падении эффективности государственного управления и росте местного сепаратизма. Важным фактором обострения кризиса стала также экономическая и политическая деятельность в Японии иностранцев, появившихся там после вынужденного прекращения политики самоизоляции. В Японии последние годы существования сёгуната Токугава получили название бакумацу /«конец правления бакуфу»/. Правда, хронологический рамки этого периода определяют по-разному: иногда его начало относят к первым годам XIX в., когда проявилась кризисные явления в экономике, иногда – к 30 – 40-м годам, когда бакуфу попыталось провести неудачные реформы («реформы годов Тэмпо»/. Однако чаще всего начало периода бакумацу связывают с «открытием» Японии, происшедшим в середине 50-х гг. XIX в., после которого процесс разрушения политической и эко-номической системы сёгуната принял лавинообразный характер. Япония начала стремительное движение навстречу радикальным переменам в своей судьбе. Окончание же периода бакумацу датируется с абсолютной точнос-тью – в конце 1867 г. сёгунат Токугава прекратил своё существование. В первой половине XIX в. в Японии продолжала существовать жёсткая сословная иерархия со строжайшей регламентацией всех сторон жизни обще-ства, основанная на 4-ступенчатой системе Си – Но – Ко – Сё /самураи, кре-стьяне, ремесленники, торговцы/. Сёгунское правительство считало самураев своей военной опорой, а крестьян – источником экономического благососто-яния. Торговцев же рассматривали как непроизводительную силу и отводили им последнее место.
С развитием товарно – денежных отношений структура японского обще-ства постепенно менялась, и статус сословий совершенно перестал соответст-вовать действительному положению вещей. Неподвижная и незыблемая на первый взгляд экономическая система эпохи Токугава в действительности претерпела важные качественные изменения, подготовившие благоприятные условия для развития капитализма. Решающее значение при этом имели пе-ремены в деревне. Хотя и в конце периода Токугава японское сельское хозяйство оставало-сь по прежнему натуральным, товарно – денежные отношения уже оказывали заметное влияние на жизнь деревни. С одной стороны, ежегодно с наступле-нием зимы тысячи крестьян отправлялись на заработки в города, так как из-за огромных налогов /40 – 50% урожая риса/ занятие одним только сельским хозяйством не могло обеспечить даже минимальных потребностей крестьян-ских семей. С другой стороны, благодаря постепенному улучшению мето- дов производства, расширению номенклатуры возделываемых культур, рос-ту масштабов подсобных промыслов /особенно шелководства/ многие кре-стьянские хозяйства стали реализовывать часть продукции на рынке. В результате к концу периода Токугава японское крестьянство пред-ставляло собой уже весьма разнородную массу. На одном её полюсе нахо-дились богатые крестьяне, расширившие свои земельные владения и зани-мавшиеся наряду с сельским хозяйством торговлей, ростовщичеством и сдачей земли в аренду; на другом – безземельные крестьяне /арендаторы и батраки/. Основная же часть была представлена крестьянами – собственни-ками, среди которых преобладали малоземельные крестьяне, чьи наделы не превышали 0,5 – 1 тё. Наряду с выделившимися из деревенской верхушки землевладельцами / дзинуси / весьма крупные земельные участки приобретали богатые городские торговцы. Однако из-за сохранения феодальной системы землепользования лишь часть ренты, взимавшейся и теми, и другими с крестьян, попадала в их карман, основная же часть доставалась крупным феодалам – даймё. Поэтому новые фактические собственники земли стремились к признанию их прав в полном объёме. Одновременно с разложением натурального хозяйства в деревне шло созревание предпосылок капиталистического производства в горо- дах. К концу периода Токугава значительное развитие получили ремёсла и торговля. Товары, производившиеся крестьянами и ремесленниками для продажи, закупались торговцами и реализовывались в основных городах. Иногда торговцы брали на себя и функции обеспечения производителей сырьём, а в сложных производствах они также брали на себя ответственно-сть за координацию между различными стадиями работы /так осуществля-лось производство шёлка, хлопка, бумаги, циновок – татами и некоторых других товаров/.
Значительного объёма достигла торговля между различными районами Японии. Этому способствовали два обстоятельства. Во – первых, уже к началу XIX в. довольно чётко оформилась специали-зация отдельных районов на определённых видах продукции. Во – вторых, существование системы санкин котай способствовало значительному увеличению товарных потоков из провинций в Эдо для обес-печения потребностей проживающих там членов семей даймё. Для организа-ции бесперебойной торговли в Эдо и Осака были созданы огромные товар-ные склады, и возник хорошо организованный рынок. С начала XIX в. режим Токугава начали сотрясать серьёзные экономиче-ские трудности, свидетельствовавшие о том, что изменения в социальной и экономической структуре страны оказались несовместимы с жёсткой, политико – административной системой сёгуната, и что страна созрела для важных перемен. В начале XIX в. темпы роста производства риса в Японии заметно сократились. Возможности обеспечивать развитие, как за счёт расширения посевных площадей, так и за счёт интенсификации их использования в рам-ках традиционной системы ведения хозяйства оказались исчерпаны. Это отразилось на доходах крупных феодалов и, соответственно, на том содер-жании, которое они выплачивали своим вассалам – самураям низших рангов. Множество самураев лишались источников дохода и переходили в категорию ронин; часть из них пыталась заняться производительным трудом – они ста-новились учителями, врачами, даже ремесленниками и мелкими торговцами, другая превратилась в разбойников. Выход из экономических затруднений феодалы пытались найти в уси-лении эксплуатации крестьянства. Постоянно росла часть урожая, которую крестьяне отдавали хозяину: от 40 до 50 и даже до 70%. Усиление налогово-го гнёта вело к падению сельскохозяйственного производства и к разорению крестьянства, чьё недовольство выливалось в восстания, нередко соединяв-шиеся с массовыми беспорядками городской бедноты. Чтобы заплатить подати, крестьяне были вынуждены обращаться к рос-товщикам; соответственно увеличивалась их задолженность. Сосредоточив в своих руках огромные денежные средства, ростовщики, несмотря на форма-льные запреты, постепенно скупали землю за долги. В деревне появилось очень много безземельных крестьян и арендаторов, в то же время богатые крестьяне наряду с сельским хозяйством всё больше занимались торговлей, ростовщичеством и предпринимательством. Роль ростовщиков становилась всё более заметной как в деревне, так и в городе. Растущая финансовая мощь торговцев и ростовщиков реально выдви-гала их на одно из первых мест в обществе. Неформальным признанием этого факта было слияние торгово – финансовых домов с семьями феодалов через браки и институт усыновления. Даймё часто приходилось занимать деньги у торговцев в счёт будущих доходов, и постепенно среди последних выделился слой, чьей основной сфе-рой деятельности стало предоставление займов даймё и проведение финан- совых расчётов между различными районами. Основные торгово – финансо-вые дома имели сеть отделений по всей стране, и обычным явлением стало использование таких финансовых инструментов, как векселя и долговые обязательства. Успешно занимаясь предпринимательской деятельностью, торговцы способствовали появлению нового класса капиталистов – примером могут служить дома Мицуи, Сумитомо и Сибусава. Уже к началу XIX в. сущест-вовало немало крупных мануфактур, с числом занятых до 100 человек в шелкоткацкой, хлопчатобумажной и льняной отраслях. Они были широко распространены в винокурении, а также в железоделательном и гончарном производстве, в добыче золота, серебра и меди. В первой половине XIX в. было создано несколько крупных оружейных мануфактур, принадлежавших даймё. В 1853 г. в Японии уже насчитывалось 309 мануфактур, треть которых была создана за предыдущие 30 лет, Это вело к дальнейшему расширению товарно – денежных отношений и развитию внутреннего рынка. Оставалось сделать лишь несколько шагов для перехода к капиталистическому ведению хозяйства, но тормозом на этом пути были феодальные отношения. К началу периода бакумацу состояние сёгунского режима было факти-чески безнадежным, не поддающимся оздоровлению путем проведения ре-форм. Правда, правительство и главы отдельных княжеств предпринимали попытки начать модернизацию страны, но такая политика вела к ускорен-ному разложению феодальных порядков и, соответственно, к углублению кризиса всей системы. Заключение неравноправных договоров и вынужденное расширение контактов с западными странами оказали влияние на все сферы жизни обще-ства – экономику, культуру и, особенно, политику. Политическая ситуация обострялась ещё в связи с вопросом о нас-леднике сегуна. В 1858 г. умер сёгун Иэсада, который не имел наследника. В борьбу за выдвижение нового сёгуна вели, главным образом, две группи-ровки. В одну из них входили Токугава Нариаки из токугавской ветви Мито, императорский двор и тодзамма дайме; во вторую – бакуфу и фудай дайме. Первая группировка поддерживала сына Токугава Нариаки – Ёсинобу, вторая выдвинула двоюродного брата почившего сёгуна – малолетнего главу княже-ства Кии, который, в итоге, и стал сёгуном Иэмоти. Важную роль в победе кандидатуры Иэмоти сыграл Ии Наосукэ, возгла- влявший группу фудай дайме, которые традиционно занимали высшие посты в бакуфу. Он и его сторонники опасались, что в случае избрания Ёсинобу контроль над правительством попадёт к Токугава Нариаки, который имел слишком, по их мнению, хорошие отношения с императорским двором. Одержав победу, Ии Наосукэ расправился со своими противниками. Это Событие известно под названием «большие аресты годов Ансэй». Нариаки был посажен под домашний арест, Ёсинобу – отрешён от должности. Были смещены антисёгунски настроенные сановники двора. Многие из сторонни- ков этой группировки были брошены в тюрьмы, а несколько человек были даже казнены. Одному из них – Ёсида Сёин – после реставрации 1868 г. был поставлен памятник.
Возможно, именно такие действия Ии Наосукэ привели его к печально- му концу: 24 марта 1860 г. он был убит самураями из княжества Мито. Эти же события послужили как бы спусковым механизмом для массовых анти- иностранных выступлений в южных княжествах.
Постепенно в политическую борьбу стали вовлекаться широкие слои японского общества. Так, активной политической деятельностью стали зани- маться многие способные молодые самураи низших рангов. Вместе с рядом молодых кугэ они возглавили антиправительственную борьбу, выдвинув лозунг «тобаку» – «свержение сёгуната».
Развертывающееся оппозиционное движение, соединившись с кресть- янскими выступлениями и борьбой против проникновения иностранцев в страну, вынуждало бакуфу искать компромисс в отношениях с двором и с даймё полунезависимых южных княжеств. Это привело к созданию союза кугэ и самураев высших рангов / кобу гатт й /.
Каждый участник этой коалиции преследовал свои цели: кугэ – подня- тие престижа императорской власти; тодзама дайме – уравнение в правах с фудай дайме; предприниматели – получение политических прав сообразно их реальному политическому влиянию. При этом они все вместе выступали за традиционную политику дзёи – «изгнания варваров». Подкреплением этого политического союза стала женитьба в 1862 г. сёгуна Иэмоти на сестре императора.
По требованию императорского двора сёгунат обязался в течение 10 лет создать необходимую оборону страны и «изгнать варваров». Однако, опаса- ясь репрессий со стороны западных держав, бакуфу не спешило выполнять эти обещания, что вызывало настороженность двора в отношении его поли- тики. Тогда же участились антииностранные выступления самураев, прежде всего в портовых городах – Эдо и Иокогама. Самое активное участие в них принимали выходцы из княжеств Мито, Сацума, Тёсю. Западные державы потребовали больших компенсаций за причиненный им в результате этих вылазок ущерб и строгого наказания виновных. Особенно непримиримую позицию в этом вопросе занимала Англия.
Тем не менее, казалось, что на какое – то время установились нормаль- ные отношения между двором и бакуфу, свидетельством чему был приезд сёгуна в Киото в январе 1864 г. Целью этого приезда было получить указ императора об «изгнании варваров», что объединяло все противостоявшие друг другу политические группировки. Но передышка была недолгой.
Позиция самураев низших рангов в отношении бакуфу продолжала оста- ваться непримиримой. Таким образом, оппозиция состояла как бы из двух слоёв: склонной к политическим компромиссам верхушки и радикально настроенных рядовых участников.
На фоне кипения политических страстей положение в сфере экономики выглядело более спокойным, но и там отчетливо наблюдались кризисные явления. «Открытие» страны способствовало, с одной стороны, активному вовлечению Японии в мировые торгово – экономические связи /что в свою очередь усиливало развитие товарно – денежных отношений внутри страны/, а с другой, – усугубляло кризис малопроизводительного хозяйства феодаль-ного типа.
В связи с налаживанием в Японии промышленного производства с 60-х гг. XIX в. бурными темпами стала развиваться торговля с Западом. До 1866 т. стоимость экспорта превышала стоимость импорта, а весь объём внешней торговли, без учета оружия и судов, оценивался в 32 млн. долларов. Основным торговым партнером Японии в то время была Англия, на которую приходилось до 80% объема внешней торговли вплоть до падения сёгуната.
Но нельзя не отметить, что внешняя торговля имела типично колони-альный характер. Ввоз дешёвых хлопчатобумажных и шерстяных тканей, а также готовой одежды и металлоизделий подрывал отечественную про-мышленность. Экспорт дешевой японской продукции – чая, меди, бобов, фарфоровых и лаковых изделий и, прежде всего, шёлка – сырца, который пользовался огромным спросом ввиду своего высокого качества, приносил баснословные барыши торговым партнерам Японии.
Всё это вызвало дезорганизацию системы цен в стране. С одной сторо- ны, резко подскочили цены на товары, пользовавшиеся хорошим спросом на мировом рынке /прежде всего, шёлк – сырец, рис и чай/; с другой – наводне- ние внутреннего рынка всевозможной импортной продукцией машинного производства привело к снижению цен на многие виды отечественной про- дукции. Но самым сильным ударом явилась организованная иностранными торговцами спекуляция золотом. Пользуясь тем, что в Японии соотношение цены золота к серебру составляло 1: 5, а в Европе и США – 1: 15, иностран-цы начали ввозить в Японию серебро и закупать на него в огромном количес-тве золото, что привело к полному хаосу цен на японском рынке, истощению запасов золота и подрыву финансовой системы страны. До 1860 г., когда бакуфу удалось взять под контроль эту ситуацию, из страны было вывезено полмиллиона золотых монет.
Усиление налогового гнета вело к дальнейшему сокращению посевных площадей и к падению производства сельскохозяйственной продукции, что влекло за собой разорение крестьянства. Недовольство крестьян ухудшением своего положения выливалось в восстания, которые соединялись с массовы-ми беспорядками городской бедноты. Вместе с тем развитие внешней торгов-ли способствовало обогащению купеческой верхушки, Именно она, исполь-зуя контакты с западными странами и их технический опыт, создала основу для развития первых капиталистических предприятий в судостроении, метал-лургии, прядильном и ткацком производстве. Одновременно шло перерож-дение части самураев низших рангов в буржуа. Например к княжествах Сацума, Тёсю, Мито именно самураи нередко становились во главе вновь создаваемых промышленных предприятий. Под внешним обликом самурая всё чаще скрывался капиталист.
Несмотря на «открытие» страны, в последние годы существования сёгуната контакты японцев с иностранцами ограничивались, в основном, сферой торговли и отчасти культуры. В 1860 г., первое японское посольство было отправлено в США для, обмена ратификационными грамотами. Вторая миссия /1862 г./, целью которой было добиться отсрочки открытия для ино-странцев некоторых японских портов, посетила все страны Европы, включая Россию. В 1862 г. Япония впервые приняла участие в международной выста- вке в Лондоне, где европейцы встретились с японцами на своей территории. Представленное на ней японское искусство, особенно гравюра, сразу и безус-ловно покорили западного зрителя. Успех был повторен и на международной Парижской выставке 1867 г.
В этих международных миссиях принимало участие довольно большое число японских интеллектуалов /например, крупнейший японский просвети-тель Фукудзава Юкити/. Однако, общее настроение в стране было антизапад-ным. Но все же в результате этих контактов правительство осознало необхо-димость организовать обучение иностранным языкам. Кроме того, стали раз-рабатываться различные программы приобщения японцев к западной культу-ре. Вскоре в стране появились школы западного типа, организованные запад-ными миссионерами и их японскими последователями. Бакуфу начало напра-влять молодых людей для обучения за границу. Такая практика распростра-нилась и на уровне отдельных княжеств.
Следует также отметить, что в последнее десятилетие существования сёгуната центральное правительство пыталось осуществить ряд реформ, которые затем были продолжены правительством Мэйдзи. Были отменены ограничения на строительство океанских судов. Началось строительство судоверфей и металлургических заводов на основе западных технологий, причём для финансирования этих работ правительство даже прибегло к займам во Франции и США. Всего за период 1854 – 1868 гг. в стране было создано около 50 предприятий тяжёлой промышленности – судостроитель-ных и машиностроительных, металлургических, оружейных, а также более 100 предприятий лёгкой промышленности.
Однако в целом «открытие» Японии явилось тяжёлым испытанием для национальной экономики. Именно сложная экономическая ситуация, связан-ная с трудностями приспособления страны к мировому рынку после откры-тия портов, и привела к окончательному развалу сёгуната Токугава.
Последние годы периода бакумацу.
Начало 60-х годов XIX в. показало, что достичь устойчивого компро-мисса между соперничавшими политическими силами уже не представляло-сь возможным. Положение усугублялось тем, что в активную борьбу включи-лись южные княжества, между которыми, однако, не было согласия, как не было его и внутри каждого из них. Например, в княжестве Сацума дайме Симадзу Хисамицу выступал за компромисс с сёгуном, а его вассал и приз-нанный лидер движения сонно дзёи /«изгнание иностранных варваров»/ Сайго Такамори – против.
Сайго Такамори, один из ярчайших деятелей того периода, был стар- шим сыном в небогатой самурайской семье. Как и подобало воину, он про- шёл суровую школу, получив хорошую военную выучку. 10 лет он прослу- жил на низших военных должностях в княжестве, а в 1854 г. впервые выр- вался за его пределы, сопровождая Симадзу Нариакира в Эдо. Там Сайго Такамори моментально включился в бурную политическую жизнь, активно поддерживая политику своего сюзерена. После его смерти в 1858 г. Сайго Такамори на время отошел от политической деятельности, обзавёлся семьей, но в конце 1861 г. вновь был призван на службу новым князем – Симадзу Хисамицу.
Борьба шла не только внутри Сацума, но и в других княжествах. Она отражала политическое противостояние самураев высших и низших рангов. Первые выступали за бакуфу во главе с императором, вторые – за императора без бакуфу, при этом и те, и другие ратовали за «изгнание варваров».
Первыми попытались установить тесные связи с двором и подчинить его своему влиянию даймё Симадзу и Мори, позже к ним присоединился Яманоути. Порознь они ввели свои войска в Киото под предлогом защиты императора в случае возможной смуты. Начал эту кампанию князь Симадзу.
Сторонники сотрудничества сёгуна и двора сумели в 1863 г. нанести в своих княжествах серьезный удар по радикалам из числа самураев низших рангов. Сайго Такамори не одобрял такую политику, за что был отправлен в ссылку. Его обвиняли также в подготовке вооруженных выступлений и в подстрекательстве к ним самурайской молодежи. Правда, вскоре Сайго был возвращен в княжество, так как в силу своего авторитета только он один мог контролировать действия радикально настроенных самураев. Затем он был назначен командующим военным контингентом княжества Сацума, находив-шимся в Киото.
Главным соперником Сацума было княжество Тёсю, которое также предприняло неудачную попытку укрепиться при дворе. В условиях обще-го снижения накала борьбы сторонников движения сонно дзёи двор и сёгун при поддержке князя Сацума в августе 1864 г. решили «покарать» Тёсю.
Сайго Такамори полагал, что для усмирения Тёсю лучше всего испо-льзовать политические противоречия внутри самого княжества. Перипетии происходившей там борьбы можно проследить по судьбе двух выдающих- ся деятелей эпохи Мэйдзи – Иноуэ Каору, выходца из среды самураев, и Ито Хиробуми, выходца из крестьян, но позже получившего статус самурая.
Оба они были образованными людьми, знакомыми с европейскими дос-тижениями в военной сфере. В начале 60-х гг. XIX в. они были привержен-цами движения за «изгнание варваров» и даже принимали участие в поджоге британской миссии в Эдо в 1863 г. Уехав тайно в Англию для изучения воен-ного искусства /с дальним прицелом использовать его затем против иност-ранцев/, они быстро изменили своё мнение и вернулись в страну в связи с со-бытиями в родном княжестве с тем, чтобы убедить своих сторонников в бес-плодности попыток остановить вхождение страны в мировое сообщество.
Однако в княжестве их новые взгляды не нашли понимания, и они были вынуждены скрываться /на Иноуэ было совершено покушение/, но в 1865 г. они вновь вернулись к активной деятельности. В ходе напряженной и упор-ной борьбы выковывался их характер, который помог им стать в последую-щие годы в ряды творцов новой Японии.
Получив санкцию императора, сёгун провел успешную операцию против Тёсю.
Тёсю в то время было центром антииностранного движения в стране, и в этом его исключительно активно поддерживал император Комэй. Такая поли-тика нередко приводила к открытой конфронтации с Западом, сопровождав-шейся убийствами иностранцев, и их ответными мерами. Англия, например, настаивала на наказании убийц английского купца Ричардсона /за то, что тот отказался выразить почтение князю Симадзу/ и получении денежной компен-сации, угрожая в случае отказа бомбить Эдо. Под угрозой вторжения англий-ского и французского флотов бакуфу внесло требуемую сумму, исключая ту часть, выплата которой была возложена на княжество Сацума, где и произо-шёл инцидент.
В соответствии с указом императора об «изгнании варваров» и закры-тии портов 1862 г. войска княжества Тёсю обстреляли в порту Симоносэки иностранные суда. В ответ на это американцы, в свою очередь обстреляли Симоносэки и потопили 2 японских судна. Бакуфу, опасаясь расширения военных действий, отказалось от намерения закрыть порты. Тем не менее, в августе английские корабли бомбардировали город Кагосима – столицу княжества Сацума. Получив, в конце концов, требуемую компенсацию от князя Симадзу, Англия начала поставлять ему оружие.
Сёгун подвергался атакам со всех сторон, На него оказывали давление как приверженцы сонно дзёи, так и западные державы, требовавшие ещё ши-ре открыть ворота страны, кроме того ему приходилось иметь дело с импера-торским двором и периодически направлять войска против мятежных юго – западных княжеств, отношения с которыми особенно обострились в 1865 –1866 гг. События развивались с переменным успехом для всех сторон.
Военная мощь иностранных держав, в первую очередь Англии, убедили княжества в необходимости сотрудничества как между собой, так и с ино-странцами. И Сацума, и Тёсю начали закупать в большом количестве воору-жение у англичан, которые ранее ориентировались на бакуфу, а теперь пере-ключили свое внимание на антисёгунскую коалицию. Теперь уже сёгун стал склоняться к лозунгу дзёи, а княжества развивали контакты с иностранцами, надеясь получить от них помощь в борьбе против бакуфу.
На ситуации как в стране в целом, так и в каждом отдельном княжестве сказывалось влияние развивавшейся внешней торговли. Сёгун, который пос-тоянно был вынужден идти на уступки иностранцам для сохранения сотруд-ничества с ними, тем не менее выступал за её ограничение, чтобы не допус-тить обогащения феодалов наиболее развитых и независимых южных княже-ств. Затягивая открытие новых портов, которое следовало осуществить в со-ответствии с заключенными договорами, бакуфу тем самым старалось выби-ть почву из-под ног сепаратистов.
Сторонники свержения бакуфу опирались на военные отряды кихэйтай. Они состояли из крестьян и горожан, но ядром их были госи – самураи с зе-мельным наделом.
В целом, в этих отрядах способности и заслуги воинов и командиров ценились вне зависимости от рангов и сословной принадлежности. Однако среди руководства кихэйтай нередко возникало противостояние между приверженцами и противниками старой феодальной морали, отринуть ко-торую многим было весьма трудно. Примером может служить противобор-ство между отрядом, состоявшим из представителей средних слоев самураев и богатых крестьян под командованием Иноуэ Каору, и отрядом самураев низших рангов, возглавлявшимся выходцем из этих же слоев асигару /пехотинцем/ Ямагата Аритомо. С юных лет Ямагата принимал активное участие в движении «за изгна-ние варваров» и проявил исключительные способности в военном деле. Это послужило базой для его последующей военной карьеры. Но это же вызыва-ло ревнивое отношение к нему со стороны представителей самурайского со-словия. Впрочем, позднее Иноуэ Каору и Ямагата Аритомо стали сподвиж-никами во время реставрации Мэйдзи. На политической арене в то время на одной стороне выступало бакуфу, у которого не было сильных лидеров, а на другой – антисёгунская коалиция, в которой ключевую роль играли Сайго Такамори и Окубо Тосимити из Сацума и Ито Хиробуми и Иноуэ Каору из Тёсю, заключившие договор о совместных действиях их княжеств. Посредником между ними выступил Сакамото Рёма из Тоса. Окубо Тосимити принадлежал к семье самурая из княжества Сацума. Он получил традиционное конфуцианское воспитание и военное образова- ние. Князья Симадзу высоко ценили его способности, и при них он занимал довольно высокие административные должности. Первоначально он высту- пил против сёгуна, затем довольно быстро превратился в сторонника союза императорского двора и бакуфу / кобу гаттай /. Однако в конечном итоге политическая ситуация в стране и военное преимущество Запада убедило его в необходимости устранения сёгуната и открытия страны.
Сакамото Рёма был выходцем из семьи госи. Он не мог похвалиться хорошим образованием, но обладал удивительной способностью улавливать веяния времени и в силу динамизма своей натуры с головой окунулся в бур-ную политическую жизнь. По семейным делам он в 1853 г. попал в Эдо /во время появления эскадры Перри/, где обратил на себя внимание одного из лидеров своего родного княжества Тоса, который привлек его к деятельно-сти по доставке оружия. Сакамото принимал самое активное участие в движении сонно дзёи. Важную роль в его политической карьере сыграло знакомство и сотрудничество с Кацу Ясуёси /Кайсю/, организатором военного флота бакуфу, который выступал за союз двора и сёгуна. Под его влиянием Сакамото на время проникся этой идеей, однако затем стал активно поддерживать антисёгунское движение. С помощью сацумского дайме Сакамото Рёма организовал небольшую компанию морских перевозок.
Одновременно с ведением дела он продолжал принимать участие в поли-тической жизни, разрабатывая программу нового устройства страны.
Летом 1863 г. в княжествах Сацума и Тёсю произошли вооруженные столкновения между местными отрядами кихэйтай и правительственными войсками. Данные события показали, что назад, к восстановлению мирного статус-кво пути больше нет. Локальные конфликты фактически переросли в гражданскую войну, продолжавшуюся вплоть до осени 1867 г. /впрочем, по европейским понятиям, не особенно активную и масштабную/.
В конце 1865 г. иностранные державы потребовали скорейшей ратифи-кации заключенных ранее торговых договоров. Несмотря на сильное проти-водействие императора и некоторых южных княжеств, военная эскадра, сто-явшая у берегов страны, побудила быстро ввести договоры в силу. Иностранные государства выступали единым фронтом против Японии, но каждое из них при этом преследовало собственные цели. Англия поддер-живала княжества Сацума и Тёсю, а Франция – бакуфу. Это наиболее ярко проявилось во время второй карательной экспедиции бакуфу против княже-ства Тёсю, действия которой консультировал французский посланник. Пра-вительство запретило прохождение судов через Симоносэкский пролив, что, естественно, вызвало противодействие английского представителя. Отношения между княжествами и бакуфу в 1865 – 1866 гг. всё больше обострялись. Положение сёгуната осложнялось восстанимями крестьян и городской бедноты, происходивших, в частности, даже в Эдо и Осака. Толчком к лавинообразному нарастанию событий в стране послужило поражение войск сёгуната в Тёсю во время второй карательной экспедиции и смерть сёгуна Иэмоти в июле 1866 г. Новый сёгун Ёсинобу /Кэйки/ из бо-ковой ветви семьи Токугава в княжестве Мито не только прекратил военные действия против Тёсю, но и предпринял реформу управления бакуфу, усилив его авторитарность. Одновременно он провел реформирование армии по французскому образцу и оснастил её современным оружием. Ёсинобу счи-тался интеллектуалом, а также весьма сильной и волевой личностью. Его даже называли «современным Иэясу». Однако к власти ему удалось прийти лишь тогда, когда время для реформ «сверху» было уже безвозвратно упущено.
|
