Коновалова И.Г. 9 страница

О горах Айани в тексте сочинения ал-Идриси ничего не говорится. К.Миллер сопоставил их с Аланскими горами Птолемея ¹⁶⁰. У ал-Хваризми этим горам соответствует гора ал-Лан, названная среди гор, окружающих VII климат ¹⁶¹. Очень вероятно, что именно из данного источника ал-Идриси позаимствовал (в несколько искаженной форме) название горы Айани - ведь в списке гор ал-Хваризми гора ал-Лан помещена между хорошо знакомыми ал-Идриси горами Аскасийа и Тафура. Вместе с тем у ал-Хваризми отсутствуют указания на наличие истоков каких-либо рек в горе ал-Лан. Поэтому наиболее вероятно, что, взяв с карты ал-Хваризми название горы Айани, ал-Идриси самостоятельно дополнил данные ал-Хваризми сведениями, которые касались притоков Атила и в силу каких-то причин не вошли в текст "Нузхат ал-муштак".

Б.А.Рыбаков предложил отождествить безымянный приток Атила, два истока которого берут начало в западной части горы Айани, с верхним течением Камы до впадения в нее реки Белой ¹⁶². Действи-

но, в верховьях у Камы есть несколько притоков, самый крупный из них - река Вишера. Правда, истоки Камы находятся на Верхне-Камской возвышенности, а Вишеры - на Северном Урале. У ал-Идриси гора Айани состоит из трех расположенных по отношению друг другу под углом хребтов, а тот, из которого вытекают оба истока, лежит западнее других. Поэтому вместо Вишеры можно скорее предполагать реку Вятку, истоки которой находятся всего в 60 км от истоков Камы. То, что Вятка в действительности впадает в Каму ниже по течению, чем река Белая, не имеет значения в данном случае, так как информатор ал-Идриси мог и не знать всего течения Вятки и воспринимать ее как один из истоков Камы. Таким образом, можно полагать, что первый безымянный приток Атила на карте отражает сведения о Каме от ее верховьев до впадения в Волгу, а под ее двумя истоками, изображенными на карте ал-Идриси, следует понимать собственно Каму и, вероятно, Вятку. А вот второй безымянный приток Атила, берущий начало в восточной части горы Айани, может соответствовать реке Вишере. В пользу отождествления этих безымянных притоков Атила с верхней Камой и Вяткой говорят и традиционные связи Прикамья с Волжской Булгарией, где арабы черпали свои знания об этом регионе. Именно в Прикамье, как известно, найдено большое (количество кладов с восточными монетами и серебряной утварью ¹⁶³.

Сведения ал-Идриси о среднем течении Атила и его устье на Каспийском море не содержат ничего нового по сравнению с сообщениями более ранних писателей. Он повторяет часто встречающееся у арабских ученых утверждение о том, что устье Атила является необычайно разветвленным и что число русел, которыми Атил впадает в море, равно семидесяти ¹⁶⁴.

РЕКА САКИР

 

Мнение о том, что река Атил связана с бассейном Черного моря, было распространено в арабской географической литературе задолго до ал-Идриси. Самые общие знания арабских ученых о водных бассейнах Восточной Европы первоначально воплощались в представлении о существовании громадного Константинопольского пролива (халидж), который около Константинополя отделялся от моря Рума (Средиземное море) и шел на север, разделяя земли славян, и впадал в Окружающий океан. На картах "Атласа ислама", являющихся составной частью сочинений географов классической школы, Константинопольский пролив изображали в виде мощного водного потока, связывавшего на севере море Рума с Окружающим океаном. Река Атил на этих картах изображена впадающей в море Хазар, которое представ-

ляет собой замкнутый водный бассейн. Однако в сочинении Ибн Хаукаля уже содержится представление о том, что река Атил соединяется с Константинопольским проливом неким ответвлением, хотя географ по-прежнему продолжал считать, будто сам Константинопольский пролив впадает в Окружающий океан.¹⁶⁵

В арабской географической литературе IX-Х вв. утверждение о том, что Черное море связано с Каспийским посредством впадающих в них рек, было уже не редкостью. Так, Ибн Хордадбех писал о том, что купцы-русы, отправляясь по "Танису - реке славян", "проезжают мимо Хамлиджа", откуда уже плывут по морю Джурджан.¹⁶⁶

Более конкретные сведения о связи Черного моря с Каспийским приводит ал-Мас'уди. Он уже знал, что Атил имеет связь не с Окружающим океаном, а с Черным морем. В одном из своих сочинений ал-Мас'уди писал, что "в верхней части хазарской реки есть проток, вливающийся в запив моря Нитас" ¹⁶⁷; в другом месте географ уточняет, что он понимает под "верхней частью реки". Он пишет, что от Атила "около страны Бургаз (Волжская Булгария) отделяется рукав, который впадает в Майтас (Меотида)" ¹⁶⁸. Упоминания об этом рукаве, соединяющем моря, есть и в других местах сочинения ал-Мас'уди ¹⁶⁹. Вместе с тем ал-Мас'уди не был полностью уверен в существовании такого рукава. Свои сомнения на этот счет он подкрепляет ссылками на слова лиц, живших по берегам Каспия и утверждавших, будто это море не имеет связи ни с каким другим ¹⁷⁰.

Представление о соединении Каспийского моря с Черным было средние века распространенным не только в восточной, но и в Византийской и латинской литературе ¹⁷¹.

У ал-Идриси, который располагал куда большим объемом знаний Черном море, чем его арабские предшественники, полностью утрачен представление о Константинопольском проливе как об огромном водном потоке, уходившем далеко на север и там впадавшем в Окружающий океан. Понятие "Константинопольский пролив" ал-Идриси относил лишь к проливу Дарданеллы, Мраморному морю и проливу Босфор.

О разделении Атила на два рукава, один из которых впадает в Черное море, ал-Идриси говорит в каждом из описаний Атила, имеющихся в "Нузхат ал-муштак". Очевидно, что речь идет о Доне (от излучины до устья), Азовском море и Керченском проливе. Представление об Азовском море как о реке Дон, устьем которой являлся Керченский пролив, было характерно для средневековых итальянских мореплавателей ¹⁷², от которых ал-Идриси и мог получить эту информацию.

О рукаве Атила, текущем в Черное море, ал-Идриси приводит довольно подробные сведения. Во-первых, однажды он говорит о месте его впадения в Черное море между городами Матраха и Русийа ¹⁷³. Во-

вторых, на карте и в тексте (в некоторых рукописях) приведено название этого рукава - река Сакир ¹⁷⁴. Наконец, при описании столицы Хазарии города Итиля ал-Идриси рассказывает о том, как жители Итиля попадали в Черное море. Они поднимались вверх по реке Атил до Булгара, затем спускались по "верхнему" (мансиб) рукаву до Черного моря.¹⁷⁵ Представление о рукаве, ведущем в Понт, как о "верхнем" могло сформироваться у ал-Идриси под влиянием сообщения ал-Мас'уди о нахождении протока, вливавшегося в Понт, в "верхней части хазарской реки". Информатор же ал-Мас'уди мог посчитать этот рукав "верхним", так как к нему нужно было "подниматься" по реке от Итиля. Наименование рукава Атила, впадающего в Понт, рекой Сакир принадлежит, по-видимому, самому ал-Идриси. Такое заключение ал-Идриси мог сделать, сопоставляя информацию, имевшуюся в его распоряжении о реках Северо-Восточного Причерноморья.

Река Сакир охарактеризована у ал-Идриси в связи с описанием города Матрахи (Тмутаракань) в 6-й секции VI климата. По словам географа, Матраха стоит "на большой реке, именуемой Сакир. Она [представляет собой] рукав, который подходит к городу от реки Исил, а главное русло последней идет к городу Исил, что на море Табаристана" ¹⁷⁶.

Еще В.В.Бартольд заметил, что арабские географы имели весьма смутное представление о реках Северного Причерноморья и нередко принимали одну реку за другую ¹⁷⁷. Ал-Идриси в этом отношении не составлял исключения. Его знания о реках Восточной Европы, в сущности, основывались на сведениях лишь об отдельных, наиболее часто посещаемых участках рек. Таковыми в первую очередь были места впадения рек в море, рядом с которыми находились торговые центры. Поэтому информация о географических объектах, лежащих на морском побережье, как правило, более или менее точна, а чем дальше в глубь материка, тем больше вероятность контаминации сведений о различных объектах - сведений как современных автору, так и передаваемых по традиции.

В литературе встречаются различные мнения об идентификации Реки Сакир. Ее обычно отождествляют - и не без оснований - то с Кубанью ¹⁷⁸, то с Доном ¹⁷⁹.

Чем было вызвано такое смешение представлений о разных реках в "Нузхат ал-муштак"? Во-первых, могли сказаться географические причины. Информаторы ал-Идриси, насколько можно судить по его сочинению, не заходили в Азовское море и не знали нижнего течения Дона. Вместе с тем разветвленное устье Кубани, где стояла Матраха, было хорошо известно мореплавателям и купцам. А поскольку в представлениях средневековых моряков устье Дона начиналось в Керченском проливе, то река Кубань вполне могла быть ими принята за Дон.

Во-вторых, ал-Идриси мог испытывать затруднения в связи с необходимостью согласовывать между собой данные, полученные им от разных информаторов. Под рекой Сакир могла иметься в виду Кубань, о которой ал-Идриси не было ничего известно, кроме того, что на ней стоит Матраха. Вместе с тем у него были данные о том, что рядом с Матрахой в Понт впадает рукав Атила. Поэтому географ объединил сведения о реке Сакир с информацией о рукаве Атила, впадающем в Черное море рядом с Матрахой. Наконец, соединению данных об обеих реках, возможно, способствовала теория о кавказских истоках Дона, о которой ал-Идриси мог узнать из сочинения Орозия, названного в числе источников "Нузхат ал-муштак", или из произведений других античных и средневековых авторов, разделявших эту точку зрения. ¹⁸⁰

Хотя в изображении и описании реки Сакир можно видеть контаминацию сведений о двух разных реках, нельзя не заметить, что в отождествлении этих рек ал-Идриси не проявляет полной уверенности. Особенно ярко это видно из текста сочинения. Если на карте был возможен только один вариант изображения течения реки, то в тексте могло сохраниться несколько разных вариантов в том виде, в каком они были получены от информаторов. Когда ал-Идриси говорит о реке Сакир как о реке, на которой стоит Матраха, он не забывает отметить, что эта река является рукавом Атила ¹⁸¹. Однако в описаниях течения Атила, где рукав, идущий к Понту, упомянут в каждом описании, ал-Идриси лишь однажды называет этот рукав рекой Сакир, да и то не во всех рукописях ¹⁸².

Гидроним Сакир, насколько нам известно, кроме сочинения ал-Идриси, нигде более не встречается. О его этимологии пока можно ограничиться лишь предположениями, но даже и они, на наш взгляд, подкрепляют отождествление реки Сакир с Кубанью.

В бассейне реки Кубани издавно жило большое число разных народностей. С этим обстоятельством связано существование более двух сотен вариантов названия этой реки, подавляющее большинство которых имеют местное происхождение. Наименование "Сакир", на наш взгляд, является арабизированной передачей одного из местных названий реки - Сехерий, Сетерий ¹⁸³, где второй согласный под рукой переписчика легко мог превратиться в букву каф, чему, возможно, способствовало созвучие местной формы гидронима с арабским глаголом сака (букв, "орошать, поливать").

Между картографическим изображением реки Сакир и ее текстуальным описанием на первый взгляд имеется одно существенное противоречие: в описании Атила в 8-й секции VI климата говорится о том, что место впадения рукава Атила в Понт находится между городами Матраха и Русийа ¹⁸⁴, а на карте река Сакир обозначена впадаю-

щей в Черное море к востоку от Матрахи, а не к западу от нее, как можно было бы ожидать, исходя из данных текста. На карте между городами Матраха и Русийа вообще никакой реки не помечено ¹⁸⁵.

Однако если принять во внимание картографические принципы, с помощью которых создавались средневековые карты, то окажется, что указанное противоречие мнимое.

Как мы уже отмечали, географический эгоцентризм, столь характерный для пространственного восприятия в древности и средневековье, повлиял и на сочинение ал-Идриси. Элементы эгоцентрического восприятия пространства - непосредственные впечатления купца, мореплавателя, путешественника, следующего тем или иным маршрутом, - нетрудно обнаружить в разных частях труда ал-Идриси. Есть они и на карте. Особенно наглядно географический эгоцентризм проявился при нанесении на карту маршрутных данных. Если к картографическому изображению северо-восточного побережья Черного моря в "Нузхат ал-муштак" подойти как к буквальному переводу на карту впечатлений мореплавателя, следовавшего по маршруту Константинополь - Матраха (Тмутаракань) и Трапезунд - Бутар (Феодосия), то тогда все нанесенные на карту географические объекты побережья найдут объяснение. Ал-Идриси поместил на карте все топонимы и гидронимы из имевшихся в его распоряжении маршрутных данных, причем сделал это, соблюдая последовательность их упоминания в рассказах своих информаторов. По сведениям информатора-мореплавателя, заключительный отрезок пути из Константинополя до Матрахи выглядел так: Бутар - устье реки Русийа - Матраха ¹⁸⁶. Если плыть в противоположном направлении, тот же маршрут имел следующий вид: Матраха, стоящая на реке Сакир, - город Русийа в устье одноименной реки - Бутар ¹⁸⁷. Положение этих объектов на карте точно соответствует тексту: с запада на восток вдоль побережья помечены Бутар, устье реки Русийа, Матраха; при нанесении на карту встречного маршрута между Матрахой и рекой Русийа появился значок для города Русийа. Нетрудно заметить, что, если маршруты наносились на карту в обратной последовательности, результат получился бы точно такой же.

Поскольку карта передает точный маршрут, которым шли корабли, значительно облегчается локализация всех топонимов и гидронимов, нанесенных на карту и указанных в тексте. Река Русийа, точнее говоря, ее устье, обозначает Керченский пролив, город Русийа - Керчь (Корчев) ¹⁸⁸. Рукав Атила, впадающий в Черное море между Матрахой и Русийа-Керчью, это Дон - Азовское море - Керченский пролив.

Проанализировав фрагменты двух лоций (Матраха - Бутар и Бутар - Матраха), мы убедились в том, что для обозначения донского устья,

Азовского моря и Керченского пролива ал-Идриси не употребляет название реки Сакир, как можно было бы ожидать из ее описания качестве рукава Атила, а пользуется гидронимом Русская река. Таким образом, месту впадения реки Сакир в Черное море может соответствовать только река Кубань, а изображение ее течения на карте и ее описание как рукава Атила обнаруживает использование сведений о Доне - от его излучины, где он близко подходит к Волге, до устья на Азовском море.

Рассмотрение сведений ал-Идриси о реке Атил приводит нас к заключению о том, что этот гидроним "Нузхат ал-муштак" является сложным географическим понятием, не совпадающим ни с одной конкретной рекой Восточной Европы. Для характеристики реки Атил ал-Идриси привлек материал множества различных источников. При описании истоков Атила ученый использовал данные античной географии и арабские космографические представления наряду со сведениями, восходящими к рассказам путешественников. В результате ему удалось существенно переработать традиционную для арабо-персидской географии точку зрения на местонахождение истоков Атила. Как и другие арабские ученые, за верхнее течение Атила ал-Идриси принимал р. Каму, но в дополнение к сообщениям своих предшественников он смог указать и на ее притоки, хотя следует признать, что эти сведения носили весьма туманный характер. Подлинная верхняя Волга осталась для ал-Идриси неизвестной, точнее говоря, он не имел о ней представления как о верхнем течении Атила. Характеристика нижнего течения реки при впадении ее в Каспийское море выдержана у ал-Идриси в традиционном духе. Ал-Идриси развил представление арабских географов IX-Х вв. о существовании рукава, отделяющегося от основного течения Атила и впадающего в Черное море. Поставленный перед необходимостью согласовывать сведения о Северо-Восточном Причерноморье, полученные от разных информаторов, географ не сумел разграничить данные о реках Кубани и Доне, в результате чего сообщение ал-Идриси о реке Сакир приобрело противоречивые черты.

РУССКАЯ РЕКА

Русская река (нахр ар-Русийа) упоминается в сочинении ал-Идриси несколько раз. Сначала о ней говорится в 5-й секции VI климата - в составе морского маршрута Константинополь-Матраха, после описания городов Крыма: "От города Султатийа (Судак) до [города] Бутар (Феодосия) 20 миль. От Бутара до устья Русской реки 20 миль. От

устья Русской реки до [города] Матраха (Тмутаракань) 20 миль" ¹⁸⁹. Данные такого же типа содержатся и в тексте 6-й секции VI климата, где об устье Русской реки сказано при описании маршрута Трапезунд - Бутар: "От города Матраха до города Русийа (Керчь) 27 миль... Город Русийа стоит на большой реке, текущей к нему с горы Кукайа. От города Русийа до города Бутар 20 миль. Мы уже упоминали [города] Русийа и Бутар ранее" ¹⁹⁰. Несмотря на то что в последнем из процитированных отрывков река не названа по имени, не приходится сомневаться в том, что речь идет именно о Русской реке, поскольку на это указывает топонимика обоих фрагментов. Нетрудно заметить, что оба эти сообщения о Русской реке были получены ал-Идриси от мореплавателей. Один из них знал лишь устье реки. Другой, непосредственно знакомый также с портовым городом в устье этой реки, приводил и дополнительные данные, касающиеся названия города, величины реки и местонахождения ее истоков.

В составе упомянутой нами лоции из 5-й секции VI климата содержится еще одно сообщение о Русской реке. Оно имеет иной характер по сравнению с приведенными выше маршрутными данными и представляет собой вставку, следующую в тексте сразу за описанием Матрахи: "В упомянутую Русскую реку впадают шесть больших рек, берущих начало в горе Кукайа, а это большая гора, протянувшаяся от моря Мрака до края обитаемой земли. Эта гора простирается до страны Йаджуджа и Маджуджа на крайнем востоке и пересекает ее, проходя в южном направлении до темного, черного моря, называемого Смолистым. Это очень высокая гора; никто не может подняться на нее из-за сильного холода и глубокого вечного снега на ее вершине. В долинах этих рек живет народ (кавм), известный под именем ан-нибарийа ¹⁹¹. У этого народа есть шесть укрепленных городов, расположенных между руслами этих рек, текущих, как мы уже сказали, с горы Кукайа. Никто не может покорить этих людей: у них принято не расставаться с оружием ни на миг, они чрезвычайно осторожны и осмотрительны. С помощью Аллаха мы подробно расскажем об этих городах в соответствующем месте VII климата" ¹⁹².

В 5-6-й секциях VII климата, где можно было бы ожидать появления обещанного рассказа о городах народа ан-нибарийа, ничего подобного не содержится. Эти разделы своего труда ал-Идриси посвятил характеристике северных областей Руси, Кумании и Волжской Булгарии ¹⁹³. То, что именно в эти главы должно было быть помещено описание городов народа ан-нибарийа, очевидно при взгляде на карту к "Нузхат ал-муштак". Там на стыке 5-6-й секций VII климата в полном соответствии с данными текста показана впадающая в Черное море Русская река, а между шестью ее истоками, текущими с горы Кукайа,

обозначены и шесть городов. Названия их таковы (с запада на восток): 1) Лука; 2) (А)ст(а)ркуса (в рукописи L вместо буквы вав стоит pa, а в списке О буква та заменена на ба, а вав - на фа); 3) Б(а)руна 4) Бус(а)да (в рукописи L первая буква написана нечетко и может быть принята за лам, в рукописи О все название написано крайне неразборчиво); 5) Х(а)рада (в рукописи О - Х(а)трада или Х(а)трара; в списке Кс - Бу'рада); 6) (А)б'ада (с нечетко написанной в рукописях Р и L буквой ба, которую можно принять за лам) или (А)нкада (O)_; (А)лгада (Кс) ¹⁹⁴. В нижнем течении Русской реки располагалась, судя по надписи на карте, Кумания, а в верховьях - страна, названная по имени живущего там народа, ан-Нибарийа. В названии этой страны на картах разных рукописей, в отличие от текста, очень неясная постановка диакритических точек при буквах нун и ба. Наряду с чтением Нибарийа возможно также Бинарийа или Бийарийа.

Помимо "Нузхат ал-муштак" информация об этих шести городах имеется и в другом труде географа, так называемом "Малом Идриси", представляющем собой, как мы уже говорили, сокращенную авторскую редакцию основного сочинения ал-Идриси. Сведения, содержащиеся в "Малом Идриси", несколько отличаются от тех, которые имеются в "Нузхат ал-муштак", и, что очень важно, существенно дополняют последние.

Само название народа ан-нибарийа не встречается в "Малом Идриси" - ни в тексте, ни на карте. Однако в тексте упоминаются города, названия которых позволяют уверенно отождествить их с городами народа ан-нибарийа, нанесенными на карту к "Нузхат ал-муштак". При этом данные о пяти городах со сходными названиями приводятся не сами по себе, а в составе дорожников. Так, положение города Астаркуса определяется относительно "земли огнепоклонников" (ард ал-маджус) - этот город, согласно дорожнику, находился в 100 милях на восток от нее. От города Астаркуса до города Бусада - 80 миль, а оттуда до города Алгада - 100 миль. Говорится, что эти три города, а также город Лука лежат на реке Булга (или Мулга). После пропуска в тексте сказано, что от города Буграда до города Алгада один день пути ¹⁹⁵.

На карте "Малого Идриси" к 5-й секции VII климата обозначены все шесть интересующих нас городов. Они расположены не между истоками Русской реки, как в "Нузхат ал-муштак", а в приморском районе, омываемом морем Мрака. Гора Кукайа остается к северо-востоку от них. Между городами, разделяя их на две части (по три города к западу с одной стороны и к востоку - с другой), показана безымянная река, впадающая в море. В написании названий городов на карте "Малого Идриси" имеются некоторые особенности по срав-

нению с написанием названий в "Нузхат ал-муштак": 1) Бука; 2) (А)ст(а)ркуда; 3) Б(а)руни; 4) Бунида; 5) Бу'рада; 6) (А)лгада ¹⁹⁶.

Возможно, в "Малом Идриси" сохранилась та часть текста, которую географ по каким-то причинам не ввел в "Нузхат ал-муштак" вопреки своему первоначальному намерению. Не случайно в "Малом Идриси" сведения о городах находятся именно там, где они должны были бы быть в "Нузхат ал-муштак" - в 5-й секции VII климата. Можно сказать, что "Малый Идриси" и "Нузхат ал-муштак" в этой части взаимно дополняют друг друга: в "Нузхат ал-муштак" имеется описание народа ан-нибарийа и названия подвластных ему городов, а в "Малом Идриси" сохранились данные, отсутствующие в основном сочинении ал-Идриси, - дорожники с указанием расстояний между этими городами.

Относительно идентификации Русской реки, народа ан-нибарийа и принадлежащих ему городов было высказано немало различных мнений.

Что касается Русской реки, то ее устье большинство исследователей отождествляют с Керченским проливом, а саму реку - с Доном и его притоками ¹⁹⁷. Ф.К.Брун видел в ней впадающую в Таганрогский залив р. Кальмиус ¹⁹⁸. Некоторые историки и археологи, специально не занимавшиеся анализом "Нузхат ал-муштак", склонны видеть в Русской реке р. Кубань ¹⁹⁹. В.М.Бейлис, в отличие от других исследователей уделивший много внимания выявлению источников, в том числе письменных, сведений ал-Идриси о Северо-Восточном Причерноморье, полагает, что рассматриваемый гидроним представляет собой сложное понятие, в котором можно выделить как следы знакомства информаторов с реальными реками Доном, Северским Донцом и, возможно, Кубанью, так и не вполне отчетливые отголоски книжных данных, связанных с картографическими трудами ал-Хваризми и Птолемея ²⁰⁰.

В локализации городов и идентификации самого народа ан-нибарийа гораздо больше неопределенности, чем в отождествлении Русской реки.

Прежде всего, был предложен целый ряд конъектур для чтения наименования народа. Первые исследователи данного фрагмента И.Лелевель и К.Миллер полагали, что чтение должно быть исправлено на *Баназийа, что, по их мнению, являлось арабской формой передачи топонима "Пенза" ²⁰¹. К.Миллер считал Беназийю полумифической страной и помещал ее в "мордовских лесах". Эта точка зрения не нашла последователей в силу ее очевидной исторической несостоятельности, поскольку во времена ал-Идриси топоним Пенза был неизвестен даже русским летописцам, не говоря уже об ученых из далекого Палермо.

О.Талльгрен-Туулио предложил конъектуру *Б(и)йармийа, опирается на одно из чтений названия страны на картах "Нузхат муштак" - Бийарийа, где буква йа заменяется на мим, что переписчи мог довольно легко сделать. По мнению ученого, речь идет о Бьярмии (Bjarmaland) - области, многократно упоминаемой в различных древнескандинавских источниках IX-XVI вв. и находившейся, по представлениям скандинавов, на севере Восточной Европы ²⁰². О.Талльгрен-Туулио полагал, что источником сведений для ал-Идриси об этой земле и ее народе послужили фрагменты скандинавских саг и скальдической поэзии, дошедшие до сицилийского географа в пересказе информаторов, от которых он получил данные о других народах Северной Европы. Возможность передачи таких сведений О.Талльгрен-Туулио видит в неплохой информированности ал-Идриси о тех районах Северной Европы, которые имели тесные связи с Бьярмией, например о Финнмарке. Он не исключает также возможности получения сведений от купца-путешественника, проехавшего от Черного моря по рекам Восточной Европы в северные русские земли ²⁰³.

Наибольшее распространение в литературе получила точка зрения Б.А.Рыбакова, считавшего, что под наименованием загадочного народа и его страны скрывается населявшее Северскую землю восточнославянское племя северян ²⁰⁴. Эту идею поддержал Б.Недков, предложивший конъектуру *Сабарина ²⁰⁵. Впоследствии она вошла в полное издание "Нузхат ал-муштак", где соответствующий фрагмент готовил к публикации Т.Левицкий ²⁰⁶.

Наконец, еще несколько соображений высказал О.Прицак. Соглашаясь с Б.А.Рыбаковым и Б.Недковым относительно географической локализации народа ан-нибарийа, он считает, что данное известие ал-Идриси относится к кругу информации IX в., когда основными передатчиками сведений о Восточной Европе для арабов были тюркоязычные жители Волжской Булгарии. Восстанавливая возможную протобулгарскую форму этнонима, О.Прицак пришел к заключению, что речь могла идти о Лебедии, о которой сообщает и Константин Багрянородный в X в.²⁰⁷. Конъектура О.Прицака *Labadiya (< ******) вызвала возражения у востоковедов, отмечавших искусственность этого построения, поскольку название "Лебедия" не было связано с этническим именем ²⁰⁸.

Что касается идентификации шести городов, то тут тоже не было недостатка в различных гипотезах. Предложенный И.Лелевелем К.Миллером вариант локализации городов столь же бездоказателен. как и выдвинутая ими конъектура. Все города они ищут в мордовско топонимии, выбирая из нее наиболее созвучные, на их взгляд, названия - Саранск, Инсар, Ардатов, Темников и др.²⁰⁹, нимало не смуща-

ясь тем, что всех этих населенных пунктов в XII в. не было, а если и сусществовали какие-то поселения на их месте, то не столь значительные чтобы стать известными за пределами своей округи.

О.Талльгрен-Туулио предложил локализовать города на севере Восточно-Европейской равнины. Решающим при локализации для него были данные топонимики и лингвистики. Один из топонимов, Астаркуса, О.Талльгрен-Туулио связал с книжными данными - с упоминанием названия "Острогард" Гельмольдом. О.Талльгрен-Туулио полагал, что распространенное среди датчан название Руси "Острогард", о чем пишет Гельмольд, ал-Идриси мог принять за наименование древнерусского города, которое в арабской передаче могло звучать как *Уструкарда ²¹⁰. Топоним, имеющий несколько вариантов написания-Аб'ада, Алгада и др., - О.Талльгрен-Туулио свел к первоначальному *Алнага и отождествил с Онегой в устье одноименной реки ²¹¹. Город Лука исследователь предложил отождествить с каким-либо топонимом Верхневолжья типа "Луги", "Великие Луки" и т.п. Основанием для такой локализации он считает упоминание "Малого Идриси" о том, что этот город стоит на реке Булга, т.е. на Волге ²¹². Город Баруна О.Талльгрен-Туулио отождествил с Муромом, возведя написание названия к начальной форме *Мурума ²¹³. Под наименованием Бу'рада, по мнению исследователя, подразумевался Новгород ²¹⁴. Наконец, последний город, Бусада, был отождествлен им с этнонимом "югра" ²¹⁵.

К достоинствам работы О.Талльгрен-Туулио следует отнести прежде всего то, что он ввел в научный оборот маршрутные данные из "Малого Идриси", благодаря которым локализация городов народа ан-нибарийа могла быть хотя бы в какой-то мере поставлена на реальную почву. Сам О.Талльгрен-Туулио не сделал попытки соотнести данные "Малого Идриси" с теми сведениями о народе ан-нибарийа, которые имелись в "Нузхат ал-муштак". Проведение такого сопоставления должно было явиться логическим продолжением работы 0-Талльгрен-Туулио, однако в силу ряда причин последующая историография данного вопроса развивалась вне всякой связи с его исследованием.