Теоретико-мотивационная концепция Шварца

Детальную концепцию в теории мо­тивации разработал (в виде модели принятия морального решения) Шварц [S. H. Schwartz, 1968; 1970; 1973]. Предложенная им модель связывает воедино три аспекта любого мораль­ного действия:

«Во-первых, моральные решения с необходи­мостью ведут к межличностным действиям, имеющим следствием благо других людей. Во-вторых, эти решения можно назвать моральны­ми только тогда, когда принявший их человек признается ответственным лицом, т. е. субъек­том, избравшим данное действие по своей воле и со знанием дела, а также имевшим возмож­ность поступить иначе. Наконец, вытекающие из моральных решений действия и ответствен­ное за них лицо оцениваются как хорошие или плохие в соответствии с теми последствиями, которые эти действия имеют для блага других людей. Критериями таких оценок являются принятые в культуре определения хорошего и плохого межличностного поведения, т. е. мо­ральные нормы» [S. H. Schwartz, 1970, р. 128].

Первый аспект составляет осозна­ние последствий собственного дей­ствия (или бездействия) для благопо­лучия других людей {осознание пос­ледствий). Осознание последствий своего действия для блага другого в каждом конкретном случае зависит отчасти от обстоятельств ситуации, но отчасти и от личностных факто­ров. Специфической особенностью личности может, например, быть спо­собность и готовность сопережить со­стояние другого человека. Если дей­ствие субъекта как-то затрагивает благополучие другого, то значение приобретает второй аспект: в какой мере человек должен приписать от­ветственность за свое действие и его последствия для других себе, а не внешним обстоятельствам {приписы­вание себе ответственности). Здесь опять-таки ситуационные и лично­стные факторы тесно взаимодейству­ют. Если человек считает, что вынуж­ден оказывать помощь, его готов­ность к помощи будет меньшей, чем в случае, когда он волен решать, помо­гать или не помогать [I. A. Horowitz, 1968]. Вместе с тем готовность взять на себя ответственность за действие является одним из параметров инди­видуальных различий. Наконец, тре­тий аспект представлен моральными (или просоциальными) нормами, кото­рые предписываются обществом и от­части или же полностью принимаются личностью в качестве внутренних им­перативов. По мнению Шварца, такие нормы управляют деятельностью не непосредственно и не автоматически, а лишь в той мере, в какой наличе­ствуют два первых аспекта: осозна­ние последствий для других людей и приписывание себе ответственности.

В целом модель мотивации просоциальной деятельности предполагает трехстадийную организацию процесса принятия решения. Шварц [S. H. Schwartz, 1968] разработал ме­тодики диагностики личностных дис­позиций, значимых на первых двух стадиях. Осознание последствий из­мерялось им с помощью полупроек­тивного методического приема: испы­туемый должен был письменно про­комментировать предложенный ему рассказ с позиций проносящихся в голове персонажа мыслей, прежде чем тот придет к какому-либо реше­нию. Комментарий оценивался с по­мощью 24 категорий анализа содер­жания, релевантных суждениям, вы­ражающим самооценку и позицию ге­роя. Степень совпадения оценок раз­ных экспертов оказалась вполне удовлетворительной (93%). Получен­ные значения не обнаружили вза­имосвязи ни с приверженностью к просоциальным нормам, ни с тенден­цией к социально желательным отве­там. В качестве примера приведем одну из предлагавшихся историй.

«Когда в субботу будильник зазвонил в 7.30 утра, Боб перевернулся и со вздохом выклю­чил его. Он лег очень поздно и не имел никакого желания в такую рань вылезать из постели на холод. Затем он вспомнил, что друзья должны заехать за ним ровно в восемь. Они собирались в этот день покататься на лыжах и договорились отправиться пораньше, чтобы избежать транспортных пробок и толп людей. Этот день Боб предвкушал заранее. Он знал, что если немедленно не встанет, то заставит всех ждать. Лежа в постели, Боб изо всех сил старался подняться. Вопрос: Какие мысли и чувства могут проноситься в сознании Боба, пока он спорит сам с собой о том, что же ему делать?» [S. H. Schwartz, 1970, р. 134].

Приписываемая себе ответствен­ность измерялась степенью согласия с 24 положениями, относящимися к социальным установкам и описанию себя (например: «Сильная занятость и нарушенное душевное равновесие не извиняют совершения такого поступ­ка, от которого в нормальных услови­ях человек воздержался бы»). С осознанием последствий приписыва­емая себе ответственность не корре­лировала. В исследовании, направ­ленном на проверку своей модели принятия решения, Шварц [S. H. Schwartz, 1968] сопоставил по­казатели осознания последствия и приписываемой себе ответственности студентами нескольких общежитии со значимыми для них нормативными ценностями и фактическим поведени­ем (оцениваемым живущими с ними соседями по комнате) в повседневных ситуациях (готовность помочь, надеж­ность и т. д.)

Исследователь предположил, что соответствие (корреляция) между нормами, указанными в качестве внутренне обязательных, и фактиче­ским просоциальным поведением бу­дет наблюдаться только тогда, когда одновременно отчетливо выражены личностные диспозиции осознания последствий и приписываемой себе ответственности. Действительно, по мере усиления выраженности этих диспозиций корреляция между норма­ми и поведением помощи становилась все более выраженной, что видно из табл. 8.3, содержащей коэффициенты корреляции для соответствующих под­групп. Более тщательный анализ пока­зывает, что соответствие норм и фак­тического поведения помощи наблю­дается, только когда обе личностные переменные одновременно принимают высокие значения (см. нижнюю строку таблицы).

Позднее Шварц [S. H. Schwartz, 1977] усовершенствовал свою концеп­цию принятия решения, преобразовав ее в процессуальную модель с рядом последовательных шагов. Мотивацию, побуждающую к оказанию помощи, он видит в переживании личной мораль­ной обязанности вмешаться и оказать помощь. Это переживание морального долга основано на актуализации ког­нитивных структур внутренне обяза­тельных норм. Причем под влиянием требующей помощи ситуации (ее вос­приятия и оценки) структура норм в большей или меньшей степени преоб­разуется так, чтобы максимально со­ответствовать этой ситуации. Актива­ции такой структурной перестройкой особенно способствует осознание субъектом последствий своего дей­ствия дпя нуждающегося в помощи человека. Однако на следующей, третьей стадии рассматриваемого процесса переживание морального долга может снова уменьшиться и быть нейтрализованным защитными механизмами, заставляющими усом­ниться в целесообразности или уме­стности оказания помощи. Решающую роль при этом играет процесс отрица­ния ответственности. В качестве лич­ностной диспозиции отрицание ответ­ственности представляет собой про­стую противоположность ранее вве­денной Шварцем переменной «припи­сываемой себе ответственности».

Таблица 8.3

 

Коэффициенты корреляции между суммарным индексом личностных норм и показателем фак­тических просоциальных действий (по оценкам соседей по 'общежитию). Количество испыту­емых в подгруппе колеблется от 23 до 54 [К. Schwartz, 1970 р. 135]

 

 

 

В расширенной процессуальной мо­дели, как и в предшествующей ей модели принятия решения, мотивиру­ющий фактор содержится в самооцен­ке потенциального субъекта помощи. Восприятие бедственного положения другого человека актуализирует отно­сящиеся к самому себе ожидания, и именно они ведут к переживанию морального долга. Далее поведение «мотивируется желанием действовать в согласии со своими ценностями так, чтобы сохранить представление о се­бе и избежать ущемления чувства собственного достоинства» [S. Н. Schwartz, 1977, р. 226].

Итак, можно сказать, что мы имеем дело с моделью привлекательности самооценок. Шварц отличает от нее два других типа мотивации деятельности помощи: эмоциональное или эмпатическое возбуждение и актуализацию социальных ожиданий. В послед­нем случае оказание помощи зависит от соотношения позитивных и нега­тивных оценок со стороны других лю­дей, т. е. от расчета соотношения затрат и пользы, что лишает просоциальное поведение альтруистического характера. Что касается предшествующего варианта — эмпатического возбуждения, то, как мы видели выше, он лежит в основе подходов к объяс­нению действия помощи, предложен­ных Аронфридом [J. Aronfreed, 1968], Хорнстейном [Н. A. Hornstein, 1972] и Хоффманом [М. L. Hoffman, 1978]. Синтез основанного на эмоциональ­ной эмпатии подхода с представлени­ями, в которых главную роль играют внутренне обязательные для лично­сти нормы, Шварц считает желатель­ным, однако пока не вполне осуще­ствимым.

В своей процессуальной модели альтруистического действия Шварц различает складывающиеся из 9 эта­пов 4 стадии: актуализацию личной ответственности, актуализацию мо­ральной обязанности, проверку и от­клонение и, наконец, действие (или бездействие). Более конкретно эти фазы выглядят следующим образом:

«I. Стадия актуализации: восприятие нужды и ответственности.

1. Осознание того, что человек находится в состоянии нужды.

2. Понимание того, что существуют действия, способные облегчить его положение.

3. Признание своей способности содейство­вать такому облегчению.

4. Восприятие себя в определенной мере ответственным за изменение ситуации.

II. Стадия обязанности: конструирование норм и зарождение переживания моральной обязанности.

5. Активизация существовавших ранее или заданных ситуацией личностных норм.

III. Стадия защиты: рассмотрение потенциаль­ных реакций, их оценка и переоценка.

6. Определение затрат и оценка возможных исходов (если какая-либо из реакций приводит к очевидно оптимальному балансу затрат, то следующие два этапа могут быть пропущены. В противном случае за этапом 6 следуют 7 и 8 и процесс оценивания повторяется один или нес­колько раз).

7. Переопределение ситуации и ее переоцен­ка посредством отрицания:

а) состояния нужды (его реальности или серьезности);

в) ответственности за свое действие;

с) уместности актуализованных перед этим норм или чего-либо другого.

8. Повторение предшествующих этапов с учетом произведенных переоценок.

IV. Стадия реакции.

9. Действие или бездействие» [S. Н. Schwartz 1977, р. 241 ].

 

Для большинства из этих стадий Шварц к настоящему времени может уже представить данные, подтвер­ждающие их наличие. Мы ограничим­ся здесь рассмотрением фактов, от­носящихся к этапу 7в и показыва­ющих, как переживание моральной обязанности ослабляется под влияни­ем присущей индивиду большей или меньшей склонности к отрицанию личной ответственности и в результа­те не проявляется в действии (или проявляется в ослабленном виде). В одном исследовании Шварца [S. Н. Schwartz, 1973] случайная вы­борка из 253 женщин, работавших в управленческом аппарате, под видом общенационального опроса должна была заполнить опросник, касавший­ся пересадки органов. Опросник со­держал наряду с прочими вопросами шкалу отрицания ответственности, а также вопрос о том, насколько чело­век чувствует себя морально обязан­ным пожертвовать часть своего ко­стного мозга незнакомому больному, страдающему лейкемией. Через 3 мес 132 участвовавшие в опросе женщи­ны получили (на этот раз якобы от совершенно иной инстанции, а именно от известного специалиста в области трансплантации) приглашение вклю­чить свое имя в список потенциаль­ных доноров костного мозга. Однов­ременно с этим приглашением им сообщали более подробные сведения об операции пересадки костного моз­га, ее проблемах и способах осуществления. Добровольцы должны были сдать кровь на анализ местному вра­чу с тем, чтобы в лабораторном центре была установлена их индиви­дуальная группа костного мозга и данные о ней вошли в общенаци­ональную картотеку доноров, состав­ляемую для удовлетворения будущих потребностей. Получившие такое приглашение могли ответить на него одним из четырех способов: (1) не заинтересованы; (2) требуется допол­нительная информация; (3) предполо­жительно согласен, однако хочу про­консультироваться со своим врачом;

(4) согласен, запишите меня в донор­ский список. Те, кто не ответил на полученное приглашение, считались наотрез отказавшимися (и получали О баллов).

На основе показателей, полученных по шкале отрицания ответственности, все испытуемые были разделены на 3 группы. Корреляции между приняти­ем нормы моральной ответственности и готовностью стать донором костно­го мозга, рассматриваемой в качестве показателя альтруистического дей­ствия, представлены в табл. 8.4. Рост коэффициентов корреляции между нормой и действием по мере ослабле­ния отрицания ответственности мо­жет быть интерпретирован следу­ющим образом: первоначально пере­живаемая обязанность ведет к совер­шению альтруистического акта в той мере, в какой она не будет частично или полностью нейтрализована ни окончательным решением, ни индиви­дуальной предрасположенностью к отрицанию ответственности. Резуль­таты другого проведенного по анало­гичной схеме исследования (в нем студентам предлагалось читать вслух у себя дома детям из школы для слепых) еще более показательны.

Таблица 8.4

 

Коэффициенты корреляции между нормами морального долга и альтруистическим действием для испытуемых с различным отрицанием ответственности [S. H. Schwartz, 1977, п. 259]

 

Действие	Выборка	Отрицание ответственности	Различие между (1) и(3)
сильное (1)	среднее (2)	слабое (3)
Жертвование костного мозга незнакомому человеку Чтение вслух слепым детям	132 женщины-служащие 141 студент	0,01   –0,13	0,27   0,34*	0,44**   0,72**	р0,05   р0,001

 

В заключение следует отметить, что представленные в модели Швар­ца личностные переменные— принятые личностью нормы, осозна­ние последствий и приписываемая се­бе ответственность (или отрицание таковой)—кажутся весьма многообе­щающими в качестве показателей просоциального мотива оказания по­мощи, а, возможно, также и показате­лей такого антисоциального мотива, как агрессия. Личностные диспозиции оказывают, по-видимому, решающее влияние на восприятие и оценку не только тех бедственных положений, с которыми субъект сталкивается вне­запно и в которых он не имеет време­ни тщательно обдумать свое решение, но и конкретной ситуации помощи. Что касается просоциальных норм, то следует отметить, что присвоенные личностью внутренне обязательные нормы (при отсутствии искажающего влияния тенденции социальной жела­тельности) занимают в этой иерархии ценностей более высокое место, чем общезначимые (предписанные обще­ством) правила поведения.