Глава 18. Мальчик был мертв, но девчонка нет.

Мальчик был мертв, но девчонка нет.

А теперь молодой человек пытался уничтожить дом Алексии, и это уже не было игрой или экспериментом, или чем-то таким, за ходом чего она могла бы с интересом наблюдать. Он должен был умереть, утопая в боли и страданиях. Как он посмел даже задуматься о подобном? Он, который должен стоять на коленях пред ней, жалко моля ее о милости, как он посмел?

Алексия увидела, что брат с сестрой уходят от места своих злокозненных действий, чувствовала, что они хотели покинуть это место, и в это время начался автоматический отсчет, всюду по комплексу замигали вспышки предупредительных огней, зазвучали сигналы оповещения, системы отключались. Конечно, их вероломный поступок бесполезен. Она в состоянии остановить запущенную систему самоуничтожения одним простым усилием, используя свой контроль над органической субстанцией таким образом, чтобы разъединить каждый проводок в комплексе, но эта мысль меркла перед бешенством, вызванным их поступком. Он был свидетелем мощи ее способностей, видел их и бежал в ужасе... и все же считал себя достойным того, чтобы попытаться оборвать ее жизнь?

Алексия пришла в себя, собирая всю свою власть, становясь цельным существом. Она знала, что молодой человек взял оружие, которое находилось рядом с клавиатурой, оставленный кем-то револьвер. Она ничуть не возражала против этого, зная, что огнестрельное оружие в руках даст ему надежду, и это сделает картину победы полной, победитель получит все. Она заберет его надежду, заберет жизнь его сестры, а затем заберет и его собственную.

Когда Алексия наконец стала единородной, она представила себя в виде жидкости, текущей по окружающему ее пространству так же легко и свободно, как и органическая структура, которую она контролировала, так все и произошло — она двигалась навстречу нарушителям своего спокойствия.

Они были поражены, как будто и вправду надеялись преуспеть в своем грязном деле. Она скользнула наружу изнутри своей органической оболочки, открывая себя пред ними, повернувшись, чтобы насладиться зрелищем их отупевших глаз, вздрагивающих лиц, похожих на морды овец. Она наблюдала, как они смотрят на нее с любопытством, очевидно, не обращая внимания на ее гнев.

Они спорили, стоя перед ней, он настаивал на том, что справится со всем, а девчонка должна бежать. Та с неохотой согласилась, в свою очередь настаивая на том, что он должен выжить, спастись любой ценой. Сразу за этим смехотворным заявлением, девица развернулась и побежала к лифту.

Алексия двинулась, чтобы перехватить ее, занесла руку, желая ударить девчонку...

...и в ее плоти открылась дыра, отвлекая от задуманного. Она повернулась и улыбнулась, глядя на него, на оружие в его руках, потянулась к себе и вытащила пулю из тела, бросив ее прямо к ногам молодого мужчины. Судя по довольному выражению его лица, девица успела уйти, Алексия не увидела ее, когда обернулась назад.

Алексия решила, что пришло время расширить свои возможности. Показать ему, кто она и на что способна... и внушить ему страх пред Богом, потому что, когда она закрыла глаза, представляя свой следующий шаг и желая его, она перестала быть Алексией Эшфорд и стала Гневом — божественным и беспощадным.