Что такое Досуг 12 страницаспектакли даже признаются близкими по жанру "комической опере" и "музыкальной комедии" *48. --------------------------------- *48 См., например: П. Г. Богатырев. Народный театр. -- "Русское народное поэтическое творчество". М., 1966, стр. 101, 104. Обобщающий материал по песням в народной драме см.: В. Е. Гусев. Песни в народной драме. -- "Русский фольклор", XII. Л., 1971, стр. 67-79. Специализация проходила наиболее активно в творчестве походных скоморохов, однако и у них даже в XVII в. заметны еще черты синкретизма. Характерно в этом смысле свидетельство Адама Олеария. Он рассказал, как во время краткой остановки в городе Ладоге к отдыхающим послам явились двое русских с лютней и гудком и "начали играть и петь в честь Великого Государя и Царя Михаила Федоровича, и когда они заметили, что их хорошо приняли, начали выделывать разные штуки и пустились плясать, всяким способом, каким пляшут у них обыкновенно мужчины и женщины"*49. Здесь скоморохи и играют, и поют, и пляшут, и еще выделывают разные штуки. Любопытно, что даже в таком представлении-экспромте сказалось стремление скоморохов к театральности -- один из них плясал за женщину (это видно и из рисунка А. Олеария, иллюстрирующего данное место его рассказа). Медвежья потеха, как нам кажется, вполне заслуживает специального исследования. Это одна из древнейших и интересных форм народного творчества. Ее истоки коренятся там же, где и истоки народных игрищ, т, е. в мировоззрении человека родового общества и первобытных религий. Предполагают, что первоначально игры с медведем имели формы единоборства и были составной частью праздничных игрищ. Существует также мнение, что, например, в Греции праздничные единоборства с медведем могут быть отнесены к исконной драматической формуле, наиболее полно представляемой Гераклом, "который покрыт звериной шкурой и единоборствует со зверем -- смертью..." *50 Сюда же могут быть отнесены и истоки героев народного фарса. --------------------------------- *49 А. Олеарий. Полное описание путешествия... в Московию..., перевод П. Барсова. М., 1870, стр. 26 -- 27. *50 О. Фрейденберг. Поэтика сюжета и жанра, Л., 1936, стр. 195 -- 196. *51 См. И. Е. Забелин. Домашний быт русского народа, т. I, ч. П. М., 1915, стр. 307-308. С исконными драматическими формами сближали медвежью потеху не только специалисты по античности, но и, например, И. Е. Забелин, который, указывая на три разновидности игр с медведем, называл единоборство -- трагедией, травлю -- драмой, а собственно медвежью потеху -- комедией *51. Зафиксированные еще в древней Греции формы игр со зверем отмечены для всей Европы. У нас это были преимущественно игры с медведем. Популярность их была огромна, и не только в пределах России. Русские медведчики заходили в XVI в., а может быть и раньше, на Запад, в частности в Германию *52. --------------------------------- *52 "...Ариосто сравнивает горделивое презрение Роланда к обступившим его врагам с невозмутимостью медведя, водимого русскими или литовскими поводырями, когда на него лают собачонки... Хождение славянских поводырей на Запад могло начаться гораздо раньше XVI в..." (А. Н. Веселовский. Разыскания...., стр. 187). В России медведю еще в глубокой древности, по-видимому на первых этапах язычества, приписывались особые качества, благодаря чему он приобрел магическое значение, притом настолько стойкое, что отголоски его чувствовались даже в XIX в. В могильниках так называемой Фатьяновской культуры (II тысячелетие до н. э.), расположенных на территории Ярославского края, археологи находили просверленные медвежьи зубы и даже целые ожерелья из клыков медведя. Некоторые раскопки обнаружили наряду с погребениями человека костяки медведя *53. Кости медведя встречаются в изобилии и в славянских курганах (VIII -- X вв.). "Представляется несомненным, что вместе с останками сожженного человеческого трупа в курган полагалась медвежья лапа, имевшая явное обрядовое значение"*54. Не будем перечислять другие факты, подтверждающие магическое значение медведя, количество которых огромно (один из старейших гербов на Руси -- герб города Ярославля -- имел изображение медведя), и в устном народном творчестве указаний на это тоже множество. --------------------------------- *53 Огромный материал о почитании медведя, о его культе с подробной подстрочной библиографией см.: Н. Н. Воронин. Указ. соч. *54 Там же, стр. 49. Однако верования, на основании которых медведю приписывалось магическое значение, с течением времени ослабевали, и игры с ним превратились в развлечение, в спектакль, который, по словам И. Е. Забелина, вполне заменял русскому человеку театральные зрелища *55. Надо отметить одну особенность: игры эти слабее большинства других были "привязаны" к какому-либо конкретному празднику и поэтому быстрее остальных отделились от праздничных игрищ, получили самостоятельность. Это явилось одной из основных причин, позволивших бродячим скоморохам взять медвежью потеху на свое вооружение. Однако позволим себе остановиться на одном любопытном свидетельстве середины XIX в. (священника Шиманского), ранее не включавшемся в научный обиход: "Когда медведи-плясуны появились в нашем селении, поднялась у нас такая тревога, какой не случалось, быть может, другому и в городе видеть при проезде значительнейшего лица или при разных торжествах. И старики, и мальчики, и женщины с грудными ребенками сбежались, будто пожар тушить, оставив второпях даже хаты свои незапертыми. Один другого давил, один на другого садился, чтобы поближе приглядеться к медведям. Кажись, и небольшое селение, а народа собралась страшная гурьба! будто из земли вылазят люди, подобно муравьям. Зрители этого спектакля столько углубляли свое внимание в предметы своего любопытства, что, кажется, если бы кто и шапки с них посрывал и чуприны пообрезывал, они бы и не слыхали и не видели этого. Вот что значат медведи-плясуны в селении!" *56 --------------------------------- *55 И. Е. Забелин. Домашний быт русских царей, т. I, ч. II. М., 1915, стр. 308. *56 "Биржевые ведомости", 1865, № 185 (ссылка на газету "Киевлянин"). Остальную часть этого рассказа для экономии места передадим сжато. Первое представление было перед домом автора корреспонденции, и он, пригласив к себе поводчиков и, видимо, зная, что дело может не ограничиться одними медвежьими плясками, просил их "не ворожить, не предсказывать будущего -- не обманывать простого народа". Те пообещали, но слова не сдержали. Вожаки уверили крестьян, что их медведи обладают особой силой и что если они попляшут перед порогом избы, то ее хозяевам нечего опасаться пожара и других несчастий. Понятно, что каждый захотел, чтобы медведи поплясали у его дома, в награду же полагалась пара яиц, или несколько копеек деньгами, или просто кто что может. Если же находились такие, кто не желал подобной процедуры и прятался, то кидались его отыскивать, а если не находили или если, хозяева какого-либо дома были в отъезде, то все равно медведи должны были поплясать у их дома уже за счет общины, которая взялась следить, чтобы каждый дом был "застрахован" и чтобы из-за одного незастрахованного несчастье не развилось на другие. Затем было объявлено, что медведи обладают способностью исцелять, если к ним прикоснуться пальцем. Тогда началось "столь усердное прикосновение", что чуть не посбивали с ног медведчиков, да и медведям грозила опасность быть задавленными. Еле установили очередь. У кого болела голова, должен был прикоснуться к голове медведя, у кого нога -- к ноге и т. д. Вдруг подходит седовласый отставной солдат, с грудью, увешанной боевыми орденами: "Спина болит, нельзя ничего работать, помогите..." Ему предложили лечь на землю, мол, потопчет медведь лапами -- и боль как рукой снимет. Лег солдат, приготовился, но медведь начал вдруг пятиться назад и издавать страшный рев. "Плохо, солдат, совсем плохо с тобою, -- сказал вожак, -- тебя очаровали злые люди, надо будет скоро прощаться с белым светом". Что же оставалось бедному солдату? "Ничего не пожалею, помогите, -- взмолился он. -- Люды! скажить женци, нехай принесе тры рубли бумажкою, там лежать в хати на лавци, в горшку. Сделай милость, батюшка, помоги!" Через минуту три рубля были уже в кармане поводчика, после чего тот вынул из своей сумки книгу и начал читать по ней молитвы. Медведь "спокойно пошел по спине солдата". Следующая просьба была от жены этого солдата: "Помогите! дети умирают: вот уже четвертое дитя похоронила... а теперь вот уже четвертый год дитяти нет". Ответ и на эту беду нашелся быстро. Оказывается, что дом бедной женщины давно околдован (медведь снова пятился и ревел): "из трех могил прах мертвецов зарыт перед порогом твоего дома". И снова мольбы о помощи, и снова медведчики идут навстречу: "Ну, хозяюшка, клади здесь на пороге серебряную монету и слови черную курицу; а сама становись с мужем на колени да молитесь богу". Монету и зарубленную курицу забирает вожак (голову курицы зарывают возле порога), а взамен в избу вводят "успокоившегося" медведя и сажают его на лавку. "Не обмывай же, хозяйка, никогда лавки, где сидит теперь медведь; если будешь чего нездорова, то только на этой лавке полежи немножко -- и сделается тотчас легче. Теперь будешь, хозяйка, вспоминать нас: оставайся здорова да живи счастливо! Будешь еще иметь четыре сына и три дочери, и все доживут до глубокой старости..." Последний фокус был проделан перед домом зажиточного мужика Ивана. "Вот и этот дом очарован, и сюда не пойдет медведь", -- сказал про Иванов дом медведчик. И точно, медведь упирается, чуть цепь не порвал, потом он стал прыгать и так громко реветь, что эхо "ужасным басом" отозвалось в окрестных лесах. Конечно, тут же перепуганный Иван взмолился о помощи. Медведчик снова прочитал молитву, и медведь пошел смирно и введен был в гумно на ночлег. Медведчики заночевали в хате. За оказанный хозяином прием и угощение медведя трижды обвели вокруг дома и тем освободили его от злых чар. "Ну, хозяин, -- сказал один из поводчиков, придя утром за медведями, -- гляди, никогда не выбрасывай из клуни помета медвежьего: это великое счастье. Будешь иметь постоянно полную клуню пшеницы, ржи и других хлебов, и скотина будет вестись у тебя". "Глядить же хлопци, -- сказал Иван стоявшим тут же детям, -- як тилько выкынете цее из клуни, то и чупруны пообрываю и шыи поскручую!" И запер клуню на замок из опасности, чтобы соседи не похитили какой-нибудь части столь бесценного для него сокровища. Автор этого рассказа иронизирует над народной темнотой и невежеством. Предприимчивые медведчики воспользовались жившей в сознании людей смутной верой в магические свойства медведей, верой, перешедшей от дедов и прадедов, от предков далеких языческих времен. И. Е. Забелин, как было уже отмечено, справедливо различает три разновидности игр с медведем. Он исходил при этом из практики московского царского двора, где был специально устроенный обширный "псаренный двор". "Медведи, постоянно жившие во дворе, вероятно ученые, назывались дверными, другие были гончие, также сступные, спускные и наконец дикие, которых поставляли на потеху прямо из лесу. Зимою 1664 г. привезены были из Мезени даже и белые медведи" *57. --------------------------------- *57 И. Е. Забелин. Домашний быт русских царей, т. I, ч. II, стр. 307. В число медвежьих игр входили: медвежья травля, медвежий бой и медвежья комедия. Представления государевых медведей устраивались чаще всего для царя и приближенных в Кремле или в загородных дворцах, а на масленице "государева потеха" устраивалась на Москве-реке для всенародного "зрелища и увеселения" *58. --------------------------------- *58 Там же, стр. 308. В медвежьей травле на медведя спускали собак или других зверей, в том числе и медведей. Бой заключался в том, что против медведя выходил человек, чаще всего с рогатиной или вилами. Дело это было хотя и опасное, но очень распространенное, популярное, редко кончавшееся смертью человека, но часто серьезными травмами и даже увечьями *59. И. Е. Забелин приводит несколько таких случаев. --------------------------------- *59 Вот рассказ Флетчера, цитированный И. Е. Забелиным: "Бой с медведем происходит следующим образом: в круг, обнесенный стеною, ставят человека, который должен возиться с медведем как умеет, потому что бежать некуда. Когда спустят медведя, то он прямо идет на своего противника с отверстой пастью. Если человек с первого раза даст промах и подпустит к себе медведя, то подвергается большой опасности; но как дикий медведь весьма свиреп, то это свойство дает перевес над ним охотнику. Нападая на человека, медведь поднимается обыкновенно на задние лапы и идет к нему с ревом и разинутой пастью. В это время если охотник успевает всадить ему рогатину в грудь между двумя передними лапами (в чем обыкновенно успевает) и утвердить другой конец ее у ноги так, чтобы держать его по направлению к рылу медведя, то обыкновенно с одного раза сшибает его. Но часто случается, что охотник дает промах и тогда лютый зверь или убивает или раздирает его зубами и когтями на части..." (там же, стр. 311). Наибольший интерес для нас имеет медвежья комедия. Впрочем, здесь необходимо уточнение. И. Е. Забелин, сказав о трех разновидностях игр с медведем, тут же добавляет, что все они входили в состав каждого зрелища медвежьей потехи, которое могло начинаться комедией или драмой -- травлей -- и оканчиваться трагедией -- боем или единоборством *60. Этот штрих особенно интересен в связи с тем, что и в поздних медвежьих представлениях, например в XIX в., можно отчетливо различить три момента: комедию, травлю и единоборство. Только если в XVI в. каждая часть имела характер развитого, развернутого действия, когда против медведя действительно выходил человек и бой шел до смерти одного из участников, то позже две из трех частей медвежьей потехи (по И. Е. Забелину -- драма и трагедия) потеряли самостоятельное значение, превратившись во вспомогательные, почти чисто декоративные атрибуты потехи. Травля изображалась наряженным козою мальчиком, который плясал вокруг медведя, показывая, что дразнит его, а единоборство разыгрывалось вожаком и носило шутливый характер, полностью подчиненный внутренней системе комедии. Единоборство стало одним из номеров показа ученого медведя. --------------------------------- *60 Там же, стр. 307-308. Все же факт сохранения в медвежьем представлении и травли и единоборства очень существен, он еще раз говорит о древности медвежьей потехи Как явления народной культуры, о ее когда-то серьезном мировоззренческом значении. Полный смысл трехчастной медвежьей потехи будет ясен лишь при специальных изысканиях. Что же представляет собой медвежья комедия? Ни текст вожака, ни действия медведя самостоятельной ценности не представляют. Текст состоит из отдельных, часто не связанных между собой предложений, содержащих задания медведю. "Ну-тка, Мишенька, покажи, как красные девицы, молодицы, белятся, румянятся, в зеркальце смотрятся, прихорашиваются..." Действия медведя -- элементарны: "Мишка садится на землю, трет себе одной лапой морду, а другой вертит перед рылом кукиш"*61. Если же и то и другое совместить, возникает удивительно эффектное пародийное положение. Вожак говорит о девушках, занятых тонким, требующим определенного искусства делом, а медведь громадной лапой трет морду, вместо зеркала пользуясь кукишем. Притом, чем нескладнее действия медведя, тем больше эффект. "А как бабушка Ерофеевна блины на масленой печь собралась, блинов не напекла, только сослепу руки сожгла да от дров угорела... Мишка лижет себе лапу, мотает головой, охает". --------------------------------- *61 Д. A. Ровинский. Русские народные картинки, кн. V. СПб., 1881, стр. 228. За исходную точку медвежьей потехи такого типа взято определенное внешнее сходство стоящего на задних лапах медведя и человека. Сходство это и было своеобразно использовано. Вожак, как уже отмечалось, дает медведю задание показать, как в отдельных ситуациях действует тот или иной человек. Знакомство с записями нескольких медвежьих потех подтверждает, что в подавляющем большинстве случаев медведю дается задание показать именно человека. Это одно из главных условий представления. В то же время задача вожака не просто дать и пояснить задание. Он обязан показать зрителям, что свято верит в способность своего медведя точно воспроизвести действия человека. В момент представления он всячески старается показать, что медведь для него равноправный партнер, такой же, как он, человек, недаром и называется он Михаилом Ивановичем и обращаются к нему (начиная с XVIII в.) "на Вы". И в сегодняшнем цирке медведя стремятся научить делать то, что делает человек, но совсем с иной целью. Сегодняшние цирковые медведи не неуклюжи, они ловки и проворны, они делают сложнейшие трюки, удивляя зрителей своим мастерством. В древней Руси умели извлекать эффект именно из их неуклюжести. Иногда, обычно в тех условиях, когда к какому-то действию медведя не находилось почему-либо текста, способного создать пародийный эффект, юмором и даже сатирой наполнялись слова вожака. Таким образом центр тяжести сознательно перемещался на текстовую часть сценки: "А ну-ко, Михаиле Иванович, представьте, как поп Мартын к заутрени не спеша идет, на костыль упирается, тихо вперед продвигается; и как поп Мартын от заутрени домой гонит и попадья его не догонит. И как старый Терентьич из избы в сени пробирается, к молодой снохе подбирается. -- Михаиле Иванович семенит и путает ногами"*62. Здесь, как видим, целых два задания с отчетливыми элементами сатиры и юмора сопровождаются простым, малоинтересным действием медведя, не создающим эффекта пародии. Максимальным успехом пользовались, надо полагать, такие сценки, когда и текст нес определенную нагрузку и действия медведя в совокупности с ним создавали пародийный эффект. "И как барыня с баб в корзинку тальки да яйца собирает, складывает, а барин все на бабью работу посматривает, не чисто-де лен прядут, ухмыляется, знать до паранькинова льна добирается. -- Михайло Иванович ходит кругом вожака и теребит его за гашник" *63. --------------------------------- *62 Д. А. Ровинский. Указ, соч., стр. 228 -- 229. *63 Там же, стр. 226. Все эти примеры взяты из публикации, касающейся только одного медвежьего представления, может быть не самого удачного, однако основные черты медвежьей потехи здесь прослеживаются с достаточной полнотой. Особый характер древних игр с медведем, в силу которого они рано отделились от конкретного праздника и от праздников вообще, позволил походным скоморохам использовать их в своих представлениях. Медведей можно было показывать и в праздник и в будни, что было важным условием для походных скоморохов. Зрительский интерес к этим зрелищам не угасал. В силу ли необычности и относительной редкости медвежьей комедии, в силу ли особых магических качеств, приписываемых медведю, в силу ли того, что представление строилось на использовании одной из генеральных линий народного творчества, где главенствовали сатира, пародия, гротеск, -- спектакль такого рода постоянно и повсеместно пользовался огромным успехом. Впрочем, эти три причины действовали, конечно, дополняя одна другую. Первенствовала же последняя, т. е. привлекала сатира, пародия и гротеск *64. В противном случае перевес в медвежьей потехе не получила бы пародийно-гротесковая часть и не забылись бы постепенно две другие: трагедия-единоборство и драма-травля. --------------------------------- *64 Необходимо отметить, что пародийность и сатиричность как ведущие черты медвежьей потехи выделял еще И. Е. Забелин: "Он (медведь. -- Л. Б.), выученный и нашколенный различным людским ухваткам и людскому поведению, бродил со своими поводырями по всей русской земле, из города в город, из деревни в деревню, потешая и забавляя добрых людей карикатурным, а отчасти и сатирическим представлением их же нравов и обычаев" (И. Е. Забелин. Домашний быт русских царей, т. I, ч. II, стр. 306). В XVI -- XVII вв. основная часть медвежьих поводчиков состояла из скоморохов. Именно скоморохам медвежья потеха обязана тем, что по содержанию и по социальной направленности она стала важнейшей частью народных драматических представлений. Судьбы бытования "Петрушки" в России по сравнению с историей медвежьей потехи являются более разработанными,, и мы не будем их касаться *65. Все, кто когда-либо писал об истории "Петрушки", обязательно с благодарностью называют имя Адама Олеария, оставившего нам первое и очень ценное свидетельство об этом виде кукольного театра. Однако до сих пор некоторые стороны его свидетельства остаются в тени. Это прежде всего тот факт, что "Петрушка" у Олеария объединен с медвежьей потехой, так сказать, организационно, т. е. и медвежий поводчик и кукольник являются членами одной бродячей труппы, а труппа эта представляла собой не что иное, как скоморошью ватагу. --------------------------------- *65 О кукольной комедии см.: А. Алферов. Петрушка и его предки. -- "Десять чтений по литературе". М., 1895; В. Перетц. Кукольный театр на Руси. -- "Ежегодник имп. театров, сезон 1894 -- 95 гг.", приложение № 1; И. Еремин. Русский народный кукольный театр. -- О. Цехновицер, И. Еремин. Театр Петрушки. М. -- Л., 1927; Я. Смирнова. Советский театр кукол (1918 -- 1932). М., 1963. Менее подробно о "Петрушке" писали (называю только авторов советского периода): П. Н. Берков, -- "Русская народная драма XVII -- XX вв.". М., 1953; В. Н. Всеволодский-Гернгросс. Русский театр от истоков до середины XVIII в.; Б. Н. Асеев. Русский драматический театр XVII-XVIII вв. М., 1958; В. Д. Кузьмина. Русский демократический театр XVIII в. М., 1958, и др. Факт этот чрезвычайно важен. Благодаря ему можно утверждать, что "Петрушка" связан со скоморошеством, и, значит, мы получаем возможность реконструировать идейные и эстетические принципы, на которых он строился. Кроме того, объединение медвежьей потехи и "Петрушки" в одной скоморошьей ватаге еще раз говорит о самостоятельности драматических форм, входящих в репертуар скоморошьего театра. Из-за отсутствия достаточного количества исторического материала в вопросе о генезисе "Петрушки" пока много неясного. Касается это прежде всего его происхождения. Но зато не вызывает сомнения, что почва, на которой он у нас развивался, -- это устное народное творчество, а именно: сатирическая, пародийно-гротесковая его струя. Все, что в этом смысле сказано о медвежьей потехе, можно отнести и к "Петрушке", однако "Петрушка" намного сложнее, глубже и тоньше медвежьей потехи. В докладе на Первом съезде советских писателей А. М. Горький говорил: "Совершенство таких образов, как Геркулес, Прометей, Микула Селянинович, Святогор, далее -- доктор Фауст, Василиса Премудрая, иронический удачник Иван-дурак и наконец -- Петрушка, побеждающий доктора, попа, полицейского, черта и даже смерть, -- все это образы, в создании которых гармонически сочетается рацио и интуицио, мысль и чувство..." *66 Легко заметить, что у Горького акцент сделан на том, что Петрушка всех побеждает, даже смерть. Именно победы Петрушки стали в центре внимания и большинства исследователей. --------------------------------- *66 А. М. Горький. Советская литература. Доклад на Первом всесоюзном съезде советских писателей 17 августа 1934 года. -- Собр. соч. в 30 тт., т. 27. М., 1953, стр. 305. Горький много раз в своих статьях и выступлениях обращался к Петрушке. Его мысли стали основой для толкования этого образа советскими исследователями. Особенно наглядно это продемонстрировано Н. Смирновой *67. Подробно проанализировав все, что сказал Горький о герое народной кукольной комедии, она особенно выделяет ту мысль, что Петрушка -- активный участник в борьбе за обновление жизни. "Трудно, пожалуй, более отчетливо и ясно сказать о том, -- продолжает она, -- что дало бессмертие этому герою народного кукольного театра. Эта мысль проходит красной нитью через все высказывания Горького о Петрушке, к которым неизменно будет возвращаться историк русского театра кукол: "Это -- непобедимый герой народной кукольной комедии, он побеждает всех и все: полицию, попов, даже черта и смерть, сам же остается бессмертен. В грубом и наивном образе этом трудовой народ воплотил сам себя и свою веру в то, что в конце концов именно он преодолеет все и всех""*68. --------------------------------- *67 Н. И. Смирнова. Советский театр кукол (1918-1932). М., 1963, стр. 13-62. *68 Там же, стр. 23-24. В этом, по мнению Н. Смирновой и других ученых, кроется секрет успеха Петрушки у зрителей. "Сатирически-обличительное, бунтарское, "безбожное" содержание народных кукольных представлений служит причиной их популярности у широких демократических слоев зрителей и в то же время озлобления "власть предержащих", чиновников, духовенства" *69. --------------------------------- *69 Там же, стр. 25.
Полностью соглашаясь с этим мнением, мы тем не менее считаем возможным несколько расширить круг причин, обусловивших популярность народных кукольных представлений. Та же Н. Смирнова пишет: "Литературно-стилистический анализ имеющихся в распоряжении исследователя текстов народной кукольной комедии со всей очевидностью устанавливает ее органическую связь с основными видами русских народных представлений сатирического характера, скоморошьими игрищами и интермедиями, драматизированными лубочными диалогами, "райком", произведениями устного народно-поэтического творчества, устной народной драмой XVII-XVIII вв." *70. Из констатации "органической связи" Петрушки с народным творчеством в целом Н. Смирнова по существу не делает никаких выводов. Между тем связь эта имела важное значение и в процессе становления "Петрушки" и как фактор, определяющий его популярность. --------------------------------- *70 Н. И. Смирнова. Советский театр кукол (1918 -- 1932), стр. 36. Помехой при анализе кукольной комедии является отсутствие ранних записей ее текстов. На сегодня самые "старые" тексты датируются лишь серединой XIX в. Для целей нашей работы было бы чрезвычайно важно иметь тексты XVIII в. и даже XVII в. В науке делались попытки восстановить первоначальный текст "Петрушки", но все они справедливо подверглись сомнению еще П. Н. Берковым.
|
