Геополитическая парадигма евразийских исследований

 

Геополитический ракурс евразийских исследований определяется прежде всего теми различными представлениями о геополитике, которые существуют в научной литературе. Геополитика была одним из влиятельнейших интеллектуальных направлений ХХ в., определяющим характер исследований в таких областях, как внешнеполитическая и военная стратегия государств, национальные интересы, анализ и прогнозирование локальных и глобальных международных конфликтов. Геополитику иногда называют географическим разумом государства, имеющимцелью обеспечить надлежащими средствами его внешнеполитические действия и придать направление политической жизни в целом.

В узком значении геополитика – это наука, изучающая государства как географические (пространственные) «организмы» и обусловленность внешней политики государств географическими факторами. В широком значении геополитика – это наука об отношении Земли и политических процессов. Одни исследователи видят в геополитике науку, изучающую комплекс географических факторов, оказывающих большое влияние на стратегический потенциал государства и, соответственно, его политическую систему, внешнюю и внутреннюю политику. Другие считают, что геополитика анализирует отношения между Homo politicus и пространством, учитывая при этом влияние пространственных факторов на политические решения и на отношения в области политики, а также воздействие политической ситуации на организацию пространства и контроль над ним. Третьи исследователи геополитику определяют как форму политического проектирования, заключающуюся в том, что среди массы данных, присутствующих на географической карте, геополитик выделяет такие конфигурации, которые служат основанием для некоего выдвигаемого им политического проекта.

Геополитический ракурс евразийских исследований базируется на различных теоретико-методологических основаниях: это – западные геополитические концепции Евразийского хартленда и Римленда; Евразии – «Великой шахматной доски», а также различные российские нео­евразийские теории.

Концепция Евразийского хартленда была разработана британским ученым Х. Маккиндером в начале XX в. В этой концепции, рассматривающей фундаментальные аспекты географической причинности мировой истории, предлагается геополитическая формула, с помощью которой можно вычислить перспективу развития некоторых конкурирующих сил современной международной политической жизни. Основу концепции Евразийского хартленда составляют представления Х. Маккиндера о «мировом острове» и мировой истории как конфронтации между континентальными и океанскими державами. Самую недоступную часть «Мирового острова», включающего континенты Евразию и Африку, он назвал Хартлендом («сердцевинной землей»), или осевой зоной истории.

Хартленд как внутренний регион евразийского континента, недо­ступный для прямой экспансии океанских держав, территориально совпадает с Россией, образующей вместе с другими континентальными странами Евразии так называемый «Осевой регион». За господство над этим регионом, вокруг которого развивается вся мировая история, борются континентальные державы и морские страны «Внешнего полумесяца» (Великобритания, США, Канада, Япония и др.). Главной ареной борьбы выступают пограничные между сушей и морем регионы Большого «Внутреннего полумесяца», куда входят страны Средиземно­морья, Западная Европа, Средний Восток, Индия и Китай. В различные исторические эпохи между странами «Внутреннего и Внешнего полумесяцев» могут возникать различные союзы и альянсы, но для глобальной политики, как считал Х. Маккиндер, это не имеет решающего значения, главное – это господство над хартлендом. Поэтому суть своей геополитической формулы Х. Маккиндер изложил в ставшем знаменитым изречении: «Тот, кто правит Восточной Европой, господствует над хартлендом; тот, кто правит хартлендом, господствует над Мировым островом; тот, кто правит Мировым островом, господствует над миром».

Геополитическая концепция Евразийского Римленда была разработана американским ученым Н. Спайкменом в начале 40-х гг. ХХ в.
В отличие от Х. Маккиндера, выделявшего Хартленд в качестве осевой зоны истории, вокруг которой разворачивается борьба континентальных и океанских держав, Н. Спайкмен к таковой относил Римленд, в который он переименовал географическую зону «Внутреннего полумесяца». Эта территория, являющаяся буферной зоной между Хартлендом и Атлантикой и включающая в себя, наряду с Европой, Турцию, Ближний и Средний Восток, полуостров Индостан, Восточную Сибирь и Китай, выступает мировым центром силы и противостояния евразийских и атлантистских держав.

В этом противостоянии доминирующее положение принадлежит не России (Хартленду), а США, имеющим выход через Тихий и Атлантический океаны к обеим сторонам Римленда, а через Северный Ледовитый – и к самому Хартленду. Это уникальное географическое положение позволяет США путем контроля над Римлендом успешно блокировать континентальную мощь Евразии и доминировать на океанских просторах. При этом Н. Спайкменом была предложена геополитическая стратегия наступления «атлантистов» на континент, связанная с созданием форпостов в береговой зоне Римленда посредством установления военно-политического контроля и силового «удушения» береговых зон приморских стран Африки и Азии, включая Индию и Китай («тактика Анаконды»). В связи с этим Н. Спайкмен следующим образом перефразировал известный тезис Х. Маккиндера: «Кто контролирует Римленд, тот контролирует Евразию, а кто контролирует Евразию, тот контролирует судьбы всего мира».

Геополитическая концепция Евразии – «Великой шахматной доски», проигрывающая евразийско-атлантистскую «партию» на современном этапе, была разработана американским ученым З. Бжезинским в
90-х гг. прошлого века в качестве основы евразийской внешней политики США. З. Бжезинский считает, что после поражения и развала Советского Союза Евразия по-прежнему сохраняет свое геополитическое положение, поскольку на континенте, располагающем 80 % мировых запасов энергоресурсов, формируется новый центр экономического развития и растущего политического влияния. Поэтому рассматривая геополитику как теорию позиционной игры на «мировой шахматной доске», Бжезинский отмечает, что на евразийской «шахматной доске» продолжается борьба за мировое господство. Главными фигурами здесь выступают такие крупные государства со значительными внешнеполитическими амбициями, как Россия, Германия, Франция, Китай и Индия, которые имеют собственную геополитическую стратегию и их интересы могут столкнуться с интересами США. При этом ученый подчеркивает, что глобальные изменения на политической карте мира впервые в истории выдвинули на роль мирового лидера в Евразии неевразийскую державу, ставшую главным арбитром в отношениях между евразийскими государствами. Американское могущество в Евразии, как полагает З. Бжезинский, должно положить конец амбициям других стран в отношении мирового господства.

Геополитической целью США является контроль над Евразией, позволяющий Америке сохранить исключительную глобальную власть и не допустить появления на политической арене соперника, способного бросить ей геополитический вызов. При этом тактика имперской геополитической стратегии США в Евразии заключается, во-первых, в предотвращении сговора между «вассалами», сохранении их зависимости и недопущении объединения «варваров»; во-вторых, в проведении «гуманизированной» геополитики с позиций силы: США не планируют военную колонизацию, они предлагают внедрять демократические ценности и «права человека» на евразийском континенте, а те, кто откажется от такого «подарка», могут его получить с помощью силы. В-третьих, американская геополитика в Евразии должна способствовать отдалению стран СНГ от России и, по возможности, ускорять ее собственный распад.

В последнее время появилось несколько российских геополитических концепций, имеющих отношение к евразийским исследованиям. Основу этих концепций составляют представления о том, что евразийское направление должно стать доминирующим в российской геополитике. Авторы этих концепций, с одной стороны, решительно отвергают геополитический сценарий З. Бжезинского, который предусматривает превращение России в региональную державу среднего уровня, ориентирующуюся на Европу. С другой стороны, они обосновывают неизбежность евразийского геостратегического выбора для России в XXI в., с упором на восстановление российского влияния на постсоветском пространстве.

В настоящее время наиболее популярными являются неоевразийские геополитические концепции А.С. Панарина и А.Г. Дугина. Геополитическая концепция А.С. Панарина сводится к следующему. В 90-х гг. XX в. Россия столкнулась, во-первых, с вызовом со стороны Запада, который стремится потеснить Россию с ее европейских границ; во-вторых, с вызовом со стороны мусульманского Востока, стремящегося вовлечь в сферу своего влияния не только республики Средней Азии и Закавказья, но и исламские анклавы, входящие в состав России; в-третьих, вызовом со стороны динамичного Тихоокеанского региона, готового к мирной колонизации российского Дальнего Востока и Сибири.

Геостратегия российского ответа на эти вызовы, считает А.С. Панарин, должна быть евразийской и антизападной, включающей реинтеграцию постсоветского пространства, полноценное присутствие в Европе, выход к морям.

Анализируя возможные сценарии реализации евразийской геостратегии России, А.С. Панарин полагает, что ее антизападными союзниками могут стать прежде всего Китай, Индия и Иран. К основным противникам он отнес Японию и Турцию, которые действуют в рамках атлантистской ориентации, а также прозападный исламский мир. Первым шагом на пути реализации евразийской геостратегии России, как считает А.С. Панарин, должна стать реинтеграция вокруг нее постсоветского пространства (страны Центральной Азии и Закавказья). Полноценное присутствие в Европе ученый связывает с созданием альянса «Москва – Берлин».

Основу геополитической концепции А.Г. Дугина составляет проект создания новой Евразийской империи, которая будет строиться согласно основному геополитическому закону, который гласит, что в истории постоянным и основным геополитическим процессом является борьба сухопутных, континентальных держав (с естественной формой идеократического политического устройства) против островных, морских государств (торгового, рыночного, экономического строя).

Автор отмечает, что после распада СССР геополитический баланс нарушился в пользу атлантизма (морских государств). Однако это не означает отмену основного геополитического закона, и поэтому создание новой сухопутной, континентальной (Евразийской) империи является потенциальной геополитической неизбежностью.

Новая Евразийская империя будет целостным геополитическим образованием, представляющим собой «конфедерацию Больших Пространств», в состав которой должны войти: Европейская империя на Западе (вокруг Германии и Средней Европы); Тихоокеанская на Востоке (вокруг Японии); Среднеазиатская на Юге (вокруг Ирана) и Русская империя в центре (вокруг России).

Единственной универсальной интегрирующей реальностью в будущей новой Евразийской империи, как считает А.С. Дугин, станет категорический императив стратегического объединения, т.е. такого геополитического альянса, который позволит по всем стратегическим направлениям эффективно противостоять атлантическим влияниям, американскому геополитическому давлению и политико-экономическому диктату. Поэтому основной целью этой империи будет борьба с атлантизмом и жесткий отпор той либерально-рыночной, морской цивилизации, которую воплощают сегодня в себе США и планетарные политические, экономические и военные структуры, которые служат атлантизму.

В связи с этим целью российской геостратегии в XXI в. является строительство новой Евразийской державы, которая должна будет стратегически и пространственно превосходить предшествовавший вариант – СССР. Основную роль в ней, считает А.Г. Дугин, будут играть русские, поскольку они контролируют те Земли, которые являются осевыми в евразийском геопространстве.

Строительство России как новой евразийской державы, находящейся в центре новой Евразийской Империи, должно будет скреплено, как подчеркивает А.Г. Дугин, осью «Москва–Берлин» в Европе; осью «Москва–Токио» на Востоке; осью «Москва–Тегеран» и «Москва – арабские страны» на Юге.

В отличие от А.С. Панарина, который видит в Китае потенциального геополитического союзника, А.Г. Дугин делает ставку на Японию и считает, что Китай может стать общим геополитическим врагом всей Евразии при реализации паназиатского проекта. Вместе с тем ученый отмечает, что в перспективе в Китае может утвердиться такой политический режим, благодаря которому он будет лоялен новой Евразийской империи.

В геополитической концепции А.Г. Дугина особое место отводится исламскому миру, в котором ученый видит естественно дружественную геополитическую традицию. А.Г. Дугин считает, что эта традиция более других евразийских религиозных конфессий осознает свою несовместимость с американизмом. А поскольку и сами атлантисты видят в исламском мире в целом своего противника, то новая Евразийская империя имеет в его лице верных союзников. Обе стороны стремятся к единой цели: подрыв и прекращение западного доминирования на
планете.

Важное значение в геополитической концепции А.Г. Дугина имеет ось «Москва–Тегеран», которая, как он подчеркивает, с одной стороны, «рассекает» атлантистскую «анаконду» и открывает России безграничные перспективы к приобретению все новых и новых плацдармов внутри и вне Евразии. С другой стороны, ось «Москва–Тегеран» будет способствовать разрешению важнейших проблем Закавказья и народов Кавказа. К оси «Москва–Тегеран» А.Г. Дугин подключает и Ереван, поскольку Армения является важнейшим стратегическим звеном, скрепляющим Россию с Ираном и отрезающим Турцию от Евразии.

По мнению А.Г. Дугина, Чечня, Абхазия, Дагестан и другие республики Северного Кавказа остаются зонами конфликтов из-за столкновения в них геополитических интересов атлантистской Турции с евразийской Россией. Если подключить иранскую геополитическую линию, то конфессиональная основа для столкновения между исламом и православием на Кавказе, создаваемая турецкими и российскими «агентами влияния» атлантизма, рухнет, и в регионе восстановится мир.

Таким образом, неоевразийские геополитические концепции А.С. Панарина и А.Г. Дугина отличаются прежде всего масштабностью проектов: основная идея А.С. Панарина заключается в реинтеграции постсоветского пространства и превращении России в региональную державу среднего уровня, у А.Г. Дугина – в создании новой евразийской империи и строительстве России как евразийской державы мирового уровня. Общим является то значение, которые они придают альянсам России с Ираном на Юге и с Германией в Европе. Различия касаются выбора других антизападных союзников: у А.С. Панарина это – Китай, Индия, часть исламского мира, включая мусульманские регионы Средней Азии и Закавказья, у А.Г. Дугина– Япония и весь исламский и арабский мир.