Зрители и люди между нимиДумали: "Вот пьяница упал";. Шут в своей последней пантомиме Заигрался - и переиграл. Он застыл - не где-то, не за морем - Возле нас, как бы прилег, устав. Первый клоун захлебнулся горем, Просто сил своих не рассчитав. Я шагал вперед неукротимо, Но успев склониться перед ним. Этот трюк - уже не пантомима: Смерть была - царица пантомим! Этот вор, с коленей срезав путы, По ночам не угонял коней. Умер шут. Он воровал минуты - Грустные минуты у людей. Многие из нас бахвальства ради Не давались: "Проживем и так!"; Шут тогда подкрадывался сзади Тихо и бесшумно - на руках... Сгинул, канул он, как ветер сдунул! Или это шутка чудака? Только я колпак ему - придумал, Этот клоун был без колпака. # 029 Натянутый канат Он не вышел ни званьем, ни ростом. Не за славу, не за плату - На свой, необычный манер Он по жизни шагал над помостом - По канату, по канату, Натянутому, как нерв. Посмотрите - вот он Без страховки идет. Чуть правее наклон - упадет, пропадет! Чуть левее наклон - Все равно не спасти... Но должно быть, ему очень нужно пройти Четыре четверти пути. И лучи его с шага сбивали, И кололи, словно лавры. Труба надрывалась - как две. Крики "Браво!" его оглушали, А литавры, а литавры - Как обухом по голове! Посмотрите - вот он Без страховки идет. Чуть правее наклон - упадет, пропадет! Чуть левее наклон - Все равно не спасти... Но теперь ему меньше осталось пройти - Уже три четверти пути. "Ах как жутко, как смело, как мило! Бой со смертью - три минуты!" - Раскрыв в ожидании рты, Из партера глядели уныло - Лилипуты, лилипуты - Казалось ему с высоты. Посмотрите - вот он Без страховки идет. Чуть правее наклон - упадет, пропадет! Чуть левее наклон - Все равно не спасти... Но спокойно, - ему остается пройти всего две четверти пути! Он смеялся над славою бренной, Но хотел быть только первым - Такого попробуй угробь! Не по проволоке над ареной, - Он по нервам - нам по нервам - Шел под барабанную дробь! Посмотрите - вот он Без страховки идет. Чуть правее наклон - упадет, пропадет! Чуть левее наклон - Все равно не спасти... Но замрите, - ему остается пройти не больше четверти пути! Закричал дрессировщик - и звери Клали лапы на носилки... Но строг приговор и суров: Был растерян он или уверен - Но в опилки, но в опилки Он пролил досаду и кровь! И сегодня другой Без страховки идет. Тонкий шнур под ногой - упадет, пропадет! Вправо, влево наклон - И его не спасти... Но зачем-то ему тоже нужно пройти четыре четверти пути! # 030 1972 Я первый смерил жизнь обратным счетом… Я первый смерил жизнь обратным счетом. Я буду беспристрастен и правдив: Сначала кожа выстрелила потом И задымилась, поры разрядив. Я затаился и затих, и замер, Мне показалось, я вернулся вдруг В бездушье безвоздушных барокамер И в замкнутые петли центрифуг. Сейчас я стану недвижим и грузен И погружен в молчанье, а пока Горн и меха земных газетных кузен Раздуют это дело на века. Хлестнула память мне кнутом по нервам, В ней каждый образ был неповторим: Вот мой дублер, который мог быть первым, Который смог впервые стать вторым. Пока что на него не тратят шрифта: Запас заглавных букв - на одного. Мы с ним вдвоем прошли весь путь до лифта, Но дальше я поднялся без него. Вот - тот, который прочертил орбиту, При мне его в лицо не знал никто. Все мыслимое было им открыто И брошено горстями в решето. И, словно из-за дымовой завесы, Друзей явились лица и семьи: Они все скоро на страницах прессы Расскажут биографии свои. Их - всех, с кем вел я доброе соседство, - Свидетелями выведут на суд. Обычное мое босое детство Оденут и в скрижали занесут. Чудное слово "Пуск!" - подобье вопля - Возникло и нависло надо мной. Недобро, глухо заворчали сопла И сплюнули расплавленной слюной. И вихрем чувств пожар души задуло, И я не смел или забыл дышать. Планета напоследок притянула, Прижала, не желая отпускать. Она вцепилась удесятеренно, Глаза, казалось, вышли из орбит, И правый глаз впервые удивленно Взглянул на левый, веком не прикрыт. Мне рот заткнул - не помню, - крик ли, кляп ли, Я рос из кресла, как с корнями пень. Вот сожрала все топливо до капли И отвалилась первая ступень. Там, подо мной, сирены голосили,
|
