Экипаж корабля.

На каждой триере было 174 гребца и десятка два матросов, в ведении которых были мачты и паруса. И те и другие набирались обыкновенно среди метэков и самых бедных граждан.

Гребцами командовал так называемый келевст (κελευστής). Главною обязанностью келевста было управлять греблей при помощи флейтиста, намечавшего такт. Кроме того, он раздавал съестные припасы и наблюдал за поддержанием дисциплины. Что касается матросов, то они, вероятно, находились под начальством его помощников-офицеров, наименования которых мы не знаем.

Капитан корабля назывался триерарх. У него был помощник, κυβερνήτης, на которого он возлагал всю техническую часть своих обязанностей, тем более, что сам он не всегда был сведущ в этом отношении. Все значение роли этого помощника капитана явствует из с. 529 следующего места сочинения Демосфена: «Ошибка матроса влечет за собой только небольшой вред, но если ошибается помощник капитана, то это ведет всех находящихся на корабле к общей гибели». Проревс,«сидя или стоя на носу, бросал взоры вперед, вниз и вокруг себя, наблюдал, нет ли признаков шквала, старался избегать подводных камней, приказывал бросать лот, когда боялся наткнуться на мель, криками или сигналами сообщался с рулевым и доставлял ему все указания, необходимые для того, чтобы управлять кораблем, всегда соображаясь с обстоятельствами. Он был также посредником в передаче приказаний помощника капитана остальному экипажу». (Cartault, стр. 231—232).Пентеконтарх был помощником капитана по управлению в тесном смысле этого слова.

По обычаю на триеру брали известное число гоплитов, обыкновенно около десятка, «чтобы они при абордаже могли помериться с неприятелем силами, или же, бросая в него стрелы, не подпускать его близко, а при случае — сойти на берег, с целью произвести пожар или опустошение». (Cartault, стр. 236). То были так называемые ἐπιβάται;.

В общем экипаж триеры состоял, включая сюда офицеров, несколько более, чем из 200 человек.

Триерархия.

Триерархия была литургией, и кроме того литургией самой древней. Бесполезно было бы сообщать довольно сложные, многократно изменявшиеся правила, сообразно которым эта повинность распределялась между гражданами. Достаточно сказать, что она исключительно падала на самых богатых людей.

Во второй половине четвертого столетия триерарх получал от государства оснащенный и снабженный парусами корабль. Кроме того, ему предоставлялся экипаж и деньги для уплаты жалованья экипажу и для расходов по содержанию его. Он обязан был всю материальную часть в конце года сдать или своему преемнику, если кампания не была окончена, или особому с. 530 должностному лицу, ведавшему морские дела. Он сам должен был нести случайные расходы, которые вызывались в течение года необходимостью поддерживать корабль, ремонтировать его и, наконец, пополнять то, что было потеряно или погибло по его вине. Эти расходы и убытки исчислялись от 40 до 60 мин (от 1480 до 2220 рублей) для каждой триерархии. Если корабль или его снасти подверглись порче или гибели, то все это должно было возмещаться триерархом государству деньгами или натурой. Сумма, подлежащая внесению, определялась особым каталогом, где была указана установленная законом стоимость всего материального состава.

Некоторые обстоятельства, как, например, буря или морское сражение, в котором могли погибнуть корабль и его снасти, считались независящими от воли человека и освобождали триерарха от уплаты государству убытков. Но это освобождение должно было утверждаться судом. Сведущие должностные лица определяли величину долга. Если стоимость корабля не была внесена триерархом в течение года, то она могла быть удвоена по требованию совета.

Нередко бывало, что триерарх брал на себя добавочные расходы и дарил государству триеру и ее снасти. Иногда же он нес необязательные для него расходы.

(Dürrbach. L’orateur Lycurgue, стр. 62).

Триерарх на своем корабле.

Приказы относительно выступления в поход и начала битвы, несомненно, отдавались стратегом, ответственным главнокомандующим эскадры; триерархи обязаны были повиноваться этим приказам. Стратег руководил также общим ходом дела. Таким образом, движения военного флота управлялись всегда единой волей. Но несомненно также, что каждый триерарх на своем корабле был полным господином. Если бы стратег пожелал отдавать на триере непосредственные и частные приказания, то из-за этого могли бы происходить столкновения, в которых победителем не всегда выходил бы стратег.