ДОРОГОЙ КОРОЛЕЙ 10 страницаОна хотела сообщить Озу о своем наблюдении, но уловила вспышку голубоватой молнии между деревьями шагах в пятидесяти от них. Дернув Оза за руку, она кинулась бежать. Оз — за ней. Последовал еще один разряд, а затем в полутора метрах над землей повис большой черный круг, пульсирующий темно-пурпурными и синими бликами. В центре круга появилась фигура, к ней устремились еще две. — Брешь, — сказала Баффи, принимая бойцовскую стойку. Оз встал рядом с ней, Неожиданно из круга вырвался Ангел, споткнулся, но удержался на ногах и круто повернулся лицом к бреши. Из центра вылетели два монстра. Баффи кинулась вперед, взяв на себя того, что был слева, а Ангел тем временем месил кулаками лицо -если это можно было назвать лицом — другого. Эти отвратительные студенистые твари едва напоминали людей, и, когда Баффи пнула врага ногой в грудь, ее ступня на несколько сантиметров погрузилась в его тело. Ангел, схватив своего монстра, отбросил его обратно в круг, по которому прошел сильный разряд. Тварь исчезла. Баффи последовала его примеру, с отвращением отряхивая руки от липкой жидкости. По кругу прошел еще один разряд. Потом брешь закрылась. Ангел тяжело дышал. - Извините, я опоздал. - Я думала, ты приедешь на поезде, — сказала Баффи. - Не успел. Пришлось воспользоваться Дорогами Призраков, но весьма неудачно.
- Я могу спросить почему? - Несколько Сыновей Энтропии и всякие отбросы Ждали меня в баре. — Он пожал плечами. — Ничего особенного. Они всерьез думают, что ты в Вене. - Отлично. — Она махнула рукой в ту сторону, где была брешь. — Так там что, образовались «пробки»? Ангел кивнул: - Дороги Призраков забиты демонами. Во всяком случае та, по которой двигался я. Лучше вернуться к нашему плану и отправиться по поверхности, несмотря на то, что я здорово припозднился.
- Но ты все-таки пришел. — Баффи улыбнулась. — Оз волновался за тебя. Ангел взглянул на нее: - А ты? Она пожала плечами: - Я была уверена, что ты сумеешь постоять за себя. - Прекрасно. — Он нахмурился. — Проклятие. Мой костюм вышел из строя. - Как только уничтожим Маэстро, отправимся по магазинам, — заверила его Баффи. - Где здесь можно скрыться? - В аллее. Они идут во все стороны, — сказала Баффи и перевела взгляд на Оза — тот смотрел - Пока нормально. Но у меня осталось мало времени. Сыновья Энтропии собрались в венской кофейне и чашку за чашкой поглощали «капуччино». Они переоделись туристами и выглядели вполне нормально. - Она сюда не придет, — сердито сказал один, потирая переносицу, прежде чем снова Другой, неприлично толстый мужчина с испариной на лбу, недовольно заворчал: - Ей удалось каким-то образом спрятаться. Провидцы больше ее не чувствуют, удивительно, - Если бы она пришла сюда за Маэстро, мы бы ее засекли. Мне кажется, мы уже вечность торчим в этой кофейне. Не забывайте о Париже. Они нас не боятся, -злобно заметил «очкарик». Третий в компании, худенький тихий мужичонка по имени брат Пино, залопотал: - Может, нас они и не боятся. Но Маэстро должны бояться. Только дурак не опасается за свою жизнь. Толстяк ехидно засмеялся: - Вампир, оборотень и Избранная? Почему она должна его бояться? Это ее цель — встретиться с ним. Брат Пино сузил глаза, став похожим на ворона, и наклонился вперед, будто хотел клюнуть. - У всех есть страх, - резко сказал он. «Очкарик» приподнял брови. - Значит ли это, — громко начал он, — что и у Маэстро есть страх? Двое других задрожали и в беспокойстве принялись оглядывать комнату, видимо в любой момент ожидая смерти в виде молнии, которая ударит в окно первого этажа, где витали ароматы шоколада, орехов и карамели. Поскольку этого не случилось, брат Пино перевел Е взгляд на «очкарика» и насмешливо произнес: - Ты глупец, брат, наверное, хочешь, чтобы тебе перерезали глотку. — Вовсе нет, — отпарировал «очкарик». — Я, видите ли, имею уши и глаза, которые — Маэстро жаждет отомстить Рене. Он хочет заполучить мальчика живым и вырастить его, Толстяк кивнул и промокнул лоб салфеткой. Брат Пино молча глядел на него, а «очкарик» продолжал: — Привратник сдает с каждым днем, он уже на пороге смерти. Мы еще не завладели —Здесь я должен прервать вас, брат, — сказал брат Пино, все еще с подозрением озираясь по сторонам. — Видите ли, Маэстро надеялся на то, что по мере ослабления силы Привратника стены, разделяющие миры, будут становиться все более хрупкими. Когда наступит весеннее равноденствие, они станут совсем проницаемыми. Потом будет значительно труднее. —Труднее для чего? — яростно накинулся на него «очкарик». — Привратник умрет. Когда мы возьмем Гейтхаус под контроль, то сможем дождаться следующего весеннего равноденствия, если это потребуется. Брат Пино изумленно моргнул, затем на секунду задумался и осторожно сказал: — Продолжайте. — И потом, если мы контролируем наследника, а Привратник при смерти, зачем — Что, брат Доминик? — быстро спросил Пино. — Что такое? — Нет, — качнул головой Доминик. — Я даже не могу это выговорить. У меня нет оснований — Ну так что, брат? — требовательно настаивал «очкарик». Пот заструился по щекам толстяка. — По плану он должен разрушить барьер между земным миром и миром теней, — решился он. — А вдруг Маэстро задумал смести и другой барьер? Что тогда? Двое других молча глядели на него. Так и застала их молния, пронзившая окно и испепелившая их на месте — глаза задымились, а из открытых ртов повалил пар. Очки того, кто первым высказал сомнения, разлетелись вдребезги. На небе не было ни облачка. Маэстро в одиночестве метался по комнате. Его колдовство простиралось почти на всех Сыновей Энтропии, поэтому он без труда мог в любой момент дотянуться до каждого. И все для спасения дочери, из-за которой он нарушил уже столько своих правил. Только благодаря интуиции, удаче и любопытству ему удалось раскрыть заговор предателей в Вене. Он просто решил посмотреть, что происходит там, где должна появиться Истребительница, и наткнулся на них. Неблагодарные негодяи. Он вынужден был наказать их. Его войска редели с каждым днем из-за бесконечных атак на Гейтхаус. Но у него не оставалось выбора. Он сам вынужден был подчиняться Сатане, который Диктовал свои условия. Белфегор обещал ему вечную жизнь или вечное проклятие, власть или ужасы Преисподней в обмен на его сговорчивость. И в обмен на самую драгоценную кровь в мире. Кровь Истребительницы. И вот теперь она исчезла. Ее не было в Бостоне. Не было в Калифорнии. Она была где-то в Европе, но с тех пор, как предатель Альберт помог ей, Маэстро не чувствовал ее. Она выбрала путь в Вену, это единственное, что было ясно, но где же она сейчас? А без нее Микаэла умрет. Без нее, возможно, и Гейтхаус падет, и Другой Мир разлетится, как переспелый арбуз, и истинная власть ускользнет от Маэстро. Хуже всего было то, что Дьявол запустит в него свои когти прежде, чем он закончит предприятие. Он стал слишком нетерпелив. Белфегор, в конце концов, был служителем Преисподней. А там не привыкли ждать. Как и сам Маэстро, он не выносил проигрышей. Необходимо найти Истребительницу. Маэстро не думал, что потребуется его личное вмешательство. Но девчонка переплюнула его, она оказалась на редкость сообразительной. Неожиданно улыбка засияла на лице Маэстро: он придумал, как привести Истребительницу туда, где ей надлежало быть и где можно будет схватить ее. К вратам Преисподней. Глава 11 Ива подняла глаза от книги и вздохнула. Напротив нее за письменным столом Ксандр и Корделия перелистывали тома в кожаных переплетах, но мысли их, по-видимому, были далеко. Ведь и она не могла сосредоточиться. Единственное, о чем она думала, — что сейчас происходит в Италии. Или Бостоне. Потому что здесь, в библиотеке высшей школы Саннидейла, все было совершенно спокойно. Джайлс уверял, что это — результат ее умелых действий, она просто отлично справилась с заклинанием. Но теперь, когда у нее выдалось время перевести дух, Ива ощущала себя совершенно бесполезной. Ее друг сражался бок о бок с Баффи, Привратник сдерживал Сыновей Энтропии. А они, главные помощники Истребительницы, оказались на заднем плане, сидя в Саннидейле и ежедневно посещая школу. Хотя иногда приятно посидеть на уроках. За последние несколько недель они пропустили столько занятий, что даже добрейшие из учителей стали к ним придираться. Но их нельзя винить, ведь они не предполагают, что существуют вещи куда более важные, чем учеба. Она снова вздохнула и углубилась в книгу под названием «Легенды Италии». Да, с ее помощью с этим Маэстро не справишься. В книге вообще не упоминалось о нем. - Ива, ты в порядке? — спросил Джайлс, выходя из кабинета с чашкой чая в одной руке и книгой в другой. - Конечно. — Она храбро улыбнулась. - Конечно, нет, — фыркнул Ксандр. — И никто из нас не в порядке. — Он захлопнул книгу. — Это глупо. Надо что-то делать. - Да, — откликнулась Корделия. — Во всяком случае, не читать, когда другие сражаются.
- Джайлс, Ива и Ксандр уставились на нее. — Не то что я люблю сражаться, — добавила она, — я даже не большой мастер в этом. Но мне кажется ненормальным спокойно сидеть в классе и ждать, пока весь мир превратится в прах. - Я думаю, это больше будет напоминать переселение душ, — с надеждой проговорил Ксандр. — И вообще, я еду в Бостон. - Нет, не едешь, — сказал Джайлс. Он провел ладонью по лицу, и Ива заметила, какой у него усталый вид. Под глазами легли круги, подбородок зарос щетиной. — Послушайте, я знаю, как вы хотите помочь. Но мы не можем действовать необдуманно. Сегодня утром я говорил с Привратником. - Он что, материализовался в вашей комнате? — - Нет, мы говорили по телефону, — сказал Джайлс. — Он уверил меня, что справится, и исключительно с применением магии, ему необходимо сконцентрироваться именно на этом. - Другими словами, благодарим, но не нуждаемся, проворчала Корделия. - Потому что мы будем отвлекающим фактором, - вмешалась Ива. — Я могу это понять, - Неправда, — сердито сказал Ксандр. — Ива столько помогала в магических делах. Эта - В этом нет ничего обидного для Ивы, — сказал Джайлс. — Она хотя и лучший, но еще - Значит, Бостон отменяется, — вздохнула Ива, смиренно кивнув. — Я просто хотела - И Ангелом, — вставила Корделия. - Ангел сам прекрасно о себе позаботится, — холодно заметил Ксандр, затем с улыбкой наклонился к Иве, стараясь ее подбодрить. — Эй, Ива, Баффи бы позвонила, если бы возникли проблемы. - Если бы смогла, — тихо проговорила Ива. - Она бы позвонила. Ты ее лучшая подруга. Она бы нашла способ дать тебе знать.
- Я полностью согласен, — кивнул Джайлс. — Она бы нашла способ. - Вы думаете? — Ива проглотила комок в горле. Ей не хотелось ставить рядом слова «Оз» и «проблема» не то что в одном предложении, но даже в одном абзаце. - Я знаю, — убеждал Ксандр. — Баффи такая... словом, Баффи — это Баффи. - Просто супер, — пробормотала Корделия. - Ты что, сердишься? — резко спросил Ксандр. - Все нормально. — Ива решительно улыбнулась. ~ Я понимаю, что ты хочешь сказать, - И я тоже, — заметила Корделия, бросив взгляд на Ксандр нахмурился. Ива опустила глаза, притворившись, что читает книгу: Джайлс переживал за Иву. За всех них. Как ни парадоксально, временное затишье создавало еще большее напряжение. Только сегодня утром он почти приказал Джойс Саммерс остаться у него. Она была полна решимости перебраться в свой дом, ведь бреши в Саннидейле больше не появлялись. Ему казалось, что сейчас все они как никогда нуждались в его поддержке. Может быть, это последние спокойные дни в их жизни. - Вот и хорошо, — сказал он. — Наверное, все со мной согласятся, если я скажу, что мы Джайлс закрыл дверь и на мгновение дал волю всем своим страхам. Но только на мгновение. За это он мог отвечать. Джойс улыбнулась и отпила из бокала вина, потом проверила цыпленка в духовке. Запах розмарина наполнил дом Джайлса. Солнце только что село, и она расставила на столе премилые свечки. «Это была отличная идея пригласить друзей Баффи», — сказала она себе. Хорошо, что все родители согласились, хотя их слегка удивило, что вечеринка пройдет в доме школьного библиотекаря. Джойс не афишировала свое пребывание в нем и только случайно упомянула во время разговора, что Джайлс очень добр ко всем ребятам и приближается его день рождения. Хотя это была неправда.. Все пребывали в крайнем напряжении, и она посчитала, что вместе им будет легче, здесь они хоть чуточку расслабятся. В дверь позвонили. Она посмотрела на часы. Это не мог быть Джайлс, он обычно не звонил — в конце концов, дом его собственный, а если кто-то из детей, то, рановато. Она приоткрыла глазок. За дверью стоял симпатичный молодой человек в форме службы доставки с изящно оформленной вазой цветов. - Да? — сказала она, открывая дверь. Брат Форест был уверен в успехе, пока женщина не заявила, что никогда не слышала о «Шервуд флорист».. Тогда брат Дейн выхватил пистолет и ударил женщину по голове. Та без чувств свалилась на руки брату Форесту, безмолвно уставившемуся на своего коллегу. - На кой черт ты это сделал? — зарычал Форест, обхватив обмякшее тело, чтобы оно не упало Рука брата Фореста была в крови. Он тупо посмотрел на ладонь, потом ощупал затылок Джойс. - Я... Я... — Дейн вытянул руки, но, заметив, что все еще сжимает пистолет, сунул его в - Но даже если так? — Форест не мог понять такой глупости. — Это же не она Избранная, а ее дочь. - Да, я понял... я просто запаниковал, брат, — удрученно пробормотал Дейн. Форест нахмурился: - Я рекомендовал тебя для этой миссии. А теперь Маэстро прикончит нас обоих, как только услышит об этом. Дейн выпучил глаза:
- Но мы же не... Я имею в виду, она у нас. Нашей задачей было доставить ее. - Но не в таком же виде. У нас был план. — Форест кивнул на безжизненное тело Джойс Саммерс, висевшее у него на руках. — Поставь цветы. И помоги мне спустить ее вниз. Дейн понес вазу в комнату. Оглянувшись, он спросил: - Куда? - Просто поставь, — отрезал Форест. — Подойди сюда. Положи ее руку себе на плечо. Я - Мне жаль. - Это совершенно не важно, жаль тебе или нет, брат Дейн. У крыльца их ждал брат Люпо. - Идиоты! — зашипел он. — Невероятно! Тащите Задняя дверца синего «лексуса» распахнулась. Форест проскользнул первым и запихнул женщину в машину. Дейн подхватил ноги и уложил их на сиденье. Постояв в нерешительности, он спросил: - А куда же мне сесть? Брат Люпо, расположившийся спереди, посмотрел на уютно устроившегося на заднем сиденье Фореста, держащего бесчувственную женщину. - В багажник, — сказал он. Дейн сморгнул. - Брат, — неуверенно промолвил он. — Я так нервничал. Теперь Люпо смотрел на него. Со своего места Форест видел, как бельмо на глазу прислужника стало отливать синеватой чернотой, и быстро отвел взгляд. Он услышал крик Дейна. Брат Люпо уничтожил его с помощью магии. Брат Ариам, сидевший за рулем, открыл багажник. Как только багажник распахнулся, фонари на улице погасли. Машина слегка качнулась, когда в нее поместили еще одно тело. Потом багажник захлопнулся. Брат Форест издал вздох облегчения: его пожалеют, по крайней мере, на сей раз. Вдруг он почувствовал колющую боль в виске, разламывающую надвое череп, и глухо застонал. Он понял: Дейн был на его совести. Неудача Дейна была и его неудачей. Женщина, лежавшая рядом с братом Форестом на заднем сиденье, слегка приподнялась и пробормотала: — Баффи. Слабая улыбка появилась на его губах. Какой был блестящий план — похитить мать Истребительницы, чтобы заманить саму Истребительницу. Но улыбка тут же исчезла: душа брата Фореста вышла из тела и отправилась получать свою заслуженную награду. Форест знал: расплата будет ужасной. Глава 12 Вилла Рене, окрестности Флоренции Апрель 1666 года Полуденное небо над холмами было затянуто облаками, обещавшими весеннюю грозу. В сарае лошади поматывали головами и изумленно поглядывали на Джулиану Рене, хозяйку этого дома, сновавшую между ними. Она весь день не находила себе места, перемещаясь из суматошной кухни в курятник, оттуда в сарай, — но нигде она не находила то, что искала, да и сама она точно не знала, что ищет. Послышался раскат грома. Она инстинктивно положила руку на свой большой круглый живот. Малыш внутри, казалось, тоже не находил себе места, пугая ее. Он (а она была уверена, что у нее будет сын) должен был огласить мир приветственным криком не раньше чем через два месяца. Акушерка осматривала ее вчера и не нашла поводов для беспокойства. Но сегодня спина Джулианы ныла, и женщина не могла сидеть на месте. Она решила, что с ребенком что-то неладно. Сегодня на вилле все были не в себе. Консетта, кухарка, дала пощечину горничной и приказала не поназываться с грязными руками на кухне. Двое батраков решили приударить за деревенской девушкой, которая, как оказалось, была давно обручена с молодым флорентийцем — учеником банкира из очень хорошей семьи. Но самые плохие новости принес виноградарь: на полях происходило нечто странное, от земли шли странные испарения, и возникали опасения, что виноград погибнет. Джулиана пыталась убедить себя, что такие явления иногда случаются, и все-таки дрожала от страха. Ее муж Ричард находился в отъезде в связи с весьма опасным поручением: около пяти месяцев назад он получил послание от Килия Арслана, могущественного волшебника Оттоманской империи. Она заучила письмо почти наизусть — так часто его перечитывала: Месье Ричарду Рене, самому почетному члену братства магии. Дорогой месье Рене, Вас приветствует Килий Арслан. Поскольку я оказался в безвыходной ситуации, позвольте мне отбросить все условности и изложить свое дело. Я попал в плен к тому, кого вы так долго разыскивали, — к колдуну черной магии по имени Джакомо Фулканелли, печально известному как самый кровожадный волшебник и негодяй. Он прославился еще до прибытия в нашу благословенную империю, но я, увы, не смог уговорить своего хозяина (Аллах да продлит его дни!) не подвергать себя опасности и выслать его за пределы страны. Ведь он наобещал моему султану Сулейману Множество невиданных вещей, включая благоденствие всех жителей империи, поэтому мой хозяин склонен был слушать Фулканелли, а не меня, так как полагал, чтомои предупреждения — проявление зависти. Не подумайте, будто я обвиняю своего хозяина — султан должен заботиться о своих подданных, а Фулканелли уверял, что манна небесная так и посыплется на нашу землю. Однако вместо всего этого Фулканелли посеял лишь унижение и печаль, нанес смертельное оскорбление младшей дочери султана, которая из-за него наложила на себя руки. Наконец пелена спала с глаз нашего владыки. Фулканелли потерял доверие и был приговорен к смерти, обвиненный в злоупотреблении волшебством. Я заключил его в стенах отдаленной крепости, местоположение которой известно только мне и моему хозяину. Когда злодей понял, что я одержал эту маленькую победу, он принялся проклинать и осыпать бранью не только меня. Маг несколько раз упомянул и ваше имя, распространив проклятие на ваш дом. Я наслышан о том, что вы целую вечность разыскиваете Фулканелли, собираясь изгнать его из нашего мира. К сожалению, я не настолько могуществен и не могу сам сделать это, мне не удалось применить к нему ни одно из известных заклинаний, направленных на разрушение, — он сумел их блокировать. Поэтому умоляю вас именем Аллаха, мудрейшего и милостивейшего, прибыть в крепость и помочь мне уничтожить мага. Опасаюсь, что вскоре он преодолеет связующее заклинание и станет свободным. Я с радостью готов отдать собственную жизнь, но боюсь, моя кончина не повлечет за собой его смерть, а потому в отчаянии — ис великими упованиями — я обращаюсь к вам, глубокоуважаемый месье Рене. Прилагаю карту Гамзы, которую вам привезет вместе с письмом мое доверенное лицо, оно же будет сопровождатъ вас. На границе империи вас будет ждатъ эскорт моей стражи. Написано собственноручно и с сердечными пожеланиями моему уважаемому брату по искусству волшебства. Килий Арслан, придворный маг Оттоманской империи. Теперь Джулиана жалела, что убедила его поехать. Здесь что-то происходит, а его нет рядом, и некому защитить его дом и потомство. С момента его отъезда прошло почти пять месяцев, и два последних женщина не получала от него писем. Джулиана не сообщила ему о беременности, опасаясь, что известие взволнует его и вернет домой прежде, чем он закончит свою миссию. Но сегодня она пребывала в страхе за ребенка и подумывала о том, не глупо ли было с ее стороны отказываться от магической помощи мужа. Для верности повивальная бабка расставила по периметру усадьбы отвращающие знаки и надела ей на шею амулет, однако опыт женщины основывался на древней ворожбе, а не на просвещенной магии, в которой черпал знания ее муж. Снова ударил гром. Лошади нервно заржали. Погруженная в печальные мысли, Джулиана вышла из сарая и направилась через лужайку к вилле. Эту лужайку называли Площадью роз, потому что она буквально утопала в розовых кустах. Ричард сам нарисовал план виллы, подражая замкам двора Екатерины Медичи в Фонтенбло. А ведь Медичи тоже были из Флоренции. Любуясь очаровательной виллой, она Вспомнила о тех временах, когда муж был рядом с ней. «Королева моей совести и души» — так он обычно называл ее. А это что-нибудь да значило — быть королевой души мага. — Итак, бояться нечего, мой дорогой, — обратилась она к сыну. — Над нами глаз Бога и Она перекрестилась и вошла в один из флигелей, где хранились душистые сушеные травы для кухни, а также для отваров и примочек. Все здание пропиталось ароматом розмарина и лаванды, и у Джулианы мелькнула мысль, что она может потерять сознание, вдыхая этот сильный запах. Право, Зло не могло существовать в мире, дарящем такой потрясающий аромат. Ее живот болезненно сжался. Застонав, она приложила к нему руки и почувствовала, что он стал твердым, как камень. Застыв на месте от ужаса, она глубоко вздохнула и постаралась успокоиться. Слишком рано, слишком рано, неужели она рожает? — Нет, — прошептала она своему малышу. — Нет, Резкая боль заставила ее закричать, и она упала на колени. — Синьора? — донесся до нее тихий голос. Это была синьорина Алессандра, которую Джулиане монахини из ближайшего монастыря. Алессандра работала на сестер уже три года и славилась тем, что хранила секреты, как священник сохранял тайну исповеди. Конечно, Джулиана не сомневалась, что новости от ее слуг перетекают к соседским, но все же чем меньше людей знают о ее предстоящем материнстве, тем лучше. — Синьора? — повторил голос. Джулиана рукой подхватила платье, прижимая его внизу живота. Увидев кровь, она разрыдалась: - Мой ребенок! Боже, помоги мне! Ричард! Ее мольба к мужу потонула в раскате грома, расколовшем небо пополам. Мир завертелся у нее перед глазами. Как сквозь туман она ощущала, что струйки дождя стекают по лицу, а тело обнимают руки слуг, несущих ее в дом, чтобы положить на кровать. Вдруг в комнату ворвалась перепуганная горничная: — Всадники на спинах дьяволов! Они приближаются! Джулиана изо всех сил сойротивлялась рождению ребенка. Она молила Пресвятую Богородицу сохранить ее мальчику жизнь и не позволить появиться на свет раньше времени. Но Алессандра прошептала: — Синьора, если эти люди хотят причинить нам горе, лучше отдайте ребенка мне, я его Стеная, как раненый зверь, рыдая от страха и боли, Джулиана поймала руку Алессандры и прохрипела: — Ты ангел милосердия, посланный мне? Или ты намереваешься отдать моего беспомощного сына в руки убийц? — Клянусь сыном Бога, — повторила Алессандра, — кровью того, кто пострадал за нас, что надежно укрою его. — Они убьют его, как... как убили его отца, — прошептала Джулиана. От дикой боли у нее перехватило дыхание, и она вскрикнула: — Ричард, где ты? Ты мертв! Они убили тебя. Будь проклят ты, Фулканелли! Будь проклят ты и твой дом! — Синьора, успокойтесь. Вы должны успокоиться, — повторяла Алессандра, поглаживая ее руку. — Слишком рано, они убьют его, — прошептала Джулиана. — О, Алессандра, я мечтала Слезы струились по ее щекам, и на мгновение ей показалось, что она перенеслась на шесть лет назад, когда ей едва минуло шестнадцать, а Ричард Рене пришел с приглашением в роскошный дом ее отца во Флоренции. Она была уже почти обручена с другим, носившим поэтичное имя Паоло. И вот появился Ричард, разодетый в бархат и шелк, с мужественным подбородком и проникающим прямо в душу взглядом. Он только посмотрел на нее, и она почувствовала, как огонь пробежал между ними; это было больше, чем просто физическое влечение, — это было влечение душ. — Я создана для тебя, — прошептала она, когда они гуляли под пристальным оком ее кормилицы. — Мое предназначение — выйти за тебя замуж. — Я тоже чувствую, что создан для тебя, — ответил он. Тогда же он признался во всем. Рассказал о своем возрасте, своих исследованиях в области сверхъестественного и, наконец, о своем предстоящем отмщении колдуну Фулканелли. И с каждым новым признанием она все больше убеждалась, что само провидение послало ее в его объятия. На свадьбе она плакала от счастья. Но счастье это стало безмерным, когда она узнала, что ждет ребенка. А теперь... все кончено. — Алессандра, — сказала она, стиснув зубы, так как новый приступ боли пронзил все — Синьора, ничего не случится, — нерешительно сказала Алессандра, потом добавила: — Но я сделаю то, Совсем рядом послышался стук копыт, и она в знак согласия молча кивнула головой. Боль... невыносимая боль... наконец, жалобный крик новорожденного младенца. И шепот Алессандры над ухом:
|
