Да Будет Это Угодно Богине

 

- Угодили ли вы богине?

Вопрос Матери Мэлис таил в себе угрозу. Рядом с ней сидели другие женщины Дома До'Урден - Бриза, Вирна и Майа. Они старались выглядеть бесстрастными, скрывая ревность.

- Ни один дроу не ранен, - ответил Дайнин голосом, густым от сладости злобы дроу. - Мы опрокинули и уничтожили их! - У него аж слюни потекли, когда он вспомнил то чувство наслаждения, которое получил от кровавой резни. - Мы искромсали их на мелкие кусочки!

- Сколько на твоем счету? - перебила верховная мать, более интересующаяся возможными последствиями для собственной семьи, чем общим исходом набега.

- Пятеро, - гордо ответил Дайнин. - Я убил пятерых, - все - женщины.

Верховная мать одобрительно улыбнулась Дайнину, затем бросила сердитый взгляд на Дриззта.

- А он? - спросила она, не ожидая, что ответ ее обрадует.

Мэлис не сомневалась в искусстве младшего сына владеть оружием, но начинала подозревать, что Дриззт слишком многое унаследовал от Закнафейна: его эмоциональность и нежелание участвовать в подобных предприятиях.

Улыбка старшего сына смутила ее. Дайнин подошел к Дриззту и ободряюще положил руку на плечи брата.

- Дриззт убил только одного, - начал он, но зато это ребенок женского пола.

- Всего один? - нахмурилась Мэлис.

Притаившийся в тени Зак с ужасом прислушивался к разговору. Он хотел бы забыть жестокие слова старшего До'Урдена, но они крепко засели у него в голове. Из всех зол, когда-либо встречавшихся ему в Мензоберранзане, это известие, несомненно, было самым страшным: Дриззт убил ребенка.

- Но как он это сделал! - воскликнул Дайнин. - Расчленил на части! Со всей яростью Ллот вонзил он скимитар в ее извивающееся тело! Паучья Королева должна оценить это убийство выше, чем все остальные.

- Всего одна девчонка, - повторила Мать Мэлис все так же хмуро.

- У него их могло быть две, но Шар Надал из Дома Мэврет украл у его клинка вторую женщину.

- Значит, Дом Мэврет будет теперь в милости у Ллот, - заключила Бриза.

Дайнин отвечал:

- Нет. Дриззт наказал Шара Надала за его поступок. Сын Дома Мэврет уже не смог бы ответить на вызов.

В памяти Дриззта пронеслось воспоминание. Ему снова захотелось, чтобы Шар Надал накинулся на него, и тогда он нашел бы выход для своей ярости! Но даже эта мысль причиняла боль и вызывала чувство вины.

- Хорошо сработано, дети мои, - улыбнулась Мэлис, удовлетворенная тем, что оба сына достойно действовали во время набега. - После этого похода Паучья Королева будет милостиво относиться к Дому До'Урден! Она приведет нас к победе над тем неизвестным Домом, что желает нам погибели.

 

* * * * *

 

Закнафейн вышел из залы для аудиенций с опущенными вниз глазами, нервно теребя рукоятку меча. Зак вспомнил время, когда Дриззт был беззащитным и побежденным. А ведь он мог спасти невинного юношу от его страшной судьбы! Он мог убить Дриззта тогда, убить милосердно и избавить от неизбежных в Мензоберранзане испытаний.

Следуя по длинному коридору, Зак на мгновение задержал шаг и оглянулся на дверь покинутой залы. В это время оттуда вышли Дриззт и Дайнин. Дриззт бросил на Зака один-единственный осуждающий взгляд и намеренно свернул в боковой коридор.

Этот взгляд пронзил сердце оружейника.

- Итак, вот до чего дошло! - пробормотал он про себя. - Младший сын Дома До'Урден настолько преисполнен ненависти, которая воплотилась в нашей расе, что готов презирать меня за то, что я такой, какой я есть.

Зак вновь подумал о том происшествии в учебном зале, о той судьбоносной секунде, когда жизнь Дриззта колебалась на острие нацеленного в его горло меча. Право же, убить тогда Дриззта было бы актом сострадания.

Запечатлев в сердце оскорбительный взгляд молодого воина, Зак думал о том, что такой поступок стал бы актом милосердия скорее по отношению к нему самому, чем к Дриззту.

 

* * * * *

 

- Оставь нас, - приказала Мать СиНафай, врываясь в маленькую комнату, освещенную светом свечи.

Услышав это требование, Альтон разинул рот: в конце концов, это его личные покои! Но он благоразумно напомнил себе, что СиНафай - верховная мать семейства, абсолютная правительница Дома Ган'етт. Неуклюже поклонившись и извинившись за промедление, он повернулся и вышел.

Мазой внимательно наблюдал за матерью, пока она выжидала, чтобы Альтон вышел. Взволнованный голос СиНафай подсказывал ему, что визит ее особо важен. Неужели он сделал что-то такое, что прогневило его мать? Или, что более вероятно, это сделал Альтон? Когда СиНафай вновь повернула к нему искаженное злой усмешкой лицо, Мазой понял, что это вовсе не волнение, а ликование.

- Дом До'Урден совершил ошибку! - прорычала она. - Он лишился расположения Паучьей Королевы!

- Как это? - спросил Мазой.

Он знал, что Дриззт и Дайнин вернулись из успешного набега, и об этом событии с большим одобрением говорил весь город.

- Я не знаю подробностей, - ответила Мать СиНафай более спокойно. - Похоже, один из этого Дома, вероятно один из сыновей, сделал нечто прогневившее Ллот. Мне рассказала прислужница Паучьей Королевы. Это наверняка правда!

- Мать Мэлис постарается как можно быстрее исправить ситуацию, - заметил Мазой. - Сколько у нас времени?

- Некоторое время Ллот будет скрывать свое недовольство от Матери Мэлис. Паучьей Королеве все известно. Она знает, что мы собираемся напасть на Дом До'Урден, и только при несчастливом для нас стечении обстоятельств Мать Мэлис может узнать о своем безнадежном положении прежде, чем падет ее Дом! Нам надо поторапливаться, - продолжала СиНафай. - Первый удар должен быть нанесен до истечения десяти циклов колонны Нарбондель. Решающая битва начнется сразу после этого, чтобы Дом До'Урден не успел оправиться от потрясения, вызванного нашими действиями.

- И каков же этот первый удар? - спросил Мазой, надеясь, что ответ ему известен.

Слова матери прозвучали в его ушах сладкой музыкой:

- Дриззт До'Урден, - промурлыкала она, - возлюбленный сын. Убей его.

Мазой откинулся назад и сомкнул тонкие пальцы на затылке, обдумывая приказание.

- Не подведи меня, - предупредила СиНафай.

- Я не подведу, - заверил Мазой. - Хотя Дриззт и молод, но он опасный враг. Его брат, бывший мастер Мели-Маджере, всегда поблизости от него. - Он взглянул на свою верховную мать и глаза его блеснули:

- Можно мне убить и его?

- Будь осторожен, сын, - ответила СиНафай, - твоя цель - Дриззт До'Урден. Собери все силы, чтобы добиться его гибели.

Низко поклонившись, Мазой ответил:

- Как прикажешь.

СиНафай понравилось, что младший сын без лишних расспросов согласился с ее желанием. Она направилась к двери, уверенная, что сын способен выполнить возложенную на него задачу, но по дороге обернулась, чтобы вознаградить Мазоя за послушание:

- Если на твоем пути встретится Дайнин До'Урден, убей и его тоже.

Выражение лица Мазоя выдало его страстное желание выполнить и вторую задачу.

- Не подведи меня, - повторила СиНафай, на этот раз с открытой угрозой, которая поубавила ветра в раздутых парусах Мазоя. - Дриззт До'Урден должен умереть в течение десяти дней!

Мазой изгнал из головы соблазнительные мысли, касающиеся Дайнина.

- Дриззт должен умереть, - снова и снова шептал он еще долго после ухода матери.

Он уже знал, как лучше сделать это. Оставалось только надеяться, что счастливый случай не замедлит представиться.

 

* * * * *

 

Страшные воспоминания о набеге на поверхность не покидали Дриззта, пока он бродил по комнатам Дармон Н'а'шезбернона. Он кинулся прочь из комнаты для аудиенций, как только Мать Мэлис отпустила его, и при первой же возможности ускользнул от брата, желая лишь одного - остаться наедине с самим собой.

Его не покидали видения: угасающий огонь в глазах девочки-эльфа, когда она бросилась на колени у трупа матери; выражение ужаса на лице матери, извивающейся в агонии, когда меч Шар Надала проткнул ее тело. Наземные эльфы не выходили у Дриззта из головы. Образы эти в его видениях были такими же реальными, какими они были во время набега, когда отряд Дриззта оборвал их веселое пение.

Юноша не знал, сможет ли он когда-нибудь освободиться от них.

Ощущение невосполнимой потери не покидало его. Он шел не разбирая дороги, опустив вниз глаза. Обогнув угол, он неожиданно на кого-то наткнулся и, вздрогнув, отскочил в сторону.

Перед ним стоял Закнафейн.

- Итак, ты дома, - рассеянно произнес оружейник, на равнодушном лице которого не отражалось ни одно из обуревавших его чувств.

Дриззт не был уверен, что сумеет скрыть свое отвращение.

- На один день, - ответил он с таким же безразличием, хотя его ярость по отношению к Закнафейну не уменьшилась. Теперь, когда Дриззт сам стал свидетелем жестокости темных эльфов, знаменитые деяния Зака казались ему еще более страшными. - Моя патрульная группа возвращается назад при первом свечении Нарбондель.

- Так скоро? - спросил явно удивленный Зак.

- Нас призывают, - отступая назад, сказал Дриззт.

Зак поймал его за руку и спросил:

- Общее патрулирование?

- Местное, - ответил Дриззт. - Замечена какая-то активность в восточных туннелях.

- Итак, героев опять призывают, - усмехнулся Зак.

Дриззт ответил не сразу. Уж не ирония ли это прозвучала в голосе Зака? Или, скорее, зависть, что Дриззт и Дайнин пойдут сражаться, в то время как он, Зак, должен оставаться в Доме До'Урден, вынужденный выполнять роль семейного наставника по борьбе? Неужели жажда крови у Зака так велика, что он не мыслит жизни без битв? Ведь именно Зак обучал Дриззта и Дайнина, а также сотни других, превращая их в живое оружие, в убийц.

- Долго будешь отсутствовать? - продолжал Зак, заинтересовавшийся планами Дриззта.

Юноша пожал плечами:

- Самое большее - неделю.

- А потом?

- Домой.

- Это хорошо, - сказал Зак. - Буду рад опять видеть тебя в стенах Дома До'Урден.

Дриззт не верил ни одному его слову.

Сделав резкое движение, Зак неожиданно хлопнул Дриззта по плечу, желая проверить его реакцию. Скорее удивленный, чем встревоженный, Дриззт оставил эту сомнительную ласку без ответа, не уверенный в намерениях дяди.

- Может быть, разомнемся? - спросил Зак. - Ты и я, как когда-то?

"Это невозможно! - хотел закричать Дриззт. Никогда больше не будет так, как прежде". Но он удержал эти мысли при себе и согласно кивнул.

- С удовольствием, - ответил он, втайне надеясь получить его, сразив Зака.

Теперь Дриззт знал правду о своем народе и понимал, что бессилен изменить что-либо. Но, возможно, ему удастся изменить что-нибудь в своей собственной жизни. Может быть, устранив Закнафейна, самое большое свое разочарование, Дриззт сможет вырваться из окружающего его мира несправедливости.

- Мне тоже, - сказал Зак, дружелюбные интонации которого должны были скрыть его подлинные мысли, совпадающие с мыслями его бывшего ученика.

- Тогда через неделю, - сказал Дриззт и ринулся прочь, не в состоянии больше разговаривать с этим дроу, некогда лучшим его другом, который на самом деле, как понял теперь Дриззт, был таким же неискренним и злым, как остальные родственники.

 

* * * * *

 

- Пожалуйста, мать, - скулил Альтон, - это мое право. Прошу тебя!

- Успокойся, глупый Де Вир, - ответила СиНафай и в голосе ее прозвучала жалость - чувство, редкостное для дроу.

- Я столько ждал...

- Твое время почти истекло, - возразила СиНафай. - Однажды ты уже попытался.

Альтон вытаращил глаза, вызвав улыбку на лице СиНафай.

- Да. Мне известно о твоем неудавшемся покушении на жизнь Дриззта До'Урдена. Если бы не появился Мазой, то молодой воин, пожалуй, убил бы тебя.

- Это я бы его уничтожил! - взревел Альтон.

СиНафай не стала спорить.

- Возможно, ты и победил бы, но был бы обвинен в убийстве, и весь Мензоберранзан обрушил бы на тебя свой гнев.

- Мне безразлично.

- Тебе не было бы безразлично, уверяю тебя, - фыркнула СиНафай. - Ты упустил бы возможность отомстить более жестоко. Поверь в меня, Альтон Де Вир. Твоя - и наша - победа близка.

Альтон проворчал:

- Мазой убьет Дриззта, а может быть, и Дайнина.

- Но есть и другие До'Урдены, ожидающие разящей длани Де Вира, - посулила СиНафай. - Например, верховные жрицы.

Альтон не скрывал своего разочарования: уж очень ему хотелось убить Дриззта. В тот день в его покоях в Магике молодой дроу привел его в замешательство, не позволив убить себя быстро и тихо. Альтону очень хотелось исправить это упущение.

Но он не мог остаться равнодушным к обещанию СиНафай. Мысль о том, что он сможет уничтожить одну или двух верховных жриц Дома До'Урден, была ему отнюдь не неприятна.

 

* * * * *

 

Даже мягкие подушки постели, столь отличавшиеся от суровости каменного мира Мензоберранзана, не смогли облегчить боль Дриззта. Картины кровавой резни на поверхности были вытеснены другой тенью из прошлого - призраком Закнафейна.

Дайнин и Вирна рассказали Дриззту правду об оружейнике, о том, какую роль сыграл Зак в падении Дома Де Вир и как любил Зак уничтожать других дроу, которые не сделали ему ничего плохого и ничем не заслужили его гнева.

Итак, Закнафейн тоже участвовал в этой страшной игре, называемой жизнью дроу, в бесконечном стремлении угодить Паучьей Королеве.

- Интересно, угодил ли я ей во внешнем мире? - невольно пробормотал Дриззт и сарказм этих произнесенных вслух слов принес ему некоторое утешение.

Удовлетворение, испытанное Дриззтом при спасении жизни девочки-эльфа, казалось ничтожно малым по сравнению с сокрушительным вредом, причиненным группой налетчиков ее народу! Верховная Мать Мэлис, его мать, так наслаждалась, слушая об этой кровавой бойне! Дриззту вспомнился ужас девочки при виде мертвой матери. Разве стал бы он или другой темный эльф так отчаиваться при подобных обстоятельствах? Едва ли. Дриззт не испытывал к Мэлис нежной привязанности, да и большинство темных эльфов были бы скорее озабочены тем, каковы будут последствия смерти матери для их положения в обществе, нежели ощущением потери.

А Мэлис? Была бы она опечалена смертью одного из сыновей в бою? И здесь ответ был известен Дриззту. Все, о чем заботилась Мэлис, это какое влияние оказал набег на укрепление ее могущества. Она ликовала при мысли, что сыновья угодили ее жестокой богине.

А какую милость оказала бы Ллот Дому До'Урден, узнай она правду о действиях Дриззта? Он не имел представления, насколько заинтересована была Паучья Королева - и была ли вообще заинтересована - в этом набеге. Ллот оставалась для него загадкой, которую он не имел желания разгадывать. Пришла бы она в ярость, если бы узнала правду о набеге? Или правду о том, что думает сейчас Дриззт?

Дриззт содрогнулся при мысли о наказании, которое могло его постичь, однако он уже твердо решил, каковы будут его действия, независимо от возможных последствиях. Через неделю он вернется в Дом До'Урден и пойдет в учебный зал вместе со своим старым учителем.

Через неделю он убьет Закнафейна.

 

* * * * *

 

Погруженный в мысли, вызванные искренним и опасным решением, Закнафейн почти не слышал пронзительного скрежета точильного камня о меч, сверкающее лезвие которого он шлифовал.

Оружие должно быть безукоризненным, без заусениц и зазубрин. Это дело должно быть сделано без злобы и гнева.

Точный удар - и Зак избавит себя от мучительного сознания собственного провала, снова спрячется в убежище своих личных покоев, своего потаенного мира. Точный удар - и он сделает то, что должен был сделать десять лет назад.

- Если бы тогда у меня хватило духа! - сокрушался он. - Он какого множества огорчений удалось бы мне уберечь Дриззта! Какую же боль принесли ему годы, проведенные в Академии, если они настолько изменили его?

Слова глухо звучали в пустой комнате. Это были всего лишь слова, бесполезные теперь, когда Зак уже решил, что Дриззта убеждать бесполезно. Его бывший ученик стал воином-дроу, со всеми вытекающими из этого губительными последствиями.

Теперь Заку предстояло сделать выбор, если он хочет хоть как-то оправдать свое ничтожное существование. На этот раз он не остановит свой меч. Он должен убить Дриззта!