Глава 6. На самом деле, если подумать, то появление Сидни не было более странным, чем половина других вещей, которые

 

На самом деле, если подумать, то появление Сидни не было более странным, чем половина других вещей, которые, кажется, случаются со мной на регулярной основе.

Сидни была Алхимиком, которого я встретила в России, когда пыталась найти и убить Дмитрия.

Она была моего возраста и ненавидела свое назначение сюда, хотя я, несомненно, ценила её помощь

Как ранее заметил Дмитрий, алхимики захотят помочь мороям найти и поймать меня.

Однако, судя по напряжению, исходившему от них обоих, её и Дмитрия в машине, стало очевидно, что она помогала в этом побеге.

С большим усилием, я отложила свои вопросы до поры до времени.

Мы все еще были беглецами, нас несомненно еще преследовали.

У Сидни была новая марка Хонды CR‑V c Луизианскими номерами и арендным стикером.

– Какого черта? – спросила я.

– Этот дерзкий побег спонсирует Хонда?

Не получив ответа, я перешла к следующему очевидному вопросу.

– Мы едем в Новый Орлеан? – Это был новый пост Сидни.

На данный момент, осмотр достопримечательностей был последней вещью, о которой я думала, но если тебе приходится убегать, то лучше сбежать в какое‑нибудь хорошее место.

– Нет, – сказала она уклончиво.

Мы едем в Западную Вирджинию.

Я резко посмотрела на Дмитрия, который был на заднем сидении, надеясь, что он опровергнет это.

Но он не сделал этого.

– Я предполагаю, под "Западной Вирджинией", ты на самом деле подразумевала "Гавайи", – сказала я.

– Или другое столь же волнующее место.

– Честно говоря, я думаю, прямо сейчас тебе лучше избегать волнение, – отметила Сидни.

GPS устройство направило ее к следующему повороту, ведя нас назад к I‑81 (прим. перевод.: Interstate 81 – межштатное шоссе в восточной части Соединенных штатов, Пенсильвания).

Она слегка нахмурилась.

– Да и Западная Вирджиния довольно красивая.

Я вспомнила, что она с Юты, и возможно не знает ничего лучше.

Я давно отказалась от любого контроля в этом плане бегства, так что я перешла к следующему набору очевидных вопросов.

– Почему ты помогаешь нам? – У меня было такое чувство, что Сидни поморщилась в темноте.

– А ты как думаешь?

– Эйб.

Она вздохнула.

Я действительно начала задумываться, стоил ли Новый Орлеан этого.

Я недавно узнала, что Эйб – с его необъяснимым, широко распространенным влиянием – был ответственен за ее отъезд из России.

Как он сделал это, я не знала.

Я знала только то, что у Сидни остался открытый долг перед ним, который он придерживал, чтобы использовать, когда ему понадобится услуга.

Иногда мне становится интересно, было ли в этой сделке что‑то еще, кроме перевода с места работы, может он сделал что‑то еще, о чем мне не сказали.

Не смотря на это, я опять начала отчитывать ее, что ей следовало ожидать такого от сделок с дьяволом, но вскоре я взглянула на это с другой стороны.

Когда тебя преследует группа стражей, надоедать тому, кто помогает тебе – не самая умная мысль.

Я задала другой вопрос.

– Хорошо.

Так почему мы направляемся в Западную Вирджинию? – Сидни открыла рот, чтобы ответить, но Дмитрий прервал ее.

– Не сейчас.

Я опять обернулась и бросила на него свирепый взгляд.

– Меня тошнит от этого! Мы в дороге уже 6 часов, а я до сих пор не знаю всех деталей.

Я понимаю, что мы держимся подальше от стражей, но мы всерьез собираемся в Западную Вирджинию? Мы собираемся сделать какую‑нибудь хижину нашей операционной базой? На подобие одной на склоне горы, которая не имеет водопровода? – Сидни дала мне один из своих фирменных знаков, раздраженно вздыхая.

– Ты на самом деле знаешь что‑нибудь о Западной Вирджинии?

Мне не нравилось, что она объединилась с Дмитрием в стремлении держать в неведении.

Конечно, что касается Сидни, ее скрытность могла происходить от множества причин.

Это могло быть и по указанию Эйба.

А может быть, она просто не хотела со мной разговаривать.

Поскольку большинство алхимиков считало дампиров и вампиров порождением ада, они обычно были не очень дружелюбны с нами.

Время, проведенное вместе в Сибири, немного изменило её взгляды.

Я надеялась.

Иногда у меня было такое чувство что она просто не была общительным человеком сама по себе.

– Ты знаешь, что нас подставили, ведь так? – спросила я её.

– Мы действительно ничего не делали.

– Они говорят, что это я убила королеву, но..

– Я знаю, – оборвала меня Сидни.

– Я слышала об этом.

Все алхимики знают об этом.

Вы вдвоем возглавляете наши списки наиболее разыскиваемых.

Она пыталась говорить по‑деловому, но не могла полностью скрыть неловкость.

У меня было ощущение, что Дмитрий её беспокоил больше, чем я, что было понятно, так как он заставил понервничать и некоторых из наших тоже.

– Я не делала этого, – настаивала я.

Почему‑то было важно, чтобы она это знала.

Сидни не отреагировала на мои слова.

Вместо этого, она сказала: – Тебе нужно поесть.

Твоя еда остывает.

Нам еще ехать более трех часов, останавливаясь исключительно для заправки машины.

Я услышала в ее голосе завершение, а так же логику.

Она больше не хотела говорить.

В пакете я нашла 2 гигантских порции фри и 3 чизбургера.

Она, видимо, до сих пор знала меня очень хорошо.

Все на что хватило моих манер – не забить картошкой рот до отказа.

Вместо этого, я предложила чизбургер Дмитрию.

– Хочешь один? Ты должен поддерживать свои силы.

Он колебался несколько секунд, прежде чем взять его.

Казалось он рассматривает его с неким удивлением, и это подсказало мне, что норальная еда была все еще чем‑то новым для него после этих нескольких месяцев.

Стригои питались только кровью.

Также я угостила его картошкой и затем, развернувшись обратно, принялась за остальную еду.

Я даже не подумала предложить что‑нибудь Сидни.

Она была известна отсутствием аппетита, да и к тому же, я полагаю, она бы уже поела, если бы хотела, пока ждала нас.

– Я думаю, это для тебя, – сказал Дмитрий, протягивая мне маленький рюкзак.

Я открыла его и обнаружила несколько сменных вещей, а также некоторые туалетные принадлежности.

Я дважды проверила одежду.

Шорты, рубашки и платье.

– Я не могу сражаться в этом.

– Мне нужны джинсы.

По общему признанию, платье было симпатичное: длинный легкий сарафан с размытым рисунком из черного, белого и серого цветов.

Но очень непрактичным.

– Это лучшая благодарность от тебя, – сказала Сидни.

– На сборы не было времени.

Это всё, что я смогла собрать.

Посмотрев назад, я увидела, что Дмитрий распаковывает свой собственный рюкзак.

Там была основная одежда, как у меня, а также‑

– Пыльник? – воскликнула я, глядя как он вытаскивает длинное, кожаное пальто.

Как он вообще влез туда? Это противоречит всем законам физики.

– Ты умудрилась раздобыть ему пыльник, но не нашла для меня пару джинсов?

Сидни мое замечание оставило равнодушной.

– Эйб сказал, что это важно.

Кроме того, если всё пойдёт так, как должно, ты не будешь драться.

Мне не понравилось, как это прозвучало.

Безопасно и управляемо.

Поскольку у меня были самые безмолвные попутчики в мире, я знала, что не следует ждать в течение следующих трёх часов каких‑либо вразумительных объяснений.

Я полагала, что это было даже хорошо, потому что это позволило мне сосредоточиться на Лиссе.

Я была слишком занята своим побегом, чтобы задерживаться в голове у Лиссы, поэтому я лишь мельком оценила обстановку во Дворе.

Как Дмитрий и предсказывал, стражи восстановили порядок достаточно быстро.

Двор был в строгой изоляции, и всех, кто имел хоть какое‑то отношение ко мне, активно допрашивали.

Дело в том, что у всех было алиби.

Каждый видел моих союзников на похоронах, или, как в случае с Эйбом, думали что видели.

Пару девочек клялись, что они были с Адрианом, что, как я могу предположить, было результатом сильного принуждения.

Я чувствовала удовлетворенность Лиссы через нашу связь, так как разочарование стражей все росло и росло.

Хотя она понятия не имела о том, когда я буду проверять ее, она все равно послала сообщение через нашу связь: Не волнуйся, Роза.

Я позабочусь обо всём.

Мы оправдаем тебя.

Я откинулась на сиденье автомобиля, не зная как чувствовать себя в подобной ситуации.

Всю свою жизнь, я заботилась о ней.

Я защищала ее от опасности и сошла со своего пути, чтобы держать ее подальше от любых угроз.

Сейчас мы поменялись ролями.

Она помогла мне спасти Дмитрия, и с её – и, очевидно, всех остальных – поддержкой свершился мой побег.

Это шло в разрез со всеми убеждениям, которые у меня были, и это беспокоило меня.

Я не привыкла, что меня защищают другие, не говоря уже о ней.

Допросы продолжались, но Лиссу еще не допрашивали, но что‑то подсказывало мне, что мои друзья выкрутятся.

Они не будут наказаны за побег, и на данный момент, я была действительно единственной, кто был в опасности – это было тем, что я предпочитала.

Западная Вирджиния, возможно и была красивой, как утверждала Сидни, но я не могла сказать с уверенностью, поскольку мы прибыли по среди ночи.

Большую часть пути мне казалось, что мы едем через горы, я чувствовала подъемы и спуски, когда мы проезжали через горки и тунели.

После почти трех часов, мы свернули на какую‑то маленькую захолустную дорогу, на которой был один светофор и ресторан с простым названием "Ужин".

Там не было никаких машин на дороге в течение часа, что было наиболее важной вещью.

Нас никто не преследовал.

Сидни, довезла нас до здания с надписью МОТЕЛЬ.

Видимо, в этом городе придерживались основных названий.

Я бы не удивилась, если бы его назвали просто ГОРОД.

Пока мы шли через стоянку мотеля, я удивилась тому, как болели мои ноги.

Каждая частичка меня болела, и сон представлял собой нечто фантастическое.

Прошло более половины дня, как все это началось.

Сидни зарегистрировала нас под фальшивыми именами, и сонный портье не задал ни единого вопроса.

Мы спустились в холл, который не был грязным, но и не было в нем ничего и королевского.

Уборочная тележка прислонилась к стене, словно кто‑то махнул рукой и бросил ее.

Вдруг, Сидни остановилась перед комнатой и вручила нам ключ.

Я поняла, что она хотела уйти в другую комнату.

"Мы не должны оставаться вместе?" спросила я.

"Эй, если вас поймают, я не хочу быть где‑нибудь рядом с вами.",сказала она с улыбкой

У меня сложилось впечатление, что она просто не хочет спать в одной комнате с "дьявольскими созданиями ночи".

– Но я все равно буду неподалеку.

– Ну поговорим утром.

Это навело меня еще на одну мысль.

Я уставилась на Дмитрия.

– У нас общий номер?

Сидни пожала плечами.

"Все лучшее для твоей защиты."

Она оставила нас, в своей манере, и мы с Дмитрием, переглянувшись, отправились в комнату.

Как и остальное в мотеле, она не была мечтой, но и она сгодиться.

Ковер был потертым, но целым и я оценила слабую попытку декора очень плохо прорисованных груш.

Маленькое окошко имело печальный вид.

Там была одна кровать.

Дмитрий закрыл дверь на засов и цепочку, а затем сел на единственный стул в комнате.

Деревянный с прямой спинкой, но он казалось рассматривал его как самую удобную вещь в мире.

Он до сих пор был постоянно бдителен, но я видела, что он крайне истощен.

Это была долгая ночь и для него тоже.

Я присела на край кровати.

– И что теперь?

– Будем ждать, – ответил он.

– Ждать чего?

– Пока Лисса и остальные не очистят твоё имя и не найдут того, кто убил королеву.

Я расчитывала услышать дальнейшие разъяснения, но он молчал.

Меня начали одолеавать сомнения.

Я была так терпелива, предполагая, что сегодня вечером узнаю, куда везет меня Дмитрий, и как это поможет найти убийцу.

Когда он сказал, что мы должны ждать, он не сказал, что мы должны просто ждать? – хорошо, подождем?

"Что мы будем делать?" Спросила я.

– Что мы будем делать, чтобы помочь им?

– Мы уже говорили тебе: ты не можешь пойти искать улики в Суде.

Тебе надо держаться подальше.

Тебе надо быть в безопастности.

Моя челюсть упала и я обвела руками эту серую комнату.

– Что, и это всё? Здесь ты меня и спрячешь? – подумала я.

Я думала мы здесь с какой‑то целью.

Чтобы чем‑то помочь.

"Это и есть помощь" – сказал он в своем ужасно спокойном тоне.

Сидни и Эйб исследовали это место и решили, что оно достаточно далеко от дороги, чтобы избежать обнаружения.

Я вскочила с кровати.

– Ладно, товарищ.

В твоей логике есть один серьезный пробел.

Вы ведете себя так, будто если я останусь в стороне, это будет главной помощьюс моей стороны.

– Вот серьезная проблема, которая заставляет нас повторять этот диалог снова и снова.

Все ответы о том, кто убил Татьяну – в Суде, и именно там сейчас твои друзья.

Они сделают это.

– Я не просто так участвовала в этой гонке и и пересекла несколько штатов, чтобы сидеть в этой дыре в мотеле! Как долго ты планируешь здесь оставаться?

Дмитрий скрестил руки на груди.

"Сколько понадобится.

У нас есть деньги, так что мы можем оставаться тут до бесконечности.

Я вероятно, имела достаточно мелочи в кармане, чтобы жить здесь вечно! Но этого не будет.

Я должна что‑то сделать.

Я не могу просто пойти по легкому пути, и просто здесь рассиживать.

– Выживание, не такое легкое дело как тебе кажется.

– О, Боже! – простонала я.

Вы с Эйбом что ли сговорились? Ты помнишь, когда ты был стригоем, ты говорил мне держаться от него подальше.

Может быть, ты должен последовать своему собственному совету.

Я пожалела о сказанных словах в то момент, как они слетели с моих губ и увидела в его глазах, что причинила ему серьезную боль.

Он мог действовать как старый Дмитрий в этом побеге, но время, проведенное им в качестве стригоя, все еще мучило его.

– Прости, – произнесла я.

– Я не имела ввиду..

– Мы не будем обсуждать это, – сказал он резко.

– Лисса сказала нам оставаться здесь, так что мы остаемся здесь.

Злость во мне взяла верх над чувством вины.

"Вот почему ты делаешь это? Потому что Лисса сказала тебе?"

"Конечно

Я поклялся служить и помогать ей."

Я сжала зубы

Это было обидно, что когда Лисса превратила его обратно в дампира, Дмитрий считал, что это нормально остаться должным Лиссе и с презрением отвергать меня.

Несмотря на то, что это я отправилась в Сибирь, и я же разузнала о том, что Роберт, брат Виктора, знал о том, как вернуть стригоя.

Но, очевидно, это не имело значения.

Только Лисса могла сделать это с помощью кола, и теперь Дмитрий поклонялся ей как какое‑то богине и как рыцарь дал обет служить ей.

– Забудь, – сказала я.

"Я не останусь здесь"

Я сделала три шага к двери и оценивая как смогу освободиться, но в секунду Дмитрий вскочил со своего стула и отбросил меня к стене.

Действительно, это была довольно замедленная реакция.

Я ожидала, что он остановит меня еще до того как я сделаю хотя бы пару шагов.

– Ты останешься здесь, – сказал он невозмутимо, схватив меня за запястья.

"Нравится тебе это или нет."

Теперь у меня было несколько вариантов.

Конечно, я могла остаться.

Я могла бы прождать дни, даже месяцы, в этом мотеле пока Лисса не найдет доказательства моей невиновности.

Это предполагало, что Лисса сможет очистить мое имя и что я не получу отравленную еду на обед.

Это был самый безопасный вариант.

Так же самый скучный для меня.

Другим вариантом была борьба с Дмитрием.

Это было не безопасно и не легко.

Также это бы было особенно проблематично, потому что я могла бы попытаться драться с ним, но смогла бы сбежать только убив его или нанеся тяжелую травму.

Или же я могла отбросить все предостережения в сторону и не сдерживать себя.

Черт, парень сражался со стригоими и с половиной судебных стражей.

Он сможет справиться со мной, учитывая, что знает на что я способна.

У нас конечно были довольно грубые бои в Святом

Владимира.

Будет ли моего мастерства достаточно, что бы сбежать? Пора выяснить это.

Я ударила его коленом в живот, чего он явно не ожидал.

Его глаза расширились от шока и легкой боли, давая мне возможность вырваться из его захвата.

Этот рывок был довольно долгим для меня, чтобы снять с двери цепочку.

Прежде чем я нашла замок, Дмитрий снова схватил меня.

Он схватил меня жестко, бросил на кровать животом наверх и придавил меня своим весом, также не давая мне хоть как‑то отбиться.

Это всегда было моей главной проблемой в боях – противники, обычно мужчины, с большей физической силой и весом.

Моя скорость была мое главное преимущество в таких ситуациях, но находясь снизу прижатой уклонение и бегство не вариант.

Тем не менее каждая часть меня боролась, усложняя его попытки удержать меня.

– Прекрати, – сказал он мне на ухо, практически коснувшись его губами.

– Хотя бы раз будь разумной.

Ты не ускользнешь от меня.

Его тело было теплым и сильным в отличие от моего, и я пообещала своему телу строгий выговор позже.

Я приказала себе утихомирить это чувство.

Сосредоточься на том как выбраться отсюда, а не на том как он себя чувствует.

"Я не одна такая неразумная." – прорычала я, пытаясь развернуть своё лицо к нему.

Кое‑кто дал некие благородные обещания, которые не имеют смысла.

И я знаю, что ты любишь сидеть бездействуя не больше, чем я.

Помоги мне.

Помоги мне найти убийцу и сделать что‑нибудь полезное.

Я перестала вырываться и сделал вид, что наш спор отвлек меня.

"Я не люблю сидеть на месте, но также я не люблю попадать во всякие безвыходные ситуации!"

"Безвыходные ситуации – наша профессия." – напомнила я.

Тем временем я пыталась оценить его захват.

Он не ослаблял хватки, но я надеялась, что разговор отвлечет его.

Обычно, Дмитрий был слишком хорош, чтобы потерять свою цель.

Но я знала, что он устал.

И возможно, только возможно, он мог быть немного невнимателен, так как это была я, а не Стригой.

Нет.

Я внезапно дернулась, пытаясь выбраться и вылезти из‑под него.

Лучшее что я смогла сделать, это перекатиться, он снова держал меня, теперь прижав спиной к кровати.

Быть так близко к нему. его лицо. губы… тепло его тела на моём..

Ладно.

Казалось, что всё, чего я достигла, поставило меня в ещё большее неудобство.

Естественно, казалось, что его не трогает наша близость.

Он вел себя как всегда, и хотя это было глупо с моей стороны, я знала что, уже не буду с ним, все равно не могла оставаться равнодушной. ну, это все равно имело для меня большое значение.

"Один день" сказал он.

– Ты можешь подождать один день?

– Ну, может, если мы переедем в отель получше. – с кабельным ТВ.

"Сейчас не время для шуток Роза"

"Тогда позволь мне сделать что нибудь

Хоть что‑нибудь.

– Я Не. Могу.

Говорить это причиняло ему боль, и я кое‑что поняла.

Я была так зла на него, так разъярена, что он пытается заставить меня спокойно сидеть и играть в безопасность.

Однако ему это нравилось не больше чем мне.

Как я могла забыть, насколько мы похожи? Мы жаждали действий.

Мы оба хотели быть полезными, заботиться о дорогих нам людях.

Это было его собственное решение помочь Лиссе, находиться здесь и быть моей нянькой.

Он утверждал, что мне торопится обратно в Двор было бы безрассудно, но у меня было ощущение, что если он был бы один спасая меня – или, хорошо, думал что он был один – он бы сразу же вернулся обратно.

Я изучала его: решительная темнота глаз и мягко выраженные каштановые волосы, которые избежали заточения в конский хвост.

Они свисали с его лица, только едва касаясь моего.

Я могла бы попытаться снова вырваться, но надежда на то, что это сработает ушла.

Он был так жесток и так настаивал на моей безопасности.

Я подозревала и не безосновательно, что он хотел вернуться в Двор, что здесь он может не принести ни какой пользы.

Правда это или нет, он будет ожидать от меня споров и логики Розы.

Он был Дмитрием, даже после всего.

Он ожидал чего угодно.

Ну, почти.

Идея пришла так быстро, что я даже не успела обдумать её.

Я просто действовала.

Может моё тело и было ограничено в действии, но моя голова и шея имели достаточно свободы, чтобы приподняться и… поцеловать его.

Мои губы встретились с его, и я узнала несколько вещей.

Первое то, что было возможно поймать его, удивив.

Его тело замерло, потрясенное внезапным поворотом событий.

Также я поняла, что он целуется столь же хорошо, как я помнила.

Мы целовались в последний раз, когда он был стригоем.

Там всё было жутко сексуально к тому же, но это не сравнимо с теплом и энергией живого человека.

Его губы в точности такиие же, как я запомнила с нашего времени в Святом

Владимире, мягкие и алчущие одновременно.

Электричество прошло через всё моё тело, поскольку он ответил на поцелуй.

Это было успокаивающе и возбуждающе одновременно.

И это была третья вещь, которую я узнала.

Он ответил на мой поцелуй.

Возможно, только возможно, Дмитрий не был столь решителен, сколь он утверждал.

Может быть под всей этой виной и уверенностью в том, что он больше никогда не сможет полюбить, он до сих пор хотел меня.

Я хотела бы узнать.

Но у меня не было времени.

Вместо этого, я ударила его.

Это правда: я била множество парней, с которыми целовалась, но никогда ни одного я не хотела вместо удара целовать.

Дмитрий всё ещё крепко держал меня, но шок от поцелуя ослабил его хватку.

Мой кулак врезался ему в щеку.

Не теряя удара, я спихнула его с себя так сильно, как могла и выпрыгнула из кровати к двери.

Я услышала как он вскочил на ноги, когда я ее открывала.

Я выскочила из комнаты и захлопнула дверь прежде, чем увидела, что он сделает дальше.

Это не то, что было мне нужно.

Он шел за мной.

Ни секунды не колеблясь, я толкнула оставленную тележку с чистящими средствами перед дверью комнаты и бросилась в коридор.

Пару секунд спустя, дверь открылась и я услышала крик раздражения, а также очень, очень плохие русские слова, поскольку он врезался в тележку.

Это бы заняло у него всего несколько мгновений, чтобы отпихнуть эту тележку в сторону, но это было всё, что мне было нужно.

Я спустилась на один лестничный пролет, как со вспышкой и попала в скудный вестибюль, где скучный портье читал книгу.

Он почти вскочил со стула, когда я проходила мимо.

"Там парень преследует меня!" – прокричала я, поскольку достигла двери.

Портье по‑правде не выглядел как парень, который мог остановить Дмитрия, и мне кажется Дмитрий бы ни за что не остановился, если бы парень попросил.

В крайнем случае, человек позвонит в полицию.

В этом городе полиция наверняка состояла из одного парня и собаки.

В любом случае, это больше не моя забота.

Я сбежала из мотеля и сейчас была в центре сонного горного городка, чьи улицы утопали в тени.

Дмитрий возможно был прямо за мной, но я заходила в ближайшую часть леса и знала, что мне будет просто потерять его в темноте.