Образование 27 страница

— Тебе идет, — сказал Оз. Она взглянула на Ангела.

— Нормально, — ответил он и тоже надел капюшон. — А я?

Лицо его полностью терялось в складках ткани. Она повернулась к Озу. Его невозможно было узнать.

— Ух ты, а у меня в кармане нож! — неожиданно воскликнул он. Баффи ощупала карманы своего плаща.

— Смотрите! Это был розовый кварц, обмотанный веревкой.

— И у меня точно такой же, — ответил Ангел.

— А вот и третий, — воскликнул Оз, протягивая руку.

— Ну, и четвертый тут как тут, — прошептала Баффи, заметив приближающуюся к ним фигуру. — Приготовьтесь к бою, ребята.

— Расслабься, Баффи. Эти парни повсюду, — успокоил ее Ангел.

— Виопа sеra*, — изрек незнакомец.

Баффи сжала кулаки так, что ногти вонзились в ладони. Светская беседа, которую Ангел вел по-итальянски, продолжалась несколько минут. Затем пришелец продолжил свой путь, сказав что-то через плечо.

— Этот розовый кварц, — удивился Ангел, — что-то вроде удостоверения личности.

Только при его наличии нас будут принимать за своих.
______________________________________________________________

— Добрый день (ит.). — Примеч. ред.
- Значит, вот как Маэстро выбирает очередную жертву! — воскликнула Баффи. —

Может, тот бедняга в Париже просто потерял свой камень! — И, вздохнув, добавила: —

Что ж, давайте это проверим.

Они не спеша направились к вилле. Несмотря на заверения нового приятеля Ангела,

Баффи по-прежнему ожидала внезапного нападения. Все ее мышцы были напряжены до

предела, а тело приведено в состояние полной боеготовности. Но, к величайшему ее

изумлению, им удалось слиться с группой служителей, толпящихся у дома. Их было не

так много, как она предполагала, но, вздумай они напасть на Баффи и ее команду,

последним пришлось бы совсем несладко.

Проверка осуществлялась при входе в особняк. Когда Баффи перешагнула порог, душа ее

ушла в пятки при мысли, что их могут разоблачить. Кто-то пронзительно завопил, и

старые школьные привычки заставили Баффи замереть на месте.

Оказалось, кричал служитель. Австралиец, судя по акценту, подумала Баффи. Он сетовал на то, что его не избрали для какого-то важного действа. Видимо, какого-то ритуала. Вдруг монах поднял голову и посмотрел на вошедших ребят. Баффи похолодела от страха.

— А! — сказал он заговорщически, — еще несколько новобранцев! Ваше место только в
нижней палате, друзья мои. Если желаете получить нож, вам придется встать в очередь.
Будете за мной.

Вдруг Баффи услышала душераздирающий крик, эхом отозвавшийся на всех этажах разрушенной виллы.

— Сюда! — скомандовал Ангел, устремляясь в коридор.

Жуткие крики оглушили Баффи. Замирая от страха, она позволяла Ангелу увлекать ее по коридору все дальше и дальше. Наконец они увидели лестницу, ведущую вниз. Троица спускалась все ниже и ниже. Оз бормотал что-то про Алису и кроличью нору, а Баффи безуспешно пыталась освободить свою руку от стальной хватки Ангела. Наконец они очутились в тускло освещенном коридоре. Баффи храбро вошла в него. Она была Ис-требительницей вампиров. Она была воином и чувствовала это всем своим существом. В коридоре находился еще один лестничный пролет, такой узкий, что плечи Баффи касались стен, поэтому об отступлении не могло быть и речи. Впереди виднелась огромная раскаленная докрасна дверь. Баффи попыталась открыть ее и тут же отдернула обожженные пальцы.

— Позволь мне, — сказал Ангел и мощным толчком ноги распахнул дверь.
Баффи снова пошла впереди. Переступив порог, она I оказалась в Аду.
В помещении стояла страшная жара и нестерпимо I пахло серой. Баффи почувствовала,
как волоски на руках скручиваются, опаленные горячим воздухом. Она чуть было не
закашлялась от удушливой вони, но вовремя укрылась за огромной каменной колонной,
издающей шипящий звук при каждом прикосновении.

В двадцати футах от нее находился алтарь, на котором лежала девушка. Из огромной раны на груди хлестала кровь. Она стекала в громадную чашу, услужливоподставленную монахом с изуродованным шрамами лицом. Другой, стоящий слева, вытащил нож из груди несчастной и положил его на алтарь.

— Тринадцать невинных жертв да тринадцать клинков, — распевал седовласый старик;
скорее всего, он был здесь главным.
Маэстро, подумала Баффи.

Перед алтарем, распространяя запах гниения, смерти и зла, зияла огромная дыра, из которой вырывалось пурпурно-черное пламя, превращающееся в красно-оранжевые огненные столбы. Старец обернулся к теням, проступающим на противоположной стене, и произнес:

— В угоду тебе, мой повелитель. Прими свою первую жертву.

— Неужто ты возомнил себя тем, кто способен утолить мою жажду, жалкий старик? Только кровь Ис-требительницы вампиров обладает магической силой. В той же, какую даешь мне ты, нет жизни. Она не насытит меня, — прогремел голос из темноты.

— Я дам тебе кровь Истребительницы, — начал оправдываться старик.

— Торопись. Иначе ты поплатишься жизнью своей дочери Микаэлы, — последовал ответ. Баффи перевела взгляд на Ангела. В ответ он умоляюще покачал головой, приложил палец к губам и взял ее за руку. Это прикосновение прибавило ей сил, чтобы выстоять. Мужества, чтобы сохранить разум. Храбрости, чтобы выдержать это испытание. Тело девушки освободили от веревок и бросили в огненную дыру.

— Больше, — произнес голос, — еще больше, если хочешь спасти свою дочь!

Глава 14

Джойс проснулась от удушающего запаха горелого мяса. Она резко втянула в себя воздух, как если бы к ее носу поднесли баночку с нюхательной солью, и, пытаясь понять, что горит, внимательно обвела взглядом комнату.

По замызганной плотно закрытой двери ползла пара жирных тараканов. С потолка свисала тусклая лампочка, дающая, к счастью для Джойс, больше теней, чем света, — ей совершенно не хотелось видеть окружавшую ее грязь. На мгновение ей показалось, что она одна в этом, ужасном помещении, но время, проведенное взаперти, научило ее не доверять своим чувствам там, где дело касалось этих странных мужчин. Если это вообще были мужчины. В мире Баффи, ставшем теперь отчасти и ее миром, монстры могли надевать самые разнообразные маски.

Внезапно за дверью послышалось какое-то шуршание или шарканье. Кто-то тайком пробирался по коридору. Джойс испугалась, но, твердо решив не поддаваться панике ни при каких обстоятельствах, сумела взять себя в руки. Она должна оставаться хладнокровной. Шаги звучали все более отчетливо. И очень близко.

— О, боже, — выдохнула она, пытаясь унять дрожь. По ее щеке медленно сползали две
предательские слезинки. Она не представляла себе, как Баффи удавалось справляться с этим
кошмаром. Потому что сейчас сохранять спокойствие было невозможно. И куда только делось
ее хладнокровие?! Единственное, что ей хотелось сделать, — это закричать изо всех сил.

— Во имя Хаоса! Что стряслось, брат Люпо? — раздался возглас.

— Брат Огастес, — ответил другой, уже знакомый голос. Вероятно, это был Люпо. — Брат Ариам попал в огонь. Как это могло случиться?

— Похоже на то, что... похоже, это Черное сожжение, — хрипло ответил другой. — Но только Маэстро владеет магией огня. О, брат Люпо, неужели он здесь?

— Нет. Его не будет еще пару дней. А теперь убери это, пока кто-нибудь не споткнулся.

— Но ведь... наверное, стоит сообщить об этом брату Дандо, — робко возразил собеседник Люпо. — Никто никогда не повторял заклинаний Маэстро. И если кто-то из нас постиг его тайну, мы должны выяснить, кто этот... этот...

— Черт тебя подери, тупоголовый болван!!!

— О, брат Люпо, я ничего не скажу, — испуганно пролепетал голос, — я не скажу ни слова!
Умоляю, позвольте мне следовать за вами! Позвольте быть вашим верным рабом!

— Извини, как-нибудь в другой раз. А пока мне нужен тот, у кого в голове мозги, а не просто
серая масса.

Внезапно до Джойс донеслось тихое, еле слышное шипение огня. Что-то горело. Собеседник Люпо пронзительно закричал. Крики агонии становились все громче и громче. Джойс заткнула уши, пытаясь спрятаться от ужасного вопля.

В щель между дверью и бетонным полом в комнату начал проникать дым. Кашляя, глотая воздух и всхлипывая, Джойс поползла в самый дальний угол. Вскоре крики затихли.

Дверь распахнулась, и на пороге появился грозный бритоголовый человек в черном плаще с нарисованными белой краской символами. Капюшон был откинут, открывая покрытое шрамами лицо и молочно-белый глаз, излучающий голубоватый свет.

— Что ты слышала? — громовым голосом спросил он. Джойс отрицательно пфсачала
головой, пытаясь

сделать вид, что не понимает, о чем он говорит.

Дверь с грохотом захлопнулась. Сжимая и разжимая кулаки за спиной, монах приблизился к ней. Он сумасшедший, убеждала себя Джойс. Или она сама сошла с ума. Он не сжег другого человека живьем. Нет, он этого не сделал.

— Немедленно отвечай, что ты слышала, или тебе конец.

— Я чувствовала дым, — быстро пролепетала мать Баффи, и слова застряли у нее в горле.
Она попятилась назад и натолкнулась на стеллаж. Пачка подгнивших салфеток
шлепнулась на пол, и куски бумаги разлетелись по комнате. Едва сдерживая крик ужаса,
Джойс ухватилась за полку, чтобы не упасть, банка с чистящим средством опрокинулась,
и жидкость пролилась на салфетки.

— Кажется, я слышала голоса, — попыталась увильнуть от ответа Джойс. Явно ожидая продолжения, мужчина уставился на нее. Его молочно-белый глаз описывал круги, вены на висках вздулись.

— Кто-то кричал от боли, — добавила она.

Он сузил глаза так, что они стали похожи на маленькие щелочки на его одутловатом лице. Затем он медленно поднял руку. Вокруг ладони пульсировал клубок энергии, издающий легкий треск. С кончиков пальцев срывались извивающиеся голубые электрические усики, напоминающие вспышки на Солнце.

— Скажи мне, что ты слышала, — повторил он и направил свою дрожащую руку в сторону Джойс. Клубок энергии начал медленно раскручиваться.

— Ничего! — закричала она. — Я ничего не слышала!

— Очень хорошо, — довольно улыбнулся он, — если хочешь жить, придерживайся этой
позиции.

Он резко развернулся и, оглушительно хлопнув дверью, удалился. Джойс трясло от страха, но она не заплакала.

Потом ей вдруг показалось, что, входя в комнату, монах не открывал замок. Дверь оставалась незапертой на протяжении всего разговора. Джойс крадучись приблизилась к ней. Ручка повернулась. Раздался громкий щелчок.

— Если ты меня убьешь, твой хозяин будет тобой недоволен! — упрямо прошептала
Джойс. Силы оставили ее, и она медленно сползла по двери.
Джайлс остановил машину и обратился к сидевшим в ней пассажирам:

—Уже почти одиннадцать. Вам пора домой.

—Но как же так?!'— воскликнул с заднего сиденья Ксандр.

—Если ты не придешь домой вовремя, твои родители будут в ярости, — сказал Джайлс. — Они тебя с землей сровняют. А ты мне еще нужен. Как и все остальные. — Он взглянул на Иву, сидящую справа от него. Голова ее была запрокинута, глаза закрыты, в руках она держала рубашку Джойс. Не открывая глаз, Ива сказала:

 

— Простите. Я так и не почувствовала вибрации.

— Хватит, Ива. — В голосе Джайлса звучало явное разочарование, но когда Ива открыла глаза, он через силу улыбнулся. — Ты устала.

— Я в психометрии совсем не разбираюсь, — прошептала она. Ксандр ободряюще похлопал ее по плечу:

— Ничего, Ива. Ты ведь старалась.

Дело было в том, что источник их идей начал иссякать. Ксандр был уверен, что Баффи как-то узнала о похищении мамы, что она давным-давно в Саннидей-ле и, рискуя жизнью, пытается ее спасти. В воздухе распространился какой-то странный запах. Так пахнет перед ударом грома. Но на сей раз это был не гром. Это был запах Зла. Запах смертельного ужаса.

— И что теперь? Значит, мы, как малые дети, послушно пойдем домой к мамочке, а вы
отправитесь на тайное собрание ребят из службы доставки цветочков? Один? — сердито
спросила Джайлса Корделия.

Ксандр с силой сжал ее руку. Соображай Корделия хоть самую малость, она ни за что такого не сказала бы.

— Скорее всего, они сняли дом, — сказал Джайлс. Казалось, он не слышал Корделию или,
будучи настоящим англичанином, просто не показал вида. — Вам не кажется, что они
вполне могли захватить особняк Ангела?

— Думаю, нет, — предположила Ива. — Потому что... некоторые из них там погибли. И
явно не своей смертью. Хотя, — добавила она, немного подумав, — именно поэтому они
и могли туда пойти, поскольку мы думаем, что они не осмелятся сунуть туда свой нос.

— Вот вам пример простой и чистой логики, ребята, — констатировал Ксандр. — В
особняк, друзья мои!

— Нет. К твоему дому, — сухо ответил Джайлс. — Я поеду туда только тогда, когда
развезу вас всех подомам. — Он поднял руку вверх и торжественно произнес: — Обещаю,
если мне понадобится помощь, я обязательно с вами свяжусь.

— Бросайте камни в окно, если что, — пожал плечами Ксандр.

— Вы знаете номер моего телефона, — сказала Корделия.

— И мой электронный адрес, — добавила Ива и тут же нахмурилась: — Знаете, у нас
была бы масса времени, если бы Привратник покончил с этим делом. Он вполне мог бы
получить доступ к сайтам НЛО и им подобным, чтобы связаться и поговорить, например,
с Баффи. Как те три хакера из «Секретных материалов».

После того как Джайлс развез по домам всех троих, он подъехал к особняку и остановил машину в саду, который утопал в зелени. В ночном воздухе веяло прохладой. Джайлс поежился. Моменты, которые он так старался забыть, снова всплыли в памяти. Именно здесь его замучили до полусмерти. Здесь его заставили поверить, будто Дженни восстала из могилы, чтобы забрать его. Это было ужасное, проклятое место. Но, несмотря на это, он чувствовал, что, если понадобится, он пойдет за Баффи в Ад, поскольку он — ее Куратор и будет предан ей до конца жизни. Это была его святая обязанность.

И все-таки он ненавидел это место.

С минуту он стоял, не двигаясь, вспоминая прошлое и осматриваясь. В саду не было ни души, его окружали только мертвецы. И даже их, наверное, уже не осталось. Он развернулся, чтобы уйти отсюда прочь.

Вдруг он увидел то, что заставило его попятиться назад и удариться о разрушенный фонтан, стоявший посередине двора.

Над горизонтом медленно поднималась огромная, в двадцать раз больше своих обычных размеров, кроваво-красная луна. Ее бордовые лучи падали на руки Джайлса, на воду в старом фонтане посреди двора и на маленькие цветочки, пробивавшиеся сквозь щели в бетонной дорожке.

Вдалеке раздался глухой рокот, воздух задрожал, сотрясаясь от раскатов грома. Джайлс чувствовал напряжение в атмосфере всем телом — от кончиков пальцев до самых глубин своего существа. Предчувствие, как сказали бы медиумы. Это было самое ошеломляющее предзнаменование, которое когда-либо приходилось испытывать Джайлсу, предвестие кошмара, с которым им придется столкнуться очень скоро, Джайлса трясло от ужаса. Что-то должно было случиться. Его бросило в жар.

Он должен найти Баффи. Найти как можно скорее. Ива открыла глаза и увидела, что находится в собственной постели.

— Баффи?

Сердце ее бешено колотилось, на мгновение она даже испугалась, что у нее сейчас случится сердечный приступ.

— Я еще слишком молода, — сказала она, едва сдерживая дыхание.
Сбросив с кровати мягкие игрушки, Ива встала, чтобы проверить электронную почту.
Сообщений не было.
Она снова улеглась.
Но сон не приходил.

Из кухни доносился странный шорох. Должно быть, у мамы снова приступ сомнамбулизма, подумал Ксандр. Когда с ней случалось такое, она сидела за кухоннымстолом и поглощала мороженое, не осознавая, что делает. С ней можно было говорить, но потом она не помнила, о чем шла речь. Она могла запросто подписать табель успеваемости и не задать ни одного вопроса.

Что ж, в мамином лунатизме были свои плюсы.

Но сейчас Ксандр знал наверняка, что в кухне мамы нет.

Там было что-то другое.

Подбадривая сам себя, Ксандр осторожно вышел из комнаты и, стараясь производить как

можно меньше шума, спустился в холл. Он сделал глубокий вдох и резким движением

включил свет.

Кухня была в полном порядке. И все же Ксандр чувствовал, что в любую секунду его дом

мог взлететь на воздух. Как во Вьетнаме, когда бойцы, шедшие по минному полю, знали

— стоит только оступиться, и им крышка. Тогда они останавливались и стояли на одном
месте, обливаясь потом.

Так и Ксандр застыл на пороге, покрываясь испариной и боясь шевельнуться. Наконец он нашел в себе силы прошептать:

—Что-то происходит...

—Макси, иди сюда, — сказала Корделия, очнувшись от сна, и постучала ладонью по кровати. — Макси!

И тут же вспомнила^ что Макси, ее персидский кот, умер, когда ей шел восьмой год. Она перевела дух, ужаснулась своему поступку и решила позвонить Ксандру. Да, ей просто необходимо немедленно позвонить Ксандру.

Радиотелефон лежал тут же, на подушке. Внезапно он издал короткую трель. Она нажала на кнопку вызова и прошептала:

— Джайлс?

— Что происходит, черт возьми? Это был Ксандр.

— Кажется, это и есть конец света, — дрожащим голосом ответила Корделия.

— Неужели я прохлопал последние новости? - мрачно спросил Ксандр.
Но она даже не улыбнулась.

Джойс в это время мирно спала в своей тюрьме. Она видела во сне человека, которого ей не суждено больше увидеть, который любил ее и заботился о ней и Баф-фи. Он поцеловал ее в губы и прошептал: «Встретимся на небесах».

Джойс уловила мерзкий запах дыма и плесени. Но она знала, насколько этот сон похож на реальность.

Она не улыбалась, однако почувствовала необыкновенный прилив сил. Антуанетта Рене посмотрела на потолок, пересеченный крестообразными полосками света, и дотронулась до руки сына, крепко сжатой в кулак. Дыхание со свистом выходило из его груди. И все же над их головами до сих пор кружились разноцветные огоньки. Вдруг странная тень как будто кусок толстого черного картона легла на потолок, погасив их живой блеск.

— Матап,]е t aiте, — прошептал Жан-Марк.

— Что это значит, сынок? — спросила она.

— Что любовь вечна, — ответил он и, к ужасу Антуанетты, потерял сознание.

— Спасите нас. Пожалуйста, — тихо сказала она, не зная, к кому именно обращала свои
слова, кому молилась.

Глава 15

Прошло несколько дней, прежде чем брату Сержу и брату Симе удалось полностью обойти защитное поле, окружавшее Гейтхаус и охранявшее его от любопытных глаз чужаков. Пока их собратья снова и снова штурмовали ворота, привлекая внимание Привратника, монахи смогли изучить каждый дюйм этой преграды в поисках слабого места.

Они не обнаружили ни одного. Магия Привратника была сильна. Тем не менее они отыскали точку, казавшуюся наиболее уязвимой, и теперь все их внимание было сосредоточено на ней.

Бостон строился вокруг Гейтхауса на протяжении многих веков. Весь холм был захвачен людьми, обладавшими достаточной суммой денег для того, чтобы поселиться в этом привлекательном районе. С улицы особняк оставался незаметным даже для соседей. Но стоило только узнать, что находится за ступеньками, ведущими к пасторскому дому, как чары рассеивались и здание представало перед взором любого прохожего. Серж и Сима, два брата-близнеца, обнаружили, что Гейтхаус вплотную примыкает к задней стене здания, расположенного в следующем квартале. Таким образом, попасть в него с этой стороны не представлялось возможным. По крайней мере, до тех пор, пока не возникла идея спрыгнуть с этого здания высотой в четыре этажа.

Серж и Сима считались заклинателями младшего ранга, но, когда они работали вместе, их чары были достаточно сильны. Они не могли летать. Они не могли даже подняться в воздух. Зато они обладали способностью затормаживать падение.

Балансируя на кончике крыши, братья, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза, пытаясь обнаружить страх, который испытывали они оба. Потом они взялись за руки, бросили взгляд на лужайку шириной футов в двадцать возле здания, на котором они находились, на Гейтхаус и... прыгнули.

Им хотелось кричать, но они не издали ни звука. Братья стремительно падали вниз с закрытыми глазами, храня молчание и крепко держась за руки, стараясь сконцентрироваться. Пару мгновений они не могли справиться с земным притяжением, но затем движение их замедлилось.

Минуту спустя они упали на землю и, подогнув под себя колени, покатились по лужайке. Приземление оказалось довольно жестким, но ничего другого не стоило и ожидать. На них были одинаковые темно-синие джинсы, черные футболки и ботинки на толстой подошве. Это были истинные Сыновья Энтропии. Но прежде всего они были братья. Члены одной семьи. Осторожно оглядываясь по сторонам, маги приблизились к задней двери, ведущей в подвал старого дома. Созданная Привратником защитная стена колыхалась в воздухе в трех футах от нее.

— Он у тебя? — спросил Сима.

- Да, — ответил Серж и вытащил из футляра, прикрепленного к джинсам, длинный
кинжал с витой рукояткой. — Великое лезвие сумерек.

Такое странное название было заимствовано из древнего мифа, где говорилось о кинжале, лезвие которого было заточено так хорошо, что могло разделить день и ночь, свет и темноту. Великое лезвие подарил их дедушке сам Маэстро, и до этого задания близнецы не осмеливались вынести его из дома.

Серж взял кинжал в левую руку, Сима тоже схватился за рукоятку. Братья приблизили Великое лезвие сумерек к магической стене — туда, где была расположена дверь Гейтхауса. Они вонзили его в стену и медленно, методично начали разрезать защитный барьер. Лезвие шло гладко, очень гладко. Привратник никогда не догадается, что его святилище осквернено. На это братья и рассчитывали. Чары, наведенные на дом не­сколько десятков лет назад, безусловно, сильны, но слишком заметны, что очень сердит Привратника. Правда, его собственная мощь ничуть не слабее, несмотря на теперешнее недомогание. Пытаясь проникнуть в дом, Серж и Сима боролись не с заклинанием Привратника, а с магией великих Рене, окружавшей Гейтхаус столетиями. Казалось, сам дом противостоит им.

Но не сегодня. Это наступление было таким продуманным, что не только Привратник, но даже дом не заметил бы вражеского вторжения. В данный момент Привратник отражал атаку с фасада здания, отвлекающую его внимание от Сержа, Симы и Великого лезвия сумерек.

Вскоре Привратнику придет конец, и Гейтхаус окажется в руках Сыновей Энтропии. Наконец-то!

Задняя дверь даже не была заперта. Брат Сима повернул ручку и распахнул ее. Серж ступил на порог подвала.

— Он слишком полагается на колдовство, — прошептал Сима и последовал за братом. Вдруг дверь за их спиной захлопнулась, и по всему дому эхом прокатился грохот: Щеколды сами задвинулись. Близнецы удивленно посмотрели друг на друга и продолжили обход помещения, внимательно исследуя каменный пол, старые деревянные стеллажи и винные полки. Серж яростно размахивал кинжалом, со свистом рассекая воздух. С темной подвальной лестницы раздался голос:

— Слишком полагаюсь на колдовство, говоришь?

Голубоватое пламя, возникшее вокруг фигуры, разогнало темноту, и перед служителями предстал сам Привратник. По его телу струилась энергия, и казалось, будто он парит над землей в небесной электрической синеве.

— Что ж, вполне возможно, — сказал Привратник, -так же, как и ты сам.
Жан-Марк Рене вытянул руку перед собой. С кончиков его пальцев сорвался большой
огненный шар, электрические усики разбежались по подвалу и выхватили кинжал из рук
Сержа. Пару мгновений нож на глазах у Симы потанцевал в магическом свете и, вон­
зившись в грудь брата, вырезал его сердце.

Словно мокрая тряпка, тело Сержа шлепнулось на пол. Увидев, как под ним медленно растекается темно-красная лужа, Сима закричал от горя и ужаса. Широко открытыми глазами он посмотрел на Привратника, вокруг которого полыхал голубоватый огонь.

— Иди! — зарычал Привратник, словно изголодавшийся лев. — Беги! Передай своему
хозяину, что я жив, — нет, скажи, что я благоденствую! И что я вырежу сердце каждому,
кто осмелится сунуться в мой дом!

Мерцающий свет погас, и подвал снова погрузился во тьму. Сима на ощупь пополз к выходу, добрался до двери, отодвинул щеколду, выбежал на задний двор и сквозь защитный барьер ринулся к фасаду здания, зная, что встретит там лишь презрительные взгляды, а может, и телесное наказание за провал важной миссии. Но его это не волновало. Главное, что ему больше не придется возвращаться в тот ужасный дом.

Стоя на верхней ступеньке подвальной лестницы, Жан-Марк Рене поднял дрожащую руку и включил свет. Внезапно ощущение собственной старости камнем легло на сердце. Сыновья Энтропии считали, что он стоит на пороге смерти. Это было похоже на правду. Только исцеляющие погружения в Благословенный Котел, повторяющиеся все чаще и чаще, удерживали Привратника от гибели.

Сжав Великое лезвие в левой руке — очередную безделушку для коллекции, Жан-Марк стал тяжело подниматься по ступенькам. Должно быть, мать уже наполнила Котел горячей водой.

Нужно только добраться до второго этажа — и вот она, теплая животворная вода. Долгие годы после того, как у Рене насильно отобрали флорентийскую виллу, ее просторный подвал использовали в самых разных целях: он был камерой пыток, тюрьмой, местом кровавых жертвоприношений. На этот раз он стал всем сразу. Маэстро растянул губы-в улыбке, пытаясь показать прислужникам собственную непоколебимость. Но эта уверенность граничила с явным притворством. Только они, тринадцать монахов, которым он верил больше всего, были допущены к совершению священного ритуала. Ни один из них не знал о его плане. Возможно, очень скоро, как и те глупцы в Вене, они начнут что-то подозревать. И здесь, в подвале, они, знакомые только с голосом Белфегора, Властителя Тьмы, не знавшие даже его имени и слышавшие клятвы, которые Маэстро давал Дьяволу, после совершения ритуала наконец поймут, что он поклонялся не Хаосу. Он поклонялся самому Аду.

— Я жажду крови, — раздался шипящий голос Белфегора из клубящейся зловонным
дымом огромной щели, разверзшейся в полу. — Отдай мне другую жизнь, мой верный

слуга. Тринадцать клинков за тринадцать невинных жизней. Дай мне ту жизнь, которую

ты обещал.

Несколько прислужников заинтересовались последней просьбой. Но Маэстро этого не

заметил. Он думал о том, как бы ему попросить немного силы у Белфегора. Это ненадолго

усмирит Дьявола и поможет монахам, находящимся в Америке, схватить Баффи.

Только кровь Истребительницы вампиров могла спасти жизнь Микаэлы. Маэстро вовсе не

желал терять свою дочь. Если смерть Истребительницы положит

конец жертвоприношениям, то он выполнит приказание Дьявола во что бы то ни стало.

Несколько прислужников поднесли к алтарю очередную жертву, мальчика лет

пятнадцати. Он был немного не в себе, видимо, эликсир, изготовленный бра-I том

Эдвином, все еще действовал. Но когда мальчишка увидел окровавленный алтарь,

монахов, облаченных в черное, и кинжалы, он в ужасе закричал.

Когда мальчика приковали к алтарю, он продолжал оглашать подвал пронзительными

воплями.

Маэстро поднял руку и жестом дал понять брату Франсуа, что настал его черед вонзить

кинжал. Это было только второе жертвоприношение — ритуал слишком затягивался. Брат

Франсуа посмотрел на корчившегося на алтаре мальчика и неуверенно перевел взгляд на

Маэстро. Тот воззрился на прислужника, зло сузив глаза, и Франсуа вздрогнул, будто его

ударили хлыстом.

Он осторожно приблизился к алтарю и занес руку с красиво украшенным кинжалом над

вздымающейся грудью мальчика, затем поднял кинжал повыше, на секунду зажмурился,

но тут же заставил себя открыть глаза. Ведь если он не сосредоточится, то не сможет

попасть в сердце извивающейся на алтаре жертвы.

- Во имя Хаоса, — тихо сказал он.

Глядя в одну точку на груди подростка, брат Франсуа размахнулся. В тот же момент раздался странный грохот, как будто кто-то стучал в железную дверь.

- Стой! — приказал Маэстро.

Вознося к небу молитвы, брат Франсуа остановил удар. Он взглянул на Маэстро в ожидании дальнейших приказаний, но хозяин не обратил на него внимания. Вместо этого он закинул голову назад и закрыл глаза, вытянув руки прямо перед собой.

- Маэстро? — почти машинально спросил брат Франсуа.

На лице старого колдуна заиграла довольная улыбка, он открыл глаза и посмотрел на окруживших его прислужников.

- Что случилось, мой верный раб? — раздался из-под земли ужасный голос. Это голос Хаоса. Так им говорили. Но Франсуа узнал голос Дьявола. Маэстро расхохотался.

- О, великий господин, — произнес он, — наши враги пойманы. И теперь... Вознеся руки над головой, Маэстро произнес какое-то латинское слово, и дюжина факелов, развешанных по стенам подвала, тут же осветили помещение.

- Мы нашли Истребительницу вампиров, — сказал Маэстро.

- Проклятие! — выругалась Баффи, обнаружив в кармане плаща огромную дыру, сквозь
которую и вывалился розовый кварц.
Игра была окончена.

Тень, вырисовывавшаяся на стене, расположенной напротив зловонной дыры, рассмеялась. В этот момент Баффи хотелось только одного — пуститься наутек. Только бы тень не шевелилась, подумала Баффи.

- Прекрасно! И что теперь? — спросил Оз.