ГЛАВА 9 2 страница. Повернувшись лицом к Фебу, я заметила флегматичного учителя фехтования - Ареса, взиравшего на погром

Повернувшись лицом к Фебу, я заметила флегматичного учителя фехтования - Ареса, взиравшего на погром. На его желтоватом лице как всегда не отражалось ни одной эмоции. Русые, неровно обрезанные волосы кое-где заплетались в тонкие косички. Серые, как осеннее небо, глаза сейчас обманчиво спокойны. Внешне Арес походил на древнего викинга. Возможно, когда-то он им и был.

- Как ты... они узнали, что случилось? - перевела я взгляд на Феба.

- Взрыв во всей Школе слышали. Знатно нас тряхнуло. Мы с Аресом тренировку даже не успели начать, - А! Так вот почему на них шаровары и жилетки! - Ну, колись, что учудили в этот раз?

- Яна... - продолжать не особо хотелось. Не потому, что нечего сказать. Просто в голове одни ругательные слова витают.

- Впала в бешенство? - мне услужливо подсказали.

- Гораздо сильнее, чем обычно, и я попросила Нею её успокоить. Не получилось. Ты бы видел, какое тут зрелище было! Жуть.

Феб усмехнулся, а Арес за его спиной заметно нахмурился. У фехтовальщика вышло очень недовольное выражение лица. Думаю, когда вся беготня закончится, он проведет со старшеклассниками вразумительную "беседу". Заставит переться на кладбище - уничтожать местную популяцию вурдалаков, которые естественно не будут мирно сидеть и смотреть, как их убивают.

- Я знал: худший день в истории волшебства - тот, когда первый маг научился играть с огнем, - мрачно прищурился Арес.

Учитель фехтования не особо жаловал колдовство, предпочитая булатные клинки. Правда, это не мешало ему использовать магию, когда заблагорассудится. Только для меня неожиданно, что Арес решил поговорить об истории. Я посмотрела на Феба, но он лишь легко улыбнулся.

- Кстати, ты в курсе, что Яна приходила ко мне? - Феб нагловато посмотрел на ту, что стала виновницей сегодняшнего взрыва. Её как раз оглядывали дежурные целители.

- Зачем? - на автомате поинтересовалась я.

- Ммм... хотела... стать моей девушкой... - отвечать на вопрос приятель не хотел и тщательно подбирал слова.

Арес неожиданно захохотал. Я часто замечала за ним неожиданные перемены настроения. Что фехтовальщик сделает в следующую минуту, узнать нереально. Сейчас, например, угрюмая мина уступала место довольно-ехидному выражению.

- Да уж! Проще говоря, она желала сделать Феба своим мужем. Ну, или хотя бы женихом. Я тогда хорошо повеселился! Никогда не видел, чтобы Феб так быстро телепортировался в мой кабинет. - Фыркнул Арес. - Помогать я ему не стал. Мне было интересно, как он выпутается.

Феб страдальчески возвел глаза к небу:

- Так вы всё знали? Хоть представляете, как тяжко пришлось? У меня голова заболела от Янкиных духов! А она все время пыталась меня поцеловать. Я едва успевал перемещаться по комнате!

Арес рассмеялся. Мне пришлось уткнуться в жилетку Феба и спрятать улыбку. Я не завидовала ему. Однако настроение покинуло минусовые температуры, хотелось ржать. Феб был страстью Янки на протяжении многих лет, но ответных чувств она не дождалась. Когда же оказалось, что возлюбленный Перовой неровно дышит ко мне (а я-то как удивилась!), Яночка решила действовать. Она стала обихаживать "Фебчика" целые сутки, а моему величеству объявила войну.

- Ага, смешно! Вас бы на мое место!.. - обиделся возлюбленный Перовой.

- Я бы сделал все, что в моих силах. Нехорошо отказывать же даме, - не смутился Арес.

Феб наконец заметил мою всхлипывающую от сдерживаемого хохота персону:

- А ты чего смеешься? Взрывом голову повредило?

- Нет, просто... у меня фантазия богатая. Знаешь, представила, как ты бегаешь по комнате, а за тобой с накрашенными губами несется Яна, то... - я не смогла закончить и отвернулась. Арес довольно фыркнул.

- Ох, не любите вы меня! - произнес Феб с укором.

Я перевела глаза на Нею и смех как рукой смело. На лице установилась маска хладнокровия, хотя мне стало очень страшно. От одной мысли, что подруга не выкарабкается, сердце сжималось.

- Она выздоровеет? - спросила я Ареса.

Тот кивнул, пристально глядя в сторону дверей:

- Василиса и не таких на ноги поднимала. О, вот и группа поддержки!..

В проеме возникли главная Целительница и учителя: Галатея, Альт (препод демонологии), даже завуч. Многие отсутствовали, но появление Галатеи - хороший знак. Уж она-то сделает всё, чтобы разобраться в происшествии. Учителя огляделись, кивнули Аресу. Василиса деловито посмотрела на Яну, бросила служебным лекарям, чтобы они перенесли её в больницу. Подошла ко мне, осмотрела Нею, бережно пощупав ожог и дотронулась до лба моей подруги, одобрительно кивнув.

- Её тоже можно забирать. Вперед, молодчики! Если с Неей что-нибудь случится - голову откручу! Уяснили? Пошли, пошли! - прикрикнула Целительница на задумавшихся магов.

Они всполошились и бережно положили мою подругу на носилки. Я хотела пойти следом, но меня остановили две пары рук: Феба, разумеется, и Василисы. Так. Меня начинает доставать подобное внимание. Пару минут и начну звереть.

- Что? - раздался мой тихий шепот.

- Тебе лучше остаться здесь, - мягко, но настойчиво произнесла Целительница.

- Почему?

- Сейчас ей ничем не помочь. Вот тебе отдохнуть надо. Иди, поспи.

- Нет. - Упрямство - не порок, жить помогает.

- Таис, лучше отдохнуть. Потом с новыми силами рваться в бой. - Подключился Феб к разговору на тему: "Как бы меня побыстрее спровадить".

- Но... - Я запротестовала.

- Никаких "но", Миркан! Сиди здесь, или я сильно на тебя обижусь! Завтра сможешь навестить свою подругу. Всё, мне некогда! - Василиса отложила в сторону маску терпения. Она развернулась и дошла до дверей, там притормозила, а потом быстро бросила мне:

- Молодец, грамотно сделала "забытье". Но это все, что ты можешь сейчас. Остальное дело за мной.

Я поняла, насколько устала, и даже не обрадовалась похвале. Все разговоры казались какими-то пустыми. Голоса сливались, отходили на фон и ничего не значили. Первое место заняла усталость. И захотелось спать. Вот уж не думала, что меня так легко умотать!

Василиса отправилась в больницу с дежурными целителями. Учителя тоже ушли. Арес деловито посмотрел на меня, оценивая состояние, и исчез. Всё стало возвращаться в привычное русло. Младшеклассники, только пришедшие с улицы, удивленно косились на прожженные диваны и темный потолок. Спросить, что случилось, духу не хватало, притом, старшие только огрызались.

- С ней всё будет хорошо. Поверь. Хочешь, я присмотрю за ней? - поинтересовался Феб.

Я подняла на него глаза. Да, ясно почему Перова полюбила моего приятеля. Черные короткие, почему-то вечно растрепанные, волосы; зеленые глаза, напоминающие свежую траву весной. Упорные тренировки с Аресом сделали Феба если не сильным, то внушающим уважение. Он старше меня, хотя разница особо не чувствуется, давно закончил Школу и теперь работает здесь на правах вольного студента.

- А ты можешь? - призадумалась я.

Феб передернул плечами, показывая, что это не проблема.

- Если тебе не трудно...

- Уже слежу. Давай, тебе нужно поспать, - Он мягко улыбнулся и внезапно крепко обнял меня. Я даже не сопротивлялась - сказалась усталость. Притом, в объятьях Феба всегда чувствую себя спокойно. Он - словно единственная преграда между мной и неприятностями.

- Спасибо тебе, - Пролепетала я, вдыхая запах его жилетки. Как ни странно, пахло теплым хлебом, домом... Такие знакомые и желанные ощущения.

Феб легко провел тыльной стороной ладони по моей щеке и растворился в воздухе.

Я с внезапной ясностью осознала, как сильно мне нужна ванна и кровать.

 

 

Через полчаса я, завернувшись в полотенце, вышла из собственной ванной. Тело дышало чистотой, намокшие темно-русые волосы свободно спускались до середины спины. С помощью магии их сушить нельзя - сразу испортятся и встанут дыбом. Не хочу быть похожей на одуванчик. Я колдовать не решилась, и в зеркале отразились мои золотисто-карие глаза. Черными они становятся лишь при плохом настроении или прочтении заклинаний.

Школа.

Я здесь училась последний год. Вскоре придется возвращаться домой и искать работу. Родители мне место при дворе нашего Короля заказали. Недаром Клан Миркан по праву считается сильнейшим в моем родном мире - Этроне. Там родня, которую последнее время не особо хочется видеть. Да и они не горят желанием встретиться. Темные маги, что вы хотите. До сих пор помню, какой скандал закатили родители, едва узнали о моем поступлении в Лукоморскую Школу Магии и Колдовства. Они-то хотели меня оставить при Дворе Короля. Ага, фигушки.

Этот мир, Асаул, был полной противоположностью сумрачного Этрона. Здесь практически каждый день светило солнце. А у меня дома постоянно дожди или снег. Еще одна причина не возвращаться домой - на Асауле живут мои друзья. Они знают, понимают всю меня, не часть, отделенную от тьмы, сокрытой в глубине души. Я привязалась к Школе, безумному Лукоморью - процветающему городу, столице Королевства Магов. Здесь жизнь била ключом, не позволяя подолгу думать о бедах.

Солнечные лучи пробивались сквозь витражные окна моей комнаты, теряясь в цветных стеклах. Не знаю, почему меня привлекала тематика собора (особенно, такие витражи), присутствовавшая в моей квартире. Только не надо думать, что я сразу же превратила всё помещение в мрачный готический замок.

Подошла к полкам, на которых громоздились многочисленные отвары (назначение большинства из них я не знала), колбы, свитки, в детстве стыренные из древней Библиотеки на Лысой Горе (еще один крупный город на Асауле, не уступающий по красоте и размаху Лукоморью). Тогда моя совесть решила: "Библиотека большая? Большая. Значит, ей не нужны задрипанные свитки с непонятными буквами". Убойная логика, которую некоторые мужланы называют женской. Полностью расшифровать записи я не сумела. Однако перевела парочку слов, и меня, потомственную ведьму, едва удар не хватил! Даже не догадывалась, что там написаны древние ритуалы, давно запрещенные Министерством Колдовства. И что-то неразборчивое - даже разбираться не стала.

Я пробежалась пальцами по корешкам магических книг. Вон там, у стены, одни учебники. А здесь - моя личная библиотека, которая сохранялась, как святая святых. Чего там только не найти! Некромантия, вуду, боевая магия, перевоплощения, провидение - на любой вкус. Выбирай - не хочу.

Неожиданно из кипы свитков показалась небольшая треугольная голова, увенчанная маленькими золотыми рожками. Глаза цвета пламени уставились на меня. Дракончик тем временем, отряхиваясь и зевая, выбирался наружу. Он сонно уселся на свитки, неловко распрямил крылья.

На моих губах заиграла улыбка. Личный дракончик. Красноватый, с золотистыми рожками, когтями (которые, между прочим, оставляли долго заживающие порезы). Тонкий хвост сейчас спокойно лежал, не дергаясь, как обычно. Зато медовые глаза уставились на меня, постепенно узнавая хозяйку. Дракончик взмыл в воздух и нарисовал вокруг меня парочку кругов.

- Гард! Ты мне не спалил свитки? - воскликнула я.

Дракончик недовольно выдохнул дым из носа. Читай: "Хозяйка, ты с дуба рухнула? Ты же меня за это убьешь!"

- Вот и славно.

Я прошла к кровати, забралась под одеяло. Спать хотелось очень-очень. Необходимо восстановить магический резерв. Он, все-таки, у меня не безграничный. Даже самым сильнейшим колдунам (к которым я себя не причисляла) нужен отдых.

- Только попробуй меня разбудить ночью, получишь на орехи! - предупредила я Гарда.

По звуку стало ясно, что дракончик направился в ванную. Фиг с ним. Пусть поплавает, если хочет. Я посмотрела в потолок. Интересно, как там Нея? Василиса, конечно, самая лучшая Целительница в Школе, но все равно... беспокойство сжимает мою душу в лапках.

Что-то шершавое и мокрое коснулось руки. Я вскинулась, едва не закричала. Только через секунду сообразила, что в квартиру никто посторонний проникнуть не может. Собственноручно "охранку" на дверь ставила. Я оказалась права. Передо мной вспыхнули два золотых глаза. Дракончик удивленно щелкнул зубами, поймав всплеск эмоций. Эмпат недоделанный!..

- Что? - Поинтересовалась я. Гард выгнул голову, досадуя на тупость хозяйки. - Ладно. Только не прожги одеяло.

Дракончик перебрался ко мне в ноги. Славно... моя домашняя крылатая ящерица, по поведению напоминающая собаку. Я вздохнула и щелкнула пальцами, подзывая книгу по истории. Ждать того, что Наполеон отменит зачет, не стоит. В делах учебных он - зверь. Даже хуже Ареса. Фехтовальщик хоть может пожалеть и отпустить... Раз в сто лет.

"Основа" открылась на совсем другой странице, нежели на которой я закончила. Глаза зацепили несколько наиболее выдающихся абзацев.

 

"...стоял, недвижимый и несокрушимый. Вечно молодой, навсегда проклятый своим Создателем. Никто не мог его освободить, ибо это принесет ужасные последствия. Сей мир - тюрьма для него, Падшего. Он заключен в собственных пороках... Высшие надели на его руки путы, которые не разрушит ни один из бессмертных; черные крылья обрезали, заставили ощущать всю боль и ненависть Демонами творимые..."

"...никогда не станет тем, кого можно назвать живым. Света в нем нет. Только мрак, уничтожающий любого, рискнувшего оказаться поблизости. Лишь порок и жажда безумная жажда мести..."

"...самый красивый из Высших, верный, любящий. Но предавший всех их..."

"...в былые века ненависть его простиралась по всей земле, пока не достигла пика. Восстала вся Тьма, пошла против Создателя. И во главе её, рядом с демонами омерзительными, стоял Падший. Войны, мор, беды, катастрофы, разжигаемые им..."

 

Я зевнула. Нет. Мне не выучить. Может, пойти стопами Неи? Написать на руке? Что ж. Попробовать-то можно. Так, история завтра первым. Эх, придется просыпаться пораньше. Вот проклятье! Я щелкнула пальцами, подзывая будильник, спокойно дремавший на тумбочке. Переставив время пробуждения, он отполз. Дракончик плотоядно посмотрел на него. Интересно. Вероятно, завтра утром у меня будет два будильника...

Гард потянулся, переползая в более удобное по его мнению место. Я немедленно перевернулась на бок. На спине не усну, даже если от этого будет зависеть моя жизнь. Не успел Морфей накрыть меня своим покрывалом, как на плечо легло что-то тяжелое. Я хотела сбросить наглого дракончика, но передумала. Утром с ним разберусь.

Утром...

 

-Глава вторая-

 

Жизнь - это, когда или ты всегда вырываешь

из глотки других счастье, или то же самое вечно

выхватывают из твоей. Пограничного состояния нет.

Люцифер

 

Междумирье

 

По поляне пронесся ветер...

Огромное старое дерево, помнившее не одно поколение местных жителей, протестующее заскрипело. Его толстые, местами опаленные то ли молнией, то ли еще чем, ветки давно лишились листвы, корни едва удерживали ствол. Однако дерево, словно вопреки всему, продолжило стоять.

Звенья крепкой цепи, прибитой к колонне, дернулись, сдерживая рвущегося наружу человека. Сегодня его побег удалось предотвратить. Но Прикованный вырвется. Если не сейчас, то когда-нибудь. Ведь у него впереди целая вечность. Да и что значит пара-тройка столетий для существа, которое древнее самого мира?

Потемневшие от злости глаза Прикованного устремились вперед. В воздухе пахнуло озоном, дунул слабый ветерок, отбросивший с лица крылатого человека прядь пшеничных волос. Сухое дерево, находившееся на линии взгляда, вспыхнуло и мгновенно обратилось в пепел. Прикованный лишь ехидно усмехнулся. Интересно, как Высшие думают остановить его, раз цепь больше не блокирует Силу? Все же нашлась лазейка в несокрушимой защите.

В лазурном, никогда не темнеющем небе мелькнули две золотые вспышки.

Прикованный прищурился. Он догадывался, что означало сие знамение. Ничего приятного. Всего лишь прибытие тюремщиков, которых Прикованный ненавидел всей своей темной душой. Он заметил, как два золотых сияния упали вниз и мягко приземлились на землю около постамента. Ослепительный свет исходил от начищенных доспехов и белоснежных крыльев гостей.

Высшие.

Сколько отвращения у Прикованного вызывало это слово!

Они пришли поиздеваться над ним. За годы, проведенные здесь, иначе не бывало. Из гордого, непобедимого врага Прикованный в глазах Высших стал обычным преступником, которого можно долго мучить и лишь потом убить. Хотя даже сейчас от гостей исходили волны беспокойства. Пусть давно, но он, Прикованный, являлся сильнейшим среди Древних.

Один из Высших сложил крылья за спиной. Слепящее сияние, столь ненавидимое демонами, слегка померкло, больше не доставляя неудобств. Всё в облике Высшего говорило о его неземном происхождении: высокий; лет тридцати на вид. Однако на четко очерченном лице не замечалось ни одной морщинки. Черные, коротко постриженные волосы ни на сантиметр не отросли за тысячелетия.

Другой Высший тоже сложил крылья. Его золотистые, похожие на шелк, волосы водопадом спадали практически до колен. Аметистовые глаза с ярой ненавистью взирали на Прикованного. Светловолосый Высший был очень молод по меркам Бессмертных - ему видимо недавно исполнилось лишь пятнадцать тысяч лет. Все в этом возрасте самонадеянные. А Древнейшие тем более.

Прикованный знал, что на самом деле скрывается за этой маской доброты. Истина коренным образом отличается от представлений людей. Добро обязано быть с кулаками - вот правда жизни.

- Ну здравствуй, брат. - Тихо произнес темноволосый Высший.

Заключенный раздраженно тряхнул некогда светлой гривой, на которой теперь запеклись кровь и грязь:

- Как видишь, я не особо "здравствую", Михаил.

- Не полагай, что нам приятно разговаривать с тобой, - выкрикнул юный служитель света.

- Тогда какого лешего вы приперлись сюда? Валите-ка во своими нимбами обратно на небо!

Михаил, Архистратиг Ирийского воинства, схватил за руку разошедшегося друга. На Прикованного он взирал с большой долей горечи и непонимания. Прошли тысячи лет с их последней встречи, однако ничего не изменилось. Всё то же ехидство, предательство разделяло двух братьев.

- Успокойся, Уриил. Не трать на него свой праведный гнев...

Прикованный вскинулся, заинтересованно посматривая на Высших:

- О, так это и есть Уриил? Мда, долго я отсутствовал... Не удивлюсь, если скоро в Ирий заявятся Демоны.

- Им место в Аду, - спокойно ответил Михаил, приоткрыв крылья. - Как и тебе.

- Так вперед! Отправь меня туда! Я с радостью свижусь с Вельзевулом и Азазелем. Ладно, зачем пришел?

Высший разочарованно посмотрел на Прикованного. Михаил покачал головой, рассматривая запекшуюся кровь на теле бывшего брата. Около двадцати тысячелетий назад они были лучшими друзьями, непобедимыми воинами, самой счастливой семьей. Куда всё это делось?.. Исчезло в водовороте ужасного события, которое оставило след в душе каждого Высшего? Да, скорее всего так. В той далекой войне лучшие братья встали по разные стороны баррикад, где и находятся по сей день.

- Ты никогда не изменишься. - С болью произнес Архистратиг.

- Естественно. Вы лишили меня всего войне. Оставался только один выход - быть тем, кто я есть. Тебе не нравится, Михаил? Но ведь именно по вашей воле мы стали такими... Проклятыми...

Высший закрыл глаза. Слова Прикованного имели твердую почву под собой. В конце той битвы всех Демонов изгнали в Тартар, а бывшего брата Михаила заключили в Междумирье. Адонай отрекся от предателей. Никто из Падших не мог попасть в Ирий, как бы сильно им не хотелось вернуться Домой. Вскоре после проклятия Демоны оставили бесполезные попытки и создали свой новый град - Нокс, ставший впоследствии столицей Тартара.

Уриил не застал тех времен. О битве Древнейших он слышал только из рассказов. Одно молодой Высший понимал точно - Прикованный не достоин прощения, раз его тюрьмой выбрали именно Междумирье. Адонай никогда не отдает безрассудных приказов своим детям. Уриил возненавидел Падшего, давно напрашивающегося на неприятности. Стоит Высшему всего лишь пожелать и...

- Даже не думай, жалкий мальчишка! Я гораздо сильнее тебя, - злобно прорычал Прикованный.

- Уриил, отойди... Корни всех бед исходят из него. Он не сможет измениться. Никогда. - Грустно произнес Михаил, смотря, как его друг отступил назад. - Ты никогда не изменишься, верно?

- А ты чего ждал? - лениво переспросил Прикованный.

- Хотя бы капли Света в твоих глазах и словах. Но я его там не вижу. Вот только не знаю, радоваться или огорчаться мне...

- Лучше радуйся. Я никогда не изменюсь, Михаил. - По лицу Прикованного пробежала какая-то мысль, но он очень быстро спрятал её.

"Никогда я не позволю над собой надсмехаться!" - пронеслось в голове у него.

Михаил обошел постамент и проверил, крепко ли держит цепь. Он стянул ветви терна. Михаил нечаянно укололся. Капля стекла по ветке, которая мгновенно позеленела. Он посмотрел на ранку, и она прямо на глазах зажила.

Прикованный поморщился. Ему внезапно захотелось оторвать крылья этим гостям. Слишком много столетий они бесили его. А мстить он не разучился. Сначала он убьет этого Уриила. Молодой, но быстро надоедающий. Или, может, Михаила. Он один из сильнейших сейчас. Причем, без него армия лишится своего командира. А это всегда плюс.

Михаил встал перед его лицом.

- Сколько же ты лет собираешься провести здесь? Сколько лет ты не будешь меняться... Я думал... до конца верил в тебя, брат.

- То же самое могу сказать о тебе. Но скольких своих братьев и сестер ты убил, Михаил? Скольких убьешь еще? - Взгляд Прикованного затуманился.

- Они уже не были родными. Они последовали за тобой. За тобой во мглу. Ты никогда не изменишься.

- Естественно.

Михаил качнул головой.

- Зачем ты решил пойти против Его воли? Зачем не преклонился перед Его созданием? - с болью спросил Михаил.

- А тебе бы нравилось служить людям? Тем, кто гораздо ниже тебя? Кто никогда не сможет понять и вынести твой груз? - мрачно усмехнулся Прикованный.

Уриил в страхе взглянул на него. Прикованный сейчас точь-в-точь повторил слова, которые говорил тысячи лет назад.

- Мы служим им. И они хорошие. Да, не все... но они стараются. - Уриил неуверенно произнес последние слова.

Прикованный это понял и расхохотался.

- Вот об этом я и говорю. Они меняются, да. Но не в вашу сторону. Даже наоборот. Смотри, сколько я торчу здесь и вижу как они "идут к свету". Войны, взрывы... Сомневаюсь, что к этому приложил руку кто-нибудь из наших. Может ваши постарались?

- Они изменятся.

- Это вряд ли. А вы, Высшие. Даже никак не поддерживаете порядок. За тысячу лет моего заточения здесь люди наворотили столько дел, что даже мне обидно. Я-то, дурак, думал, мы можем так поганить землю. Нет, мы не одни. И самое интересное, что к этому не пришлось даже прикладывать лапу. - Прикованный сладко улыбнулся.

- Ты не понимаешь, о чем говоришь. Мы следуем Его воле...

- Убивая своих же братьев? Мило. Знаешь, Михаил, в чем главное различие между ними? Я - демон, Падший, называй, как хочешь. Я убиваю, сею раздор, в общем, делая массу неприятностей народу. Впрочем, как и вы, слушая Его волю. Но главное различие между нами в том, что я не отрицаю свою сущность. Да, я такой, я не оправдываюсь и принимаю все сделанное нормально. А вот вы мечетесь и прячетесь за весомым словом "Он приказал".

Михаил отступил от него. Прикованный победоносно посмотрел на него.

- Да, ты не изменился. Нисколько. Прощай... бывший брат... - Высший резко расправил крылья, снова засветившиеся ярким светом, и взмыл в воздух. Михаил дождался, когда с ним поравняется Уриил, и они оба растворились в небе. Только перед исчезновением Михаил успел сказать Прикованному:

- Мне жаль, что ты не изменился. Видно, ты навсегда останешься тем, кто ты есть, Люцифер...

Лицо Павшего ничего не отразило, кроме презрения...

 

Таис

 

- Миркан! - раздался почти у уха визгливый голос.

Я вздрогнула от неожиданности. Быстро натянула на лицо милую улыбку и подняла глаза на Наполеона. Он навис надо мной, как обрыв над рекой. Того и гляди сорвется.

- Четыре по домашней! Написали ответы на вопросы? - он кивнул в сторону бланка.

Я едва сдержала облегченный вздох. Не заметил...

- Нет, пока. Уже почти закончила. - Я приподняла листок и показала полторы исписанных страницы.

- Хорошо! Оценки узнаете завтра. Или сегодня. Кому как повезет! Суворова! Если вы думаете, что у меня на затылке нет третьего глаза, то ошибаетесь! Я вижу всё даже с закрытыми! Два, и листок можете забирать с собой! Такие работы не принимаю! - рявкнул Наполеон, резко отворачиваясь от меня.

Я краем глаза заметила, как побледнела Ритка. Читайте все по лицу: "Ой, меня просекли! Ну, заваливать, так всем сразу! Щас кого-то сдам!" Я мысленно чертыхнулась. Суворова забегала глазами по классу. И остановилась на мне. Я молча показала ей кулак.

Ритка ослепительно улыбнулась и открыла рот.

Вот зараза!!!

- Э, профессор!..

Внезапно что-то взорвалось, и класс быстренько погрузился во тьму. Я даже не смогла увидеть свои руки. Наполеон что-то закричал. По классу пронесся раздраженный вздох. Кто-то пытался списать, кто стереть шпаргалки. Я принадлежала ко вторым. Слава богу, не забыла заклинания и легко смыла с ладони все написанное.

Наполеон метнул во тьму какое-то заклинание, превратившееся в змею. Кто-то вскрикнул, и Полик довольно захохотал. Еще одно заклинание, и тьма развеялась. Все стали оглядываться, узнавая, какие потери понес класс во время пребывания на истории. Они стали небольшими. Лишь Женька свалился на пол, словно мешок с картошкой. Наполеон довольно хрюкнул. Еще бы! Добыча попалась на крючок.

Остальной класс закатил глаза, пытаясь не сорваться и не засмеяться, когда маленький Наполеон пытался поднять высоченного и плотного Женьку. Я закусила губу. Боль приводила в чувство.

Наконец, пыхтящий Наполеон решился вызвать богатырей Черномора. Они явились на удивление быстро. Не обращая на пыхтящего профессора внимания, взвалили на плечи посиневшего Женьку и ушли.

Наполеон даже подпрыгнул на месте от негодования. Все снова схватились за рты, едва сдерживаясь. Наполеон обвел взглядом мгновенно присмиревший класс и рявкнул:

- Контрольная окончена! - он прошептал заклинание, и листки взмыли в воздух, летя к своему хозяину.

Только этот хозяин видно не рассчитал силы заклинания и количества листков. Проще говоря, Наполеона смело с ног и надежно похоронило под этой макулатурой. Из-под них раздалось лишь пыхтение.

Класс не выдержал и захохотал. Я уткнулась лицом в парту, чтобы не поддаться общему состоянию. Стоит бросить хоть один взгляд на других, как уже не остановишься.

Кто-то подбежал к Наполеону и помог ему подняться. Профессор обвел ненавистным взглядом нас и ушел через двери, сказав нам, чтобы дожидались звонка, а не шатались по коридору.

- Ну, кто как думает? Провалили мы зачет, да? - проговорил Ромка, перебираясь на парту Ленки.

- Сомневаюсь. - Передернул плечами Юрка, наш отличник.

- Согласна с ним, - довольно подала голос я. Хоть списать получилось. Надо будет поблагодарить Нею.

Пара сокурсников уставилась на меня.

- Ты согласна... с ним? - недоверчиво спросили они.

- Да.

- Ты списала? - удивился Ник.

Помня, что даже у стен могут быть уши, я спрятала свою маленькую тайну.

- Ага, щас! Когда я успела? Просто учила вчера...

Ник понимающе хмыкнул. Он знал, что только в самом крайнем случае я буду учить уроки. "Тада! Добро пожаловать в мой мир!"

Все стали говорить о сегодняшнем провале Наполеона.

- Уверен, он нам смех припомнит. Видели, какие у него глаза были? - проворчал Ванька.

- Ну и? Глаза, как глаза! Ты еще не видел глаза у фурий. Вот это действительно глазищи!! Причем, собирающиеся тебя сожрать. Без хлеба, масла или хотя бы сыра, - фыркнул Димка, увлекающийся магическими животными.

- Мда уж. Наш курс точно провалится. Так и вижу под своей фоткой надпись "самый худший курс века", - поежилась Ритка.

- Учить надо всем. И не будет такой надписи. - Юрка недовольно на неё посмотрел.

- Слушай! Ты сам-то когда-нибудь учил? - не выдержала Ритка и повернулась к нему. Однако увидев говорившего, сникла. - О, пардон! Ты - другой случай.

Я усмехнулась.

Все ученики группировались, присаживаясь поближе. Наполеон разбросал нас по классу, чтобы списать друг с друга было почти невозможно (мы все равно ухитрялись!). А теперь, для разговора, мы стекались поближе друг к другу.

- У кого какие планы? - внезапно спросил Ник.

- А что? - удивилась Серафима, давно влюбленная в него. Я узнала об этом совершенно случайно. Просто выучила новое заклинание, решила проверить. Вот и узнала.

- Да так просто! Хотелось бы выбраться куда-нибудь всем вместе, - пожал плечами Ник, даже не смотря на Сему. Но она ничуть не обиделась, продолжая мечтательным взглядом смотреть на парня.

- Ты имеешь в виду после этого урока или после занятий вообще? - деловито поинтересовался Юрка.

Все закатили глаза.

- И то и другое.

К Нику подсела Ольга, ослепительно улыбаясь. Она тряхнула своей крашеной фиолетовой головой.

- Ник, ну, если ты хочешь куда-нибудь вытащить меня, то просто скажи! Я мигом! Лысая Гора или найдем местечко в Лукоморье? - поинтересовалась она, беря его под руку.