Церковный раскол

Царь Алексей Михайлович был человеком искренне религиозным и сведущим в церковных канонах. Он любил беседы на эти темы и мог со знанием дела вести их. Еще в начале его правления вокруг царя сформировался «кружок ревнителей древнего благочестия», куда вошли царский духовник Стефан Вонифатьевич и ряд других церковных деятелей, в том числе будущие заклятые враги игумен Никон и протопоп Аввакум.

Никон (до пострижения в монахи его звали Никита Минин) родился в семье бедного мордовского крестьянина неподалеку от Нижнего Новгорода. После случившейся с ним тяжелой личной трагедии он принял монашество и на несколько лет удалился в уединенный лесной скит. За это время он глубоко изучил творения отцов церкви, а постами и молитвами довел себя до того, что ему стали являться видения. Но монашеская жизнь не сломила сильного и властного характера Никона.

Попав по каким-то делам в Москву, он сошелся с «ревнителями древнего благочестия» и своей фанатичной преданностью делу церкви сумел произвести большое впечатление на царя. Никон был назначен игуменом одного из столичных монастырей, а затем митрополитом Новгородским. Его влияние на царя росло.Алексей Михайлович называл Никона своим «особенным другом». Поэтому не удивительно, что в 1652 г. после смерти патриарха Иосифа Никон был избран на освободившийся патриарший престол.

Еще в годы отшельничества, читая различные церковные книги, Никон обратил внимание на наличие в них большого количества разночтений. В течении многих столетий книги переписывались от руки и простая ошибка переписчика, повторенная в сотнях копий, могла постепенно превратиться в правило. В итоге обычаи и традиции русской церкви стали заметно отличаться от обычаев, принятых в греческой и других православных церквях. Никон задумал очистить церковные книги от ошибок, исправив их по греческим оригиналам.

Большинство исправлений касались церковных обрядов. Отныне было предписано креститься не двумя, а тремя пальцами, слово «аллилуйя» произносить не два, а три раза, священник во время службы должен был двигаться не по солнцу, а против солнца. На первый взгляд все это может показаться мало значащими мелочами. Но для искренне верующего человека любая подобная деталь значила очень много. Особенно яростно против нововведений Никона выступили его прежние соратники по кружку «ревнителей древнего благочестия» во главе с протопопом Аввакумом. Как и Никон, Аввакум родился под Нижним Новгородом в семье сельского священника. Поначалу он пошел по стопам отца, но вошел конфликт с сельским «начальством» и уехал в Москву. Здесь он сблизился с «ревнителями благочестия» и получил место протопопа (соборного священника) в городе Юрьевец. Но и на новом месте он сумел рассориться со своими прихожанами, от которых требовал строгого соблюдения церковных правил. Вообще, Аввакум отличался тяжелым и неуживчивым характером, сочетавшимся с крайним фанатизмом. Когда-то Никон и Аввакум были единомышленниками, но сейчас юрьевецкий протопоп выступил с резкими обличениями действий патриарха. Но на стороне патриарха находился царь, а значит и сила. Аввакум был сослан в Сибирь, гонениям подверглись и другие приверженцы старых обрядов. Так было положено начало церковному расколу.

Влияние и авторитет Никона росли с каждым днем. Царь, отправляясь на войну с Польшей, назначил его правителем страны, пожаловав титул «великого государя», который некогда носил патриарх Филарет. В отсутствие царя Никон принимал послов, отдавал распоряжения боярам. Дворец патриарха в Кремле не уступал царскому. Еще более роскошной была новая резиденция, отстроенная Никоном, - подмосковный Воскресенский монастырь, прозванный Новым Иерусалимом.

Никон был убежден, что власть церкви должна стоять выше власти светских государей. Однако постоянное вмешательство патриарха в государственные дела понемногу стало вызывать раздражение у царя. Этим воспользовались многочисленные враги Никона, настраивая Алексея Михайловича против него. Царь перестал посещать церковные службы, проводимые патриархом, отказывался от встреч с ним и не принимал его писем. Тогда Никон демонстративно покинул Москву и удалился в Новый Иерусалим. Видимо он рассчитывал на то, что царь не выдержит и пошлет за ним, но этого не произошло.

Более того, противники Никона использовали его отсутствие для того, чтобы погубить его окончательно. На специально созванном для этого в 1660 г. церковном Соборе он был отрешен от патриаршества и сослан в Кирилло-Белозерский монастырь. Лишь после смерти Алексея Михайловича, в 1681 г., он получил разрешение вернуться в Москву. Но здоровье его было уже подорвано годами ссылки и, не доехав до столицы, Никон умер.

Отрешение Никона не положило конец преследованию тех, кто не принял церковные нововведения. Правда, Аввакум поначалу был возвращен из ссылки, но с еще большей горячностью принялся обличать отступников, включая самого царя, и потому снова был сослан, на этот раз в северный Пустозерск. Официальные власти называли его и его сторонников раскольниками, хотя сами они считали себя приверженцами истинно-православной веры. Среди них были представители самых разных категорий населения. Убежденной сторонницей старых обрядов была вдова брата прежнего царского воспитателя боярыня Морозова. На все увещевания покориться она отвечала отказом и в итоге была посажена в темницу, где и кончила свои дни. В 1668 г. за старую веру поднялись монахи Соловецкого монастыря. Больше пяти лет они оборонялись за монастырскими стенами от осаждавших монастырь царских войск.

Но наибольшее число приверженцев лозунги противников Никона нашли среди простого народа. Для них борьба за привычную церковную обрядовость стала формой выражения социального протеста против своего бесправного положения. Крестьяне и жители городов тысячами убегали в заволжские леса, на Север, за Урал, где в недоступных местах строились старообрядческие скиты. Власти жестоко подавляли это движение. В 1682 г. Аввакум, не смирившийся и в ссылке и рассылавший из Пустозерска своим сторонникам обличительные послания, был приговорен к смерти и заживо сожжен на костре. Для расправы со старообрядцами неоднократно организовывались карательные экспедиции. При этом многие из приверженцев старой веры предпочитали погибнуть в огне, нежели попасть в руки врагов. Массовые самосожжения старообрядцев, - «гари», стали страшной приметой конца столетия. На протяжении последующих двухсот лет официальные власти всеми силами пытались покончить с раскольниками, но все эти попытки остались безуспешными.