Официальные церемонии

 

В этой главе мы подробно рассмотрим все официальные церемонии, которые устраивались в ходе посольства. В центре нашего внимания окажутся церемонии венского двора, на которых присутствовали члены посольства Лихарева в 1658 г.

Первый этап – так называемый «прием». О дате «приема» посланников уведомляют заблаговременно: 2 октября их посещает «думной секретарь» Катермаер с известием, что «цесарское величество велел вам посланником быть на посольстве у себя на дворе октября в 4 день»[58]. Посланники отвечают: «в том числе быть у цесаря на посольстве готовы, только б в тот день иных государей послов и посланников и гонцов не было»[59]. Это стандартная формула, которую посланники произносят в ответ на приглашение на любую аудиенцию. Нежелание встретиться с дипломатами иных монархов вызвано, очевидно, опасением урона для царской чести. Такой урон может быть нанесен, например, если посланники будут вынуждены ждать, пока окончится прием других послов, или если они получат худшее место во время застолья. Все это могло иметь самые дурные последствия, и поэтому требование не принимать иных посольств в день приема царских посланников неукоснительно соблюдается.

В назначенный день ко двору посланников прибывают парадные кареты[60]. Проводить послов поручено «ближнему комнатному человеку и стольнику» императора. В кареты садятся двое посланников, подьячий, дворяне и толмач. У дворца посланников ожидает еще две «встречи»: у ворот их встречает «моршалок граф Штарамберской», а «как взошли вверх» – «цесарской ближней человек Иосиф граф Рабата»[61]. Заметим, что посланники запоминают имена и чины всех лиц, участвующих в церемонии встречи, и педантично фиксируют их в статейном списке. Степень знатности «встречников» свидетельствует об уровне уважения, оказанного царской чести, что соответствующим образом будет учитываться в Москве во время приема посланников императора.

Во дворце посланников ведут в «цесарскую палату». Император принимает гостей стоя. Посланники «правят цесарю поклон по наказу»[62]. Далее император должен спросить посланников о здоровье их государя, но происходит заминка: только что вступивший на престол восемнадцатилетний Леопольд еще не успел овладеть тонкостями церемониала. На помощь императору приходит секретарь. Получив от него подсказку, император, сняв шляпу, вопрошает: «как Бог милует брата нашего... Алексея Михайловича?»[63]. В ответ посланники «про государево здоровье сказали по наказу».

Приветственная часть завершается и посланники передают лично императору адресованную ему царскую грамоту (что, в целом, и является основной задачей посольства). После этого они получают разрешение «итти к руке». Чести поцеловать руку императора удостоены два посланника, дворяне, толмач и подьячий[64].

Далее посланники ведут «речь о делех по наказу». В ответ император уверяет, что «быть с братом своим... в дружбе и любви рад»[65]. Тогда посланники просят принять «поминки». Императору передают «два сорока соболей» и 14 пудов ревеня. Император принимает подарки и велит своим «думным людям» говорить с посланниками «о делех в ответ» в иной день[66]. Церемония подходит к концу. «Ударя челом», посланники покидают палату и дворец в сопровождении «встречников». Вопросы, которые посланники обозначали в своих речах, на церемонии «приема» никогда не рассматривались. Вся «деловая часть» переносилась на другое время.

Во всем схож «прием» посольства Лихарева у короля Яна Казимира 1 июля 1658 года[67] за исключением отсутствия «поминков». Это объясняется тем, что посольство отправлено не к королю и находится в его землях только проездом.

После «приема» и император, и польский король отправляют к посланникам своих сановников «с столом»[68]. Безусловно, трапеза также важный церемониальный момент. Отметим, что с более хлебосольным тосканским герцогом посланники Чемоданов и Посников пируют вместе[69]. Очевидно, дело в статусе монархов: то, что возможно для герцога, не подобает императору или королю.

Пир также регламентирован: сначала пьется чаша за здоровье царя, затем за здоровье принимающего посланников монарха, затем за здоровье царевича Алексея Алексеевича и, наконец, за здоровье наследника принимающего монарха (в случае пира в Вене это брат императора – эрцгерцог Карл Иосиф)[70].

Вторым после «приема» этапом пребывания посланников при иностранных дворах был так называемый «ответ». На этом этапе принимающая сторона должна объявить свое решение по вопросам, которые обозначены в привезенной посланниками грамоте. Это решение может объявить либо сам монарх, либо его сановники. Но в любом случае по русской традиции монарх сначала должен лично принять посланников. Когда Лихарева и Пескова приглашают ехать на «ответ» к имперскому вице-канцлеру графу Курцу, те категорически отказываются, поясняя, что не могут быть у него, не увидев прежде «цесарские очи»[71]. Здесь мы видим расхождение московских и венских обычаев. Посланникам отвечают, что при цесарском дворе послы бывают у императора дважды: «только де бывают послы сперва, вдругоряд на отпуске»[72]. Тем не менее, посланники настаивают на своем, и после двух дней препирательств добиваются аудиенции. Эта незапланированная аудиенция проходит гораздо менее пышно: за посланниками прислана всего одна карета, вместо трех рот мушкетеров их встречает также лишь одна. По сути, вся церемония сводится к двум действиям: посланники «бьют челом» императору и получают повеление следовать на ответ к «графу Курцу сотоварыщи»[73].

Мы опускаем проходивший в несколько раундов процесс переговоров у графа Курца – это не относится напрямую к рассматриваемому нами вопросу церемониала, – и переходим к заключительному этапу пребывания послов при иностранном дворе – «отпуску». На «отпуск» посланники выезжают столь же торжественно, как и на «прием»: на нескольких каретах, перед ними едут «люди их верхами»[74]. Вокруг дворца императора расставлены три роты мушкетеров.

Император принимает посланников стоя и, сняв шляпу, передает через них поклон «брату нашему» Алексею Михайловичу. Он лично вручает посланникам две грамоты для царя, после чего те получают дозволение подойти руке[75]. В целом, «отпуск» схож с «приемом». Только «поминки» теперь дарит принимающая сторона. Подарки достаются всем официальным лицам посольства, включая жильца и подьячего. Стольник Лихарев получает «кубок большой с коруною да лохань с рукомойником, дюжина ложек, дюжина вилок», дьяк Песков «две лохани да рукомойник, полдюжины стаканов», жильцу же Ивашке Пескову досталась «миса».[76]

***

Мы рассмотрели официальных церемонии, на которых должны присутствовать посланники. Каждый тип церемоний проходит по сходному сценарию во всех случаях, описываемых нашими источниками, вне зависимости от места действия. Это позволяет говорить о единой общеевропейской традиции дипломатического церемониала. И русская традиция близка к этой общеевропейской. Случаев недомолвок или какого-то непонятного для одной из сторон этикетного поведения наши источники не упоминают (заминка возникает лишь из-за незнания церемониала юным императором Леопольдом). Это значит, что русские послы не выглядят в Европе восточными варварами со странными архаичными обычаями.

Отметим, что все действия и речи посланников строго регламентированы. Никаких отклонений не допускается. Говорить можно только «по наказу», который выдан посланникам перед отъездом. То, что отклонений не было, посланники аккуратно фиксируют в статейном списке; свои речи и ответы они не приводят, ограничиваясь фразой «сказали по наказу».