Продвижение Империи

Мечтать не вредно. Я мечтаю, что когда‑нибудь руки дойдут до нового издания «Поисков Империи». Возможно, порядок подачи материала там будет несколько изменен. Меньше внимания будет уделено перемычкам между циклами, больше внимания тоталитарным двойникам, в противостоянии с которыми Империя реализует свои главные идеи. Кроме того, есть смысл изложить историю Империй в хронологическом порядке, при этом особенно сильно напирая на связь сроков имперской жизни и возрастами человечества.

Возрастам человечества будет посвящен целый раздел, пока же необходимо сказать, что речь идет о так называемом едином человечестве, человечестве, живущем синхронно. Родилось синхронное человечество в начале XII века до нашей эры. На заре своей жизни единое человечество пребывало в младенческом состоянии, было маленьким и беспомощным. Речь идет об Иудее, родившей единобожие. Постепенно процессы синхронизации набирали силу, и единое человечество мужало и крепло.

Все, что связано с процессом синхронизации человечества, так или иначе шло через имперские циклы. В этом смысле история синхронизации человечества и история имперских циклов неразрывны. Смерть единого человечества (смерть процесса синхронизации) будет также означать смерть имперского ритма как такового.

Как и всякая жизнь, жизнь единого человечества разделяется на 12 возрастов (пока надо поверить на слово). Эти возрасты в описании своем почти не отличаются от возрастов человека. Те же возрасты, те же знаки, та же последовательность возрастов и знаков. Разница лишь одна, и она принципиальна – в жизни человека 12 возрастов имеют разную длительность. Начальные возрасты коротки, конечные длинны. У человечества все по‑другому, все возрасты одинаковы и все идут ровно по 400 лет. Почему но 400, не очень ясно. В любом случае это число никак не связано с самым крупным из выводимых математическим путем чисел истории – 144. Однако факт налицо: именно 400 лет нужно человечеству для того, чтобы решить очередную задачу. Итак:

1‑й возраст – 1175–775 гг. до н. э.

2‑й возраст – 775–375 гг. до н. э.

3‑й возраст – 375 г. до н. э. – 25 гг. н. э.

4‑й возраст – 25–425 гг.

5‑й возраст – 425–825 гг.

6‑й возраст – 825–1225 гг.

7‑й возраст – 1225–1625 гг.

А началось все с того, что Моисей вывел из Египта богоизбранный народ. Вывел, но не дал никакого политического устройства. Последствия не замедлили сказаться: политическая слабость обрекала богоизбранный народ на исчезновение. На сирийское побережье пришли филистимляне (от них пошло название Палестины). Тут‑то и начинается первая в истории имперская фаза –1072–1036 годы до н. э. Подспудно идет процесс централизации, объединения нации. Национальным лидером становится Самуил, неявно, исподволь превращаясь во властителя народа. Именно перед Самуилом старейшины впервые поставили вопрос о необходимости избрать царя: «…поставь над нами царя, чтобы он судил нас, как у прочих народов» (Первая книга Царств; 8: 5).

Вторая фаза (1036–1000 годы до и. э.). Сила растет. Была одержана победа над филистимлянами, налажено взаимодействие между коленами. На смену Самуилу приходит Саул, воин, герой, преобразователь.

Третья фаза (1000‑964 годы до н. э.). Эти даты – маяк в пустыне древности, ими ограничено правление царя Давида. Победы следуют за победами. Военные успехи Давида привели к созданию империи, объединяющей не только родственные евреям народы – амонитян, идумеев и масвигов, но и области арамеев – сирийцев до самого Кадеша на Оронте. Северные соседи – финикийцы – вступили с Давидом в дружественный союз. Какое поразительное преображение за каких‑то сто лет! Но не простых, а имперских, где каждый год освещен целенаправленностью и смыслом.

Четвертая фаза (964–928 годы до н. э.). Вновь даты фазы целиком укладываются в рамки правления одного человека – Соломона. «Соломон поднял израильское государство до такого невиданного дотоле могущества и блеска, что позднейшие поколения долго еще согревались в лучах ослепительного сияния, исходившего от его царствования» (Г. Грец).

«Духовный подъем Израиля в правление Соломона вышел не из пустоты. Как мы знаем, еще из пустыни были принесены семена высоких религиозных постижений и поэтического творчества… Когда же после победы Давида и воцарения Соломона кончилась многолетняя раздробленность и борьба с врагами, подавленные войной творческие силы народа как бы вырвались на свободу» (А. Мень).

Итак, во времена Соломона никому не известное еще недавно государство становится одной из сильнейших торговых и военных держав. Удобное географическое положение, мощный экспорт, надежное политическое устройство, богатство народа, красивейшая архитектура. Казалось бы, родилось еще одно мощное деспотическое государство. Однако это была лишь видимость. Стоило закончиться имперскому 144‑летию, как государство начало разваливаться. И уже через шесть лет после имперского цикла единству израильского царства был положен конец. Первый (легендарный) имперский рывок закончен, Израиль не стал могучей державой, ему была уготована иная судьба, может быть, очень печальная, но и великая. Стать духовной империей, Империей, которая породит вторую эпоху – эпоху прогресса, эпоху становления разума человечества. «Главное отличие Библии от иных святых книг Востока заключается в идее прогресса» (Дж. Джейкобс).

Очень интересен тот факт, что единственный в первом возрасте имперский цикл расположен не в самом начале и не в конце возраста, а посередине. А вот второй возраст единого человечества (775–375 годы до н. э.) начался со второго имперского цикла достаточно точно.

«Дух самодовольства и пошлости, свойственный всякой узконационалистической вере, воцарился в Израиле. Все были убеждены, что благоволение Божие неизменно и что День Яхве не за горами» (А. Мень). Во всем царил застой, характерный для государства, идущего по ритму Востока. «Глашатаи Яхве, пророки, нередко превращались теперь в царских слуг; через них монархи вопрошали Божество перед войнами. Многие из этих прорицателей быстро деградировали и становились угодливыми приспешниками двора. Они постоянно ждали подачек и строили свои предсказания так, чтобы получить одобрение властелина» (А. Мень). Вера, давшая также замечательные плоды во времена Давида и Соломона, теперь превратилась в «добродушную бытовую религию, в которой народ видел свое, исконное, родное и которая помогала ему снимать с себя бремя тревог и забот. В ее стоячей воде, казалось, уже не могло родиться ничто великое, и жертвенный дым как бы означал, что светоч погас навсегда» (А. Мень). И все‑таки, по словам А. Меня, «произошло чудо, дух прорвался через наслоения лубочного, крестьянского благочестия». И чудом этим, безусловно, было начало второго имперского цикла.

Первая фаза (748–712 годы до и. э.). Впервые в истории человечества, по мнению А. Меня, была произнесена нравственная проповедь: «Вавилонские поэты прославляли богатырей, египетские – богов, фараонов н женщин, Гомер воспевал доблесть своих героев и их оружие; Амос отворачивался от всего этого, ибо им владеет одна мысль о Божественной справедливости. Правда – его единственная царица и героиня, только о ней его вдохновенное слово. Будду, выступившего через полтора века после Амоса, потрясло царящее в мире физическое зло: болезни, старение, смерть. Иудейского же пастуха, взвесившего мир на весах Правды, ужаснуло зло нравственное, ужаснула низость и феховность человека. За Амосом следует пророк Осия. Он говорит слово, которого еще не слышало человеческое ухо, он открывает миру Бога любви и милосердия» (А. Мень).

Вторая фаза (712–676 годы до и. э.). 688 год. «Синахериб вторично вторгся в Иудею, На этот раз Езекии рассчитывать было не па что: он знал, что Сниахернб не успокоится, пока не истребит мятежную иудейскую столицу… Тайна и доныне окутывает дальнейшие события похода Сииахериба. Мы знаем лишь одно: какие‑то загадочные обстоятельства спутали и разрушили все планы завоевателя» (А. Меиь).

Такова сила имперской столицы: сила ее кажется сверхъестественной. В другой стране через 26 веков, также в год Змеи, также на 24‑м году второй фазы завоеватель будет стоять у стен имперской столицы, по так и не войдет в нее. И это тоже будет чудо. Хотя потом у этого чуда появятся фамилии (Г. Жуков, И. Панфилов), единственное его имя – Империя. Даже с сожженной столицей Империя непобедима, пока не пройдет все четыре своих имперских цикла, после чего умирает, а парод ее становится бессмертным.

Третья фаза (676–640 годы до и. э.) – нет достаточных сведений.

Четвертая фаза (640–604 годы до и. э.). В XVIII веке в России на входе в четвертую фазу гвардейцы, умертвив мужа, поставили править жену. Здесь же иудеи, умертвив отца (640), поставили сына. Вот так странно начинаются блестящие, фантастические четвертые фазы. «Когда Иосии исполнилось 16 лет (632), он впервые всенародно объявил, что отвергает иноземные культы и будет отныне следовать вере своего праотца Давида» (А. Мень). Отныне Тора стала всем для Иудеи: «…и гражданским, и религиозным кодексом, а следовательно, дух справедливости, которым Тора была проникнута, становится отныне идеалом иудейского царства. Впервые в истории государство приняло столь человечные законы, защищавшие интересы беднейших слоев населения» (А. Мень).

«Неудивительно, что влияние Второзакония привело Израиль к быстрому расцвету. Города снова стали многолюдными, возродились ремесла, торговля, земледелие. О благоденствии страны при Иосии свидетельствуют даже раскопки» (А. Мень).

604 год – признается власть Вавилона.

Январь 597‑го – Навуходоносор уже под Иерусалимом.

3 марта 597 года – ворота открылись… вся верхушка уведена в Вавилон.

587‑й – город разрушен, храм разгромлен и сожжен. Вавилонский плен.

Проходит всего 24 года, смехотворный срок для Древнего мира, и начинается третий имперский цикл, причем в совсем ином месте. Это место – Рим. Основан в самом начале второго возраста человечества (традиционная дата – 753 год).

История Рима начинается с семи царей. Если раньше личности самих царей и традиционные даты римской истории вызывали у историков недоверие, то теперь твердо установлено, что, по крайней мере, три последних римских царя – реально существовавшие личности. Большего нам не потребуется. Рассчитанная дата начала первой фазы (580 год до п. э.) почти точно совпадает с началом правления шестого римского царя – Сервия Туллия (578).

Первая фаза (580–544 годы до н. э.). Сервий Туллий стал первым римским царем и вообще государственным деятелем, которому власть досталась в политической борьбе. В ее ходе он отстранил от власти всех претендентов, имевших гораздо больше прав на царский титул в Риме. Так начинаются имперские циклы, где правит закон силы и никому ничего не гарантировано.

Вторая фаза (544–508 годы до н. э.). Престарелый Сервий своими реформами разрушил родовой строй римлян и создал первые государственные структуры. Он провел административное деление территории и всего народа. Были созданы четыре территориальные трибы, которые не совпадали со старыми родоплеменными. К ним приписывалось все население без разбору, будь то патриций или плебей. Далее все население в территориальных трибах делилось на пять классов по имущественному цензу. Отныне главную роль в социальном положении играло не происхождение, а состоятельность. Как знать, может быть, именно эта реформа стала первым шагом к будущему зарождению ритма Запада, который в VI веке до н. э. не существовал в истории человечества, представлявшего собой глобальный Восток.

Двенадцатилетие реформ Сервия заканчивается его убийством. Тарквиний Молодой, впоследствии получивший прозвище Спесивого (Гордого), сын Тарквиния Древнего, безжалостно расправляется со своим тестем. Жена Тарквиния и соответственно дочь Сербия полностью поддерживает мужа и даже переезжает труп отца на колеснице. Тарквиний Гордый становится седьмым царем Рима, но он, как и его предшественник, не избран народом и не утвержден сенатом. Имперское беззаконие, вернее, главенство закона силы продолжается. Время Тарквиния Гордого – это 24 года жесточайшего террора.

Третья фаза (508–472 годы до н. э.). Свержение тирана произошло за год до начала третьей фазы (509). Власть перешла к патрициям. Единоличное правление заменила коллегиальность. Именно третья фаза явила миру республиканский строй. «В установленные дни на площадь собирались все полноправные граждане, носившие оружие. По их воле власть на год вручалась двум консулам. Постоянным правительством стал патрицианский сенат» (А. Мень). Таковы формы очередного открытия, полученного в результате поисков первой Римской империи.

Четвертая фаза (472–436 годы до н. э.). «Энергия нации, сдавленная государственным механизмом, неизбежно искала выхода во внешней экспансии. От защиты Рима республика перешла к наступательным действиям. Неодолимая жажда завоеваний, казалось, толкала римский народ постоянно расширять рубежи страны» (А. Мень).

Одновременно с четвертой фазой Первого Рима идет первая фаза третьей Иудеи. Впервые у человечества два сердца. К чему это? К тому, что кончается второй возраст и человечеству пора из младенчества переходить в одушевленное пространство дошкольного детства.

Первая фаза (472–436 годы до н. э.). «О периоде между 515 и 445 годами Библия молчит» (А. Мень), а потому сказать, в чем состоял импульс 472 года, трудно. «Подавленные нуждой, налогами и отсутствием перспективы, иудеи влачили нищенское существование. Само положение Иерусалима наглядно свидетельствовало о глубоком упадке Общины. По‑прежнему почти пустой город стоял без стен, и только храм возвышался там, как памятник несбывшимся надеждам. Большинство иудеев предпочитало жить в селах, которые меньше привлекали внимание грабителей и где легче было прокормиться» (А. Мень).

Очень туманно, расплывчато, но А. Мень все же обрисовывает явление мощного перелома: «Книга Ионы указывает на то, что пророков в Израиле сменяют новые учителя: мудрецы и книжники. Но это не было результатом медленных и незаметных процессов; напротив, начало нового этапа отметил резкий, крутой поворот. Что‑то произошло в духовной жизни Ветхого Завета, выдвинув на первый план иные направления, иные формы учительства, иные устремления».

Вторая фаза (436–400 годы до н. э.). «Укрепив Иерусалим и приняв меры к его заселению, сделав таким образом иудейскую общину крепким, способным к сопротивлению организмом, Нехемия должен был еще вдохнуть в этот организм душу. Всеми перечисленными мерами Нехемия таким образом почти из ничего создал государство, назначение и обязанности которого, по его мысли, состояли в том, чтобы жить но закону. Для того чтобы иудеев обучить закону, Нехемии необходимо было содействие знатоков религиозной письменности, в которой он сам не был достаточно силен…» (Г. Грец). Эту роль сыграет книжник из Вавилона Эзра.

«Основным условием спасения Израиля Эзра считал строгое обособление его от языческого мира. В распоряжении книжника находилась Тора, которая, вероятно, соответствовала нынешнему тексту Пятикнижия… Эзра стал фанатическим приверженцем этой священной книги. Человек железной воли, неукротимый и настойчивый, как Кальвин или протопоп Аввакум, он замышляет совершить полный переворот в Общине. Около 428 года Эзре был вручен документ, дающий огромные права» (А. Мень).

Третья фаза (400–364 годы до н. э.). Как и о втором имперском цикле, о третьей фазе почти нечего иисать. Нет ни дат, ни событий (спокойное, сытое время). Однако есть сообщения о том, что сразу после Эзры и Нехемии, а стало быть, в третьей фазе, был создан Верховный совет, состоящий из 71 члена.

«Этот своеобразный институт, который держался до самого конца еврейского государства, был стражем закона и временами получал большое значение, был создан, без сомнения, в это время…» (Г. Грец)

Четвертая фаза (364–328 годы до н. э.). Самым невероятным и одновременно самым основным феноменом Империи является одновременное существование достаточно деспотичной власти и высочайшей идеологии. Тот, кто не поймет, как в Империи сосуществуют невероятный взлет идеологии и жесткий прессинг власти, не поймет механизма существования Империи, механизма рождения идеологического чуда четвертой фазы. Нам ли не знать, как во времена бесноватого Сталина писал Михаил Булгаков и другие гении спокойного поиска сокровенной истины, а во времена простоватого и буйного Хрущева творил в затворничестве Борис Пастернак!

В истории ветхозаветной империи противопоставление светской власти и духовного поиска еще сильнее. Если в первом и втором имперских циклах идеологическое чудо четвертой фазы рождалось во взаимодействии с властителями (Соломон – первый цикл, Иосия – второй цикл), то в третьем цикле идеологическое чудо идет вне связи с властью, как бы само по себе. Народ‑идеолог с каждым шагом становится все самостоятельнее. В четвертом цикле при царе Ироде идеологическое чудо уже свершится как бы вопреки властителю.

Книга Руфь, Книга Иова по времени написания относятся к первой фазе третьего цикла (около 445 года до н. э.). Потом – сто лет молчания и новый творческий всплеск, подобного которому давно не знал еврейский народ.

«У хакамов редко говорится о видениях, таинственных зовах и повелениях возвещать людям волю Творца. На мистиков или провидцев хакамы вообще походили очень мало: светские люди, не связанные ни с Храмом, ни со школами Торы, они ориентировались на повседневный человеческий опыт. У них почти нигде не упоминается Моисей, их мало волнует священная история избранного народа и его мессианские чаяния. Даже само слово «Израиль» отсутствует в большинстве книг. Языческих соблазнов они больше не боятся, ибо в те дни вера Израиля стояла уже незыблемо. Это позволяло хакамам без опасения изучать литературу Востока. У них можно найти идеи, сходные со взглядами писателей Египта, Вавилона, Персии, даже прямые цитаты из книг» (А. Мень).

Как быстро укрепил имперский цикл веру! Какое отличие от разрухи и упадка VI века! Ну а главное – как сильно напоминает Россию XIX века, смело бросившуюся во всемирный литературный и философский процесс со смелыми заимствованиями из европейской литературы. От А. Меня не скрылась и эта историческая параллель. И о Книге Иова он говорит, что «по беспощадности и силе, с какой в ней ставится вопрос о страдании, ее можно сравнить лишь с произведениями Достоевского».

Вслед за этим пишется Екклесиаст, может быть, самая известная и популярная составляющая Ветхого Завета. «Екклесиаст представляет собой род внутренней автобиографии писателя, исповедь живой души… духовный портрет одного человека» (А. Мень). Дата его написания, по мнению А. Меня, соответствует последним десятилетиям IV века до н. э., то есть примерно в конце рывка, около 328 года. «Екклесиаст, если брать его в отрыве от всего Писания, выглядит прямо‑таки антиподом веры и надежды». Но ведь и наша классика XIX века (Пушкин, Лермонтов, Гоголь) весьма пессимистична. К тем же годам относят и написание Апокалипсиса Исаии (24–27 главы Книги Пророка Исаии) – первое ветхозаветное учение о посмертье.

Таким образом, третий возраст человечества наступил почти одновременно с четвертой фазой Третьей Иудеи. Концовка возраста ознаменовалась одновременным, параллельным ходом двух циклов. Теперь у человечества было два сердца, и бились они почти в унисон.

«Осенью 168 года Антиох IV (Эпифан) велел прекратить службу в иерусалимском Храме и разослал по городам эмиссаров с указами: все живущие во владениях царя отныне должны считаться «одним народом и оставить свой закон». Евреям строго воспрещается читать Писание, соблюдать субботу, совершать обрезание и даже просто называться «иудеями». Ослушников ждет смертная казнь. Большинство уцелевших жителей Иерусалима предпочло бросить свои дома, но не отступить от веры. Люди разбегались, ничто не могло удержать их в городе, он стал «чужим для народа своего, и дети его оставили его…». Во дворе святилища был сооружен жертвенник Зевсу Олимпийскому. В жертву были принесены свиньи, чтобы показать, что с иудейскими обычаями покончено. Вместо левитов в помещениях Храма теперь поселились вакханки.

Когда наступил день Диониса, жалкую толпу отступников, увенчанных плющом, заставили идти в шествии, прославляя бога вина. Худшего унижения невозможно было придумать» (Л. Мень).

«Только чудо могло воскресить Израиль после нанесенного ему удара. Но вот однажды в тайных убежищах, где писцы прятали свитки Библии, появилась новая книга. Она подоспела очень вовремя. Ее с жадностью читали, переписывали и пересказывали… Она рассеивала мрак и возвращала доверие к Промыслу Божию. Книга носила имя Даниила и предвещала приход Царства Божия, которое разрушит все царства, а само будет стоять вечно. Даниил не звал евреев браться за оружие, но его книга, подобно трубному звуку, пробудила в людях боевой дух» (Л. Мень).

Первая фаза Четвертой Иудеи (148–112 годы до н. э.). Что конкретно было в 148 году, чем отмечено начало первой фазы, не ясно. Однако разворачивалась фаза но обычному сценарию: первые четыре года (148–144) положение еще зыбко, но уже первосвященник Симон (143 год до н. э.) расширил границы почти до пределов Соломонова царства и провозгласил полную независимость Иудеи. Сновидческое пророчество об идеологическом чуде четвертой фазы должно быть явлено в первой фазе. И если в России таким пророчеством стало рождение в конце XJX века могучей русской религиозной философии, то в ветхозаветном варианте истории таким предзнаменованием стала жизнь Учителя праведности.

«Общность имущества, братские трапезы, ночные бдения, мессианские толкования Библии и, наконец, вера в скорую гибель мира – все это роднит ессеев и первохристиан. У тех и других сходная терминология. Кумранцы, как и ученики Иисусовы, назвали себя «бедняками», «сынами света», «общиной Нового Завета». В одной из книг встречается известное евангельское выражение «нищие духом». Символика двух миров света и тьмы характерна и для ессейских, и для новозаветных авторов» (А. Мень).

Вождя секты (Учителя праведности) некоторые историки даже называют «Христом до Христа». Умер он около 110 года, а первая фаза кончилась в 112 году.

Первая фаза Второго Рима (132–100 годы до н. э.). Первое столетие второго имперского рывка Рима называют эпохой гражданских войн, и открыла эту эпоху первая сицилийская война рабов (136–132). До 136 года система рабского труда была рентабельной и прекрасно функционировала. После 136 года Рим пережил две сицилийские войны рабов, восстание Спартака и множество мелких восстаний. Тучи сгущались, энергия всеобщего недовольства росла.

Вторая фаза Четвертой Иудеи (112–76 годы до н. э.). Аристобула у власти сменил Александр Яннай, отличавшийся от своего предшественника лишь отсутствием угрызений совести. «Современник Суллы, он был столь же жесток и деспотичен, как и римский диктатор. За свои зверства Яннай был прозван «фракийцем»» (А. Мень).

Вторая фаза Второго Рима (100–64 годы до н. э.). «Вышедший из плебейских низов Гай Марий и кровожадный аристократ Луций Корнелий Сулла оружием подавили свободу, заменив ее самовластием. Явившийся им на смену Гней Помпеи Магн был ничем не лучше, только действовал более скрытно. И с этих пор борьба имела одну лишь цель – единовластие» (Тацит).

Третья фаза Четвертой Иудеи (76–40 годы до н. э.). «Набирая все больше и больше войска внутри страны и вербуя немало наемников извне, она (Саломея) вдвое увеличила вооруженные силы своего государства и сделалась страшной даже для соседних князей. Так она господствовала над другими, а над нею самой фарисеи» (Иосиф Флавий). В 69 году Саломея скончалась, что приблизительно соответствует прекращению хрущевских реформ.

Дальнейшая история Иерусалима тесно переплетается с историей Рима, поскольку их имперские ритмы отличаются всего лишь на 12 лет. Совместные интриги, борьба за власть.

Третья фаза Второго Рима (64–28 годы до и. э.). В интригах, заговорах и непрерывных кутежах Рим окончательно превращался из республиканского полиса в государство с мощным аппаратом, профессиональной армией и единоличной властью. В третьей фазе от старого уклада фактически уже ничего не остается, а новый обретает плоть и кровь. Цезарь вел активную романизацию провинций, он начал давать римское гражданство целым областям. В Римской империи главный закон нового уклада служил интересам армии. Полководец‑правитель может что угодно делать с государством и населением, но обязан удовлетворять любое требование легионов.

Четвертая фаза Четвертой Иудеи (40–4 годы до и. э.). «Иудея, лежавшая в развалинах, была объявлена союзницей Рима, царством, свободным от имперских податей» (А. Мень). Ворон ворону глаз не выклюет. Если сосуществуют две Империи (событие в мировой истории редкое), то они не воюют между собой, да и вообще мир становится много стабильнее.

Мало кому из правителей в мировой истории достался столь странный жребий – править в четвертой фазе четвертого имперского рывка (гарантированное величие). Но именно в этой фазе народ максимально независим от власти и не обращает никакого внимания на старания властителя. А. Мень говорит о том же: «Ирод сделал иудею суверенным государством, расширил ее границы, но, несмотря на это, народного признания не добился. Царь и народ словно жили в разных мирах… Он восстанавливал города, строил крепости, дворцы, ипподромы. Его энергия и фантазия были неистощимы. Август признавал, что Ирод создан владеть всей Сирией и даже Египтом». Но в том‑то и дело, что Ирод хотел владеть землями и городами, а народ жаждал Нового мира на всей Земле.

«Каждый народ склонен прощать грехи победителям, так бывало не раз в Иудее. Но теперь картина изменилась. Хотя и находились льстецы, объявлявшие Ирода Мессией, общество, воспитанное на Законе, уже трудно было подкупить показным блеском. Оно хотело видеть в монархе помазанника, на котором почил Дух Божий, защитника справедливости, а не эллинистического царька… Царю были, конечно, благодарны за его заботы, особенно в дни голода или когда он очищал дороги от грабителей. Но все же и его самого считали чем‑то вроде разбойника, восседавшего на престоле Давида» (А. Мень).

Четвертая фаза Второго Рима (28 г. до п. э, – 9 г. н. э.). Величие, слава, триумф. Ну этого во времена Августа было предостаточно. Может быть, его правление было самым триумфальным за всю историю человечества как в общем значении, так и в буквальном, ибо изначально триумф означал торжественное вступление в Рим войск во главе с полководцем‑победителем. Собственно, сама четвертая фаза началась с тройного триумфа Августа (29 год). В дальнейшем триумфальность его правления становится все более очевидной (более 30 полководцев при Августе получили полные Триумфы). Присоединение Испании, Египта и Германии завершает создание Римской империи в ее разумных географических пределах. Величия Августа хватило бы на всех будущих имперских триумфаторов, вместе взятых. ««Диктаторскую» власть народ предлагал ему неотступно, но он на коленях, спустив с плеч тогу, обнажив грудь, умолял его от этого избавить… Имя «Отца отечества» было поднесено ему всем народом, внезапно и единодушно» (Г. Светоний).

Когда будут подробно рассматриваться возрасты человечества, будет объяснено значение этого бурного финиша третьего возраста. Но и без всяких объяснений ясно, что сдвоенный имперский финиш плюс конец возраста должны были породить грандиозное явление. Любой мало‑мальски осведомленный человек понимает, что речь идет о рождении христианства (в чем заслуга Иудеи) и приобретение этой единобожеской религией государственного статуса (тут заслуга Рима). Столь удачный финиш третьего возраста плюс еще некоторые причины привели к тому, что четвертый возраст (25–425) прошел вообще без имперских циклов. Зато уж пятый возраст отмечен необычайно планомерным и поступательным движением имперского ритма: две Византии и Халифат заполняют ткань пятого возраста без просвета. География новых имперских циклов несколько странновата. Такое впечатление, что история, дав отдохнуть человечеству от имперского ритма в четвертом возрасте, в пятом также решила дать отдых Европе. Удивительный поворот: Европа остается центром мира, но лишается сердца, один лишь холодный разум. Сердце тем временем бьется на востоке. Византия, Халифат, вторая Византия…

Первая фаза (417–453). Христианство, а вместе с ним имперский ритм, формируют новое отношение к власти, новый тип власти. Император отныне не бог и не сын божий – он так же, как и все люди, «раб божий». Однако сама власть от Бога и богохранима. Так кресло становится важнее самого властителя. Главным же достоинством императора, по сведению византийских источников, был «страх божий». Одной из главных линий всего имперского цикла стало противостояние несториан и монофизитов. Империя бурлила, активизировалось монашество. «В этот чисто богословский спор вовлекались широкие массы. Вся империя пришла в волнение» (С. Сказкин).

Вторая фаза (453–489). Борясь за единообразие религии, императорская власть сама поставила себя во главе церкви. Маркиан, Лев, Зинон – императоры второй фазы – уже не смиренные христиане, а яростные борцы, утверждающие истинную веру силой оружия.

«После Халкиндонского собора влияние императора на церковные дела значительно усилилось. Маркиан держал себя так, как будто он был патриархом Константинополя. Права государства иа церковное имущество признавались неоспоримыми» (С. Сказкин).

Отказ платить дань должен был навести на Византию полчища Аттилы, но этого не произошло. Смерть завоевателя (случайно или нет) совпала с моментом начала второй фазы Византии (453) и вовсе сняла опасность с северных границ.

Вспомните, как достаточно слабая в военном отношении Иудея во время имперских циклов умудрялась отвести от себя разорительные нашествия. Такое впечатление, что Империю Бог хранит. Впрочем, вспомним поговорку: «Береженого и Бог бережет». Энергетика государства с имперским ритмом на порядок выше вяло текущей пульсации восточных и западных государств, а стало быть, сам факт существования имперского государства пугает и отгоняет потенциальных агрессоров.

У внешней политики Византии появился масштаб, новой задачей ее стала защита православных по всему миру. В 476 году (23‑й год фазы) Одоакр отослал знаки достоинства западного императора в Константинополь. Это сейчас мы подзабыли, где был центр мира в V веке, а тогда это становилось яснее с каждым годом.

Третья фаза (489–525). Анастасий не только свел все нити управления в руки императора, он окончательно застолбил для императорской власти и место христианского учителя нации, преобразователя ее сознания. «Его совестливость не позволяла ему угождать распущенной черни в ее разнузданных и варварских забавах, к коим она привыкла и которые вели происхождение еще от норы язычества. Так, он запрещает борьбу с дикими зверями, остаток обычаев языческого Рима, являвшихся в христианском обществе анахронизмом… Анастасий отказал также в разрешении отправлять ночные празднества, которые давали повод к похотливым оргиям (майский праздник Брита, «когда не надо стесняться»). В связи с беспорядками в городе 491 года Анастасий изгнал также плясунов, а позднее издал общее запрещение этого вида увеселений» (С. Шестаков).

Четвертая фаза (525–561). «Забота о насаждении единого истинного богопочитания и вероучения была в сознании Юстиниана первою обязанностью императора перед Богом и людьми. Этому принципу он оставался верен все свое долгое царствование» (Ю. Кулаковский).

Впоследствии все создатели универсальных государств взяли на вооружение беспощадную религиозную политику Юстиниана. Карл Великий, император франков, огнем и мечом крестил саксов, в результате чего половина племени исчезла. Оттон I Великий (первый император Священной Римской империи) таким же образом крестил западных славян. Наш Владимир Креститель пе отставал от них, желая привести всех своих столь разнообразных подданных (кривичей, вятичей, полян и т. д.) к единой вере.

«Великое дело Юстиниана имело значение, далеко выходящее за кругозор античного человечества, и новая Европа начала свое историческое бытие с идеалом правового государства, который воздействовал на европейские народы. Прошли века, и право Юстиниана стало живым и действующим во всех западноевропейских государствах. Наряду с единым универсальным исповеданием веры христианской стало единое универсальное римское право как великое наследие будущему от древнего мира» (Ю. Кулаковский).

Законодательство Юстиниана обязано своим бессмертием именно своему универсальному характеру. Оно подошло всем странам и народам, которые брали его на вооружение и, отталкиваясь от него как от фундамента, строили уже свое законодательство.

Почти идиллия: мир становится устойчиво христианским и почти единым. Еще немного, и можно будет говорить об окончательном триумфе единого человечества. Однако из двенадцати возрастов, посвященных созданию единого человечества, прошло лишь четыре, и идет пятый. А потому в процесс единения входит новая сила ислам, халифат…

Первая фаза (573–609). Халифат родился на пустом месте. Ничего не предвещало рождения одной из мощнейших мировых религий, крупного и мощного государства. «Примерно за шестнадцать столетий, на протяжении которых может быть прослежена доисламская история Северной и Центральной Аравии, местные бедуины не создавали по собственному побуждению никаких государственных образований» (Г. Грюнебаум). Более примитивное устройство, чем у доимперских арабов, трудно вообще представить.

С началом имперского цикла в Аравии начинается политическое ослабление всего ее окружения. В 561 году заканчивает свой первый волевой рывок Византия, ее политическое давление сразу падает. У Ирана, со смертью в 587 году Хосрова I Ануширвана, заканчивается период наибольшего могущества. В 570 году в третий раз разрушается Марибская плотина и наступает закат мощной земледельческой цивилизации Йемена, ближайшего соседа Мекки.

Вторая фаза (609–645). В 610 году во время уединенной молитвы в окрестностях Мекки у Мухаммеда начались видения. Он услышал голос с небес, и в голове человека, до этого мгновения не обладавшего ни ораторским, ни поэтическим даром, стали складываться строки рифмованной прозы откровений, с «четким ритмом и торжественными, похожими на клятву, вступительными фразами» (Г. Грюнебаум).

В проповеди новой религии все было инородно для араба. Многообразие племенных, родовых, семейных богов заменялось верой в единого Бога. От верующего требовались покорность и преданность Богу (само понятие «ислам» означает «предание себя Богу», «покорность»), «Отбросив в сторону всякую заботу о своих собственных интересах или самостоятельной воле, должен правоверный отдаться исполнению воли Всевышнего. Подобное воззрение стояло на самом деле в разрезе с природой араба: издавна привык он не обращать никакого внимания ни на чью волю, кроме своей» (А. Мюллер).

«Ни персы, ни византийцы не были в состоянии отражать нападения арабской армии. Эта армия выступила в поход, чтобы вести священную войну; ее солдаты были уверены, что переселятся в рай, если будут убиты» (Э. Лависс, А. Рамбо).

Мухаммед создал религию, Абу Бакр – земную власть, а Умар – мировое государство ислама. И все эго уместилось в какие‑то 36 лет. Невероятный темп, немыслимый, особенно если вспомнить, что на протяжении многих веков не менялось почти ничего.

Третья фаза (645–681). «Распространение ислама среди покоренных народов шло на редкость быстро и успешно. Частично это можно объяснить тем, что христиане отвоеванных у Византии земель и зороастийцы Ирана видели в новой религиозной доктрине нечто, не слишком им чуждое: сложившаяся на доктринальной базе иудаизма и христианства, а частично также и зороастризма, мусульманская религия была достаточно близкой и понятной тем, кто уже привык верить в одного великого Бога. Кроме того, этому способствовала экономическая политика первых халифов: пр