Первого десятистишия вторая часть (стихи 5—11)

 

Пригласил святой Давид кротких к сорадованию и совокупному возвеличению Господа,— и пригласил не ради одного того, что он сам сподобился великой милости — спасения жиз­ни, бывшей в такой крайней опасности; но ради того, что и им всегда готова всякая по­требная милость и помощь, если приступят к Богу должным образом. Почему, вслед за оз­наченным приглашением, спешит воодушевить их к тому, чтоб, все минуя, они искали спасе­ния себе в едином Боге, удостоверяя, что не тщетно будет такое искание, во-первых, при­мером своим, во-вторых, указанием закона милостей Божиих. Он как бы так говорит им: вот я взыскал Бога и получил милость; получи­те и вы, если приступите к Нему, стихи 5—7; ибо таков закон у Бога всеблагого, что Он всегда спасает приступающих к Нему богобоязненников, стих 8,— коль скоро они при­ступают с должными расположениями, сти­хи 9—11.

 

а) Святой Давид воодушевляет кротких к благонадежию примером собственного спасения (стихи 5—7)

 

Стих 5. «Взысках Господа, и услыша мя и от всех скорбей моих избави мя».

Святой Давид как бы так говорит: находил­ся я в самых тесных обстоятельствах; но при­бег к Богу с крепким упованием, и Он избавил меня от беды. Прибегайте и вы к Богу: и вам будет даровано то же, что и мне. «Вот что (Ва­силий Великий), говорит, услышьте, крот­кие,— что я взыскал Господа и был услышан. В это тяжелое время, когда на меня подвигся весь гнев памятозлобных и руки всех на меня вооружились, а я, ничем не защищенный, го­тов был принять на себя все удары врагов, и в это время не смутился я помыслами от страха, не оставил мысли о Боге, не отчаялся в своем спасении, но взыскал Господа — и, потому что взыскал, избавлен был от беды. Научитесь из сего, где безопасное в бедах прибежище, и возблагодушествуйте».

Отчего иные ищут Господа и не находят помощи у Него? Оттого, что не от всей души взыскивают, взывают как бы только концом языка. Пророк же говорит о себе, что он не просто только искал, но «взысках». «Речение: «взысках» — выражает более, нежели искал, подобно как испытание — более, нежели пытание» (Василий Великий). Как дитя, почув­ствовав беду, с плачем и воплем ищет отца или мать, минуя все другие лица: так я, говорит, в крайности, минуя все человеческие средства спасения, взыскал единого Господа, взыскал из глубины души, с болезненным сердцем (см.: Евфимий Зигабен), ничем не развлекаясь, а единого Господа имея в мысли. Почему — «и услыша мя». Ибо Бог есть Бог сердца, или сущий близ всякого сердца и уразумевающий все помышления его и устремления. Взыскание сердечное, без всякого посредства и промежут­ка, прямо приемлется Господом и привлекает милость.

Где услышал Господь Пророка? Так же, где он взыскал Его. А где он взыскал Его? В серд­це. «Наружно (Августин) никто не слышал гласа Давидова и его воззваний к Богу. И некогда было, и не место было взывать язы­ком. Взыскание и воззвание происходило в сердце: внешность представляла совсем другое. Но где было взыскание, там и услышание, и дарование. Внутренно слышит Господь, внутренно, в сердце, и дает. Итак, там молись, там будешь и услышан и облаженствован. Внут­ренно, в сердце, и помолишься, и услышан будешь, и облаженствован, а сторонний, даже подле тебя стоящий, и знать не будет о том. Все совершено будет сокровенно, как Господь говорит в Евангелии: войдя в клеть твою, за­твори двери твои и помолися втайне, «и Отец твой, видяй в тайне, воздаст тебе яве» (Мф. 6, 6). Ибо войти в клеть — значит войти в сердце. Блажен, кто, вошедши в свое сердце, обрадован бывает, не встречая там ничего худого. Да вонмет святыня ваша! Быва­ет, что иному не хочется войти в дом свой, потому что там у него злая жена. Когда выхо­дит такой из дома, радуется, а когда приходит час возвратиться домой, печалится, потому что не радость ожидает его там, а досаждение, огорчение, брань и свара. Несчастны такие; но гораздо более несчастны те, коим не хочется войти внутрь сердца, по причине ожидающих его там угрызений совести за со деланные гре­хи. Итак, чтоб тебе охотно было входить в свое сердце, очисть его: «блажени чистии серд­цем» (Мф. 5, 8). Выбрось оттуда нечистоты похотений, корысти и скупости, терние горды­ни, зелие зависти, ненависти и всякого злого помышления. Выбрось все это: и тогда, входя в сердце свое, будешь там радоваться. Когда начнешь там радоваться, самая чистота сердца усладит тебя и расположит молиться. Пришедши, например, в какое-либо место, чистое, ти­хое, безмолвное, говоришь ты себе: помолюсь здесь. Привлекает тебя приятность места, и ты чаешь, что там усерднее помолишься и скорее услышан будешь Господом. Если так привлека­ет тебя внешняя чистота; то не тем ли паче привлекательна будет чистота внутренняя? Войди же внутрь и очисти все. Тогда, возве­дешь только очи сердца твоего к Богу,— и Он тотчас придет к тебе и поможет тебе».

Не все ищущие Господа находят Его. Ибо говорится: «взыщут Мене злии и не обрящут» (ср.: Притч. 1, 28). Обретают Господа Помощником себе, Покровителем и Избавите­лем от бед только те, кои имеют доброе на­строение сердца и искренние к Богу чувства (см.: Анфим, Патриарх Иерусалимский). Ищет иной Бога, как орудие, а сердце обращает на другое, оттого и не получает ничего. «Святой Пророк не другое что, а Самого Господа взыс­кал, и услышан был (Августин). Итак, кто не бывает услышан, тот, верно, не Господа искал. Смотрите! Не сказал Пророк: взыскал я золо­та от Господа, и Он услышал меня. Взыскал я долголетия, и Он услышал меня; взыскал я того или другого,— и Он услышал меня. Иное дело — искать чего-либо от Господа, а иное — искать Самого Господа. Итак, не ищи от Гос­пода чего-либо, что вне Его есть, а Самого Господа взыщи,— и Он услышит тебя и «еще глаголющу та, ренет: се, Аз» (ср.: Ис. 65, 24). Что значит: се, Аз} Вот, Я Сам здесь: чего еще хотеть, чего еще просить у Меня? Что бы Я ни дал тебе, все то ниже Меня. Вот Я Сам: Меня восприими и Мною овладей. Не можешь ты еще принять Меня всего и весь быть во Мне. Но верою прикоснись ко Мне, и приоб­щишься Меня. А там Я сброшу с тебя все бремена твои, чтоб мог ты и Меня всего при­нять, и сам весь быть во Мне. Тогда соделаешься ты равноангельным (см.: Мф. 22, 30). Будешь «выну» видеть лицо Мое и лицом к лицу открывать Мне желания и нужды свои. И я буду скоро слышать тебя и от всех скорбей твоих избавлять тебя».

Какие скорби разумел Пророк, когда ска­зал: «от всех скорбей моих избави мя». Те, которые испытал он в том случае, о коем помянул в надписи. Тут не одна была скорбь, как и беда была многосложная. Пророк как бы говорит: сколько раз Саул-царь покушался ли­шить меня жизни своею рукою, и я покрываем был десницею Вышнего! Наконец, снарядил оруженосцев убить меня, и тут помог мне Гос­подь избежать от руки их. В Номве первосвя­щенник мог задержать меня; но не было дано ему догадаться о моем бегстве, и он не только не задержал, но снабдил меня хлебом и мечом. Перебежав к соседнему народу, по неосторож­ности, попал я в руки царя, не могшего быть ко мне снисходительным; но, по мановению Того же Помощника моего и Покровителя Бога, ничтожным средством дивно избежал я готовой смерти. Что могло бы быть, если б здесь был я задержан? Каким наруганиям предали б меня они и, наругавшись, или замучили, или предали Саулу! От всех этих скорбей и бед премилосердый и человеколюбивый Бог и Отец наш избавил меня потому только, что я искренно, с болезнию сердца взыскал Его (см.: Ириней, архиепископ Псковский).

Святой Давид — муж по сердцу Божию: и, однако ж, дано ему испытать крайние скорби. «И всякого праведника (Василий Великий) жизнь исполнена бывает скорбей; путь всякого из них — путь тесный и прискорбный. Многие скорби праведным, потому что «многими скорбьми подобает внити в Царствие Божие» (ср.: Деян. 14, 22). Избавляет Бог святых от скор­бей, не без испытания их оставляя, а подавая им терпение. Совершенное отстранение скор­бей было бы не полезно. Ибо если «скорбь тер­пение соделовает, терпение же — искусст­во» (ср.: Рим. 5, 3), то непричастный скорби лишается опытности. И как никто не получает венца, не имея противника себе и не борясь с ним: так и опытным нельзя оказаться, не имея скорбей и не перенося их мужественно. Посему слова: «от всех скорбей моих избави мя» — не значат: не попустил мне скорбеть, но даро­вал со «искушением и избытие, яко возмощи понести» (ср.: 1Кор.10,13)».

Стих 6. «Приступите к Нему и просветитеся, и лица ваша не постыдятся».

«Укрепившись в уповании тем, что сам по­лучил, святой Пророк и других возводит к тому же» (Афанасий Великий). Я, говорит, взыскал Господа и вот что получил. Сделайте и вы то же и то же получите. Как он убеждает их приравняться к своим действиям: то, оче­видно, «приступите» соответствует «взысках, просветитеся — услыша мя, лица ваша не постыдятся — от всех скорбей моих изба­ви мя». Как я взыскал, так вы приступите; как я услышан, так вы просветитеся; как я избав­лен от всех скорбей, так и вы не постыдитеся.

Господь везде есть: как к Нему присту­пить? Болезненным обращением к Нему серд­ца в уповательной молитве. Как взыскание Господа есть болезненное к Нему вопияние; так и приступление к Нему есть докучание Ему в усердной молитве, подобно вдовице притчи, докучавшей неправедному судье. Кто так искренно и с таким постоянством присту­пает, тот услышан будет. Низойдет в сердце его удостоверение в богоприятности молитвы, и просветится скорбное лицо его благонадежием. Скорбь и печаль обыкновенно омрачают лицо и ум. Святой Пророк говорит как бы здесь: омраченные скорбьми и печалями! при­ступите к Богу теплым Его взысканием, как и я взыскал Его; и несомненно просветитесь от Него радостию и утешением, которые отгонят мрачный облак печали от сердца вашего, и та­ким образом лица ваши не постыдятся в вашем на Него уповании (см.: Евфимий Зигабен, Анфим, Патриарх Иерусалимский). «Когда терпит кто, говорит блаженный Августин, ка­кое несчастие, презрение, бесчестие или гоне­ние, стыдом покрывается лицо его. Ты же, говорит Пророк уповающему, не бойся. При­ступи ко Господу, и не постыдишися. Враг, одолевая тебя, кажется, берет верх над тобою и посрамляет тебя; но ты выше его в очах Бога, Который и вознесет тебя над врагом твоим в свое время и снимет стыд с лица твоего. Как высились иудеи, когда мучили Гос­пода? Казалось, будто посрамлено и уничто­жено лицо Его. Самым же делом посрамлены иудеи. Прошло несколько лет, и град их разо­рен, и они рассеяны по лицу земли. Таким образом, как Сам Господь не покрылся сты­дом, так и не допускает Он до постыжения и просвещенных Им».

Такова прямая мысль сего стиха. Но, вне контекста, он может иметь многообразное при­ложение, на которое более и обращено было внимание святых Отцов, толковавших псалмы не в видах знания, а в видах созидания духов­ного. Слова: «приступите к Нему»,— то есть к Господу, указывают на отступивших от Него и чрез сие отступление омраченных и посра­мивших лицо свое. Состоят в удалении от Бога «одни» тем, что не ведают Его и не веруют Ему; «другие» — тем, что хоть и веруют в Него, но не живут по вере сей; «третьи» — тем, что, желая приступить к Богу, не тем идут к Нему путем, каким должно идти. Ко всем такого рода ли­цам может быть прилагаемо и прилагалось воззвание: приступите к Господу и просвети­тесь, чтоб, просветившись, снять срамоту ом­рачения с лица своего.

Приступите ко Господу, неведущие Бога и Христа Его, блуждающие во мраке лжи и пре­лести, вне спасительного пути. Просветивший­ся благодатью Святого Духа христианин не хочет один быть причастником блага сего, но всех приглашает приступить ко Господу наше­му Иисусу Христу (см.: Августин). Сидящих во тьме и сени смертной увещевает здесь Про­рок приступить ко Господу, приблизиться к лучам Божества, чтоб, чрез сие приближение, озарившись истиною, по благодати, вместили они в себя просвещение Его. Ибо как сей чувственный свет не для всех сияет, а только для тех, у которых открыты глаза и обращены к солнцу для беспрепятственного приятия лу­чей его; так и «Солнце правды» (Мал. 4, 2), «Свет истины, Иже просвещает всякаго человека грядущаго в мир» (ср.: Ин. 1, 9), не всем видно, в своей светозарности, а только тем, кои открывают душевные очи свои верою и к Господу обращаются, отвращаясь от всяко­го зловерия и пагубного заблуждения (см.: Василий Великий).

Силу просветительную получают таковые в святых таинствах. Обращающиеся в первый раз из язычества получают ее во святом кре­щении, которое потому и называется просве­щением, как праздник Крещения Господня, в который наиболее и совершалось в начале кре­щение обращающихся ко Христу,— праздни­ком светов. Почему Феодорит, Евфимий Зи­габен и Анфим, Патриарх Иерусалимский, в словах: «приступите и просветитеся» — видят приглашение не крещенных к святому крещению, как бы так: приступите к Господу Иисусу Христу верою в Святое Евангелие и примите святое крещение. Святое крещение очистит души ваши и просветит умные очи ва­ши и таким образом снимет стыд с лица ваше­го, смыв с вас причину стыда — грехи.

Уверовавший вступает на путь к приискреннему сближению с Господом. Ему следует да­лее идти, не отступая, не медля, не ленясь. Как идти? По вере любовью. «Ноги твои, говорит блаженный Августин, любовь твоя. Имей две ноги: не будь одноног и хром. Какие это две ноги? Две заповеди любви — к Богу и ближ­нему. Сими ногами теки к Богу и приступи к Нему. Сам Он приглашает тещи к Себе, и свет Свой подает, чтоб боголепно могли вы присту­пить к Нему».

Но не все так делают: другие уступают влечению страстей и, уклоняясь в пути непра­вые, снова уклоняются от Бога. Для них по­меркнет свет Христов, всех просвещающий. «Как солнце (Василий Великий) хотя восходит, но не для нетопырей и других животных, во время ночи снискивающих себе пищу: так и свет Божества хотя сам по себе блистателен и всеозаряющ, однако же не все приобщаются его сиянию. Причина же сему не в Нем, а в злом произволении грехолюбивого сердца». Для та­ких благость Божия устроила другой путь при­ближения к Богу — путь покаяния. Какой мрак мрачнее мрака греховного? И какой стыд стыднее грехопадений? И вот грешники при­глашаются приступить к Богу в покаянии, чтоб просветиться и очиститься от омрачающих и устыждающих грехов. Грехолюбивое сердце и здесь упорствует иногда, стыдясь исповеди, омывающей всякий стыд. «Всяк бо, делаяй злая, ненавидит свет, и не приходит к свету, да не обличатся дела его» (ср.: Ин. 3, 20).

«Говорит часто грешник: как мне присту­пить? Такими грехами обременен я; такие без­закония лежат на совести моей: как посмею я приступить к Богу?! Как?! смирив себя в пока­янии. Стыжусь, говоришь ты, совершить пока­яние. Но ты приступи только, и просветишься, и исчезнет стыд твой. Страх стыда отклоняет тебя от покаяния; но покаяние влечет тебя к Богу, снимающему стыд. Печать вины устыждающей на челе твоем; но приступи, и снимет ее Господь. Не видишь ли, что потому и по­крывается стыдом лицо твое, что не приступил еще ты ко Господу; смирись же в покаянии: и исчезнет стыд, и просветится лицо твое» (бла­женный Августин).

Покаявшийся шествует к Господу. Путь к Нему, собственно, есть внутренний путь, в уме и сердце совершающийся. Так надобно настро­ить помышление ума и расположения сердца, чтоб дух человека был всегда с Господом, яв­лялся приступившим к Нему. Кто таков, тот непрестанно просвещается внутренним просве­щением, приемлет на себя лучи умного све­та (см.: Феодорит), подобно Моисею, у кото­рого прославилось лицо на горе от сопребывания с Богом. О сем в другом месте говорит святой Давид: «знаменася на нас свет лица Твоего, Господи» (Пс.4, 7). Приспособленное к сему средство есть умная, в сердце соверша­емая, молитва. Когда она образуется, тогда только и уясняется взор ума, и дух, ясно зря Бога, получает от Него силу и видеть, и отго­нять все, могущее устыждать его пред Богом. Между тем не мало таких, кои чают присту­пить к Богу одними внешними делами и подви­гами. Чают, но не приступают; ибо не тем идут путем. И вот к ним воззвание: приступите к Богу умом и сердцем и просветитесь, и пере­станете быть устыждаемы врагом, который, при внешней вашей исправности, непрестанно одолевает вас и постыждает в помыслах и чувствах сердца. Умное и сердечное к Богу приступление подаст вам силу возобладать над всеми другими движениями души и посрамлять чрез то врага, когда он покусится посрамить вас.

И еще одну глубоко назидательную мысль выводит из стиха сего святой Василий Вели­кий. «Приступите ко Господу», взыскав помо­щи Его, «просветитеся» надеждою избавления, и «лица ваша не постыдятся» в чаянии ва­шем. Это на нынешнюю жизнь, многотрудную и многоболезненную. Но будет и другая жизнь, где и нехотя должны будем явиться к свету, который осветит все наше. О! если б тогда не постыдиться! Не постыдится тогда тот, кто здесь приступает к Господу верою и покаянием и просветляется трудами доброделания и под­вигами очищения сердца от страстей. Такой блажен. В день праведного суда Божия, когда приидет Господь во свет привести «тайная тмы и объявить советы сердечныя» (ср.: 1 Кор. 4, 5), смело вступит он в сей облистательный свет и не будет постыжден, потому что совесть его не осквернена порочными делами, очистив­шись слезами покаяния и подвигами самоисп­равления. А те, которые делали зло (и не рас­каялись), воскреснут на поругание и стыд, чтоб увидеть в себе самих мерзость и отпечатление соделанных грехов. И может быть, страшнее тьмы и вечного огня тот стыд, с которым увековечены будут грешники, непрестанно имея пред глазами следы греха, содеянного во плоти, подобно какой-то невыводимой краске, навсег­да остающиеся в памяти души их. Только одна есть истребительная сила для сих следов — слезы покаяния. Вымыть надобно ими лицо души своей здесь, и оно просветится и не будет постыждено в день тот.

Стих 7. «Сей нищий воззва, и Господь услы­ша и, и от всех скорбей его спасе и».

Сей стих почти слово в слово соответству­ет 5-му: только вместо взысках стоит здесь «сей нищий воззва», вместо «избави — спасе». Почему всеми толковниками признано, что святой Давид и здесь говорит о себе. Снова обращается он к собственному опыту избавле­ния от беды для возбуждения благонадежия в бедствующих. После того, как сказал он о се­бе: взыскал я Господа, и Он услышал меня,— приступите и вы благонадежно,— мог иной по­думать: ты царь, ты Пророк, оттого и услы­шан,— и тем погасить в себе опять возрожда­ющееся упование. Чтоб не случилось этого, святой Давид указывает теперь на свое всесто­роннее лишение, чтобы внушить, что и он сам находился в крайне уничиженном состоянии, когда взывал к Господу, и, несмотря на то, был услышан.

Се, нищим будучи, лишенным всякой помо­щи, даже пищи и крова, воззвал я с верою и надеждою к Богу, и, как только толкнул в две­ри милосердия Его теплою молитвою, Он тот­час услышал меня и от всех скорбей моих спас меня (см.: Ириней, архиепископ Псковский).

Но можно при сем, разумея под «нищим» всякого, находящегося в крайности и беспо­мощного, переходить мыслию к многообраз­ным опытам избавления от бед, явленным благостию Божиею над многими лицами от начала мира и доселе являемым, говоря в себе как бы так: смотри,— тот-то воззвал, и услышан; рав­но и тот-то, и тот-то, и многие, находясь в бе­де, воззвали к Господу, и были услышаны. Не отчаевайся и ты; воззови, и также услышан будешь. И вот нам руководительное указание, как воскрешать в сердце погасающее в бедах благонадежие на милость и помощь Божию. Перебирай в мысли примеры спасенных от бед,— и воодушевишься надеждою. Грозила Иакову опасность от Исава: воззвал он к Богу, и Бог изменил сердце Исава. В какой большой крайности был Моисей и весь народ Израиль­ский, когда пред морем нагонял их фараон с войском? Но воззвал Моисей к Богу,— и Он дивно спас их. Сколько раз народ Израильс­кий, томившийся под гнетом соседних народов, ни обращался к Богу, взыскивая Его помощи, всякий раз скоро был услышан и, не челове­ческими средствами, спасаем и обрадываем торжеством над врагами. Эти и подобные опы­ты спасения от Бога были до святого Давида и в нем воспитывали дух благонадежия. Но сколько видел таких опытов сам Давид и над собою, и над всем народом своим? Сколько их явлено было потом в народе Божием? Сколь­ко — далее — в царствах христианских, на Во­стоке, Западе и в богохранимой России? Вни­мательный и в нынешнее время не может не видеть их, и в своей жизни, и в жизни знаемых и незнаемых, богобоязненных прибегателей к Божию покрову и заступлению. Как утеши­тельно собирать в памяти такие опыты! И как приятно слышать беседу человека, у которого на всякий случай скорбный найдется в памяти не один пример скорой помощи Божией! Вот где истинное училище благонадежия!

Указывая, впрочем, опыт избавления от беды на себе — «нищем», для возбуждения бла­гонадежия, святой Пророк вместе намекает при сем и на то, какому нищенству есть у Бога цена, привлекающая Его милость. «Не всегда нищета похвальна, говорит Василий Великий, но только тогда, когда она принята и произво­лением. Многие по достатку нищи, а по произ­волению весьма любостяжательны. Таких бед­ность не спасает, а произволение осуждает. Посему блажен не тот, кто беден, но кто серд­цем отрешился от всякого имения, сокровищам мира предпочитая заповедь Христову. Таких и Господь называет блаженными, говоря: «блажени нищий духом» (Мф. 5, 3),— не имуще­ством бедные, но избравшие нищету произво­лением сердца. Ибо что не от произволения, то и блаженным не делает. И вот такой-то нищий воззовет и скоро услышан и избавлен бывает от скорбей и бед».

Намекает также святой Пророк и на дух смирения и самоуничижения, с какими должно взывать к Богу в молитве, чтоб получить про­симое. «Если кто (Василий Великий), води­мый святым и человеколюбивым духом, не мечтая о себе самом, но уничижая себя, чтоб возвысить других, возопиет духом, испраши­вая чего-либо великого, и не произнесет ничего недостойного и низкого, выражающего искание земного и мирского; то вопль сего просящего услышан будет Господом». «Святой Давид учит здесь, говорит блаженный Августин, как можно быть услышану. Если ты взывал и не был услышан, то потому, что богатым являлся пред Богом. Взывай, как нищий, и услышит Господь. Как же взывать мне, как нищему? Так, чтоб, если и имеешь что, не присвоять се­бе никаких достоинств, а сознавать себя ни­щенствующим, и это до тех пор, пока не стя-жешь Того, Кто богатит всякого, призываю­щего Его». Так настроенный в духе нищий скорее всех услышан будет, по обетованию Бога, который благоволительнее всего взирает на кроткого и смиренного.

 

б) Святой Пророк воодушевляет ко благонадежию всегдашним законом Божия о нас попечения, с указанием условных расположений для благонадежного к Богу прибегания (стихи 8—11)

 

аа) Закон Божия о нас попечения (стих 8)

 

Стих 8. «Ополчится Ангел Господень окрест боящихся Его и избавит их».

Указав на опыт избавления от бед себя самого и тем намекнув на примеры избавления и других многих лиц, к Богу прибегавших в нуждах, святой Давид выставляет теперь все­гдашний закон Божия о нас попечения. Таков закон у Бога, что те, кои, чувствуя всесторон­нюю свою зависимость от Бога и благоговей­ное Ему поклонение воздавая в сердце, со страхом и трепетом совершают все дела в жиз­ни своей, чтоб чем-нибудь не оскорбить благо­говейно в сердце чтимого, любимого и поклоняемого Бога,— бывают ограждены Ангелами и ими охраняемы и избавляемы от всяких бед. Так положено у Бога; такой изначала установ­лен порядок, чтобы низшие чрез средних, сред­ние чрез высших были охраняемы, блюдомы и руководствуемы. И сей закон всегда был и есть в действии.

«Сие, то есть «что ополчится Ангел ок­рест богобоязненных» — согласно, говорит блаженный Августин, и с словами Апостола: ибо об Ангелах говорит он: «не еси ли суть служебный дуси, в служение посылаеми за хотящих наследовати спасение? «(Евр. 1, 14). Сие согласно и с общим верованием людей, благочестием и страхом Божиим прославив­шихся. Так, блаженный Иаков, благословляя детей Иосифа, молится: «Ангел, иже мя из­бавляет от всех зол, да благословит де­тища сия» (Быт. 48, 16). Так, патриарх Ав­раам, посылая раба своего в Месопотамию искать невесту Исааку, говорит: «Господь Бог послет Ангела Своего пред тобою, и поймеши жену сыну моему Исааку» (ср.: Быт. 24, 7)».

Кто желает разительнейших случаев в под­тверждение сей истины, пусть припомнит Ан­гелов, сретивших Иакова и ополчившихся за него, когда угрожала ему опасность от Исава (см.: Быт. 32, 1), и то, как Ангел-истребитель пора­зил 180 тысяч врагов, облегавших Иерусалим при Езекии, царе благочестивом и богобояз­ненном, и при Исаии-пророке.

«Ополчится Ангел». Со времени крещения верующие получают Ангела Хранителя,— и Ангел сей «не отступает от уверовавших в Гос­пода, говорит святой Василий Великий, если только сами они не отгоняют его худыми дела­ми своими. Ибо как пчел отгоняет дым и го­лубей смрад, так и Хранителя нашей жизни — Ангела — отдаляет от нас многоплачевный и смердящий грех. Если же ты имеешь в душе дела, достойные ангельского охранения, и оби­тает в тебе ум, обогащенный умозрениями истины, то, по богатству неоцененных дел доб­родетели, Бог необходимо приставит к тебе стражей и охранителей и оградит тебя охране­нием Ангелов».

«Ополчится окрест» — оградит тебя со всех сторон своею защитою. «Один Ангел (Васи­лий Великий) равняется целому воинству и многочисленному ополчению. Как городские стены, вокруг облегая город, отовсюду отража­ют вражеские нападения; так и Ангел служит стеною спереди, охраняет сзади и с обеих сто­рон ничего не оставляет не прикрытым. По сему-то «падет от страны твоея тысяща, и тма одесную тебе, к тебе же не приближится» удар которого либо из врагов, «яко Ангелом Своим заповедал о тебе Гос­подь — охраняти тя» (ср.: Пс. 90, 7, 11)».

Если, таким образом, Ангелы Божий опол­чаются окрест нас и хранят нас, готовые по­дать всякую благовременную помощь; то как потому разумно и обязательно обращение наше к ним в молитвах наших! (см.: Бертье, франц. теолог). Они окрест нас и внимают молитвам нашим, так же как внимают им живущие с нами лицом к лицу люди благочестивые, когда мы обращаемся к ним с прошением помолиться о нас. Как духов­ные, они видят душу и что в душе и действуют на нее, смотря по тому, куда она обращается и склоняется произволением. Когда рождаются в душе худые помыслы, Ангел Божий помогает ей — устоять против них и не соглашаться с ними, не стесняя, однако ж, ее свободы. До тех пор, пока душа не склоняется на помысл, Ан­гел не допускает до нее темного духа и не отступает от души, хотя она вся бывает объята помыслами, как пламенем. Только, когда скло­нится душа на худой помысл, Ангел отступает, и сила нечистая овладевает ею и научает ее привести в исполнение помысл, с которым со­четалась она в сердце своем.

 

бб) Условные расположения для благонадежного прибегания к Богу (стихи 9—11)

 

Стихи 9—11 — стоят, будто отдельные од­но от другого положения, в которых теснимые нуждами с разных сторон побуждаются благо­надежно прибегать к Богу. Но если вникнуть в главные содержащиеся в них мысли и сопоста­вить их взаимно, то не трудно заметить внут­реннюю между ними связь, по которой указы­ваемые в них расположения одно другое вызы­вают и все вместе составляют одно богоугод­ное благонастроение, сильное привлекать по­мощь свыше. В 9-м стихе главная мысль — вкушение благости и упование, в 10-м — страх Божий, в 11-м — взыскание Бога. Вот как сии расположения связуются в одно целое. Первые слова: «вкусите и видите» — указывают на вкушение и видение благости Божией, коим открывается вход в душу упованию, принося­щему ублажающее утешение. Упование тотчас же должно бы рождать взыскание Бога или при­бегайте к Нему; но, кто не живет в страхе Божием, у того упование не имеет опоры и совесть нечистая подрывает дерзновение в мо­литве. Почему между упованием и взысканием Бога, как неотложное посредство, и поставля­ется деятельный страх Божий, свойственный святым. Таким образом, вкушение благости воз­рождает упование, упование же чрез посред­ство деятельного страха Божия дает дерзнове­ние взыскивать Бога в чувствах недостоинства и беспомощности. Сие взыскание есть как бы отверзтие уст на молитву, страх Божий — опо­ра, на коей стоит молящийся, упование — дух, движущий молитву, вкушение благости — вход воздуха оживляющего.

Стих 9. «Вкусите и видите, яко благ Гос­подь: блажен муж, иже уповает нань».

Прежде сказал: «приступите к Нему и просветитеся», теперь говорит: «вкусите и видите». Это внутреннее и глубже. Там — только приближение к Богу будто снаружи, а здесь приискреннее сближение с Ним, как бы, срастворение. Как вкусивший, например, пищу внутрь принимает ее: так вкушающий Боже­ственное внутренно проникается им и распо­знает его так ясно, как бы очами видел его. Божественное все чрез ощущение в сердце делается истинно-ведомым, ибо уму не постиг­нуть его. Когда Апостол говорит о чувствах, обученных к различению духовных вещей, то указывает единственный источник к стяжанию духовного ведения, во вкушении чувством сер­дца. Здесь Пророк говорит только о благости; но и всякое другое свойство Божеское не иначе постигается. Так постигается и правосудие, и долготерпение, и вездесущие, и всеведение, и всемогущество. Вкусит их, или ощутит, сердце; тогда и познает их дух человека. Как вкус различает яства: так чувство — сердце — ду­ховные вещи. Святой Василий Великий гово­рит при сем: «как свойство меда не столько словом, сколько самым чувством вкуса может быть объяснено не изведавшим меда; так и доброта небесных вещей не может быть ясно передана в учении, если по долговременном изведании не возможет собственным опытом постигнуть их. Так сие бывает и в отношении к постижению благости Господней. «Вкусите», сказал, а не насытьтесь; потому что ныне ра­зумеем отчасти, видим истину зерцалом и га­данием (см.: 1Кор.13,12). Придет время, когда нынешний залог,— сие вкушение, обра­тится для нас в совершенство наслаждения. Как страждущие желудком и чувствующие отвращение от пищи лечатся от сего расстрой­ства у врачей, которые, с помощью приготов­ленной особенным способом пищи, возбужда­ют к ней позыв, и, когда чувство сими искус­ственными снедями раздражено, позыв на пи­щу час от часу более увеличивается: так и в от­ношении к духовным благам самое испытание, говорит Пророк, будет непрестанно призывать вас к ненасыщенному вожделению, которое, однако ж, не мучительно, а блаженно, как го­ворит Господь: «блажени алчущий и жажду­щий правды» (Мф. 5, 6)». Хоть мало — толь­ко вкусить. Сие малое раздражит позыв к большему и доведет до совершенства. До ка­кого бы, впрочем, совершенства ни доходило сие, все оно есть только залог в отношении к будущему.

Приглашает Пророк вкусить, то есть опыт­но дознать Владычнюю благость. Но как сего достигнуть? Как довести сердце до вкушения сей благости? Верою, благочестивым размыш­лением и опытами повержения себя в лоно благости. Вера есть уповаемых извещение, ве­щей обличение невидимых. Она есть то же в области духовной, что чувственный опыт в от­ношении к вещам видимым. Если вера колеб­лется и слабеет, подкрепи ее размышлением о Божественных свойствах и действиях и об опы­тах благости Божией, явленных и являемых в роде человеческом, в отношении ли к целым народам и обществам или в отношении к час­тным лицам. Тут уяснятся, как бы, действую­щие законы благостной попечительности Гос­пода о людях, к Нему прибегающих. Когда сознание укажет приложимость их и к тебе, тогда сердце не может не ощутить некоего готового приосенения благости и над тобою. Но внутреннее и действеннее вкушается бла­гость Божия самым делом,— или опытами по­вержения себя в объятия Божий. Это после­днее, кажется, и разумеет наиболее Давид. Он как бы говорит: сделайте опыт, начните самым делом возвергать на Бога печаль вашу, оставя все другие опоры и источники утешений, и уз­наете, коль благ Господь ко всем, обращаю­щимся к Нему в уповательной молитве (см.: Евфимий Зигабен, Ириней, архиепископ Псковский).

Особенный и общедоступнейший способ вкушения благости Божией святой Афанасий Великий, блаженный Феодорит, Евфимий Зи­габен и Анфим, Патриарх Иерусалимский, указывают в Причащении Святых Пречистых и Животворящих Тайн. Сей стих и поется в церкви, когда Святое Причастие готовится для причастников, а причастники в молитвенном благоговении ждут блаженной минуты Прича­щения Тела и Крови Христовых. Грешник, покаявшийся и совесть свою очистивший испо­веданием, ощущает объятия Отца Небесного, снова приемлющего его в Свой кров, в сыновство и готовое наследие. Кровь Господа очища­ет нас от всех грехов. Господь Телом Своим, как Предтеча наш, вошел во внутреннее за завесу. Почему вкусивший Тела и Крови Гос­подних и очищается от всех грехов, и ощущает сие наречение к сонаследию со Христом. Ког­да Причащение не есть одно внешнее дело, тогда не может не произойти ощущение сих благ, благостию Божиею даемых, и вкушение самой благости.

«Вкушение Животворящей Снеди, говорит блаженный Феодорит, явственно показывает благость Спасителя. Ибо что так ясно доказы­вает Его человеколюбие? Не Крест ли? Не страдание ли? Не восприятая ли за нас смерть? Не то ли, что для овец Своих соделался Он вместе и Снедию питающею, и Источником напояющим?»

«Блажен муж, иже уповает нань». Вку­шение благости рождает успокоение в объяти­ях ее, как в объятиях матерних; а это успоко­ение есть характеристическая черта упования. Почему вкушение благости Божией есть ис­точник упования; а упование есть обладатель­ница всеми сокровищами благости. Вкусивший благости нашел сокровищницу. Упование отво­ряет дверь в нее и вводит в обладание всеми благами ее. Почему «блажен муж, иже упо­вает на Господа». Блажен не тем блажен­ством, которое вне, но которое внутри. Сие последнее не оскудевает при всех внешних ли­шениях: тогда как то оскудевает или прекра­щается в минуту получения блага. Внешние блага манят и возбуждают искание. Пока длит­ся искание, до тех пор благо мнится благом быти. Но как только достигается оно, тотчас перестает быть благом. Вкушение его обличает горечь в нем, разочаровывает и к новым обра­щает исканиям. Так без конца: все только искание и чаяние удовлетворения и никогда получение его или довольство в нем. Уповаю­щий же почивает в благах Божиих непреходя­щих и неизменно блаженствует: ибо непрерыв­но вкушает благость Божию.

Упование на Бога отнимает цену у всех человеческих опор и у всех источников утеше­ний, кроме Господа. Кто вкусит, сколько благ Господь, тот ни на что другое не возложит уже упования и ни на чем ином не упокоится, кроме Господа. Кто опирается на чем-либо тварном, тот — верно не имеет упования и не вкусил еще благости Божией. Без опор нельзя жить человеку. Но если не в Боге опора его, то в себе, или других, или в чем-либо вокруг себя. Такой не говорит: Бог поможет; но — я сумею управиться или у меня есть чем изворотиться. Не говорит: Бог не попустит тебе сделать мне зло; но — пока жив такой-то, нечего мне бо­яться, ничего ты мне не сделаешь, есть у меня сильная рука (см.: блаженный Августин). Та­кой есть несчастный человек. Внутренно он непрестанно в страхах и смятении; внешнее само непрестанно изменяется и расстроивается. Укоряет таких самонадеянников святой апостол Иаков, говоря: «слышите ныне, глаголющий: днесь или утре пойдем во он град и со­творим ту лето едино, и куплю деем и приобретение: иже не весте, что утре случится: кая бо жизнь ваша? пара бо есть, яже вмале является, потом же изчезает. Вместо еже бы глаголати вам: аще Господь восхощет, и живи будем, и сотворим сие или оно: ныне же хвалитеся в гордынех ваших: всяка хвала такова зла есть» (ср.: Иак. 4, 13—16). А святой пророк Иеремия и гневом Божиим угрожает таковым: «проклят», говорит, «человек, иже надеется на человека и утвердит плоть мышцы своея на нем, и от Господа отступит сердце его: и будет яко дивия мирика в пустыни и не узрит, егда приидут бла­гая, и обитати будет в сухоте и в пус­тыни, в земли еланей и необитаемей». На­против, человека, уповающего на Бога, всячес­ки ублажает, говоря: «благословен человек, иже надеется на Господа, и будет Господь — упование его: и будет яко древо насажден­ное при водах, и во влаге пустит корение свое: не убоится, егда приидет зной, и будет на нем стеблие зелено, и во время бездождия не устрашится и не преста­нет творити плода «(ср.: Иер. 17, 5—8).

Стих 10. «Бойтеся Господа, еси святии Его, яко несть лишения боящимся Его».

Упование на Б